Блиц-квест — 25 — квартирный

...сжав губы складкой, шторы за окном мой робкий взгляд отталкивают снова... (Апофис)

Молчание

Когда нет сил иначе поступить
и взгляд важнее сказанного в гневе,
оставь другим освоенный тупик
и возвращайся к прежней ойкумене.

Остановись у дома на краю,
где годы превратились в небылицы
от слов последних "выйду, покурю",
но время не смогло остановиться,
оно тебя толкало вверх и вниз,
и водкой жгло, и ностальгией кисло,
ты много всем болтал про эту жизнь.
В молчании гораздо больше смысла,
в молчании, похожем на черты
потусторонней птицы в снах глубоких,
твой ангел суетился у плиты,
а чёрт блажил похабником убогим.

Покинув лица, вещи, ты не знал,
что между тех двоих, как после шторма,
не выдержавших свой девятый вал,
останется лишь выцветшая штора.

***

Морю охота соли - беременно кораблями...(Елена Бугорская)

Бегство

Сбежать на море, снять в глуши жильё,
вдвоём варить в котле уху с форелью,
пока за ветром тянется бельё
сообщников по драйву и безделью,
пока вода скользит у ног босых,
рождаются и мрут цари мирские,
но солнце над землёй не им гасить,
не им луга вытаптывать морские.

На счастье в жизни времени в обрез,
растратим же его ракушкам на смех,
пусть чешет морю древний волнорез
кудрявый плеск под моевкины басни.

И засыпать в солёной синеве,
в качающем гипнозе, в лунной пыли,
простив грехи измученным себе
и тем двоим, что раньше нами были.
Сбежать и не жалеть о том ни дня,
капризничать и всласть упиться волей.
И знать, что морю хочется меня,
тебя и соли,
словно на бессолье...

***

Кафеля дефектные квадраты сиротливо греются о пятки (Елена Бугорская)

Почти библейское

Выпархивает бабочка из пепла —
единственная выжившая в день
неотвратимой гибели и пекла,
замеса тел на огненной воде.
Фигуры зданий взрывами корёжа,
из небоскрёбов карликов лепя,
взрезали небо демонские рожи,
а на земле из них же колея.

Бог день шестой со скальпелем и клеммой,
да, боги всё умеют, но мутит,
ведь сделать человека не проблема,
но тяжкая рутина из рутин.
Небесный кафель греется о пятки,
у ангелов уставшие глаза.
— Ещё денёк помаемся, ребятки,
не сделать человека нам нельзя,
особо постараемся над сердцем.
И точный вес души отмерян в час.

А дьявол вниз летит в лощёных берцах,
в накидке цвета хаки на плечах,
и птицы умирают, где вздохнёт он,
квадраты бомб и ада целины,

но Бог же стрелян, глаз его намётан,
растёт и крепнет ангельская рота,
и будет Спас, и будут спасены...