В облупившемся городе нет фонарей. Ходит вечером дворник, в руке держит свечку. Покосился у храма ветшалого крест. В нос гнусит пономарь о супружестве вечном. Церковь, с нею Христос, замыкая круги, создают энтропию, всех шлют в бесконечность. Этот бред сотни лет всем ломает мозги, но опять - Он и церковь - в фате подвенечной. Методично часы медь прессуют на лоб, покрывая личину фальшивою маской. Время - чёрных копателей, скулы свело, но нудит пономарь и в душе зреет аспид. Укусить, разорвать на клочки и в дерьмо сунуть кое-кого, показали бы пальцем. Тонет зарево в окнах ослепших, не смог город выдержать свадьбы, на зоны распался. Скалит зубы забор, псы хрипят на разрыв. Ночь обеты сняла, торжествует свобода. Но кураж-то каков от смертельной игры? Это - проза судеб, не сопливая ода. Помолились, шабаш - время драки пришло. И естественен выбор: кого убиваем? Слабых верой, - неверие идолу - зло. Пусть кому-то на миг ад покажется раем. Сладко, кровью напившись, завыть на луну. Но в проломе души - под застывшей коростой плачет, маму зовёт, кто ж не может уснуть? Пожалеть? Разве жалость - не глупая роскошь? Дворник умер. Смерть до смерти в пьянь влюблена. Пономарь - с колокольни, был слух оступился. Тёмен город без свечек - в объятиях сна. В город ночи неслышно входили убийцы.
Опубликовано: 29/10/19, 05:22
| Просмотров: 373
Загрузка...
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]