Одолело мелкотемье: пишешь, пишешь – всё не то...
По ночам стучатся в темя водка, женщины, авто.
Мне б любовью разразиться, cмертью праведной зайтись,
Одинокой гордой птицей взмыть в сияющую высь.
Или, правдой истекая, в муках святость обрести,
Разморозить сердце Кая, по Руси в лаптях брести,
Амбразуру взять грудиной, крикнув: “Суки, вашу мать!”
И челюскинцев со льдины, жизнью жертвуя, спасать.

Мне б Снегурочкой иcтаять, cочинив убойный стих,
Вражью конницу облаять, тайну Партии блюсти,
Одиночество изведав, завязать себя узлом,
Принимать парад Победы, выживать смертям на зло.
“Freeeedom!” – взвыть геройским мужем под дубиной палача,
Сыроежку грызть на ужин, жизнь отшельника влача,
Иль Джордано, нашим, Бруно на костре не подвести,
Рвать души больные стуны, “языка” в ночи вести.

Мне б лихим наскоком конным басурманский пыл унять,
Олимпийским чемпионом cлёзы гордости ронять,
Кулаком валить трёхлетка, Змея-гадину чморить,
Разрывать грудную клетку, блох подковывать и брить.
Иль, заделавшись Маркони, репродуктор изобресть,
Песней “Кони мои, кони” бить стекло, царапать жесть,
Во дворце у дяди Вовы чай, прихлёбывая, пить,
Комиссара чуть живого в тыл под пулями тащить.

Или мне б, вскричав: “Измена!” на сырую землю пасть,
В шахте дав четыре смены, изорвать драконью пасть
Иль Мичуриным Иваном лапти яблоне привить,
Пить шампанское из ванны, злого демона травить.
Активистом у пивточки алкоголиков карать,
Уголовника с заточкой на приёмчик хитрый брать,
Иль задумавшимся клёном источать цветенья мёд,
Спиртом – горьким и палёным – обрывать лихой полёт.
 
Мне б с Валуевым схватиться, башню Эйфеля спалить,
Охмурить красотку в Ницце, о берёзках слёзы лить,
В процветание и счастье человечество загнать,
Сатану порвать на части, Божий промысел познать.
Или, лучше, дать народу скреп немыслимую мощь,
Помирить прогресс с природой тишиной полей и рощ,
Зафигачить в стратосферу символ правды – триколор,
Осветить глубины веры – будто ухо доктор ЛОР.

Мне бы край освоить ро́дный – целину поднять и БАМ,
Урезонить принародно всяких пакостных Обам,
Мне б в Антарктике купнуться, возвести Кровавый Спас,
Золотой упругой бутсой Кержакову выдать пас.
Или Настей Волочковой рушить сцену дерзким па,
С жертвы стаскивать оковы, из себя давить раба,
Путь проторивая новый, грудью яростно дышать,
С Никитосом Михалковым cудьбы Родины решать.

Мне б разведкой залихватской вражьи планы поломать,
Насмерть встать пред силой адской за Расеюшку, за мать,
Мне бы алчного чинушу своротить в бараний рог,
Исписавшись, резать уши – мол, не Вася я – Ван Гог.
Мне бы, встав под образами, светом ясным изойти,
Отчеканить: “Ешьте сами, так-растак-его-ети!”
Со спартанцем Леонидом в Фермопилах ждать восход
И врага народа – гниду, расколов, пускать в расход.

Мне б не скукситься на дыбе, мракобесов заклеймив,
Дать голодным хлеб и рыбу, воплотить в реальность миф,
Космонавтом встав у трапа, подрожать краями губ,
Бросить, глядя на сатрапа: “Выпей яду, душегуб!”
Мне б порваться на кусочки, раскрошиться вешним льдом,
Мне б хоть две нетленных строчки – хоть об этом, хоть о том,
Но опять футбол, пивасик, девки голые, еда…
Тема вечная, ну где ты? Без тебя совсем беда.