Danish: Увы, господь, неровно делит! Отмерен век нам небольшой и так, а мы стареем телом намного раньше, чем душой. И сидя ночью в Интернете, как рыбки, пойманные в сеть, душою мы всё те же дети, которым выпало лысеть, стареть, болеть, седеть висками, не повзрослев на уйму лет, и, начитавшись Мураками, так и остаться дураками.
В чём я не прав, скажи, поэт?
Марина Славина: Когда поборник и радетель литературности стиха хохочет вдруг, что мы – как дети, и глупость в наших потрохах давно пустила метастазы, что ни поэт – дегенерат, дать подзатыльника – по разу - конечно, каждый будет рад за фарисейскую заботу о нашем теле и душе... Так близок путь до эшафота – прости избитое клише.
Danish: Подначитавшись Мураками, под впечатлением стиха, Марина машет тут руками и ищет мудрость в потрохах – не понял я, в своих, в куриных? Мне подзатыльники – за что…ой!?! За то, что я сказал, Марина, что все мы молоды душой? Ну да! Простите за банальность! У вас уж больно тяжек нрав: пофилософствовать пытался, на интеллект не рассчитав! ))
Марина Славина: От философии, Спиноза, рубцы бывают на спине, воюй стихом - да думай прозой, и не пророчествуй во сне, покуда сетью интернета под жабры схваченный, затих... Вставляй венки любви в сонеты - и шип сарказма в прочий стих; но если бьешь - то бей с размахом, и с корабля спеши на бал, галапагосской черепахой плыви от рыбок-прилипал, в прыжке на финишную ленту бросайся грудью, рвись из пут - не то читатели ни цента за подвиг этот не дадут.))
Danish: Подушкой по голове в ритме rock'n-roll-а:
Марина, на Галапагосы не сбежать от судьбы. Ты так прекрасна, словно роза: у тебя везде шипы! Благоволит тебе фортуна, но перестань меня учить, которым местом мне думать, и чем тебя замочить! Как шандарахну ща подушкой в прыжке попало по ком, оно «вставляет» даже лучше, нежели пыльным мешком! Ведь ты признайся: если честно, что спишь и видишь во сне глаголом выжженную местность и труп обугленный на ней. Но я не лох – бросаться грудью на твой стихо-огнемёт, и под обстрел твоих орудий. Я лучше двину в обход, в твоей квартире под кроватью открыв секретный портал, и прекрати супругу врать, что там скелет не ночевал! Тогда сразимся на подушках, и пусть погибну в борьбе, но «я убью того, кто скажет, что я не пара тебе!» © ))
Марина Славина: Включает «Болеро» Равеля и речитативом вещает из-под подушки:
Где же скелет? Ни под кроватью, ни в шкафу – нет как нет, сейчас закончу я строфу, скину плед – в саду обследую траву – есть ли след? Но отпечатки наяву много лет травою дикой зарастали. Колин портал подушкой взбитой на постели не стал, грустит элита – наша совесть чиста, гранита плиты и тяжёлый металл «ежами» свиты в мой земной пьедестал – дождусь небесного едва ли… Пара ли мы – решать не станем битвой света и тьмы, раз в нашем клане есть покруче умы, на поле брани на исходе зимы сплетутся длани до конца кутерьмы, что ты затеял под постелью. Выпустив пар, ты, Коля, снова попадёшь под удар: пусть бестолковый, но достойный товар – чужое слово… нет, ты вовсе не стар, но нас суровый жеребец Боливар уносит к разным параллелям...))
Danish: Наполовину высунувшись из портала:
Боливар раздвоился, и страшно заржал, а Спиноза - то элитно грустил, то юлою вертелся в гробу. У Марины в саду стали алыми розы от прозы, а в кустах замерзает скелет, проклиная судьбу. Я, конечно, не star, не печалься, моя дорогая. В битве света и тьмы мы ударены пыльным мешком и, как рыбки в Сети, в виртуальные игры играем, наплевав на табу и на то, что случится потом. В виртуальных мирах параллели перпендикулярны, настоящим друзьям не помеха «ежи» и гранит. Мы, как в прежние дни, молодые девчонки и парни, и от этого сердце быстрее и громче стучит. Мы ещё пригласим черепах в Гонолулу на пати, прилипалы, по-ходу, сгодятся на «педигри пал»…
Две подушки остались в распахнутой настежь кровати. Это символ какой-то. По Фрейду. Но я не читал :))
Марина Славина: ... со вздохом выбирая мухобойку поувесистее:
Оговорка «по-Фрейду» успешно беседу венчала; а на первый-то взгляд - в вашем омуте тишь-благодать... Страсти Колиной грейдер расчистил тропу до причала – и по руслу палат проплыла бригантина-кровать? Ты слегка зазвездился – а небо пестрит звездопадом; набирая разгон, полыхнешь в атмосферных слоях! Стой спокойно на пирсе – царят там уют и прохлада, без штанов и погон не оставит подружка твоя. Не мечтай в Гонолулу меня отыскать на Вайкики – черепаховый суп я с другим на Гавайях поем; средство есть от загула – супруга отыщет улики! А заглянешь в мой клуб – прочитай мне десяток поэм...
Danish: ...в патетической позе:
В прикроватную тумбочку Фрейда поглубже зарою, чтобы (если чего) не нашли при обходе врачи. В небе звёзды горят и бесследно сгорают герои, только дедушка Фрейд почему-то об этом молчит. Кирпичом по затылку меня приложила Марина, из дыры вожделели мозги черепов черепах. Юный нейрохирург на лицо мне простынку накинул, да спасибо, заметил медбрат шевеленье в мозгах. Я в палате лежу, а Марина с другим на Вайкики звёздным небом любуется, ест черепаховый суп… Если лечащий врач под подушкой отыщет улики, мне компьютер отключат и 3D-модем не дадут. Залетай на метле ко мне в гости ночною порою, черкани пару строчек, подушкой в меня запусти. Я уйду в Мир Теней догоревшей небесной звездою, коль намёки на дедушку Фрейда у ведьм не в чести.))
............
Опубликовано
Своему отражению в мониторе
Ваш Фрейд.
Небо сжалось в овчинку – из склепа поднялся великий и грозит объедалам за их неуёмную страсть – забросать апельсинами, чтоб наконец-то прониклись: никому не дозволено так безнаказанно жрать, забывая о дедушке Фрейде, его скромных нуждах: на обед - непременно портвейн и мясистый каплун. Не поможет никто, если вдруг установку нарушат – задолбает постелью до полной отключки.
Ваш Юнг.
От удара подушкой у Фрейда поехала крыша, и теперь, бедолага, в палате лежит номер шесть. Бесполезно кричать и ругаться – никто не услышит, в коридорах – посты, и окно на седьмом этаже. Все коллеги жуют: кто халат, кто подушку, кто простынь, Мураками досталось обгладывать ножку стола, заапгрейдить мозги – оказалось довольно непросто сквозь дыру в голове, что Мариной пробита была.
Санитаром изъяты конфеты, борщи и бананы, Юнг запел от тоски (остаётся бедняге одно): «Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом, приведите девицу и дайте дощатый челнок!» Возбудился Спиноза (он смысла, наверно, не понял), бился в пене о пол и орал о природе вещей, и что ночью по комнате бегают белые кони, а девиц чернобровых не водят в палату ваще.
Вам-то там хорошо, на Вайкики с вином и мулатом, ну а мы – после травмы – неделю в больнице лежим и звереем от электрошока и белых халатов, хоть прописан покой, сульфозин и постельный режим.
Здесь – увы! - пациентов по вкладам в науку не делят, а девицы в халатах зовут на укол и мазок. Уколоться, забыться и в десять часов – по постелям, ну а тех, кто не спит – обработает Захер-Мазох.
Письмо главврачу психлечебницы «Форт Нокс»
Дверь - под током, гляделки - в плафонах. И мягкие стены. Тут - кричи-не кричи – герметично запаянный ад. Постовые не спят: если вырвется вдруг оглашенный, не посмотрят на имя, кнутами погонят назад - к установленным правилам-нормам, кормушкам-поилкам… «Молча жуй и ни рыпайся» - вот надлежащий совет.
«Мураками» притёрся - столы превращая в опилки. отказался совсем от бананов, борща и конфет. Но с другими больными проблемы растут ежечасно: «Фрейд» уже не согласен отдать свою тумбочку, гад. Баррикаду построил, оттуда «транслирует» басни психосекстерапии, клянёт затяжной пубертат, погубивший мальчишку из бедной деревни Киото: после сада камней – в сад дебилов, больницу «Форт Нокс». С «Юнгом» тоже печалька - творится неладное что-то: постоянно ховает свой мнимый дощатый челнок под кроватью-конём, на котором гарцует «Спиноза», весь промокший от брызжущей пены - своей? скакуна? (Хоть бы впал поскорей в состояние анабиоза, а иначе не только «лошадке» наступит хана).
Вам-то там хорошо кайфовать - под винишко - с мулатом, а у нас – перманентная свалка. Понятно без слов, что давно персонал не заходит в шестую палату без охраны, смирительных средств и натасканных псов. Появился ещё пациент - его кличут «Гомером». Тихий-тихий, а внешность и голос - чистёхонько Лепс. Говорят, одиссеил по-чёрному, будучи мэром, но увидев приказ об аресте - рехнулся, ослеп.
Можно долго писать о замотанных в кокон великих. Полагаю, что скоро и мне эта форма пойдёт… Тож сидите пока на безоблачном пляже Вайкики – избежите бациллы безумства.
Медбрат «Геродот».