Гуляет солнце средь столиц,
среди камней многоэтажных. .
Париж далёк, Париж велик.
Представь себе Париж без башни.
Она никчёмно велика,
она в заоблачном зените
могла б напомнить паука
цивилизованной элите.

Она, бросая в полдень тень
на гиацинты и тюльпаны,
казалась худшей из идей
Гуно, Дюма и Мопассану.
И пили гении коньяк
в кафе, что у подножья башни,
и вид сплетённых железяк
чернили, глядя в день вчерашний.

Месье, мол, заходите в бар,
вам башни, к счастью, здесь не видно.
И отгоняя дым сигар,
бранили дух конструктивизма.
У всех был Эйфель на устах,
был не евреем, не изгоем,
не немцем – из залётных птах,
но взял и выкинул …такое.

Сулили башне двадцать лет,
судьбу короткую сулили,
но башне было на земле
удобно, что б ни говорили.
А Эйфель на своем веку
был уникальным инженером,
и в странной башне наверху
в квартире жил… под самым небом.