Июнь оплавит кожу рук,
сотрёт веснушки многоточий
и мы отчаянно-порочно
вплывём в июльскую жару.

Под крики редких пастухов
пыля знакомою дорогой
(такой безудержно пологой),
в дрожащем мареве стихов
найдём,
где тихая вода
хранит печати отражений
тебя
меня
и груз решений,
но всё готова оправдать.

Там молчаливый старый дуб
всё так же тенью ластит берег
и, в неизбежности уверен,
всё шелестит: "Они придут"

И мы дойдём.

Там,
не спешá,
вся косолапость ясной ночи
обнимет пару одиночеств,
плеснув немного из ковша.