(Хуа Синь \ Гуань Нин)

Однажды был такой случай: Хуа Синь и Гуань Нин вскапывали огород. Под лопатой сверкнуло золото. Гуань Нин не обратил на него никакого внимания, а Хуа Синь поднял находку, повертел в руках и снова бросил в землю. В другой раз Гуань Нин и Хуа Синь сидели и читали книги. Вдруг на улице раздался крик. Гуань Нин не сдвинулся с места, а Хуа Синь отложил книгу и пошел посмотреть, что случилось. За это Гуань Нин назвал его невежественным и прекратил с ним знакомство.
Ло Гуаньчжун «Троецарствие»

За облаками в стройной тишине
текла река спокойных ваших дней,
и мысли очищал хрустальный снег,
когда читали правильные книги.
С тобою был твой многомудрый друг,
трудились вы не покладая рук,
возделывали огород — и вдруг
там золото блеснуло под мотыгой.
Твой друг прошел и бровью не повел,
ты поднял гладкий слиток желтых звезд…
Что золото? Достаточно ты тверд,
чтоб этой малостью не соблазниться.
Бродили вы в саду прекрасных слов,
раздался крик, беседы руша плоть,
вонзилось в мысли огненной стрелой
отравленное любопытство.
Ты только встал и приоткрыл окно —
и стайка благородных юных снов,
вспорхнув, слилась с ущербною луной.
И не простившись, не сказав ни слова,
твой друг ушел, не посмотрел назад.
Распался мир — мучительный разлад —
сверкающим потоком звездопад
конфуцианства разорвал оковы
и, подхватив, тебя с собой повлек,
все дальше от причала дивных строк,
все глубже в море суетных тревог,
где носит щепки лодок красный ветер.
Когда тебя вздымал девятый вал,
друг молчаливо пред тобой вставал
и, не скрывая горечь торжества,
он спрашивал. Но что ты мог ответить?
Как ты императрицу вел на казнь
(не ноет сердце, не дрожит рука)...
Лишь ветер доносил издалека
прозрачную мелодию гуциня.
Он жалобно и робко где-то пел
о юношеской жажде добрых дел,
что разошлась кругами по воде
и растворилась в поднебесной сини.