А просто небо августа. И дача.
Под вечер — ветер, щедрая роса.
Закат уже окрасился иначе.
И ночь у дня украла два часа.

Бутоны налились на хризантеме,
на шее стебля держатся с трудом.
И здесь как будто вдумчивое время —
идёт себе привычным чередом.

И просто спеет алая малина.
И просто льётся музыка цикад.
А мне ни в лоб не выстрелят, ни в спину
оттуда, где окрасился закат.

Август 2022

Я хочу тишины. Чтоб она — тишина,
как вода, заполняла и ноздри, и уши.
Утону, растворюсь, ко всему равнодушна.
От шумов отрекаюсь, я отрешена.

Я прошу тишины, что потушит костёр
обессмысленных слов за секунду до взрыва.
Чтобы, жить научив меня неторопливо,
океан надо мной глубину распростёр.

Тишины возвышающей, сверхзвуковой,
где из хаоса снова рождается логос.
Чтоб однажды услышать единственный голос.
Приглушённый, забытый. Наверное, твой.

Август 2022

Ответы не разложены по полочкам.
Гештальты кучей — не завершены.
Как мало дней, когда тепло и солнечно.
Как мало этим летом тишины.

Кипит котёл, и каши понакручено.
Есть ложка, да обеда вышел срок.
Как много убедительных попутчиков.
Как много развороченных дорог.

Комедии финита — но до смеха ли.
Достаточно ли важен разговор.
Как ловко я жонглирую помехами —
как будто неудавшийся танцор.

Как видно, тихий омут и ристалище,
и солнце, и густые облака —
они не там, в пространстве окружающем,
а где-то здесь, в районе мозжечка.

Июль 2022

В жизни ничего не понимаю.
Жду ещё какого-то потом.
А моя кратчайшая прямая
лихо завивается винтом.

Рвущаяся цепь ассоциаций —
воли жажду, звеньями звеня.
С дверью, что забили, целоваться —
вечная забава для меня.

Мне в пылу, в пыли, в подвохе споров
жаль того, кто больше всех неправ.
Вот она проблема: буйный норов —
мой, немногим нравящийся нрав.

Не горжусь, кокетничать не буду:
всё, что мной накоплено — года.
Я нередко — редкая зануда.
И ходок по краю — иногда.

От страстей пока не оклемалась.
И не подковала ни блохи.
Безнадёга. Если бы не малость:
я пишу хорошие стихи.

Июнь 2022

Холодной воды органза
кругом — ни вдохнуть, ни опомниться.
Как долго шальная гроза
грохочет у нашей околицы.

Сбивает раскатами с ног,
слепит золочёными копьями,
на землю обруша поток:
напейся, чернявая, допьяна,

косметику тщательно смой
и всё наносное, ненужное.
Очистись безудержной тьмой.
А тучи смешаются с лужами,

опустится небо на дно,
по дну постучит, успокоится.
Когда-нибудь солнце должно
взойти и над нашей околицей.

Июль 2022

Того гляди — и лето в Лету канет,
как только я немного отвлекусь.
Хватаю второпях его кусками —
на ощупь и на запах, и на вкус.

Не впрыгнуть в состояние покоя
ни разумом, ни телом, ни душой.
И время злободневное такое.
А всё же лето — это хорошо!

Июль 2022

Вдруг из-за угла по голове мешком,
а внутри и кот, но он привык.
Это просто жизнь сама пришла пешком
со страниц закрытых было книг.

От избитой истины — удар под дых.
Смыслы в уши — взрывами петард.
Когти потерявших место запятых
в клочья раздирают миокард.

Линия сюжета — явно парафраз —
тает, как последняя черта.
Всё это читали мы. И много раз.
Впрочем, не усвоив ни черта.

Июнь 2022

Уже поняв с испугом очевидца,
что пыль эпохи вовсе не пыльца,
что в домике от бури не укрыться,
ладони отнимаешь от лица.

И видя кровь, запёкшуюся в ранах,
живую, непохожую на грим,
слегка бледнеешь, но при прочих равных
ты верить выбираешь — не своим.

Я точно помню виды с колокольни,
и звона мне известен адресат.
Удар. Не удивительно, но больно.
А мир и чёрно-бел, и полосат.

И между нами — вот она, граница.
Хотя в масштабе карты — просто штрих.
На этой стороне укорениться
дано мне — без тебя, но — при своих.

Июнь 2022

Ты спишь ли, или маешься бессонницей,
когда ко мне приходишь в сновидениях —
я не хочу об этом беспокоиться
и снюсь тебе сама, самонадеянно.

Таинственным премудростям обучена
я жизнью параллельной, сном очерченной,
где цепь происходящих с нами случаев
не столько тяжела, сколь гуттаперчева.

Где мы с тобой — друг друга откровеннее —
не ранены ошибками коварными.
А сны, ты знаешь, с явью по сравнению —
гораздо реже мучают кошмарами.

Май 2022

Хотелось петь, решая судьбы мира.
Пока дано.
С основы пала статуя кумира,
пробила дно.

И мир — театр, и жаждет жертвы зритель —
вынь да положь.
Но идол — из чего ни сотворите —
по сути, ложь.

От хлебных зрелищ — только куча корок.
И нет любви.
Она прошла. Рассеялся и морок.
Теперь живи.

Июнь 2022

По окнам дождь струится строчками.
Сны, надиктованные тучами.
И по программе укороченной
уроки вроде бы получены.

Забытое неплохо старое -
моя рубашка, телу близкая,
давно пропахшая пожарами,
пропитанная счастья брызгами.

И знаю, в ней не сгину без вести.
Мне из неё уже не вырасти.
Я прижилась на этой местности
в условиях высокой сырости.

Май 2022

Как-то очень темно перед этим рассветом.
А отчаянный сумрак замучил, наскучил.
До утра дотянуть и не спутать при этом
эдисонову грушу и солнечный лучик.

С непривычки зажмуриться, выйти из тени,
дерзновенно себя ощущая безумцем.
И запомнить момент своего пробужденья.
И навстречу грядущему дню улыбнуться.

Май 2022

«Поэт — издалека заводит речь.
Поэта — далеко заводит речь»
М. Цветаева

Как будто лёд, иллюзии ломая,
сдала свои позиции зима.
Не маяться хотя бы в этом мае
ни придурью, ни горем от ума.

Не видеть сны. Закрыть пандорин ящик.
Не строить планы замков из песка.
И жить таким летучим настоящим.
Беседу май завёл издалека —

зелёное сиреневым посыпал.
Не надышаться — сколько ни вдыхай.
А может, поломав стереотипы,
он просто будет добрым — этот май?..

Апрель 2022

Сегодня ветер.
Разбушевался, словно он один на свете.
Как будто всё, что закрепилось на планете,
снести наметил.

Чтоб стало чисто.
И с озабоченностью перфекциониста
гоняет пыль по траекториям тернистым.
Загул со свистом.

Тревогу поднял.
Воронкой листьев завернулся прошлогодних.
И не боится наказания, негодник -
весна сегодня.

Май 2022

На карусель я не брала билет,
но вот кружу, цепляясь за лошадку.
Меняются местами тень и свет.
Конструкции нутро опасно шатко.

Размазан иллюзорный старый мир
бесстрастной центробежной властью силы.
Я волевой невольный пассажир —
поводья ни на миг не отпустила.

А взгляды устремились на меня —
безумные — как мой, наверно, впрочем —
с соседнего зелёного коня
и с крыши паровозика в цветочек.

Покрыли капли страха жаркий лоб.
В ознобе спазма пальцы онемели.
И некому нажать на кнопку «Стоп»,
поскольку все сидят на карусели.

Апрель 2022

Весна. Примеряю её, принимаю.
Распутица, ямы, колдобины.
А в этом году дотянуться до мая
мне хочется как-то особенно.

Умыться, увидеть зелёное чётко,
очнуться от зимнего морока.
Откинуть со лба, как облезлую чёлку,
сомнений липучее облако.

Вдохнуть глубоко и погладить руками
живое, цветущее, нежное.
И сбросить капелью не сточенный камень
с души – да в осоку прибрежную.

Как будто немного расту и сама я,
на зёрна любуясь проросшие.
А хочется мне дотянуться до мая.
И просто поверить в хорошее.

Апрель 2022

Пригоршня соли в мудрости глубокой:
смири мускулатуру, дух и речь
в своём непротивлении потоку —
он знает сам, куда сегодня течь.

В заплечной сумке опыт неподъёмный,
что учит принимать неравный бой,
барахтаться и спорить с водоёмом,
который называется судьбой.

По-всякому топило и носило.
Достало. Подружиться бы с волной.
И мощь её к своим прибавить силам,
достичь пытаясь пристани земной.

Январь 2022

И стояли спина к спине.
И лежали плечом к плечу.
Вспоминаешь ли обо мне?
Я вот тоже забыть хочу.

И смотрели глаза в глаза.
А столкнулись когда — лоб в лоб.
Зуб за зуб. Очень много — за.
Я не против — забыться чтоб.

Время шкуру спасать свою.
Друг для друга — как враг врагу.
Миру крышка. А я стою
и забыть тебя не могу.

Апрель 2022

То, что было финалом истории,
оказалось началом.
На печи всё лежали да спорили.
Укачало.

Задрожала избушка-ослушница
хохотком невесёлым.
А в глазах потолок только кружится.
Нету пола.

В роковой убедившись непрочности
когнитивных конструкций,
так найти равновесие хочется.
И проснуться.

Март 2022

Фантазия моя теперь немая,
хромая, поутратившая прыть.
Мы обе вообще не понимаем,
что может и чего не может быть.

Бедна она, я тоже небогата:
красиво проигрались в прах и пух
в реальности, к которой нет возврата,
где были «да» и «нет» одним из двух.

Нет точки — ни отсчёта, ни опоры.
А памяти помятый лист не чист.
Всё будет хорошо. И очень скоро.
Когда на горке рак освоит свист.

Март 2022

Весну как будто прорвало.
И понесла, и завертела.
Душа цепляется за тело
слегка потрёпанным крылом.

Лёд тронулся, за ним и я.
Вода, слова, шальные мысли.
Душа запнулась и зависла,
раздетая, ранимая.

Поток торопится вперёд,
смывая, очищая, руша.
Хрипит «спасите наши души»
душа, которая поёт.

Она, наверное, больна.
Надеждой призрачной согрета,
что всё-таки случится лето,
когда закончится весна.

Март 2022

«Не дай нам бог жить в эпоху перемен»
Фраза, якобы приписываемая Конфуцию

Простые, незаметные, банальные
константы постигаются без сцен,
молчком, в углу, в шторма десятибалльные.
Когда застать эпоху перемен

дано нам тем, кого зовём по-разному,
с заглавной буквы, нет ли. Но в проём
меж тучами — ведь столько недосказано,
отчаянно недожито — зовём!

С вопросом бессознательно-осознанным.
Но, кажется, пока ответа нет.
Назвался сам подобием и образом —
так в кузов полезай — и весь ответ.

Март 2022

«Родство по крови грубо и прочно, родство по избранию — тонко. Где тонко, там и рвётся»
М. Цветаева

Вот в этот самый час. Похожего числа.
И лет тому назад не очень-то и много.
Да, под окном сирень облезлая росла,
хоть оставалась ей глава до эпилога.

И снег летел в лицо, как тополиный пух.
Я свой вчерашний день в подробностях не вспомню,
тогда же ветер выл, визглив и тугоух,
и влажный воздух был для лёгких неподъёмным.

Но так хотелось петь. А гаджет просто гад.
Расфокус. Расплылись на фото две улыбки.
Закрытые глаза — мы жили наугад.
Некровное родство порывисто и хлипко.

А дальше — чистый лист. Наверное, апрель
настал, открыв сезон весенних обострений.
Мне кажется, что жизнь имеет параллель.
И там сегодня снег. И двое под сиренью.

Февраль 2022

Не горным с грациозностью козлом,
не сивым упирающимся мерином —
венцом природы быть мне повезло.
Мне повезло? Ей-богу, не уверена.

На кончике цепочки пищевой
болтаюсь, ударяясь о сомнения.
Вот завтра — там темно, хоть волком вой.
Где за? Где против? Это я? Не-не, не я.

Любовь держу руками и ещё
котомку с правом выбора подаренным,
в котором как бы прав, но не прощён,
с желанием чуть-чуть поспорить с Дарвином.

Металл по сердцу — и добро, и зло.
Дан лечащим был скальпель и калечащим.
Нет слов. Нет сил. Однако повезло:
осталось оставаться человечищем.

Февраль 2022

Не подавая повод к безответности,
не задавать сомнительных вопросов.
Не так уж это важно: свет ли, бред нести.
Уверенно нести — не будет сноса.

Частица «не» — отчасти отрицание,
но больше — инструмент самозащиты.
Всё реже спорю, чаще — созерцаю я.
Апгрейд систем, узлы перепрошиты.

Не ждать погоды, охая над лужами.
Писать портреты тающих проплешин.
С улыбкой глупой и во всеоружии
весну встречаю — на год повзрослевшей.

Февраль 2022

Куда ни глянь — всё как-то очень относительно.
Вот, скажем, вроде ты карабкаешься вверх.
Отнюдь не баловень судьбы, не небожитель, но
закон земного притяженья опроверг.

Ты оступаешься, сбивая в кровь конечности.
Разверстой пастью улыбается обрыв.
Но избегаешь в этот раз контакта с вечностью,
в себе могучие способности открыв.

И вновь к вершине ты стремишься покорителем —
самоотвержен, хоть заметно подустал.
Как вдруг иное совершается открытие:
вокруг ни оползней, ни пропасти, ни скал.

Гребёшь ты брассом на полу. И гулко в комнате.
Лежишь совсем не в направлении мечты.
Свеча иллюзий догорает, много копоти.
Мозоль на пузе. Только помыслы чисты.

И плюсы явно перемножены на минусы.
Но вывод будет адекватным не вполне:
рукой трясущейся дотянешься до плинтуса
и нацарапаешь ступени на стене.

Опять полезешь к нарисованной обители,
упорно веря в свой пространственный расчёт.
Смотри, как ровно и к тебе безотносительно
сквозь пальцы время потихонечку течёт.

Январь 2022

Ну всё. Ты так красиво говоришь...
Опять слезами капают чернила.
Слетает снова шифер с тех же крыш,
которые напрасно я чинила.

И можно до звезды достать рукой.
Бессонниц сонмов стоят эти зори.
А мой покой, заслуженный такой,
под небом абсолютно иллюзорен.

Я, кажется, стремлюсь куда-то вверх,
ногой уже нащупывая грабли.
Из глаз наружу рвётся фейерверк.
И связи меж нейронами ослабли.

Ты говоришь. И не исключено,
что дом к утру окажется разрушен.
И всё. Но есть спасение одно.
Красиво называется: беруши.

Январь 2022

Снежной каши под ногами понамешано.
Персонажами мультяшными потешными
по делам спешат, барахтаются пешие.
Да катись оно, пожалуй, комом к лешему.

Подвиг вычеркнув из графика намеченный,
я настряпаю какого-нибудь печева.
И цинично, с чувством, с толком, с красноречием
у окошка стану чай хлебать до вечера.

Январь 2022

Струятся титры. Наступает эпизода
финал немой.
Жизнь переменчива, как будто бы погода
в Москве зимой.

В зыбучем климате бессмысленны прогнозы.
А век строптив.
И в пятой точке у судьбы торчать занозой —
без перспектив.

Стальной характер положительно не нужен
среди руин.
Героем станет здесь лишь тот, кто — словно ужик,
как пластилин.

Альтернативы этой правде первобытной,
похоже, нет.
И новой серии начало. Любопытно,
о чём сюжет.

Январь 2022

И то, что старый год седой строптивой клячей
в закат под собственное ржание ушёл,
и то, что в новом не успела накосячить
ещё пока я — это очень хорошо!

Смотреть на небо в перерывах между снами,
сюжет которых — не диагноз, но секрет,
ныряя в лени полноводное цунами:
план безупречен, ибо планов вовсе нет.

Что под перинами горох — в том нет подвоха,
а только повод, чтоб содрать с себя кровать.
И середина января — уже неплохо!
Белым-бело. Седлай коня. Пора вставать.

Январь 2022

Декабрь — экзаменатор очень строгий.
Но почему-то с каждым Новым годом
всё меньше подводить хочу итоги,
почти не ощущая перехода

через условно чёткую границу,
где ёлкой обозначены ворота.
И не готова планами делиться.
Да, впрочем, их и строить неохота.

А хочется мне всякую минуту
вдыхать, смакуя, впитывая кожей.
Но только с каждым годом почему-то
экзаменатор делается строже.

Декабрь 2021

Быть не с тобой. С тобой не быть. И фраза,
порвавшись, рассыпается, как бусы,
на буквы разноцветные. Не сразу,
но всё же под ковром найдутся плюсы.

Когда ты ложь, сочащуюся ядом,
роняешь с губ в молчание колодца,
твою мне правоту уже не надо
отстаивать, рискуя проколоться.

Ты глупость совершаешь. И другую.
А перед третьей пауза повисла.
Не гнаться с решетом теперь могу я
за тенью ускользающего смысла.

Могу. Хочу. Находит тот, кто ищет.
Потоку плюсов нет конца и края.
И я с восторгом ползаю в пылище.
И всё из бусин чётки собираю.

Декабрь 2021

Кукушка под шумок покинула приют —
как сорвалась с цепи, безвременьем разорванной.
Часы мои спешат, а может — отстают,
вернее так: идут совсем в другую сторону.

Не топчутся стада на этой стороне.
Белым-белы снега, не тронутые лыжами.
За то, что тут одной не одиноко мне,
не буду я никем отчаянно пристыжена.

Не подбирая масть, не попирая власть,
не услаждая взор манерами хорошими,
в комфорта зону я попробую попасть,
она, неровен час, свободна и заброшена.

Меня ни вверх, ни вниз не понесёт река.
Я просто здесь. Теперь. Не принята, не изгнана.
Не надо подсылать сюда часовщика.
Ему не совладать с моими механизмами.

Декабрь 2021

Вроде бы всё логично. Но — тем не менее — зябко.
Вычеркнули, забыли. И продвигается очередь.
Точка. Не многоточие. Да соберись, тряпка!
Твой венок затеряется где-то там, между прочими.

Вот, со всеми известными уравнение задано.
Это твоя молодость — подмигнула и сгинула.
Что с грамматикой стоики, что блаженные с ладаном —
все встречаются, смирные, постоять над могилами.

Кажется — несправедливо. Ясен пень — неизбежно.
Видела: были дерзкими, самолюбие тешили.
Быстрым шагом проходят и теряются между.
Кто последний? Хоть дёснами, в жизнь вгрызайся и ешь её!

Ноябрь 2021

Звучат слова, которых так ждала.
А мне уже их выкройка мала.
И фото, где в обнимку эти двое,
ничем не задевает за живое.
Волокна нервов тянут персонажи
с иных страниц, в другом альбоме даже.
Чтоб кляксой позитив не замарать,
я те слова, как сор, стряхну в тетрадь.

Из них по строчке сложится само
расплывчатое длинное письмо —
не названному всуе адресату —
о двух оттенках ткани полосатой,
что, мол, груба и много с ней мороки,
что нужно соблюдать точнее сроки,
что жаль бездарных и бесследных дней...
И получу ответ: «А Мне видней».

Ноябрь 2021

Поменять угол зрения.
Сбавить пыл. Да давно пора!
Взять — и выйти из штопора.
Срезать угол парения.

Сбавить скорость падения.
Проредить и подстроиться.
Там, где двое — там Троица.
Если там война — где не я.

Не умею рубить с плеча.
В стае долготерпения
и тебя, и — теперь — меня —
всех когда-нибудь вылечат.

Июль 2020

«А вот он ласковый какой,
и я пишу, пишу по следу»,
пишу, но по нему не еду,
не успеваю за строкой.
Запутан след, заслежен слог,
строфа оборвана, как провод,
стать содержаньем разговора
погибший телефон не смог.
Заснежен лоб, занежен взгляд,
занижена температура.
И белой хамскою натурой —
бумага в замкнутых нулях.
Не успеваю за рекой,
которая бежит по следу.
А тот, который мне не ведом, —
он здесь, он ласковый такой.

1995

Вы ушли, и пустое место
возле поручня пахнет розами.
Электричка везла маэстро —
это просто, об этом в прозе мы.

Переход на другую станцию —
там орлы, куропатки, грифы,
лебединые пары — танцами.
Это шепотом, это — в рифму.

А на лестнице — что Гекубе? —
пиджаки, гидрофильтры с ядами,
одинокий бульонный кубик…
Но об этом, простите, — взглядами.

1998

Вы прекрасны в лунном свете
в переливах серебра.
Категория добра
преломляется в ответе
на вопрос о смерти века
тонкой чередою фраз.
Я войду в который раз
в ту — единственную — реку.
Зачарованная взглядом,
рвущимся из плена глаз,
тороплюсь — в который раз! —
надышаться с Вами рядом.

1998

В одном прыжке кошачьем больше смысла,
чем в сотне поз, что принимаю за день.
Объект в пространстве: баба с коромыслом,
нелепая, как сбоку, так и сзади.

А спереди — улыбка. Очень глупо.
Одно ведро — для дырочек от сушек,
а во втором гремит большая лупа.
Большая лупа, чтобы видеть лучше

все дырочки, что на дороге тают,
и подбирать их, как чужие мысли.
И через край — а все равно пустая —
жестянка-жизнь висит на коромысле.

Разбежались, обменявшись эскападами.
А Земля с орбиты не слетела.
Да и я хожу по ней, не падаю.
Только душу ломит. Впрочем, как и тело.

Наступать на те же грабли — дело милое.
Ждёшь удара — и касанье легче.
Вероятно, время утомила я:
ускоряется и неохотно лечит.

Октябрь 2020



Авторское исполнение. Если плеер не открылся, нажмите сюда

Через подножки и топи болотные,
через уверенный строй дураков,
через ладони чужие и потные,
мимо горошин, перин, париков —

просто идти, избегая напрасное,
зная — зачем и поняв — почему.
Жаль только: жить в эту пору прекрасную
уж не придется ни мне, ни ему.

1998

Можно жить. Если только не очень
увлекаться шаманскими плясками
у костра. И не требовать с ночи
откровений, не брезгуя ласками
пышнотелых перин. Я не верю
снам и гидрометцентру. Я чувствую
дождь, подобно тревожному зверю.
Я чужими стихами лечу свою
драгоценную рану, творожной
запеканкой, заслуженной премией —
сто рублей. Значит, все-таки можно —
если только не думать о времени.

1998

Слово сакральное.
Не произносится.
Кости игральные —
кисть, переносица.

Не произносится.
Вечность дебелая.
Чересполосица —
черное, белое.

Смыслы — химерами.
Пыль театральная.
Метками, мерами —
слово сакральное.

1998

Рабыня слов и шума городского,
я тишины боюсь и долгого покоя.
Я стала частью кожного покрова
московских улиц, я уже не скроюсь

от вычурной обманки интерьера,
от бесполезного, почти слепого риска.
И в Жизни, как всегда, дают премьеру,
а я — провинциальная актриска.

1995

Странное все. Весеннее.
Хаос. Миротрясение.
Страх сознание бреет.
Можно еще успеть чуточку стать добрее.

Всходят мои растения.
Наступаешь рассеянно —
так пролегла дорога.
Ты почему-то считаешь, что она приведет тебя к Богу.

Стала нема. Но я
жаждала понимания —
до мигрени, до колик.
Там не крестик, там нолик.

Апрель 2020

На языке катаю имя — сладко.
Не думается больше о высоком.
И мир сжимается, и пропадает в складках
желанных губ. И земляничным соком

окрашены секунды в настоящем.
Мне — ягоды в тепле твоей пригоршни.
Могло бы пошло быть, но так щемяще,
а потому и послевкусье горше.

А вроде — завязали с чудесами,
сверяясь со своей душевной ленью.
Ладони угощающей касанье —
конец инстинкту самосохраненья.

И жизни вкус — острее — на пределе.
И соль просыпать — опытом вчерашним.
Июньский зной. И на двоих — безделье.
И томно так. И трепетно. И страшно.

Ничком. Молчком и ползком. К утру —
под настроение — под матрас,
мозга тоненькую кору
живьем сдирая в который раз.

Солёным соком — до дна — истечь,
а просыхая, постичь азы:
что онемела родная речь
и русский высунула язык,

что в математике нет констант,
и — чья бы то ни была вина —
когда история — как диктант,
и география — как война…

Урок уложится в пару фраз:
Не надо, ласковый. Я сама.
…Всепроникающий — под матрас —
мой мир, который сошел с ума.

Как защитить от боли и от пыли
мельчайших слов случайных уберечь,
как над тобою мне раскинуть крылья,
когда они обломаны до плеч,

когда белёсой ночью подмосковной
под лягушаче-соловьиный хор
разумно, малодушно, хладнокровно
сама с собою завершаю спор.

Как раскусить шершавых губ загадку,
когда финал открыт, но предрешён,
когда тревожно, потому что — гладко,
и гадко, оттого что — хорошо.

По горло в иле выбор «или — или» —
неповторим уже, непоправим.
Когда мою бессонницу крестили
гречишно-грецким именем твоим.

Прикоснуться, ладонями снять боль —
ты или сбежишь, или откусишь палец.
Я тоже окружность считываю как «ноль»,
помня: страдания множатся от сострадалиц.

Битой собаке — траектория — каждый жест:
угадать направленье удара — не рифмуется с лаской.
Опыт — стержень о двух концах, о двух кОльцах — жесть!
Был какой-то подвох — с верой или со сказкой…

Дую на воду с тобою ошпаренных рук.
Разговор не клеится. Ухо, как прежде, туго.
Знать бы, что думаешь ты: а вдруг
мы с тобою все-таки не сожрем друг друга?