Мне пишет друг с курортной широты:
- Пока что по работе не скучаю.
Здесь все от счастья открывают рты,
И в них, как в дупла, птицы залетают.

О кто бы ведал, как же я устал
Таскать на склон дрезины и домкраты.
А здесь утес как будто пьедестал
И я на нем как будто император.

Весь день с женой проводим на воде,
Кружась, как беззаботные салаки,
А после, как на сушу выйдем где -
Сплошные восклицательные знаки.

А тут такое вдруг произошло,
Что до сих пор шкворчит больная совесть.
Я в пункт питанья встал за шашлыком -
Люблю поесть, что для тебя не новость.

За мной жена, потом еще народ,
От нетерпенья очередь кричала.
Здесь каждый был как белый пароход,
Что движется к заветному причалу.

Я пел: "Гори, гори, родной мангал",
И, кстати, в то же время спорил с Галей:
Ведь я люблю шашлык, как я сказал,
А Галя любит семгу на мангале.

Короче, взял в избытке шашлыка
И собирался двинуться к нирване.
Но тут возникла Галина рука
И стала шарить в потайном кармане.

Что делать? Угодил как кур в ощуп!
Недаром ночью снился сон кошмарный.
Сегодня, видно, Галю угощу
Стараньями своей кредитной карты.

И то сказать - любимая жена,
Неужто до сих пор не заслужила
Бесплатной сытной трапезы она
От мужа, человека, гражданина?!

Она сказала: "Семгу на сундук!
Оплата картой, никаких наличных!".
И тут - поверишь? - я увидел вдруг,
Как страстно на нее смотрел шашлычник.

Он самый лучший выложил кусок,
Дурманил дым рецепторы стоящим,
И карту приложив наискосок,
Она являла женщины образчик.

А я, пример для всех других мужчин,
Увидел, как доверчиво и робко
Шашлычник незаметно отключил
Свой терминал, нажав мизинцем кнопку.

Победоносно Галя отошла
С большим куском дурманящего блюда.
А с карты не списалось ни шиша -
Бывает так, когда шашлычник любит.

Теперь нас мучит негасимый стыд -
Воспользовались чувствами во благо.
Уже три ночи Галечка не спит
И нежно повторяет: "Ах, бедняга".

Но все равно приходим каждый день
И пищу покупаем у него же.
Я прячусь, а жена берет форель
И мне шашлык заказывает тоже.