Черные лошади, цокот стоит в ушах, гривы вздымаются, бьются в полу небес,
будто покинуть эти места спешат, там, где тоска с печалью наперевес.
Дым за туманом - каменная стена, скользкое время не приберешь к рукам.
Кажется, в каждом доме ворчит жена, вновь на себя примеряя одну из драм.
Город насквозь пропитан кромешной тьмой, день то прозрачно-чёрен, то тёмно-бел,
спазм под ребром от простого “пора домой”, город тебе до смеха осточертел.
Даже река согнулась в железный лист, воздух свинцовый сдавливает гортань.
Станция икс, паровозный гудок басист, крик переходит в пар у немого рта.
Птицы бездомные – семечек горсть в дыму, тусклые свечи - блёклые фонари.
Если бежать отсюда – по одному, но не по силам порознь “на раз-два-три”.
Люди, как сонные мухи в мясном желе, липнут, снуют, не хотят ничего менять.
Мне бы их впору спасти или пожалеть, не ожидая, что кто-то спасёт меня…
Хочется лошадям обогнать дома, тени несутся по впадинам балюстрад.
Греет надежда, что скоро придет зима, свадебным цветом бросится в Темноград….