Тысячи лет, миллиард событий – что ж, Ариадна, порвались нити, так что придётся и прясть, и вить их, новый мотать клубок. Впрочем, оставь-ка потуги эти… Лучше забрось потайные сети, чтоб ни один ротозей на свете их миновать не мог. Ты же в искусстве рыбалки дока, и на живца-минотавра столько поймано было по воле рока – надо же так суметь! Так что не плачь по своим утратам – будет с избытком шального брата.
Знай, Ариадна,
что я когда-то рад был попасться в сеть.

Я, в лабиринте блуждая, всё же тщетно надеялся - ты поможешь, дашь путеводную нить, а может, просто найдёшь слова. Да, лабиринт золотой, не скрою, только паршиво в душе порою мне оттого, что о нас с тобою бродит везде молва. Вот ведь, поди, объясни народу, что, принимая вино за воду, я пароходу своей свободы только усилил крен. Время буксиром меня оттащит, я-то ещё не такой пропащий.
Пой, Ариадна…
Твой голос слаще всех голосов Сирен.

Это игра, где беда не горе, сам я теперь минотавр, и вскоре свежий игрок из запаса в поле выйдет - замкнётся круг. Я ухожу, не могу иначе – на горизонте судьбы маячит бодрый Тесей, а ведь это значит – снова быку каюк. Только ты знаешь, я верю свято в то, что акуна почти матата, так что считай, что твоя утрата – это лишь часть игры. Время ко мне по кривой дороге снова пришло – подводить итоги.
Спи, Ариадна...
Я знаю, боги будут к тебе добры.