- Ой, сколько здесь всяких кнопочек... а вот это для чего?
- Так, Наташа, давай договоримся сразу – ничего не трогать. Без разрешения. Машина времени - это тебе не игрушки. Сейчас как занесёт куда-нибудь... на кулички... к этому... ну ты поняла...
- Ладно, ладно, я же просто спросила...
- Давай-ка лучше вот садись в кресло... Нет, вон в то, а это здесь для пилота. Ты подумала над моим вопросом?
- Это над "В когда ты хочешь отправиться..."? Ну... Слушай, Блэк, а тебе не кажется, что это как-то не по-русски звучит?
- Ну, слегка. А как иначе сказать?.. И что? И... ну... "в когда?"
- А можно в несколько?
- Можно. Но не сразу. Тогда так: "а сначала в когда?"
- Жалко, что в несколько сразу нельзя. Ну, давай в детство. Лет в семь, раньше почти не помню.
- А что там интересного для тебя?

- Это когда я была знаменитой в округе сказочницей.

Я жила тогда с родителями в старом двухэтажном доме с широкими деревянными лестницами, массивными перилами и большой площадкой, почти как сцена. В доме было восемь квартир и в каждой – дети. Вечерами они рассаживались на ступеньках и я, под громкие аплодисменты, на ходу сочиняла сказки. Один очень популярный приключенческий сиквел частично помню до сих пор. Главным героем был некий Матрас Матрасович. Из соседних домов юные зрители тоже приходили. И первые нескладушки-неладушки (стихами их назвать язык не поворачивается) я начала писать тогда же, в детстве. Жутко любила начинать поэтические дневники (ни один не дописала до конца, кстати). Возле дома росла большая акация и клены – сквериком. Мы там концерты летом ставили для местной публики. Я была и режиссёром, и актрисой, и конферансье одновременно.
 

 Главное

 Ах мне нисколечко не нравятся все ваши гневные баталии
 Меня фактически не трогает ваш перекрестный злобный
 Спор
 Я с удовольствием надела бы свои любимые сандалии
 И ускользнула бы тихонечко
 Во двор

 Где радостно воркуют голуби, где пахнет булочками свежими
 И где мальчишки сумасшедшие с утра сигают
 С гаража
 Там каждый листик на акации так сладко дышит желтой нежностью
 Там хорошо так с книжкой толстою
 Лежать

 Смотреть на бабочек порхающих, дремать и слушать треск кузнечиков
 И представлять себя принцессой
 Во дворце
 Грустить о Ленке, что уехала, скучать чуть-чуть что делать нечего
 И составлять программку "Праздничный
 Концерт"
 ...
 Давно уж срублена акация, и дома нет, и нет фундамента,
 И с лишним весом не получится
 Скользнуть за дверь
 Меня практически не трогают указы ваши и регламенты
 А вот сандалии главнее всех
 Потерь... ©
 

Я очень любила наш дом. Когда его сносили (мне было тринадцать лет), меня родители специально с бабушкой отправили на море, боялись, что сердце, наверное, разорвётся.
Уезжала счастливая, не знала, что никогда его больше не увижу.
 

 Лето в Гаграх

 Тринадцать лет.
 На юге. Лето в Гаграх.
 Карман набит незрелой алычой.
 Бриз лижет подгоревшее плечо
 и солнце блинчики на завтрак мне печёт в тени чинары.
 Хозяин наш, чудной старик Гервас нарезал роз, принёс охапку мне,
 я покраснела, он влюблён, похоже?!
 От роз смешные тени на стене
 и в мелких и болючих ранках кожа.
 Я ночью грезила о пляже, там где склон,
 где небо близко, пахнет морем, есть тарзанка!
 У нас ещё в запасе десять дней
 и разговор о возвращеньи запрещен -
 Возьму батон и убегу туда, пожалуй.

 А в гамаке так хорошо (и на ноге синяк прошел),
 вот так лежала бы, читала и мечтала,
 но кружит голову от роз и на чинаре друг мой, дрозд,
 уже как час, стучит призывную морзянку.
 Тринадцать лет... ©
 

А вернулась я уже в новую квартиру в новостройках. Это была первая страшная потеря в моей жизни, я с ним даже не попрощалась. Мне он и сейчас часто снится.
 

 По мотивам Тэффи, или На островах моих воспоминаний

 На островах моих воспоминаний
 Есть двухэтажный дом,
 Он манит, манит. Манят
 Седые тополя, акаций ряд.
 На островах моих воспоминаний
 Уютно окна в сумерках горят.
 Крыльцо. Колодец. За скрипучей дверью -
 Широкие ступени, легкий сумрак,
 И дети в фанты, в «Верю и не верю»
 Играют вечерами дружно. Шумно,
 Без пафоса и лишнего апломба
 Живет посёлок, двухэтажки - ромбом,
 За ними огороды и завод,
 Там и сейчас восьмидесятый год.
 Стоят у дома клены часовыми,
 Под ними одинокая скамья,
 Там нацарапанным мое осталось имя,
 Но нет меня. ©
 

Блэк, ты чего?

- Заслушался тебя, прости...
- Соринка в глаз попала?
- Да, детство попало... Знаешь, а я вот почти ничего не помню из своего... Ладно. Значит, ты приглашаешь в своё детство? Спасибо, Наташа...
- Ой, а можно мне что-нибудь нажать?
- А ты любишь что-нибудь нажимать?
- Ну а то! Кто ж не любит. Я вообще люблю во всём разбираться. Ну, разве что, кроме...
- Так, так, так. Это интересно. А в чём же ты не любишь разбираться? Ты расскажи, а я пока настрою машину.

- Вот как раз в технике я и не люблю разбираться! У меня, конечно, не всё так запущено, как у моей мамы, например. Tа или технику ломает, или техника её калечит постоянно, будь то мясорубки, стиральные машины или чудо-печки. Нет, у меня не так, но это – вообще не моё. Я – любопытная и нажимать на всё умею, но вовнутрь ни в жизнь не полезу. Лет семь может назад впервые однажды сподобилась пройти тех. осмотр на своей машине. Механик меня спрашивает: «У вас есть запаска?», я делаю круглые глаза и протягиваю в ответ: «Нееет!». Он открывает багажник, приподнимает дно (!), а там – второе дно и запасное колесо. Я всплескиваю руками: «Потайной департмент?! Wow, знала бы, спрятала туда что-нибудь!».
На вопрос «Сколько моя машина ест бензина?» обычно уверенно отвечаю $40 в неделю. Куда заливается бензин – знаю, вода – без понятия. И, самое главное, не хочу знать!
Короче говоря, не физик я, от слова совсем. Лирик – больше. И разбираться люблю в людях, в проблемах, особенно – чужих, в себе опять же, во всём чего не умею, но только не в технике.



- Ну а вот в стихах разбираешься? Как ты считаешь? Критикуешь ли? Сама как с критикой?

- А что такое стихи? Если ты про технику стихосложения, то про технику я выше ответила.

Со всякими анапестами и рефренами я впервые познакомилась, когда пришла на Литсеть. Сначала мы друг друга игнорировали (да и другие увлечения были в то время), потом заинтересовались, и только сейчас, последние года полтора-два, мы друг друга активно начали изучать. Прониклись, видимо.
Если ты о стихах не только с точки зрения техники, а со всех остальных точек зрения, то, на мой непрофессиональный взгляд, я могу отличить хорошие стихи от плохих.
Обычно чтение стихов у меня похоже на чистку апельсина.
Снимаю кожуру – просто слушаю мелодию, музыку стиха. Я довольно музыкальна, люблю петь, всегда где-то пела, сцена с детства манила.



Так вот, при первом прочтении смысл практически не улавливаю, как будто песню слушаю с иностранным текстом, в редких случаях песня сразу на русском или, на худой конец, на английском. Если бы я была знатоком теории стихосложения, именно на этом этапе, наверное, отмечались бы ошибки. Но так как я не профи в этом деле, все происходит на интуитивном уровне, выстраивается гармония в голове, нет ли её, теряется ли где-то, нарушается ли ритм.

Потом на дольки апельсин делю, вчитываясь в смысл, логику, суть, авторскую интонацию и посыл. Картинка сложилась, идея понятна, интересна ли эта идея мне, может ли она быть ещё кому-то интересной?
Потом я начинаю эти дольки обсасывать (пардон), до чего-то докапываться, что не понравилось, смаковать что-то, что очень понравилось. Часто думаю о самом авторе. Что сподвигло на стих, что вдохновило, какой он, чем живет.
Как-то так.

Критиковать вслух могу (нескромностью Бог не обделил), но так как речь моя не сильно богата, моя критика часто напоминает всплески эмоций.
Для критики ведь тоже нужна практика, на сегодня я – критик-ученик.
Я пока только впитываю в себя информацию и активно практикуюсь «на кошечках».

Сама к критике отношусь нормально. Тем более, что я адекватный ценитель своего стихотворчества. Если критика продуктивная, мотаю на ус, чаще соглашаюсь с доводами желающих почитать мои опусы. За критиками тоже интересно наблюдать, некоторые просто любят слушать себя, свой голос, и критикуют не ради пользы автора, а ради самой критики, чтобы блеснуть «вот мол, получи фашист гранату, нечего в калашный ряд со свиным рылом лезть». Мне нравится наблюдать за людьми, за их реакцией на информацию, на те или иные раздражители и провоцировать нравится, они тогда больше открываются, а каждый человек для меня – это кладезь тайн, загадок, знаний и опыта.
Зря я стала бухгалтером, а не психологом. Хотя... Не поверишь, но читая банковские распечатки клиентов, порой такие поэмы можно услышать, дух захватывает. И через траты тоже можно читать людей и их судьбы.

- Ясно, распечатку я тебе не дам :) А то мало ли что ты там прочтёшь по моим скромным тратам :) Но вообще тема интересная, я тоже люблю наблюдать за людьми... Да – и ещё за животными! Особенно, собаками... А ты "кошатник" или... как это назвать-то?.. "собачник"? Вот нет такого слова, кажется :)

- Мне кажется, я и не "кошатник" и не "собачник", я не люблю всех на свете кошек и собак, я люблю только своих. У меня и кошка есть, и собака есть. К собаке своей питаю особенно сильную привязанность. Ей кажется, что она – человек, и я не пытаюсь её в этом разубедить. Лолка – лабрадор, ей почти два года и ей позволено дома абсолютно всё. Она у нас – младший ребенок со всеми вытекающими.



Но самое интересное, она очень культурная и своим привилегированным положением пользуется избирательно.
Приносит столько радости, что нет слов. Недавно ездили в собачий магазин, там продавец решила ей дать вкусняшку, Лола аккуратно взяла бисквитики из рук незнакомки и выплюнула, дважды. Продавец надулась и сказала, что впервые видит лабрадора, который не сжирает всё с руками. Я подобрала то, что она выплюнула и дала ей сама, счастливая морда слопала всё за милую душу. Очень послушный пёс с самыми умными на свете глазами. Если передо мной будет стоять выбор – поехать с друзьями на шашлыки без животных или остаться дома, я организую шашлыки сама и моя любимица будет главным гостем.



А вообще-то, наверное, я ближе к «собачницам»
 

 Зуугин Нохой*

 

Зуугин Нохой никогда не спит. Даже когда он закрывает глаза – он способен видеть все, что его окружает.
Зуугин Нохой умеет молиться. Пастухи верят, что, застыв с закрытыми глазами, Зуугин Нохой молится о
благополучии своего хозяина. Пес получил благословение самого Будды и в следующей жизни обязательно
воплотится в облике человека. После смерти его нужно похоронить на самой высокой точке, головой к югу,
дабы в следующей жизни он обрел рождение в Тибете.

Из монгольского предания

 Я чувствую тепло твоей ладони,
 Она скользит по шелковистой шерсти.
 Мне кажется, ты сердце ею чертишь
 И плачешь. Или дождь такой соленый?
 Я, в общем-то, уже не вижу капель,
 Я вслушиваюсь в шорох лёгких крыльев,
 Мы дочитали сказку «Жили-были».
 Увы, конец фатален и внезапен.
 А помнишь первый день? Щенком пушистым
 Меня ты в дом внесла. С тех пор мы вместе.
 Молитву шепчешь? Или это песня?
 Журчит ручей? Шуршат сухие листья?
 Да, листья... Осень, как суфийский свами,
 Кружится, засыпая переулок.
 Не плачь! Монголка нас не обманула.
 Когда затихнет на закате пламя,
 И ночь следы от лап моих смешает
 Со звездной пеной на молочных реках,
 За преданность я стану человеком,
 И, может быть, однажды жизнь другая
 Сведёт с тобой. Развей мой прах в Тибете,
 В стране Богов, на ледяных вершинах.
 Я знаю, ты всегда хотела сына —
 Я стану им, ведь псы по сути — дети.

 ___
 * — Зуугин Нохой — в переводе с монгольского «молящаяся собака», собака породы монгольских овчарок – банхаров.
 

- Ясно :) Ладно, мы немножко заболтались, но ты так интересно рассказываешь. Теперь осторожно нажимаешь на вот эту зелёную кнопку и мы отправимся в твоё детство. Говорить будет нельзя, только наблюдать, смотреть... А когда вернёмся – поговорим...



 Я просто иду по до боли родному адресу в потерянный рай

    «Я просто иду по до боли родному адресу
    В потерянный рай, в заповедный волшебный сад...»@Эризн

 Я просто иду по до боли родному адресу
 В потерянный рай,
 Рыжеет трава и провисшая сетка-рабица,
 Вздыхает сарай,
 Он помнит меня, куст акации машет ветками,
 Грохочет ведро,
 Колодец с брошенными в него в детстве монетками
 Косится хитро.
 И ветер мое глухонемое отчаяние
 Уносит как дым,
 Громко скрипуче-протяжно качели качаются,
 За ними - сады,
 Я здесь - редкий гость, млею от душевного трепета,
 Он тут - мой Эдем,
 Вон, я у крыльца, в бантах, в облаке желтой сепии
 И мне снова - семь. ©
 

- С возвращением :) Ну как? Увидела что-то интересное? Что это было за место? Я как-то не очень понял...

- Ну ты чего, Блэк? Это же Новый Год! 1984 и мне ... (дай посчитаю) девятый год.



Ты просто, похоже, как и я, плохо помнишь, как выглядит снежный Новый Год. Знаешь, с переездом в Южное полушарие я стала забывать какой он. У нас самая жара в январе. За 16 лет настоящий Новый год у меня был только однажды лет семь назад, когда в гости летала сюрпризом. В основном, ранней осенью посещаю Россию и Казахстан, откуда я родом.

Я любила раньше этот праздник. Мандарины, ёлка, Дед Мороз с папиной работы... У меня есть младший брат, он у нас молчун, говорить начал только в три года и то только по существу. Так вот на Новый год я и за себя и «за того парня» всегда подарки отрабатывала , с табуретки на табуретку. Вообще, за брата много чего делала. Он читать не любил, так я ему вечерами книжки пересказывала для школы, уроки с ним делала. Я – старшая дочь, внучка, племянница в нашей семье, поэтому доставалось по полной за всю малышню. Я – очень ответственная с детства, иначе – ремень.

Что ещё про Новый год... Когда выросла, замужем уже, делали с друзьями костюмы, наряжались каждый год и поздравлять всех знакомых детей ходили, последний год перед иммиграцией нас даже незнакомые люди нанимали.
Вот здесь я – Баба Яга, глянь – дети в шоке от такой шумной страшилки.



 Письмо Деду Морозу

 Уже давно, почти что сорок лет, раз в год я посылаю телеграммы.
 Мой адресат не молод — старый дед, но, несмотря на возраст, — самый-самый!
 Почти не отвечает... Для него... Я навсегда одна — из очень многих.
 Послания к нему текут рекой, в поэмы превращаясь по дороге.
 Как в карте пациента детский врач — хранит он в тайне стопки пожеланий,
 Нет для него великих сверхзадач, он все кладет в мешок. Мешок — на сани.
 Ему не нужно ничего взамен (ну, разве что — стараться быть прилежной!).
 Вот и сейчас настал такой момент — послать ему письмо моей надежды.
 Сижу, не знаю — как, с чего начать? Kак в груду снега — сбились в кучу мысли,
 Ни строчки, ни абзаца — битый час... В бокале киснет позабытый рислинг.
 — Хочу того, и этого хочу!
 — Хотеть не вредно! — шепчет трезвый разум,
 Я пальцами его, как саранчу, давить пытаюсь — он живуч, зараза!
 За окнами стоит вечерний смог — oн тянет город в ненасытный омут.
 Морозу!? Деду?! В сорок три?! Письмо?! Окстись! И к черту рислинг,
 Выпей рому... ©
 

- Да, ты права, я снег уже и не помню (это такой белый и холодный?) :) А Бабок Ёжек я до этого дня не встречал :) А вот как, по-твоему, бывает в жизни что-то мистическое? Ну, этакое фантастическое, странное? Веришь ли ты в судьбу? (Про Бога я не спрашиваю... это тема для меня слишком... ммм... сложная... приватная, скажем так...)

- Ох, Блэк, я – типичный представитель нашего времени, верю во всё одновременно, эдакая каша-малаша из разных конфессий, и в судьбу верю, и в карму, и в сны, и в ведическую астрологию, и мистического в моей жизни было немало, и странностей хватало, но об этом как-нибудь в другой раз.

- Ладно, в другой раз – так в другой раз :)
 

 Волшебный шкаф

 В зазеркалье, за дверью, в высоком шкафу
 Сто личин моих дремлют, сто платьев
 Сколько помню себя - только тем и живу -
 Находить, примерять, собирать их.
 Как заправский трюкач достаёт из штанин
 То змею, то крола, то букеты -
 Из зашкафных таежно-дремучих глубин
 Извлекаю и я туалеты.
 Достаю гарнитурами - мысли, лицо,
 Планы, туфли, мечты, сарафаны,
 Голос с полок беру то грудной, с хрипотцой,
 То фальцет, то басы, то сопрано.
 Понимая, что вечных метаний поток,
 До оскомины - близким и дальним,
 Каждый раз начинаю с собой диалог,
 Но закончить его не реально:
 То в поэзию кинусь, то в прозу, то в арт,
 То по джунглям и дебрям религий,
 То весь дом завалю штабелями из карт...
 Я, что древний божок многоликий:
 Сарасвати, Тридеви, Геката, Иштар...
 (Видно цельность когда раздавали,
 Импульсивный, безумный, гнедой Боливар
 Мой был, точно, в какой-то опале.)
 Восприятие мира зависит от дня,
 От людей, от погоды, настроя,
 И несут силуэты, как кони, меня:
 Хлоп - одна я , хлоп - двое, хлоп - трое.
 Прочитала однажды в журнале статью
 О расстройствах (англ. Bipolar) -
 Сто процентов - оно, про меня, зуб даю,
 Но добавлю (не для протокола),
Что меняться не буду, за дверью, в шкафу,
 В шёлке образов, в чувствах, в атласе
 Мой запутанный мир, только в нем и живу
 Хоть он, бог знает чем, вместе связан.
 В зазеркалье, ночами, на фазы Луны
 Реагируют мутные тени,
 Раскрываясь под утро воздушным цветным
 Гардеробом моих откровений. ©
 

- Тут я должен тебе признаться, что всё, о чём мы общались, "записано с твоих слов верно" :) И будет в публикации проекта Авто(р)портрет. Поэтому сейчас торжественный момент твоей речи (ой!), обращённой к литсетянам. Что ты им скажешь?

- Это как на «Оскаре»? Класс!

Я верю, что люди, которых мы встречаем, не просто так приходят в нашу жизнь. Они как кометы, одни приносят с собой клубы пыли, другие – озаряют небо. Каким-то странным образом провидение привело меня на Литсеть, и я благодарна ему за это. Поэзия для меня – это некая высоко-концентрированная субстанция из гармонии и смысла, стихотворение – таинство, сообщество поэтов – священный орден, наблюдать и участвовать в жизни литсетинских «тамплиеров» – привилегия.
Я – человек страстный, если во что-то лезу, лезу по самую макушку. Мое предыдущее увлечение кружило меня семь лет, сменился цикл, сменились акценты, следующие двадцать лет должны пройти под творческой Венерой, так что я надеюсь, что я здесь надолго.

Замечательные, талантливые, удивительные авторы Литсети, спасибо, что вы есть, и что вы озаряете мое небо.
Вдохновения вам и потрясающих стихов!