Мария Аркадьевна Васнецова часто летала во сне. Но странным было не это. Изумляли её раз за разом последствующие пробуждения. То она раскрывала глаза в неестественно скрюченном положении на краю собственного шкафа. То обнаруживала себя за кухонным столом со скалкой в руках. Один раз даже в позе горгульи проснулась на балконе, при этом неведомо кому показывала непропорционально длинный язык.

С этим надо было что-то делать. Примочки с алоэ и медицинским спиртом не помогли. Приём того и другого в умеренных дозах внутрь также нимало не поспособствовал. Психотерапевтам, бабкам-ворожеям, профессиональным гадалкам на картах таро высшего аркана Мария Аркадьевна не верила. Оставалось одно: нанять частного детектива, благо мужем наша героиня к своим сорока годам так и не обзавелась.

Пинкертон, заказанный в частной сыскной конторе, выдался на славу. Усы Пуаро, проникновенный сострадательный овал лица мисс Марпл, эффектная причёска комиссара Каттани, а чуть ниже - немного косящие глаза лейтенанта Коломбо дополняли штатное удостоверение, жетон полицейской академии и внушительная пухлая папка разнообразных рекомендаций. Агент расставил в нужных местах жучки, скрытые видеокамеры, протянул потайные провода и, напоследок заговорщицки улыбнувшись, спрятался в платяном шкафу.

Потянулись длительные тягостные минуты ожидания. Сон не шёл. Наконец, Мария Аркадьевна забылась тяжёлым полудремотным кошмаром, где невесть окуда явившийся импозантный коммисар Каттани вдруг превратился в отвратную горгулью на краю шкафа, а воссевшая на Пуаро мисс Марпл погоняла резвого бельгийца васнецовской скалкой. "Где же здесь лейтенант Коломбо?" - вознегодовала во сне Мария Аркадьевна... и пробудилась.

К её радости, лежала она в той же позе, что и при усыпании, в собственной постели. Веяло свежестью. В разбитое окно врывался игривый ветерок, колыхая наполовину оборванные тюлевые шторы. Повсюду в комнате виднелись следы отчаянной борьбы. На подоконнике, усыпанный стеклянной крошкой, сиротливо склонился на бок башмак пинкертона. Ниже под батареей валялся, попранный горшком с геранью, жетон полицейской академии.

На столе Мария Аркадьевна обнаружила, к своему удивлению, написанную незнакомым размашистым почерком записку:

И, хотя Мария Аркадьевна ничего такого не помнила про Анапу, с той поры её странные полёты во сне и наяву прекратились.