Моей милой Лю, с нежностью...


Святой Источник - Богородице-Казанский Жадовский мужской монастырь -
Самородки - Барышский район - Ульяновская область

Под водопадом ветра - персеидами
любуется ночами древний Хронос.
Щенок толкает в лисий бок обыденно,
залив молочным соком влажный конус.

Полна лесная келья свеч берёзовых,
огонь бездымный щиплет гриб просвирный,
предсмертный август выдыхает бронзово,
пером вороньим падает в пустырник.

Над устьем чистой речью синька тянется,
стекают мёдом листья зрелой липы.
Губами мнут отцветшие купальницы
коровы, равнодушные к молитвам,

и вымя бьёт колоколами вздутыми
по режущей намасленной осоке.
И душит поднебесными бермудами
птиц семицветных слабых и безногих.

Псалмами веет с храма монастырского,
и гидры туч ползут вдали от звонницы.
Кагор течёт в серебряные выступы
крестообразной ёлочной бессонницы.

Где облака белее редких аистов,
где камни разговорчивее братии -
поёт душа расстрелянного Каллиста
над образом Казанской Божьей Матери.

Прибитые болезнями, недугами,
палёные жарой, грехами вьючены,
идут и едут толпами напуганных -
коверканные судьбы невезучие.

Свистят дроздов напевных дети чёрные
глухому нестареющему лекарю.
Кресты и звёзды видимы отчётливо -
недостижимы в Самородском зеркале.

Но я дождусь, когда лампада лунная
осветит тело спящее участливо.
Готова грешно выкрасть и - игумена;
ты просто обещай, что будешь счастлива,

что будешь гордой птичкой в гнездопамяти,
пожертвуешь земным потоком лакомым,
червяг не оттолкнёшь на душной паперти
и в Спасы дашь им - мёд, орехи, яблоки.

Осенние сироты - дети осени
окрепнут до игольчатого инея.
И ты услышишь в сердце отголосицу,
и ты прочтёшь невидимые линии.