Хозяин-барин (с)

Выспался, свет мой, плещет водой, смеётся,
в пух полотенца капли родные сбросил.
Время трапезничать, батюшка! Барин Солнцев
сядет на лавку дубовую ровно в восемь.
Съест расстегай с визи́гой да сочень тёплый,
две пирамидки жаркой гурьёвской каши.
Рыбьей гирляндой вянет над ним синтёпка,
гибкая шторка девкой развратной пляшет,
ветер её сжимает и рвёт из дому.
Липовой дверцей скрипнул заветный шкапчик,
- Смажь-ка икоркой красненькой мне истому,
где со вчера остался копчёный рябчик?
Рюмку анисовой хочется мне, зазноба,
как ты шалила ночью, купался в ласке,
видывал баб, но лучше, чем в эту сдобу
я никогда ещё не стрелял шампанским!
Губы медово липнут, как две заедки,
взвары кипят под крынкой рубашки белой.
Будут в тебе щекасто-шальные детки,
жмись ко мне, ангел, грея душой и телом...
- Барин, смущаешь, клюквой краснею, стыдно -
слышит жена, и слуги глядят недобро.
- Будет в обед ушного четыре вида,
не обращай внимания на эту кобру,
слуг всех гоняй, тебе разрешаю.
Стукнул!
по столу громко так, что упали ложки:
-Пусть только скажет слово какая сука!
Ладно, иди... Там, в спальне, тебе... серёжки...
***
Ах, красота какая! Не чудо, глянь-ка...
В зеркало молодо дышит Рысёвых дочка,
Барин горяч и щедр не только в пьянке,
на Осенины - барин жениться хочет!

Светоч - француза-повара взял на службу,
чтоб консоме с лангетом творил элитно
и отбивал потоньше филе белужье,
а не смотрел на серьги с александритом.

Свадьба была отменной - хмельной, богатой,
визг поросят слыхали в соседних сёлах.
В чёрные сны французских очей-агатов
мягко вплеталась зелень её - озёрных.
Кланялась утром челядь презнатной паре,
фыркали кони, месяц любви в Париже.
Повар в дорогу мясо готовил с карри,
помня, как в ночь невесту измял бесстыже,
как уносили ноги молодку шатко.
Сладко похрапывал пьяный хозяин в бане.
Перед отъездом - тяжкой казалась шапка
барину. Барыне - мнилась их свадьба ранней.

Повар играется с коброй. В Париже - осень.
Солнцевы бродят по Елисейским травам.
Барин садится завтракать так же - в восемь.
И молодуху - месяц тошнит приправой.

Будут Рысёвы - рады румяной внучке,
зятем гордиться; в церкви молиться Богу,
чтобы вопрос не мучил селян, не трогал -
как так дитя болтает в "le français" и учит
чище любых педагогов?