...И вопросов не остается вовсе, кроме вечных - эти уже не в счет. Машинально следишь за часами. Восемь. В новостях говорят о Сирии и Давосе. Открываешь книгу, собственно, на авось, и ждешь... Но память границ не пересечет. Вроде все как всегда, но в груди непривычно пусто, так, что гулкое эхо гаснет, дергаясь на ножах, словно вздох стадиона, глухо, тысячеусто... И февральская полночь, и мягко горчит robusta diablo, как утром назвал эту смесь бакалейщик Жак, ухмыляясь в усы, мол, разбудит любую Барби, даже, кажется, зная, как метко ухмылка и слово ложатся в цель... И привязанность к жизни, как и привязанность к бабе, из разряда болезней скорее, нежели панацей.
Как обычно, производит впечатление ваше умение пользоваться перебросами))
еще их очень любил И.Б.;))