Новый день просыпается нехотя – лень.
Зависает до света на тоненькой стрелке
между «быть» и «не быть». Он такой же, как все.
Он в своей колее. Глубоко или мелко –

на другие пути указателей нет.
Медлит ёжик, дрейфует в туманных идеях
первой встречной стремнины, надеясь на свет
напридуманной правды, который не греет.

Развести бы костёр, дожидаясь поры,
руку друга почуять, твердыню проверить...
Но улыбка скрывает оскаленный клык,
и костра не разжечь – раскиселился берег.

Чужеумием всякий бездумный богат,
в бездорожье любая лошадка упряма.
Камни немы, но держат в уме суррогат
на страдания сделанных предначертаний –

глянь: с любой стороны – по четыре стены –
генератор уныния, сеятель паник
на развалах огрызков-обломков страны,
по чуть-чуть исчезающей где-то в тумане.

Торопясь в полусне – всяк в своей колее –
одинаково срочным безвременьем суток,
ради скуки бодает соседа сосед,
и по-пёсьи скулит истощённый рассудок,

и рычит, огрызаясь... искрят провода,
напряженье за гранью – и спад под усталость.
И опять, до предела доходит едва,
и опять всё по кругу, и – сколько осталось?

Посмотри, оглянись, предпоследний герой,
до чего доигрались, к чему попривыкли:
забрели колеёй – под залог, под забор,
под растяжку с фальшивой рекламной улыбкой...

Новый день прошмыгнёт между «быть» и «не быть»,
не спеша утекая в закат посекундно.
Всё случайно? А мы ни при чём?... погоди,
слышишь, ёжик, а вдруг нам не выплыть отсюда?..