Палатка. Берег. В небе серп висит.
На углях ждёт уха, распахнуты
глаза монгольских звёзд (мёртв Чингизид,
могила - тут, где Волгу полнит Ахтуба).

Короткий сон хватает серп луны,
и режет явь полуночной материи,
мир рыбаков внезапно стал иным:
затоптанный кобылами, затерянный,

из тёмных вод шагает хан Батый,
оставленный доверчивыми слугами,
халат парчовый в капельках воды
венком от всех болезней - обруч луковый.

Жив властелин, и жил бы - лет до ста,
когда - затопчут юрту кобылицами?! Но чу!
Сверчков базластый курултай
развеял сон. Уха тепла. Присниться же?!