Рифмовать можно всё на свете, любые действия, любые эмоции, каждую минуту своей жизни.
.
.
.

Разбуженная болтовнёй ди-джея
под музыкально-беспощадный гром -
так хочется соседу дать по шее...
Она встаёт, рассматривает дом.
Традиционно - несколько движений
из области зарядки для телес
лень исполнять, но молит отражение.
Свежо. Легко. Забот - дремучий лес,
работа - волк, да завтрак - пресвятое:
дымится тост, лаская Маасдам;
желе, какао... Настроение вдвое,
нет, в десять раз прекрасней у мадам.
Не время лечит, совесть подгоняет.
Блок новостей, пока не начат труд.
Мадам себя на золушку меняет,
преображаясь несколько минут.
Трёт новый пластик, чтобы без претензий
смотреть в окно на постаревший мир,
а солнце жарит куст цветных гортензий.
День. Понедельник. Стёкла трёт до дыр.
И великанским басом мега-шершня
гудит косилка где-то за стеклом
Идёт сосед "да здравствует дурдом!"
(шепнёт не вслух), ему махнёт, конечно,
ведь вежливость - примета королей
и королев. С изысканной манерой
сосед встаёт под окнами: - Налей...
Он пьёт с утра до полдника, примерно.
А у неё наливки-и-и - жмёт подвал...
Жалеет гада, с чана льёт в бутылку.
тот - с бодуна не дышит, плешь в затылке,
но кинула бутылку - он поймал!
Вот тётя Маша вышла в палисадник
и обрывает молодой лопух,
есть у неё о р у ж и е от мух -
потрёпанная книга "Медный всадник"
Вдруг Пушкина немного стало жаль
и даже мух, прихлопнутых поэтом.
А на дороге развалилось лето.
Забор исписан, как святой скрижаль,
но не святым, а с оговоркой - зло,
хотя над ним шикарное граффити.
И надо думать, что пока есть зритель,
спрос в магазине на аэрозоль.
Блестит стекло, прозрачнее воды,
Сосед нажрался в дупель: хард-рок - маты.
Но вот те раз! Июньские раскаты,
и дождь закапал на её труды.