Мокрым снегом пройдешь, хитона подол приподняв,
влажных следов дорожку хрупкую оставляя.
Ты посмотришь так строго, что дрожь проберет меня,
отзовется стеклянным звоном оболочка моя пустая.
Шелком ветра коснешься окна, рукавом взмахнув,
голубей ленивых спугнешь, подобравшись близко,
из туманной дымки на миг освободишь луну,
белое бросишь перо на гулкую жесть карниза.
Прозрачной полоской света твой легкий скользит хитон
по шторам, горшкам цветочным, по стенам, постели, полу.
Ты смотришь в немое сердце сквозь пестрый лоскутный сон,
ворох сыпучих мыслей, фантазии мутный осколок,
сквозь сажу обид и едкий дым бестолковых ссор…
Желая помочь, со вздохом ты руку тянешь устало,
касаясь души унылой, сметая колючий сор,
с ней разделить желая любовь, и печаль, и жалость.
В лунном луче, тускнея, мерещится твой силуэт —
тонкий прозрачный профиль и очертания крыльев.
Тихой тоской по небу звучит серебристый свет —
мелодиями, в которых тревоги твои воплотились.