Мне снилось - с краешка эклиптики,
к саванту избранный савант,
пришли гуртом небритым критики,
чтобы меня колесовать.

Один шипел парами винности:
"Писать не можешь - не пиши!" -
и упрекнул меня в наивности,
напиросманив от души.

Другой, на скрипочке пиликая,
не обнаружив в строфах крыл,
перепилил мои пиррихии,
как будто ноги подпилил!

А третий, в стих влезая ботами,
хотя и вовсе не был пьян,
нашёл во всём необработанность,
самодостаточный изъян.

Стремясь идеи в виртуал нести,
бросал стихи мои в огонь:
"Ни грамма интертекстуальности,
зато вторичности вагон!"

Волхвы, дары в И-нете выложив,
к Востоку лыжи навострив,
ушли карать парами винными
иной пиррихий и наив.

А здесь, на торжище истории,
к стиху внесённый в список стих,
остались строки те, которые
писал я вовсе не для них;

кружились тупо по инерции
над лесом лезвий и гвоздей.
и сердце признаки деменции
несло в убитости своей -

согласно выкладкам Лапласовым
за центробежностью спеша,
с опорных стоп сползала краскою
моя избитая душа.