Я провалился в ночь, едва был свет потушен,
во сне явился гость:
из ста колец
плыл нимб над ним, он прошептал мне сипло...
Пушкин...
Уныло, друг, кругом багрец...Багрец
такой — что не сыскать в округе светлых красок,
борей повесил дождь на долгий крюк...
Всё ничего бы, но противный хлюпкий насморк
довёл до ручки не пишу, хандрю.
Нет никакой охоты дремлют псы на псарне,
в пустых полях ни зайцев нет, ни лис,
в лесу промокшем голос певчих птиц растаял -
лишь слышен шорох капель, мыши писк...
Не то что слова дать мне — гений монолога
рассеянно, небрежно, не простясь
исчез, как в воду канул, подарив мне слово...
Не спал, ласкал его чудную вязь.
Всё как — сказал: был дождь, холодная маршрутка
меня несла, листвой мело окрест.
Не слишком вежлив, но приметлив аэс Пушкин —
по осеням — особенный брынзец.