Однажды, было дымно за столом.
В табачных облаках плутало время.
Пора - подкинуть в печку - прогорело.
У вечерявших на чужой шинели,
Стакан что в карауле постовой -
Ходил по кругу. Ангелы - не пели.
Скребся неубиваемый сверчок,
Чья скрипка отдыхала при обстреле.
Хранитель постоянства - малым телом
Участвовал в беседе. Сыпал хлебом -

Лепил фигурки молчаливый черт.

Из рукомойника неспешно, еле-
Еле,
'Кап-кап" тянул язык воды.
Единственная дама не молчала -
Возилась, и готовила печали...
Война-война сомнительное счастье -
Стать малым, незаметным - не завыть.
Снаряд выслушивая часто-часто
Дышать мышонком - в земляной норе.
Со входом дыркой, иней - окаймленьем .
Смотреть в себя не узнавая, слепо -
Фигурку из крошащегося хлеба,
Продвинутою пешкой по игре
Ржано-курносоносым хлебным слепком.

Закашлялся, исторгнул смрадный дым,
Копытами защелкал - что пальцами:
"Вы на гражданке - были пацанами -
Вперед смелей несите наше знамя
К позициям чужим и, смерть "на ты":
Встречайте, рвите - Вы мое цунами.

Реальность порвана исход нелеп -
Проворно вынимают из шинели:
Солдатское белье парит, алеет,
Чудные голоса с небес запели.
Я гол - разорван - лежа на столе
В жуть неуживчив: "Для чего - раздели?".
Срамная дама на хмельных ногах,
Наполненная голодом и силой
Подходит - трогает, глядит умильно.
Брезгливо морщит нос и тычет вилкой
в солдатский потный голый нежный пах.
До боли добралась - и жрет обильно...

Проснулся - холодно. Дырявая шинель
На ней остатки ужина и водки,
Разлитой по столу, патронам, сводкам,
А по норе знакомою походкой
Разгуливаю я?! да нет же! нет! -
Военного похмелья жуткий чертик.