Многошумная тишина - ты в толпе одна, впереди иордань, за спиной - стена, за стеной михраб, полумесяц над головой, два Пророка, и каждый - свой. Ледяная вода затылок захолодит и с тобой один, осеняет крестом, разливает тепло в груди, а второй говорит, прищурившись: - Приходи, хоть чайку попьём, вдвоём раз в сто лет на подушках шелковых посидим. Оскудеет толпа, спеша. Ты замедлишь шаг. Брат тебе подсказал: - Дыши - ты спешишь дышать, за сегодня совсем твоя отнялась душа не проймёшь и блокнотом с огрызком карандаша, знать бы, чем теперь воскрешать...
Настоящая тишина - вот и ты одна, и всему своя боль и своя цена, ты находишь киблу, ты просишь двоих прийти, хоть на часть пути. Одному говоришь: "Помилуй и сохрани", и душа саднит, просыпается, горьким ужасом леденит, говоришь второму: "Наставь и не отрекись от моей руки". И они возвращаются, гладят по голове и дают ответ, от обоих идёт одинаково ровный свет, хоть один позволил к кресту себя пригвоздить, а другой воевал и с мечом по земле ходил. Только Бог на двоих - один...