Ты умна, ты росла в огороде и в поле, Но тебя по ошибке небрежно сорвал, Как редиску, хозяин земли дядя Коля И в мешок очень долго потом паковал.
И привез на базар, и слепой Станиславыч Принял бабу за снежную бабу, и вот Ты стоишь во дворе, и старушки на лавочке При тебе обсуждают всемирный компот.
А вокруг детвора хороводами мается И ликует зимой в белоснежных пальто. Это счастье, да-да, это так называется, Только больше не жертвуй собой ни за что.
Мимо крупный поэт проходил в белом венчике, Покосил озорной проницательный взгляд: В снежной бабе увидел он нежную женщину И забрал навсегда в свой коттедж на Арбат…
Ты живешь там, где Белого тень ошивается, Где Цветаевой нервы свивались узлом, Там, где царские лбы о гробы разбиваются, Чтоб очнулись от смерти царицы с веслом,
Где из кранов живая вода бело-ржавая, Где останки великой корейской стены, Где дежурный дозор во главе с Окуджавою Охраняет ночами былое и сны.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Все комментарии:
Увлекательные векторные стихи с авторской ассоциативностью, с непредсказуемыми образами и ломанными логическими лабиринтами мыслей. Ориентированы на интерпретацию, несмотря на видимую лёгкость и примитивность, на самом деле с тщательно сконструированным символизмом при помощи подсознательных импульсов и, увы, не рассчитаны на читателя, глотающего наспех слоёный сюрреалистический пирог; не привлекают зрителя, не обладающего умственной и душевной подготовкой - вычитывать и расшифровывать прихотливые элементы неклишированных идей и образов. На сложном языке, кажущимся простым, автор побуждает читательское сознание к игре по своим правилам, причём совершенно добровольно для всех. Сюрреалистическая эстетика в целом расширяет диапазон традиционных художественных средств, не раскрывая загадочной проекции стереограммы произведения - читателю, у которого нет полного доверия к автору. Всё, что видится антиправильно, антиформально, антипривычно и т.д. - не что иное, как внутреннее противостояние навязанным обязательствам, закономерностям, конкретизму и врождённым привычкам, догмам - идти натоптанными тропами, а не заниматься поиском исключительного творческого пути. "Снежная баба" - яркий пример неоклассической формы стихописания, с раскрепощённой подачей доброй иронии, можно сказать - подвижный графический шарж на фоне случайных ассоциаций. На мой взгляд, одно из самых легко считываемых у тебя, Юр. Именно непоследовательность и юмористическая составляющая придают неповторимый шарм стихотворению, подлинно нежному и с глубокой поэтической чувственностью земного бытия. Убеждена, что спонтанные повседневные игры с рифмикой, ритмикой, размерами, слоговыми метрами, а в первую очередь - с произвольными образами, необыкновенными аллегориями - напрямую способствуют в жизни находить общий язык со сложными ситуациями, бороться с психологическими стрессами, обостряют интуицию, тренируют скорость работы мозга, кроме того, что являются намагниченным ироничным добром. Кроме всего сказанного, тебя всегда интересно читать, Юра, просто потому что есть стиль, почерк, смысл и харизма (тьфу, тьфу, тьфу!) Всегда будут люди, несогласные с подобным личным мнением, но от этого мнение не становится менее резонным) Каждый ищет и находит для себя свою гармонию. А что-либо гармоничнее подобного художественного хаоса - вымирающая редкость, требующая корректного отношения и бережного чтения.
Вывод: дяде Коле нежнее дёргать приусадебную культуру по осени, всем детям посетить московские новогодние ярмарки с представлениями, снежными бабами и аниматорами, поэту в венчике - премия - 69 кг. пломбира в виде... ну, ты понял в виде кого)))
Мялись бы да мялись до утра, гладились да гладились лабильно, вероломно рвутся в номера отзвуки ревнующих мобильных. Два веночка ангелы сплели и забыли на отельных пуфах.
Ищут их от неба до земли, угрожая пифом-пафом-пуфом слуги галактической зимы. А они в беззвучии небесном, как на голубелях расписных - солнцем и луной ложатся вместе, словно светом мир безумный сыт.
Горлинка воркует на ладони звёздам в отражении росы. И не помнит прошлого. Не помнит.
Обнимают музыку легко, любят тишину по-человечьи. Крылья пахнут птичьим молоком, жмутся шеи в безъязыкой речи.
Перьями завалит всё вокруг, пухом заметёт до стона - х в а т и т, знать поэт погладил по бедру снежную фигуру на Арбате)
Сколько горестей баба снежная на своём повидала веку; истомилося сердце нежное по любимому снеговику - пусть несмелому и неловкому, но с весёлой и доброй душой, и желательно, чтоб с морковкою - ну, хотя бы с не очень большой. Баба снежная небезгрешная, как давно я с тобою знаком – за тобой иду в даль безбрежную убывающим снеговиком.
Приземлённая, узкобёдрая, вместо носа - блестящая бусина. Громыхая дырявыми вёдрами, ты смогла, ты вернулась, не струсила - и коня на скаку, и в пожарище - полной грудью и поступью грузною. И дворовой была, и товарищем с бабьей долей, нелёгкою, русскою.
Глубоко написал, Юр. Широко - от Руси до... России, да?)) А снежная баба вечна, что бы там ни говорили.
Да, все точно, Лен, образ женственной снежной бабы уникален и вечен. Спасибо большое)
От Руси до России через Совиет Юнион, Где реальность со сказкой образует коктейль, Прошагала она, повторяя «люблю его», И огонь от нее зажигал Прометей.
Александр Сергеич моменты описывал, А она, потрудившись укладчицей шпал, Закричала с надрывом: «А черта вам лысого!», И начальник дороги на землю упал.
И под поезд она залегала Карениной, И сражала врагов палашом на скаку. А уж сколько она побывала беременной, Я, читатель, тебе передать не могу.
Все смешалось – сон с явью и прошлое с будущим, Все сменилось, и только осталась она, Нежно-снежная ось с хулахуповым туловищем, Вкруг которой вращается наша страна.
"Снежная баба" - яркий пример неоклассической формы стихописания, с раскрепощённой подачей доброй иронии, можно сказать - подвижный графический шарж на фоне случайных ассоциаций. На мой взгляд, одно из самых легко считываемых у тебя, Юр. Именно непоследовательность и юмористическая составляющая придают неповторимый шарм стихотворению, подлинно нежному и с глубокой поэтической чувственностью земного бытия.
Убеждена, что спонтанные повседневные игры с рифмикой, ритмикой, размерами, слоговыми метрами, а в первую очередь - с произвольными образами, необыкновенными аллегориями - напрямую способствуют в жизни находить общий язык со сложными ситуациями, бороться с психологическими стрессами, обостряют интуицию, тренируют скорость работы мозга, кроме того, что являются намагниченным ироничным добром.
Кроме всего сказанного, тебя всегда интересно читать, Юра, просто потому что есть стиль, почерк, смысл и харизма (тьфу, тьфу, тьфу!)
Всегда будут люди, несогласные с подобным личным мнением, но от этого мнение не становится менее резонным) Каждый ищет и находит для себя свою гармонию. А что-либо гармоничнее подобного художественного хаоса - вымирающая редкость, требующая корректного отношения и бережного чтения.
Вывод: дяде Коле нежнее дёргать приусадебную культуру по осени, всем детям посетить московские новогодние ярмарки с представлениями, снежными бабами и аниматорами, поэту в венчике - премия - 69 кг. пломбира в виде... ну, ты понял в виде кого)))
Просоответствовать тебе в прозе я не смогу, попробую ответить в стихах)))
Стоит во дворе ни жива ни мертва,
Под синей кастрюлькой болит голова,
И думает: «Кто я? Я есть или нет?»,
А мимо проходит шикарный брюнет.
«Мадам, вы живая? А как вас зовут?
А мы не встречались на пляжах Бермуд?
Я в венчике белом ловил окуней.
Вы были моложе и как-то…стройней.
Вы в сердце моем разжигали огонь.
На дальних Бермудах достал я гармонь
И спел баритоном про клен, что опал,
А после я с вами и спал и не спал».
Прилившая кровь растопила снега
И вот показались рука и нога,
Упала морковка, оформился нос.
Взметнулась копна несказанных волос.
И взор загорелся, и два уголька
В прожженном снегу зашипели слегка.
Хватает за ручку девицу брюнет.
Ведет он ее на Арбат или нет?
Она покосила внимательный взгляд –
И видит, что это, бесспорно, Арбат,
Где тени в почетный встают караул.
…Но чудится ей, что вокруг Барнаул.
Мялись бы да мялись до утра,
гладились да гладились лабильно,
вероломно рвутся в номера
отзвуки ревнующих мобильных.
Два веночка ангелы сплели
и забыли на отельных пуфах.
Ищут их от неба до земли,
угрожая пифом-пафом-пуфом
слуги галактической зимы.
А они в беззвучии небесном,
как на голубелях расписных -
солнцем и луной ложатся вместе,
словно светом мир безумный сыт.
Горлинка воркует на ладони
звёздам в отражении росы.
И не помнит прошлого. Не помнит.
Обнимают музыку легко,
любят тишину по-человечьи.
Крылья пахнут птичьим молоком,
жмутся шеи в безъязыкой речи.
Перьями завалит всё вокруг,
пухом заметёт до стона - х в а т и т,
знать поэт погладил по бедру
снежную фигуру на Арбате)
L&L
Если в переулок завернуть,
А на ней - наброшенная куртка,
Яркий шарф обматывает грудь.
Кто тебя одел, ночная баба?
Менеджер из банка? Старожил?
Или кто-то, выходя из бара,
До утра одежду одолжил?
Кто гуляет утром на рассвете?
Бабу обнимающий поэт?
Или одинокий зимний ветер,
Снежной дамы позаметший след?
на своём повидала веку;
истомилося сердце нежное
по любимому снеговику -
пусть несмелому и неловкому,
но с весёлой и доброй душой,
и желательно, чтоб с морковкою -
ну, хотя бы с не очень большой.
Баба снежная небезгрешная,
как давно я с тобою знаком –
за тобой иду в даль безбрежную
убывающим снеговиком.
Позабыв, что он снеговик,
Твоя кожа тонка и гладка, как шелк,
Да и он еще не старик.
Он и весел и добр, и морковка есть,
И ведро на его голове,
И любовь его не московская,
Никогда он не был в Москве.
А весна горит-разгорается,
Уменьшается снеговик.
Вот и все. Не грусти, красавица,
Оставайся всегда в живых.
вместо носа - блестящая бусина.
Громыхая дырявыми вёдрами,
ты смогла, ты вернулась, не струсила -
и коня на скаку, и в пожарище -
полной грудью и поступью грузною.
И дворовой была, и товарищем
с бабьей долей, нелёгкою, русскою.
Глубоко написал, Юр. Широко - от Руси до... России, да?)) А снежная баба вечна, что бы там ни говорили.
От рокококо до барокко)))
Да, все точно, Лен, образ женственной снежной бабы уникален и вечен. Спасибо большое)
От Руси до России через Совиет Юнион,
Где реальность со сказкой образует коктейль,
Прошагала она, повторяя «люблю его»,
И огонь от нее зажигал Прометей.
Александр Сергеич моменты описывал,
А она, потрудившись укладчицей шпал,
Закричала с надрывом: «А черта вам лысого!»,
И начальник дороги на землю упал.
И под поезд она залегала Карениной,
И сражала врагов палашом на скаку.
А уж сколько она побывала беременной,
Я, читатель, тебе передать не могу.
Все смешалось – сон с явью и прошлое с будущим,
Все сменилось, и только осталась она,
Нежно-снежная ось с хулахуповым туловищем,
Вкруг которой вращается наша страна.