Доброй вам пятницы, славные обитатели Литсети!
Что это мы все о цветах/рассветах поем? Предлагаю забыть о светлых эльфах и написать стихи о Зле (с большой буквы)))
Итак, тема: зло, злость, злоба, нечто зловещее. Можно философствовать, можно шутить - выбор за вами)
Правила: 1. На конкурс принимаются стихи, опубликованные на сайте ЛитСеть.
2. Участник может подать до 3 стихотворений.
3. Правило подачи заявки: название стихотворения, ссылка на страницу произведения и текст. 4. Стихи с ненормативной лексикой, стихи низкого художественного уровня, стихи, не отвечающие конкурсному заданию - не принимаются!
5. Задание выделено зеленым цветом.
6. Решение об отклонении стихотворения принимает Ведущий конкурса. Решение Ведущего окончательное, обжалованию не подлежит.
7. Внимание! В "Седьмой пятнице" можно и нужно флудить, НО: только в виде критических рецензий и ремарок. Имеете что сказать - говорите.)))
8. Авторы, подавшие заявку и получившие критическую поддержку, могут править свои работы до 20.00 понедельника. Главное - не забыть обозначить окончательный вариант.
9. Все авторы, оказавшие критическую помощь участникам, участвуют в номинации "Лучший критический пендель".
10. Спорить с критиками - можно, ругаться - нельзя, а обижаться - глупо.)))
Призовой фонд: При наличии 10 заявок - 1 победитель (100 баллов), 20 - 2 призовых места (100 и 60 баллов), 30 - 3 призовых места (100,60 и 40 баллов). Но в любом случае - не более 5 призовых мест.
Приз "Лучший критический пендель" - 100 баллов.
Сроки конкурса: Начинаем в пятницу, 18 марта.
Прием работ завершается в понедельник, 21 марта, в 22.00
Голосование зрителей и участников: вторник-четверг, до 24.00
В пятницу, 25 марта, публикуем итоги и раздаем призы)
Ведущая конкурса -
Ирина Корнетова
Первое место - Логиня)))
Второе место - Женя (Гнедой)
Третье место - Ольга Хворост, Елена Тютина, Баргузин, Юрий Борисов
Поздравляем!!!
Мои поздравления всей полудюжине призёров
Спасибо за конкурс.
Голосование откроется через 2 минуты
http://litset.ru/publ/1-1-0-26076
Снова шорохи и звуки думать о тебе мешают.
Недосказанности строки на губах незримо тают.
Ждешь и веришь в провиденье,
Ищешь знаки и зарубки.
А тебе одни сомненья жизнь бросает в обе руки.
Снова бабочки порхают и щекочут в подреберье.
Иногда они стихают, но я этому не верю.
Притаились ложь и пафос, из-за стен глаза таращат.
Ищут повод, ищут маски, рушат путь к простому счастью.
Тут нажали, там сдавили, наступили-стали выше.
И не надо напрягаться, что соседи все услышат.
Все свои у них да наши, все у них тут шито-крыто.
На костях твоих попляшут, и айда к себе, к корыту!
http://litset.ru/publ/3-1-0-24649
Черт с вами
золотая рыбка,
от вас ни холодно
ни жарко
иду
теряюсь
скользко зыбко
и льдины кажутся
подарком
ведь твердь
какая -никакая
крутышность как рукою
сняло
улыбка мне
ворота рая
а руки как
земли начало
но холодом от взгляда
тянет
и поцелуй колюч
по вкусу
душа в паденьи
тихо вянет
пустому подчинясь
искусу
http://litset.ru/publ/19-1-0-22354
Сегодня диван на меня оскорбился –
И я, как ни брошусь, все падаю на пол.
Он, гад, отодвинулся, даже сместился
К окну. Да я все уж себе расцарапал!
Убью! Протрезвею- снесу на помойку!
А он так нахально сверкает обивкой.
Ему и не стыдно, наверно, нисколько,
Что я так страдаю от вкусной наливки.
Ну все – удалось на него взгромоздиться!
Лежу в непонятной телесной истоме.
Ну надо ж так было наесться – напиться!
Пожалуй, не буду тебя с ним знакомить...
Не знаю, подойдет ли... Что-то я добрая...
принято)
http://litset.ru/publ/10-1-0-13526
Спрут
Город - ползучий каменный спрут,
тысячеглазый монстр.
Город глотает с жадностью пруд...
Он не забудет имён
павших, ползущих с ним в никуда
и убежавших - из.
Город ползёт и ползёт, когда
небо то вверх, то вниз...
Даже когда погаснет звезда -
он всё равно пойдёт:
город столкнёт во тьме поезда,
но не упустит брод.
Чтобы идти... Великая цель!
И натянулась нить...
Каменный город расползся - и цел.
В тысячеглазом - жить.
http://litset.ru/publ/3-1-0-1897
Они появляются ниоткуда,
навеяны черным осенним смерчем.
Из маленькой точки в спираль заверчен
неведомой силой песок. Подспудно
в густой, осязаемой мгле мелькая,
возникнут фигуры из мрака бездны
(ее искорёженный рот разверзнут),
дыханием смерти пронзят и канут.
Останется лишь странноватый запах...
Пытаться понять, что случилось - глупо,
лежишь, ощущая, как сердце глухо
стучит, будто рвется в холодных лапах
кошмара ночного... Не верить страхам
себя заставляешь, но струйку пота
холодного вытрешь со лба. И просто
с тревогой подумаешь: Как же странен
предутренний сон, в чем его значенье,
чего ожидать от таких видений -
где свет погибает от взмаха тени
и та заполняет стигматы чернью*?
Наутро, еще не проснувшись, ищешь
следы от нанесенных ран: О, Боже,
на голом плече покраснела кожа,
саднит, но ведь это же просто прыщик.
И все же никак не проходит чувство,
что зло было рядом, он смердело,
дыханьем почти прикасалось к телу,
а ты бездыханной валялся чуркой.
Тьфу-тьфу...Вслед за ночью я сон отправлю,
и больше о нем вспоминать не буду
до тех пор, пока ночь, как кукла вуду,
не снимет рубеж между сном и явью...
http://litset.ru/publ/16-1-0-25003
Бегут бесконечной назойливой лентой
мгновения памятных дат,
рассудок без устали мечется в клетке:
ты умер неделю назад.
В плену полудрёмы болезненно-остро
срастаются небыль и быль;
рисует сознание каменный остров
и звёзд толоконную пыль,
и хищную реку, от ада до рая
несущую память отцов;
калиновый мост, на столпы опираясь,
отчаянных ждёт храбрецов.
В кипящей реке рыболовные бредни
для тех, кто не выберет рай,
и режутся волны об острые гребни,
и зло шелестят: «Вы-би-рай!»
Робею, воробышком бьётся тревога -
сойдутся ли наши пути?
Мне видится райской любая дорога,
что может к тебе привести.
Ступаю босая на жгучие камни
моста от меня до тебя,
надежда ведёт, подгоняет и манит,
настырные страхи дробя
в белёсую звёздную пыль. Середина
пути далеко позади.
Я вижу тебя! Как здесь тихо и дивно…
Мне незачем больше грустить.
Ты рядом, как прежде, я чувствую, знаю,
люблю этот ласковый взгляд!
Для мира живых за тобой умерла я
примерно неделю назад.
http://litset.ru/publ/29-1-0-8937
Я шел домой, дырявил снег,
Я по пути купил гантели.
Шагал по рынку взвод калек,
Над ними бабушки летели.
И каждая была такой...
Такой простой и настоящей,
И каждая была с метлой,
Из зада словно бы торчащей.
Старушки, страстны и сильны,
Своих глубоких чувств не выдав,
За широченные штаны
Хватали бравых инвалидов
И уносили в облака,
Бодря их свежим поцелуем -
Мол, потерпи, милок, пока,
Домой приедем – побалуем.
Старушка тоже человек,
Ей, извините, тоже надо
Докоротать свой длинный век
Так, чтобы сердце было радо.
Они неслись в одном белье,
Кренясь под драгоценной ношей,
Махали мне: «Привет семье!
И ждем тебя, ты наш хороший».
Я ничего не понимал,
В улыбке расплываясь кроткой,
Но понял все, когда жена
Меня убила сковородкой.
Метель
http://litset.ru/publ/16-1-0-20875
Летела с неба мокрая труха,
Метель студила степь – ломоть вселенной,
Лохматила встревоженные тучи.
И словно плетью огненно-колючей
Хлестала беспощадно и умело
Отару и парнишку–пастуха.
Крошился мир на белые куски,
Безумствовало вьюжное ненастье.
Рождалась необузданная сила,
Крепчала и живое хоронила
В жестокой, ненасытной снежной пасти
На краешке фарфоровой реки.
Забыться сном хотелось пареньку,
Ослабить вожжи, спрыгнуть с вороного,
Прижать к груди замерзшие колени,
Не отпуская странное виденье,
В котором жизнь – под солнечным покровом,
И васильки за домом, на лугу.
Мерещилась июльская гроза,
Смешливый взгляд соседки – Катерины,
Горячий шепот: «Ну тебя! Пусти же!»
…Казался снег душистым, теплым, рыжим.
Он лип к лицу, как будто паутина,
Слепил, искрясь, уставшие глаза.
Наваливался сон. Мела беда,
И саванное ткалось одеяло,
Кроила ночь причудливые тени,
А где-то в складках пряных сновидений
Фонарное сияние всплывало,
И чьи-то голоса: «Он здесь! Сюда!»