...а он метался от скамьи соборной
до самых дальних низеньких ворот -
никто не мог мальчишек урезонить.

Алел над куполами горизонт,
когда, шутя, щенка толкали палкой,
кидались глиной, бегая гурьбой.
И было беспросветно, больно, жалко
и страшно, что не справились с собой.
Глухая горечь, что рвалась наружу,
в крови бурлила долгих полчаса.
Как можно было взять и жизнь разрушить,
загнать до смерти мелкого щенка?

Прошли года, но помню-помню-помню
комочек рыжий, грустные глаза.
Смотрю на мир со взрослой колокольни
и не вернуть мне прошлого назад.
Наверное, сейчас я там нужнее,
где обжигают жизни и сердца,
где дочь живёт и проще, и сложнее,
(а правду ведь не стоит отрицать).
И я боюсь, молюсь, люблю, жалею,
себя накручиваю снова в энный раз,
больной душой неистово надеясь
на счастье, что подарят небеса.

Приснился сон дурной... Мирок погасший
почти бессильна слепо изменить,
но хочется, чтоб вместе все, как раньше.
Хватаю трубку и берусь звонить...

И там нужна, и здесь - жалея старших,
сама теперь как загнанный щенок:
бегу кругами, но бегу вперёд.