Прокричу вам сегодня тайну,
А цензуре шепну: "Довольно!"
Был потоплен за то Титаник,
Что стрелял холостыми в Смольный.

Как сейчас эти годы вижу:
Был тогда и мудрей, и старше -
Поллитровку кефиру выжрав,
Лакирну его простоквашей

И скажу, как матрос матросам:
Вот как было. Ни фразы лживой!
По Москве разливалась осень,
Были все, кто не помер, живы.

Шёл Герасим - фраер угрюмый,
С Матой Хари по фене ботал;
Углядев мавзолей за ГУМом,
Сразу понял - нынче суббота,

А метро, как на зло, закрыто,
Да таксисты воротят морды...
Вдруг, на Яузе, - глядь - корыто:
Три целковых до Питера-города.

Всё на месте - есть сбоку лейбл:
"Се "Титаник" по воле Божьей!"
Есть труба высотой до неба,
Даже айсберг под трюм заложен!

Сел Герасим, и Мата села -
Вверх забрались к самому трюму.
Там луну - абрикос переспелый -
Сбил макушкой фраер угрюмый.

А вокруг... Железняк с гранатой,
Три танкиста, Муму немая...
Видно, в Питер им срочно надо,
Видно что-то про Питер знают!

Шли ночами в великой тайне -
За неделю дошли до ручки, -
А волна нас всё вира-майна!
А дожди угрожают тучей!

Вдруг сказал капитан сквозь хохот:
"Видно сбились мы, братцы, с курса.
Путь до Питера знаю плохо -
Раньше плавал всего до Курска.

Отнестись прошу с пониманием -
Мы поддержим всякую бучу,
Но до Питера взяв расстояние,
Нам стрелять холостыми лучше."

Тут с Титаника выстрел грянул,
Железняк отозвался стоном,
Три танкиста ушли в нирвану,
А Герасим открыл кингстоны...

Всех спасли Ляпидевский грубый
И его самолёт крылатый;
За спасенье содрали рубль,
Выдав сдачей три мили мата.

Лишь Муму затерялась где-то,
Как лохматый Гримпенский демон,
Став, спасибо за то поэтам,
Флибустьером подводным - Немо.

Ну а Питер, услышав выстрел
Через свисты глушилок вражьих,
Смольный взял до смешного быстро,
Не пугаясь дворцовой стражи.

Недоплывшим пришлось вернуться,
Упиваясь слезой равнодушья -
Нетоптавшие питерских улиц
Разбежались, кому где нужно.

Три танкиста ушли в актёры,
Железняк чичеронит полякам
А Герасим, подвигом гордый,
С Матой связан законным браком.

Спит Титаник на донном иле,
Сверху буй по волне елозит, -
К бую скорбный гранит прибили:
"Тут Титаник, почивший в бозе"!

Кто пройдёт, тот подбросит кепку,
Чтоб геройский корабль приветить,
Вспоминая тот выстрел меткий.
Самый важный на белом свете!