– Красиво жить не запретишь! – в пустом дворе шептались бабки, – И гонор в ней – до самых крыш, не то, что мы – халат да тапки. – Откуда деньги? Мужа нет... Вот, право слово, – Простипома! – Гляди, опять загашен свет, знать не ночует снова дома.
– А пёсик ейный? Смех и грех! Как тот крысёныш, прости боже. – Ведь вечно тявкает на всех, а ей, видать, детей дороже. – Могла б давно и нарожать... Чай, возраст уж, не малолетка!
Ничком упавши на кровать, их сплетни слушала брюнетка.
Змеиным жалом сквозь окно слова безжалостно кололи, картинки плыли, как в кино, лишая воздуха и воли: всё тот же ясный летний день, взгляд мужа вскользь, улыбка сына. Секунда... крик... полёт сквозь тень, на вдохе взрыв! В огне машина...
Другая жизнь и город нов – совет психолога в больнице, но каждой ночью властью снов она летит сгоревшей птицей – обратно, в прошлое... в тот взрыв, что мир сломал и искорёжил. И сквозь рыдания навзрыд сползает сон по липкой коже.
Как страшно спать, когда кричишь, когда все сны тебе знакомы!
Брюнетка шла в ночную тишь... Шептались бабки возле дома...
*Простипома - название рыбы, распространенной во времена перестройки. Также было принято употреблять это название по отношению к женщинам лёгкого поведения.
Сама не ожидала, что так стих закончится... Откуда-то что-то в памяти всплыло.