В тёмной комнате, где дымит очаг,
при луне, при звёздах и при свечах,
кто-то умный, ну, скажем, данте,
обстоятельно, в темпе «andante»,
на бумаге рисует круги
(скорее всего от руки,
а может быть от ума, безразлично,
всё культурно, в пределах приличий),
концентрируясь на мелочах,
(в консультантах гении, типа канта)
попивая холодный чай
из чашки с красным, тревожным кантом.
Семь колючих, недобрых, тугих
кругов преисподней. Их
открывают грехи-отмычки...
… Беззаботно резвятся птички,
наступила весна, всё как может цветёт,
что обычно случается каждый год,
солнце скачет по гребням кровель...
На столе винегрет, картофель,
жена на диване вяжет
носки или шарфик. Даже,
возможно свитер. Ромашки
в горшке у окна, рюмашка
с домашним вином. И кот,
чёрный, словно крепчайший кофе
во сне на весну поёт,
довольно урчит... Мефистофель
вовсе не так уж и страшен,
когда нарисован, машет
хвостиком из-под рубашки
и копытцем стучит, милашка.

Ласковый, небольшой,
он пришёл за моей душой.