Ты помнишь, какая погода была,
Как в небо смотрели два черных ствола
И падали в озеро тушки жар-птиц,
И слезы стекали с расстроенных лиц
Невольных свидетелей этого зла
Прошедшего лета восьмого числа
Июля примерно в двенадцать часов.
Ты помнишь - шофер Артамон Кузнецов,
Как бес, хохотал и расчесывал бровь,
Ты помнишь, текла разноцветная кровь
Волшебных пичуг по немым небесам,
Шофер был сперва обнажен, как Адам,
Но после, увидев детей и старух,
Оделся и стал демонстрировать слух,
Он пел про малиновок и журавлей,
Про птиц перелетных с турецких полей,
И, слушая нежный его баритон,
Никто не сказал бы, что именно он,
Охотясь сегодня почти неглиже,
Жар-птиц перебил на седьмом этаже,
Которые крылья с размахом крестов
Раскинув, роняли из клювов птенцов.
Ты помнишь, как самый последний самец
В ночи фейерверкнул и тоже исчез,
И ты ухватила меня за рукав
И тихо сказала, что я был неправ,
Что если бы все не ловили ворон,
Не смог бы жар-птиц истреблять Артамон.
Ты помнишь, как чудо пускали в распыл?
Ты помнишь? Не помнишь? Я тоже забыл.