Был страшный сон: еда, еда, еда,
роскошные машины да именья,
ни Ленина, ни Маркса не видать;
домов в англицких землях не имея

я вижу сытых розовую рать,
чьи помыслы, надежды, устремленья, -
что есть урвать, содрать и обобрать
и за моря свезти да побыстрее.

А что вокруг? Куда ни погляди -
берёзовый, осиновый, мой, древний
российский край - ему хлеба родить
и возрождаться чахлою деревней;

детей растить, ждать урожая, петь,
вставать чуть свет, встречать льняные росы,
просить защиты Божеской от бед,
и зазывать к себе княжною осень...

Во сне я на вокзалах холодал,
смешным и опустившимся пропойцей
гостил в далеких, светлых городах,
благословенны дни их вечной стройкой.

Я видел там бесстыдных, без ума -
сусальную воруют позолоту,
я слышал их собачьи имена,
их мерзкий говор, ощущал их голод:

- Идите вон, молите - пощадить,
катитесь, поспешите! Поезд, трогай!
Из края величавой нищеты
прошение пишите чёрной кровью!

Был чудный сон: мне соловьи поют,
а над полями ветер травный, пряный;
подсолнухи спешат гурьбой на юг
держа по солнцу чернь голов упрямо;

я знал - один лишь миг и я проснусь,
по новой верить, бедовать, работать,
крепить, и защищать святую Русь...
Всё как всегда, как то угодно Богу.