Жил жук - распущенный болтун! Особо и не отличал он Простой капустницы костюм От шоколадницы из чайной. Считал, что всех прекрасней он, И как-то, позднею весною, Вдруг повстречался с Махаон И предложил ей стать женою. Согласно помахав крылом, Пыльцу смахнула с нежных лапок И обмахнула веерком Все, что скрывала под халатом. Но вскоре разошлись, увы - Она не шеф, простите, повар, И, кроме хрена и халвы, Не делала ничё такого. Потом он Бражник полюбил, Веселую алкоголичку, И от любви с ней пел и пил, И это стало неприлично. Затем была Павлиний Глаз, Умна, как Иоффе и Ландау, И понял жук, что здесь он пас, И улетел на Кюрасао. Тут прилетела Адмирал И повела его жениться, С ее приказов умирал Мой жук и перебрался в Ниццу. И в Ницце с Траурницей жил Свои последние минуты, И лишь ее мой друг любил, Да! Отчего-то, почему-то…
Люблю наблюдать насекомых, вершащих сближенье в траве. Какой-то пьянчуга носком их Кроссовочным по голове Беззлобно ударил, несильно, Случайно, не мстя за укус, И жук, распластав свои крылья, Подставил другую щеку-с. Жучиха, упав бездыханно, Любовь отпустила в лазурь. Задумайся, юноша пьяный, Кроссовки и очи разуй.
вершащих сближенье в траве.
Какой-то пьянчуга носком их
Кроссовочным по голове
Беззлобно ударил, несильно,
Случайно, не мстя за укус,
И жук, распластав свои крылья,
Подставил другую щеку-с.
Жучиха, упав бездыханно,
Любовь отпустила в лазурь.
Задумайся, юноша пьяный,
Кроссовки и очи разуй.