Борис Рыжий (1974 - 2001)

Я скажу тебе тихо, так чтоб не услышали львы

....................................Ибо я не надеюсь вернуться... /Т.С. Элиот
Я скажу тебе тихо так, чтоб не услышали львы,
ибо знаю их норов, над обсидианом Невы.
Ибо шпиль-перописец выводит на небе “прощай”,
я скажу тебе нежно, мой ангел, шепну невзначай.
Все темней и темней и страшней и прохладней вокруг.
И туда, где теплей, — скоро статуи двинут на юг.
Потому и скажу, что мы вместе останемся здесь:
вся останешься ты, и твой спутник встревоженный — весь.

Они грузно пройдут, на снегу оставляя следы,
мимо нас навсегда, покидая фасады, сады.
Они жутко пройдут, наши смертные лица презрев.
Снисходительней будь, не к лицу нам, любимая, гнев.
Мы проводим их молча и после не вымолвим слов,
ибо с ними уйдет наше счастье и наша любовь.
Отвернемся, заплачем, махнув им холодной рукой
в Ленинграде — скажу — в Петербурге над черной рекой.

...................................................................Борис Рыжий. 1997

Я скажу тебе тихо/ Об одном стихотворении Бориса Рыжего

Неприкаянность маленького человека, с его любовью, нежностью, душой — в холодных, тёмных временах «#святых90х»* получило в творчестве Бориса Рыжего, пожалуй, самое поэтическое воплощение. Время жуткой разрухи, ощущение катастрофичности бытия, невозвратности какой-то, и неизбывности — в стихах поэта лишено глянца и ретуши, кокетливости, дешевой романтизации. Всё как есть: гибельно, остро, жестко. Иногда жестоко. Резко, реалистично, как на чёрно-белой фотографии. Предельно искренне. И — никакой чернухи.

За мягким флёром безупречной романсовой любовной лирики — осколки огромной страны, в которой ещё вчера было безопасно, а впереди было будущее. Но вдруг всё сдвинулось, нелогично, против правил, сошло с места, как страшные каменные львы с почерневшей набережной. Изменились привычные имена улиц, городов, названия книг, вывески магазинов…
Стихотворение Рыжего — расползающийся шов между безоблачным «вчера», тревожным «сегодня», пугающим «завтра». Написанное на небесах «Адмиралтейской иглой» слово «прощай» — печальное пророчество и прощание с Ленинградом, со счастьем и любовью, со страной, в которую уже никогда не вернуться, как не возвращаются в детство. Впереди — чужой, зловещий, «бандитский Петербург»*, где «черная река» — символ фатального исхода, образ смерти для поэтов. Тёмная Лета мистического Петербурга. Чёрная речка, где прозвучал роковой выстрел Дантеса. Отражение ужаса мёртвых вод Стикса — в глазах Орфея.

Безысходность и горе этих строк заставляет внутренне содрогнуться. Борису Рыжему было всего 20 лет, когда были написаны эти невероятные, слишком ёмкие, для двадцатилетнего поэта, стихи. Через 6 лет его не станет.
Кому были посвящены эти петербургские строчки? Этого не знает, кажется, никто. Борис Рыжий не был болтлив, и пикантными событиями из личной жизни никогда ни с кем не делился. Впрочем, не так уж и важно… Призрак Элизиума мерещится за этими удивительно зрелыми, горькими и нежными, словами стихов о любви, зыбкая тень Эвридики, потерянной навсегда.

Прим.:
*#святые90е - выражение Наины Ельциной, цинично звучащее, но ставшее мемом, который большинство выживших в 90е годы употребляют чаще с горьким сарказмом.
* "Бандитский Петербург" - название одного из первых, после развала СССР, популярных сериалов 90х годов.