Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Все комментарии:
Мне подводить итоги слишком рано - я вопреки годам не так уж плох… ещё успею в качестве барана пойти на бешбармак или на плов. Да что мы всё про возраст и про время – как черти подливаем масло в чан… неужто ты, как Чингисхан в гареме по верному оружью заскучал?! Не важно, Юра, вместе или розно, мы приползём однажды в точку «Б» - в ней оказаться никогда не поздно ни Чингисхану, ни барану: «Бе-е-е-е-е=е!»
Нетороплива жизнь моя баранья – я не несусь, как Сивка, и не ссусь… я выхожу прохладной летней ранью на сочный луг – и медленно пасусь. Мой моцион так скучен и размерен, что нет ему ни края, ни конца… а Сивка – это старый сивый мерин - он обойдётся и без кузнеца. Он вкруг меня, как ошалелый, скачет, не в силах доскакать до точки «Б», ему не до наездника, иначе, он сам бы написал письмо тебе!
Не ожидал от Сивки я такого, вот и попробуй - с болтуном дружи… неужто кузнецом он так подкован в вопросе пресловутой точки Джи. И я боюсь, что это лишь цветочки (вот, что такое мерин без удил) – и разберись потом в какую точку ты с этим балаболом угодил! Пегас и Божий вестник – это круто, так называть себя велит он сам…. надену на него, пожалуй, путы, чтобы ещё чего не написал.
Я Сивке с давних пор, как ветерану, повышенную пенсию плачу; и я его нисколько не тираню, а просто в психлечебнице лечу. В лечебнице шальных Пегасов уйма – каких там экземпляров только нет… мой по весне бывает очень буйным - твердит в припадке, будто я поэт… Ты в этот миг дурного ветерана без крепких пут попробуй – удержи; а тут ещё мешаются бараны и кузнецы – спецы по точке Джи. И всё же он брыкается всё реже и не идёт, как прежде, на таран,
ну а барана скоро я зарежу на бешбармак - на то он и баран.
я вопреки годам не так уж плох…
ещё успею в качестве барана
пойти на бешбармак или на плов.
Да что мы всё про возраст и про время –
как черти подливаем масло в чан…
неужто ты, как Чингисхан в гареме
по верному оружью заскучал?!
Не важно, Юра, вместе или розно,
мы приползём однажды в точку «Б» -
в ней оказаться никогда не поздно
ни Чингисхану, ни барану:
«Бе-е-е-е-е=е!»
(Не в смысле старый, в смысле - старый друг):
"У нас тут в Оренбурге Сивка-Бурка,
А много ли у вас там Сивок-Бурк?
Они любое выполнят желанье,
Бараний плов сварганят будь здоров".
Но мне чего-то жизнь жаль баранью,
Пусть он пасется посреди лугов.
Все хорошо. Какие там итоги.
До точки Б скакать не доскакать.
У Сивки-Бурки расковались ноги,
А кузнеца в округе не сыскать.
я не несусь, как Сивка, и не ссусь…
я выхожу прохладной летней ранью
на сочный луг – и медленно пасусь.
Мой моцион так скучен и размерен,
что нет ему ни края, ни конца…
а Сивка – это старый сивый мерин -
он обойдётся и без кузнеца.
Он вкруг меня, как ошалелый, скачет,
не в силах доскакать до точки «Б»,
ему не до наездника, иначе,
он сам бы написал письмо тебе!
Мол, поживаю ничего себе -
Из облаков в прыжке взбиваю сливки
И не вожу лентяев в точку Б.
По выходным сижу с одним бараном
И смачно забиваю с ним козла.
Потом я говорю ему: "Пора нам".
И мы идем до дальнего села.
Там проживает мой поэт-наездник.
Баран ему так рад, что весь дрожит.
А я ему Пегас и божий вестник,
Вожу его бесплатно в точку Джи.
вот и попробуй - с болтуном дружи…
неужто кузнецом он так подкован
в вопросе пресловутой точки Джи.
И я боюсь, что это лишь цветочки
(вот, что такое мерин без удил) –
и разберись потом в какую точку
ты с этим балаболом угодил!
Пегас и Божий вестник – это круто,
так называть себя велит он сам….
надену на него, пожалуй, путы,
чтобы ещё чего не написал.
а то ритм сбивается)
Мне только что посылку принесли:
Записка. Шерсть барана почему-то.
И копия картины С. Дали.
Ну, копию я сразу на помойку,
Хоть был Дали большой оригинал,
Лишь подлинники я кладу под койку -
И не разбудит даже аммонал.
А Сивка написал в письме открыто,
Что он подкован в этой точке Джи.
Кузнец ему подковывал копыта
И все как есть детально изложил.
А он уже тебе открыл секреты.
Вот так цепочка по миру пошла.
Зачем про это надо знать поэту,
Он сам не знал, но делал все без зла.
Закончил Сивка: "Что он так жестоко?"
И пояснил, что ты большой тиран,
Но он умней, И под его диктовку
Письмо писал его дружок баран.
повышенную пенсию плачу;
и я его нисколько не тираню,
а просто в психлечебнице лечу.
В лечебнице шальных Пегасов уйма –
каких там экземпляров только нет…
мой по весне бывает очень буйным -
твердит в припадке, будто я поэт…
Ты в этот миг дурного ветерана
без крепких пут попробуй – удержи;
а тут ещё мешаются бараны
и кузнецы – спецы по точке Джи.
И всё же он брыкается всё реже
и не идёт, как прежде, на таран,
ну а барана скоро я зарежу
на бешбармак - на то он и баран.
Что делает каурый, расскажи-ка,
В печальной психпалате номер шесть?
Наверно, с кузнецом танцует (Джи)гу
Возможно, на баране режет шерсть.
Он размышляет о своем поэте,
Врачам читает вслух его стихи,
Что для него прекрасней всех на свете,
А для врачей - скопленье чепухи.
Кует кузнец, уставший после (Джи)ги,
Баран заблеял, глядя на закат,
А Сивка ржет, в твои уставясь книги,
И тоже критикует, дерзкий гад!
Истории болезней
Данный зверь поступил в состоянии
Кем-то спутанных ног и сознания,
Восхвалял поэтический дар
Он поэта по имени Star...
А баран к нам попал в отделение
В состоянии дикого блеянья,
Воспевал он талант и задор
Стихотворца по имени Bor...
Ознакомившись с ихними книгами,
У виска все мы пальцами двигали.
Да еще и кузнец с точкой Джи -
До сих пор ощущенья свежи.
Star и Bor, вам всего наилучшего!
А помимо психических средств,
Фет- рогатому,
Лошади - Пушкина.
С нами
Ами-
назиновый крест.
И к тому же животные бедные
Каждый день полноценно обедали
И в итоге леченья дошли:
Star и Bor, несомненно, нули.
Лишь кузнец не поддался лечению
И от мыслей своих отвлечению.
Очень просит в постель положить
Вместе с ним эту самую Джи.
Star и Bor, вам всего наилучшего!
А помимо психических средств,
Фет - рогатому,
Лошади - Пушкина.
И пускай не болеет кузнец.
Я – Грибоед, а ник мой – Рыбоедов,
оазис средь песков – на аватарке.
Спешу, свежайший чей-то стих отведать,
блеснуть своим, мне для друзей не жалко!
Пустыня виртуала,словно Гоби,
но манит легковерных миражами,
в них лес с грибами, в речке – толстолобик,
и жажда никому не угрожает.
ЛитСеть, как поэтический оазис,
где, что ни рифмомплёт, то даровитость!
Присутствие моё в нём – просто казус…
Друзья же ждут: «А вдруг шедевр выдаст…»
Наверно морщатся, читая ленту,
И даже никогда не критикуют…
(в оазисе все - сплошь – интеллигенты.)
Ну где ещё сыскать среду такую?
А рифмы разбегаются, как овцы,
застой в мозгу и мыслей хаотичность.
Считаюсь не последним стихотворцем,
весь кайф ломает лишь самокритичность.)))
Солнечного дня, Елена!))
Ревлюционный демократ.
Тела стихов своих небритых,
Как Гоголь "Души",
Сжечь бы рад.
Но вспоминаешь Лену, Сашу,
Марину на ночь перечтешь*
И станешь мягким, словно каша,
А не колючим, словно ёж.
И после чудных тех мгновений
Воспоминаний о друзьях
Себе скажу я: "Ты же гений!
Хотя стихи твои не ах".
* И Таню!)
Пустыня Гоби - это мое хобби,
И сам я по натуре Чингисхан.
!!!
Хорошего дня, Юра! Рада тебя слышать-видеть)))