Горизонты жизни жалки,
мимо - клотик корабля!
До размеров коммуналки
сжалась бренная Земля.

Современного Колумба
ждёт везде одно и то ж:
банк с аптекой, бар и клумба,
магазин мехов и кож.

Все истории прикрасы
может видеть ротозей:
здесь индейцы, папуасы -
только чучела в музей.

В городах везде сегодня -
скуки праздничный изъян,
он гнусит из преисподней:
"Пиво-девочки-кальян!"

Вэлком, волоком и волком,
двуедино - эльф и орк,
он глядит кавказским оком
под бейсболкою "Нью-Йорк".

В здешнем пёстром маскараде
все смешались заодно.
Поработаем в Канаде -
смотрим в Швеции кино,

и, по Родине рыдая,
прямиком - в родную неть,
на возвышенность Валдая -
в колокольчики звенеть.

Но повсюду здесь, повсюду
мы лазейку в небе зрим,
чтоб оправдывать Иуду
и себя напару с ним.

Вперемешку смотрим сами,
да и детям - а-та-та! -
с биржевыми новостями
на распятого Христа.

Поминутно жадность Креза
порываемся включить,
но вискозу от аскезы
не умеем различить.

Веря только в эту зримость
марок, тугриков и лир,
мы раскачиваем примус
и воюем за сортир.

Эти смежные квартиры
до смешного нам тесны.
Утром очередь к сортиру
занимает вдоль стены

бельевая коммуналка.
Чад и запах потных тел.
Коммуналки нам не жалко,
лишь бы примус не сгорел.