Он и ростом не вышел, и в общем умом –
просто дурость в глазах голубая.
«Шут гороховый» – старый закашлялся дом,
«Чудо в перьях» – хохочет пивная.

Он всегда улыбался, как будто всем брат.
Баек медь рассыпал по дороге.
Говорил, на войне позывной был «Сократ» –
Дурачок, что возьмёшь, ведь убогий…

Наливали до края холодной, и он
заводился. Истории ждали...
Но откуда он взялся, не помнил никто –
без судьбы, по пути с поездами.

Сочинял про любовь, про свой плен и побег.
Что-то плёл про правителей майя,
про цветочные войны, про радужный снег,
и про то, что мораль-то немая…

Он шутил про работу свою – «говновоз»,
по-другому не выстроишь фразу.
В этом городе знал каждый правильный пёс
грохотание хриплого ГАЗа.

Помешал же кому-то, счета по судьбе…
За беззлобную шутку над мэром
дом сожгли. Каждый в жизни чего-то успел,
он успел постоять под прицелом.

Он был «шут», «идиот» и в довесок простак,
но сосед перегнал нынче брагу.
В чемодане нашли, говорят средь бумаг,
из Афгана медаль «За отвагу».