Итак, наш первый конкурс юмористический.
"А был ещё такой случай" У каждого из нас в жизни бывало много смешных моментов, о которых можно было бы поведать благодарным читателям. А может быть, это случилось и не с вами, а с кем-то из ваших знакомых. Неважно. Можно и вообще нафантазировать что-то интересное. Всё в ваших руках, то есть, в головах) А потом и в конкурсе))
Пишем миниатюру не более пяти тысяч знаков с пробелами до 29 января до 23ч.мск. вр.
Размещайте произведение в рецензиях и давайте ссылку на размещённую на своей странице миниатюру.
Голосуем до 3 февраля включительно.
Принимаются и ранее написанные миниатюры на эту тему.
Для настроения смотрим на картинку и вдохновляемся!
Начинаем!
Опубликовано: 22/01/21, 08:41 | Последнее редактирование: Прозерпина 22/02/21, 16:25
| Просмотров: 1431 | Комментариев: 53
Ещё раз поздравляю и называю:
1 место: АВСам
2. место: Предтечин_Александр
3. место: Александра_Юсупова, Сергей_Чел, Джон_Маверик
Поздравляю!
Победителям переведу заслуженные баллы :100, 80, 50 соответственно.
Спасибо всем авторам, которые поддержали "новорождённую" Прозерпину!
Приходите ещё! Новая тема уже на пороге)
Эризн
Удачи в следующих! Пишите тоже! Без Вас скучнее))
Поздравляю победителей!
Ну и нас, всех участников, вошедших таким образом в её историю!
Телепортация
Вчера прочитал в Интернете, что «Невероятные случаи телепортации людей скрытыми возможностями собственного организма наполняют истории мгновенных перемещений в пространстве и в 20-м веке.» Очень затейливая фраза. В жизни всё значительно проще.
Один мой приятель после короткого, но бурного банкета по поводу защиты чьей-то диссертации решил слегка проветриться и не мчать на метро, куда бы его могли и не пустить, а сел на первый попавшийся трамвай и потихонечку докатился на нём до входа в ЦПКО (Центральный парк культурвы и отдыха на Елагином острове). Не знаю, заходил ли он посмотреть на буддистский храм, что рядом, но в рюмочную напротив храма зашёл наверняка. У него было твёрдое убеждение, что пятьдесят граммов с килечкой никогда лишними не будут.
Время детское, в парк ещё пускали и он решил пройти ЦПКО насквозь, а потом общественным транспортом добраться до дома. Мужик решил — мужик сделал. Прошёл через мост, но торопиться не стал. В принципе и там есть приличное место. Без килечки, конечно, но коньячок вполне себе.
А дальше что? Сел на белу скамеечку. Впереди царский луг, за лугом — Елагин дворец. Лето, вечер, тишь, благодать. Закурил. Затянулся. Закрыл глаза.
Заснул? - скажите вы. Да, заснул — отвечу я. Ну и фигня твой рассказ! - скажите вы. А вот и не фигня — парирую я. Слушайте дальше.
Сон пьяного бывает очень даже чутким. Чует мой приятель, что спит и пора бы просыпаться и двигать домой. Да проснуться никак не получается. Вдруг слышит громкий стук и голос жены: «Ты что там заснул что ли! Вылезай!». Приятель открывает глаза и видит, что сидит он дома на горшке , в туалете. Заснул, сидя на скамеечке в ЦПКО - проснулся на унитазе в собственной квартире. Расстояние — двадцать километров. И никаких усилий. Всё само собой получилось. Телепортация однако!
Конечно, может быть он вокруг буддистского храма так удачно походил. Но приятель ничего такого не помнит. А защита в тот день была в области квантовой физики, если кому надо, для справки.
Резиновая баба
На лесоповале смолкли пилы и трактора. Все уже готовы к отъезду домой на новогодние праздники, а пока бригадой из пяти человек сидим в тёплом вагончике, по-таёжному – в балке, и ждём Корнеича – начальника, укатившего на своём внедорожнике за получкой. Уже все напарились в, нами же срубленной, баньке, и от безделья в сотый раз играем в подкидного.
Карты у нас яркие, с обнажёнными красотками. Их хозяин, Олег, молодой парень, работает у нас только вторую вахту, а до этого ходил в моря на торговом флоте, бывал и за границей Не имея собственного жилья, все свои пожитки, в виде двух огромных рюкзаков, он привёз в с собой в тайгу и разместил в жилом вагончике.. Так что уже скоро вся бригада чиркала японскими газовыми зажигалками и листала эротческие журналы.
– Олег, а помнишь, ты заикался за бабу надувную, может, покажешь? – вдруг вспомнил такой же молодой вальщик Лёха.
– Да это ж рыться надо. Ещё не открывал, даже… Уже и не помню, куда сунул.
Начальника ещё не было, карты надоели – тащи, Олег, бабу! – тут уже вся бригада загалдела, – посмотрим, что за штучка!
Против коллектива не попрёшь, так что уже минут через пять Олег вскрывал продолговатую яркую коробку с иероглифами. Когда он извлек содержимое, то трудно было распознать в бесформенном, пересыпанном белым тальком комке, хоть какие нибудь приметы женского тела.
– Айда в баню! Там ещё вода тёплая осталась, – Олег с Лёхой отравились со скомканной бабой на помывку, на ходу отряхивая её от талька.
Когда они с клубами пара вскоре ввалились в балок, восторгу мужиков не было предела – у Олега на руках сидела абсолютно живая, пышногрудая блондинка с таким выпуклым рельефом, что у всех сразу потянулись руки проверить её на ощупь.
Но страсти улеглись как-то быстро. Все, конечно, облапали аппетитные формы куклы, оценили её анатомические подробности и эластичность резины, но абсолютная невозмутимость совершенно плоского лица и холодность надутого тела красотки, вскоре свела естественные позывы на нет. Зато родилось предложение разыграть начальника.
Из множества вариантов был выбран такой – на повороте, перед въездом на участок, привязать бабёнку к большой ели, одиноко стоящей в сугробе, а к рукам «несчастной» подвязать незаметно ниточки, которые начнём дёргать, как только увидим машину Корнеича. Сами же спрячемся в кустах за ёлкой. Устроили всё быстро, сидим – ждём!
И вот, когда залаяли собаки, а они чуют гул мотора в тайге километров за пять, мы ринулись к своротку. Запрятались с нитками в руках – не дышим!
Чёрный джип Корнеича затормозил так, что он чуть ли не сделал «полицейский» разворот! Начальник выскочил из машины, звчем-то оглянулся по сторонам, и подойдя к сугробу, каким-то не своим голосом произнёс:
– Вы как сюда попали? Кто вас привязал? Ах, боже ж ты мой…– он вновь повертел вокруг головой. Потом занырнул в салон джипа и достал бейсбольную биту – видно опасаясь, что девушка может быть приманкой у грабителей. Затем, постоянно оглядываясь по сторонам, Корнеич направился через сугроб к дереву, высоко поднимая ноги.
Мы же сидели в кустах и, давясь от смеха, потихоньку дёргали за нитки, отчего баба совершенно правдоподобно разводила руками, как бы показывая свою беспомощность, а ввиду того, что мы наклонили её рисованным лицом вниз, то у Корнеича не было сомнений, что перед ним живой человек И только когда он стал освобождать её из верёвочных пут, до него дошло всё коварство нашей затеи. Он с такой злостью стал рвать верёвки, что зашаталась ель и большая снежная щапка рухнула на его голову.
Мы в испуге притихли. Но начальник нутром чуял наше присутствие и, стряхивая с себя снежный покров, зарычал во весь голос:
– Будет вам праздник, остолопы! И зарплата будет с премией!
Затем он направился к машине, таща куклу за ногу. – Ишь, ты, дурачка нашли! - продолжал громыхать Корнеич, - Сами же в дураках и остались! – вторило его голосу таёжное эхо.
Потом он ещё раз посмотрел на куклу, потрепал слегка за волосы и, чуть подумав, откинул в сугроб. Когда джип стал разворачиваться в обратную сторону, мы с криками выскочили из укрытия:
– Корнеич, а получка? Мы пошутили!
– Короче, празднуйте здесь! – из приоткрытой дверцы прокричал напоследок начальник, – Жратвы навалом! Даже баба есть! Безотказная! А я домой погнал! – И нажал на газ.
Понуро поплелись мы в балок, даже не забрав с собой чёртову бабу. Потом ещё с полчаса сидели молча, прислушиваясь к собакам.
Мы хорошо знали Корнеича – мужик он был хоть и вспыльчивый, но отходчивый.
И собаки не заставили себя долго ждать…
http://litset.ru/publ/5-1-0-64546
Как-то была я на металлургическом заводе. Знакомый работник, пригласил меня на чашку чая, читал свои стихи и поведал мне такую историю о своих коллегах.
Произошло это в шестидесятые годы. Ведущий специалист Давид Львович был крупным седоватым мужчиной. Врачи определили у него гипертонию, поэтому он очень следил за своим здоровьем и, конечно, за тем, чтобы питание было сытным и полезным. Имея большой опыт и авторитет, он работал не спеша, передавая каверзные проекты молодым.
Петр Андреевич – худощавый и темноволосый, был легким на подъем, быстро разбирался со сложными задачами. Скорость и энергия являлись его ценными качествами. Обедал он всегда на бегу – жена работала в сменах, готовила не всегда, а тратить время на очередь в столовой он не хотел. Будучи на заводе, перекусывал в буфетах.
В тот день в обеденный перерыв сотрудники разбежались по делам. Петр Андреевич вспомнил, что жена дала ему пакет с едой, достал судочек и увидел в нем куриное мясо в соусе. Немного удивившись изысканному блюду, он стал разламывать кусочки курицы, вдыхая аромат перца, чеснока, корицы и еще чего-то, макал их в соус, думая о том, как недооценивал кулинарные таланты жены.
– Когда она успела, – размышлял Петр Андреевич. – Наверное, пока гулял с собакой. Такой сюрприз! Сегодня, кажется, годовщина свадьбы. Как я вспомнил! Дата не круглая, но все-таки. Знает жена, как проложить путь к моему сердцу!
Через полчаса, как обычно, позвонила жена Давида Львовича.
– Алло! Да, лекарство я принял, – уныло ответил он. – Знаю, что я на диете. Капустные котлеты и половинка яблока!
Жена, видимо, что-то стала возражать.
– Какая курица! Капустная без соуса? Ты что-то путаешь! – вскрикнул Давид Львович и бросил трубку.
Услышав этот разговор, Петр Андреевич все понял. Капустные котлеты готовила его жена. Он почувствовал, что в желудке, словно что-то зашевелилось. Разморенному вкусным обедом, ему начало казаться, что эта злополучная курица машет крыльями в его животе и скоро закукарекает. Он весь сжался и наклонился над столом, словно она могла выпрыгнуть. Как же он не догадался сразу? Заработался, всегда безразлично относился к еде. Но откуда она взялась в его пакете? Запахи продолжали витать рядом, выдавая его, как виновника события. Он беспокойно завертелся на стуле, покраснел и смотрел под стол.
Давид Львович стал думать, в чем так провинился, что жена не приготовила ему вкусный обед. Работать совсем не хотелось. В животе урчало, он смотрел в окно, но вид дождливой осени его не радовал.
Пока Петр Андреевич раздумывал, как ему выйти из положения, начальник дал указание срочно идти в цех. Он быстро переоделся в спецовку и ушел на завод.
Давид Львович встал и прошелся между кульманами. Ему почудился запах куриного мяса, аромат перца, чеснока, киндзы… Такой запах доносился из кухни вчера дома. Он помотал головой, чтобы сбросить мираж. Но в носу защекотало – не почудился. На полке стола стоял его судочек.
– Неужели? – закралась предательская мысль. – Или это шутка?
В комнату быстро вошла, размахивая тетрадкой, Марина, профгруппорг.
– Разыгрываем курицу! Две штуки! Подходите! А чем так пахнет? Тяните трубочки! Женщины уже брали.
Выигрыш достался Петру Андреевичу и Давиду Львовичу.
– Курица львовская-петровская! – многозначительно произнес конструктор Игорь Павлович.
Он сидел за крайним кульманом с непроницаемым выражением лица. Худой, лысеющий, всегда одетый в рабочий костюм, проходя испытательный срок, он не терял ни минуты рабочего времени. Невозмутимо устремив через очки пристальный взор на чертеж, он проводил линии, заштриховывал разрезы, заполнял таблицы и тщательно скрывал душивший его смех.
– Шутка удалась! Вот потеха! – думал он.
Утром, когда мужчины выходили курить, он поменял содержимое пакетов в холодильнике.
В комнату зашла уборщица в синем халате. Вид у нее был воинственный.
– Так, товарищи! Уважайте труд уборщицы! Я тоже бывший конструктор и не буду каждый день мыть холодильник! Приняли новичка, так объясните, что я не рабочая лошадь!
– О чем вы? – вскочил с места начальник бюро.
– Ваш работник разлил соус в холодильнике. Такой пахучий, что сам руки пошел мыть, а полку не вытер!
Наступила тишина. В комнате витал аромат специй. Все смотрели на Игоря Павловича.
– Я отдаю свой выигрыш Давиду Львовичу! – послышался голос вошедшего Петра Андреевича. – Простите, что нечаянно оставил Вас без обеда!
Он подошел к коллеге и по-дружески пожал руку. Женщины быстро выяснили все подробности и оставшиеся два часа работы троих мужчин донимали шуточками. После этого случая Давид Львович стал ходить обедать к жене – она работала неподалеку. А Петр Андреевич в тот вечер подарил супруге красивый букет цветов и пригласил в ресторан.
http://litset.ru/publ/46-1-0-64533
За пять дней до Нового года всеобщая вменяемость стремится к нулю.
Мы бегаем по городу с вытаращенными глазами и покупаем, покупаем, покупаем...
Еду, напитки, игрушки. Впрок.
Ибо нас ждет Новый год, Рождество, старый Новый год...
Нет, понятное дело, мы ж докупим, так как все равно не хватит, но это потом, а пока базарчик у моего офиса бурлит, как стая пираний у трупа слона.
Фрукты, посуда, свежая рыба, странное (и стремное) мясо, постельное белье, соленья, баранина у джигитов...
Тут же мутные мачо носят ворованые телефоны.
Пройти сложно, все постоянно останавливаются и спрашивают:
- Почем...?
Одна старушенция встала в проходе и громко так вопрошает:
- И оно мне надо? За эти деньги? Пфе!!!
И все ж сразу понимают и соглашаются, что да, "пфе", и за все деньги, но продолжают покупать, покупать, покупать...
Я бегу с маникюра, вся такая предновогодняя, изрядно голодная, и вижу хурму. О, вот и перекус!
Беру парочку. Продавец, в недоумении:
- И-и все?
И весь он, от густых бровей над солидным носом и до кепки - недоумение и шок.
- Ага, все, - я легомысленна, у меня маникюр сверкает и искрит на внезапном солнышке.
- Бери много! Не хурма - совершенство! - это вступают коллеги-соплеменники продавца, вечное наше базарчиковое трио.
- Э, гранаты бери!
- Мандарин смотри, какой ароматный, э!
Я соглашаюсь с ними, что "э", но мне две хурмы, и я продираюсь сквозь толпу дальше.
Уже перед моим крыльцом уварачиваюсь от елки на ножках. Это вид спереди. Вид сзади - тыл женщины, несущей ёлку выше и шире себя. За ней спешит тетя, которая орет:
- Правее! Левее! Левее, я сказала! Да не туда, а в другую сторону!
"Ёлка" огрызается:
- Рядом ходи, я не успеваю поворачивать!
Пять дней до Нового года...
Одесса бурлит)
http://litset.ru/publ/46-1-0-31082
Уснул. сплю.
Снится: стою где-то — сон знает где. Красиво так, уверенно стою: ноги расставил, как Пётр имени Церетели на Москве-реке... Смотрю вдаль, а навстречу мне трамвай едет. А трамваем рулит жена моя, любимая и единственная, и тоже вдаль глядит, как капитан. А я стою... Стою как вкопанный - сон знает, кто меня держит! А трамвай всё ближе — тут и до сон знает чего недалеко... Так вот, ору я сон знает каким голосом: «трам-тарарам, жена ты моя, сон тебя побери, куда ты, правишь?! Тебе прав на это дело никто не дал! Стой! Тормози же, русским языком тебе говорят! Ты понимаешь, куда ты залезла?!! Ты же сейчас меня-а-а-а-а-а-а-а-а — голос мой всё тише, хоть я и ору что есть мочи, а трамвай всё едет — он стал наподобие корабля, а супруга моя — сон знает как — на носу корабля галионной фигурой пристроилась, и ме-е-е-е-едленно так надо мной проплывает, а я созерцаю — в последний раз, потому что от ужаса я и проснулся — сон знает в каком расположении духа.
Чую — она рядом сопит — в плечо моё уткнулась, тёплая такая вся, уютная, я было к ней — но, сон её побери, ужаса просонного забыть не могу...
А она почуяла, что ли — один глаз приоткрыла (может и второй приоткрыла, только мне не видно — она на боку, повернувшись ко мне, спит, как обычно), и давай мне в плечо своим носиком тыкать-сопеть-ласкаться, будто ничего и не произошло.
И говорю я ей, жене моей ненаглядной, что так поступать, как она во сне — ей же богу, до крайности непорядочно! И что так поступают — ну сами понимаете кто: чтобы на носу корабля красоваться в одной ночной сорочке при живом муже под колёсами трамвая — ну ни в одни ворота, ни в одни, ни вообще, ни в частности!!!
Она мне и отвечает: «Так это ж твой сон! Я-то тут при чём?!» — и опять — носом в плечо тычет, будто ничего и не произошло...
Я ей — своё, как есть — наболевшее, а она мне: "Ты что, дурак?"
Ей богу, я таких переходов на личности не терплю, объяснил ей всё: соответствующими словами, честь по чести, чтобы знала...баба...и отвернулся.
А она — что вы думаете — ноги в тапки — и пошла...
Слышу: чайник поставила, посудой гремит — всё ей нипочём! Трудовое утро у неё, видишь ли, началось!
— Дурёха, ты бы о муже подумала, как он лежит в одинокой постели и переживает, сон тебя побери!
Анфиса
Анфиса сидела на окне и жмурилась от удовольствия. Теплые солнечные лучи приятно грели ей спинку, головку и ушки. Она смотрела на побелевший сад за окном и на прыгающих по веткам воробышков. Эх, поохотиться бы! Но на улицу её зимой не выпускали и приходилось довольствоваться созерцанием птичек.
В комнату с криками забежали мальчишки – старший, Гриша, семи лет, и младший, Дениска, которому недавно исполнилось четыре.
– Отдай, отдай, – кричал Дениска, пытаясь вырвать из рук Гриши красную блестящую машинку.
Старший брат высоко поднял игрушку над головой, и маленькому Дениске никак было её не достать.
– Ну вот, опять расшумелись, – недовольно отрываясь от своего занятия, подумала Анфиса и повернула изящную головку в сторону ребят.
– Ты – жадина! Я тоже хочу поездить на новой машинке! – отталкивая Дениску, громко кричал Гриша.
– Это мне подарили, отдай, отдай! – стучал кулачками в грудь Гриши заплаканный Дениска.
– Нет, такое безобразие дальше терпеть невозможно! – Анфиса ловко спрыгнула с подоконника, подбежала к мальчикам и, рыча, грозно ударила Гришу лапой по колену.
Опешив, мальчики замолкли, уставившись на кошку. Гриша от неожиданности опустил машинку, которая тут же оказалась в руках у Дениски. В комнате повисла безмолвная пауза, которую Анфиса прервала важным поучающим «мяу». Грациозно обойдя вокруг мальчиков, она запрыгнула на подоконник.
За окном по-прежнему светило яркое солнце и чирикали воробьи. В доме не надолго воцарил мир.
Молочный зуб
- Не поеду!
- Что значит, не поедешь?
- То и значит. Не выдержу, понимаешь? Это же зубной врач! Шприцы, щипцы... Не поеду!
- Я буду рядом.
- Даже не уговаривай. Зуб-то молочный. Сам скоро выпадет. Вон, как шатается! Ещё денёк-другой...
- Денёк-другой уже две недели длится. А сзади новенький растёт, взгляни, как неровно. Тем более, зубик передний. Бреккеты хочешь? Всё, завтра едем к стоматологу. Отказы не принимаются.
- Хорошо. Но в кабинет не пойду. И в поликлинику заходить не буду. А можно, я вас в кафе подожду, в том, что в центре? Можно? Пожалуйста!
И тут муж сделал "котиковы глазки"... Точнее, попытался сделать. Та ещё карикатура получилась, но я сдержалась и не хихикнула ни разочка. А вот шестилетняя дочка с шатающимся зубиком купилась сразу:
- Мамочка, пусть папа в кафе нас подождёт? А то мне его совсем-совсем жалко стало, - и нежно посмотрела в глаза. Вторые "котиковы глазки" растопили лёд и в моём сердце. Пришлось согласиться. И ведь знала, что не пойдёт к врачу, но надо было хоть попытаться уговорить. Девочка наша только дома полна решимости, а при виде белого халата такие истерики с ходу выдаёт! Мама, не горюй! Вот тут-то сильные мужские руки и пригодились бы. Да и подбадривающее отцовское: - Не ори, родная, мне от этого ещё страшнее, - тоже не помешало бы. Но так уж получилось, что наш смелый, отважный папа панически боится стоматологов. Ну, ещё и мышей. И крыс. И жаб...
И утро настало. Полчаса автобусной тряски, стерильный февральский воздух и устрашающе-белая дверь кабинета. Затем, бесконечные минуты борьбы и крика, отпечаток детского сапожка на груди врача, покусанные пальцы медсестры... И вот оно - сбылось - первый зубик нашей сладенькой девочки, нежного нашего ангелочка, лежит у меня в кармане! Драгоценная ноша - подарок для зубных фей и трата для папиного кошелька.
В кафе и вовсе всё было замечательно - дочкина шепелявость и сок через трубочку на фоне родительского умиления и горяего кофе.
- Дорогая, а где же наше сокровище?
- Напротив тебя сидит.
- Я про зубик. Покажи, наконец!
Достаю скомканную салфеточку, бережно разворачиваю, подаю мужу. На, мол, любуйся. Муж смотрит на зуб, на дочь, на меня, снова на зуб, снова на меня... И вдруг шепчет:
- Это не её зубик! Ты чей зуб из плевательницы вытащила?
Дочка насторожилась:
- Он некрасивый? Его феи не возьмут?
- Очень красивый, милая! Очень! - бесконечно радостно вскинулись мы в ответ, - И что значит, не возьмут? Да они драться из-за него будут, лишь бы заполучить!
Феи ночью драться, конечно, не стали, но отношения немного повыясняли. Одна шептала басом:
- Сама его из-под подушки тяни. Я до этой гадости дотрагиваться не собираюсь.
Вторая в ответ на более высокой ноте:
- Фи! Как не по-фейски! Денежку клади. Сто рублей?! За такой огромный зубище?! Посмотри корни какие! А дупло! Не жадничай, тысячу давай.
- Пятихатка. И ни рублём больше.
- Договорились.
- И выбрасываешь его ты!