На стихотворение Танка из дуэли 4-го полуфинала "Обычные Джедаи" - "Предварит­ельные сказки"

Мастером был он –
В мимикрии равных не знал.
Раздавлен теперь.

Странно приходит конец.
Близорука супруга.
-----------------------------------------

Краски палитры
выберет он наугад.
фатален подбор:

мерзкое тело его
украшать бесполезно.

На стихотворение *** (Как тьма и свет запаяны навечно…) из дуэли 4-го полуфинала "Обычные Джедаи" - "Предварит­ельные сказки"

Как тьма и свет запаяны навечно
Скорлупкой у пасхального яйца -
Ты чистый лист – пуста и бесконечна,
Лишь для меня ты рукопись творца…
Ты для меня тактильным шрифтом Брайля
Резную вязь из трещинок-морщин
Представишь как священные скрижали,
Фантомы живших женщин и мужчин.
Мне близок каждый скол, щербинка… эхо
Немого крика - отраженный стон
Стеною плача… Дней минувших веха,
Ты - чья-то жизнь, а я… хамелеон.
----------------------------------------------

Как Инь и Ян взаимно дополняют
друг друга и сливаются в одно,
так мы с тобой вдвоём (я точно знаю!)
совпали, как костяшки домино.
Ты для меня - вместилище порока,
животный страх и первородный грех,
запретный плод, вкушаемый до срока...
Я - пенье птиц, счастливый детский смех.
Наш мезальянс природой обоснован,
В вопросе есть заведомо ответ:
как Инь и Ян, как плюс и минус, словом,
мужчина с женщиной - как тьма и свет.

На стихотворение "Хамелеон " из дуэли 4-го полуфинала "Обычные Джедаи" - "Предварит­ельные сказки"

Говоришь мне слово - и я чернила,
Говоришь мне солнце - и я рассвет.
И о чем бы ты меня не спросила -
На любую глупость найду ответ.

И пусть буду старый хамелеон я,
Разномастный ящер-прелюбодей,
Ты всегда маняща и эталонна
В неизменной молодости своей.

За тобой по краю земель и лезвий,
Мимикричен, предан и бородат,
Я ползу, а ты говоришь - исчезни...
...Да меня и не было никогда...
-----------------------------------------

Говоришь мне "хочешь" - и я "конечно",
говоришь мне "надо" - и я "могу".
Тенью рядом буду идти неспешно;
если надо, вслед тебе побегу.

И пусть буду я инвалидом старым,
в переходе милостыню прося.
Ты всегда - на уровне супер-стара:
эталон гламура, - ты в этом вся.

Я ползу, душою к тебе приросший,
уж не знаю, год или век какой.
Если ты не веришь, что я хороший,
отпусти. И дай обрести покой.

На стихотворение "Моя радуга" из дуэли 3-го полуфинала "Пацаки" - "Птеродактили"

…Я ветер намотаю, словно шарф.
В нём запахи полыни и ромашки.
Как карусель, земной кружится шар,
А я лечу на нём и мне не страшно.

В охапку набирая облака,
Гуляя по карнизам и по крышам,
Тебе я помашу издалека,
А ты решишь - я ветреная слишком.

Мой мир неочевиден, будто сон,
Как перламутр на бурых створках мидий…
На радуге сидит хамелеон.
Ну неужели ты его не видишь?
------------------------------------------

Надену ветер, будто бы носок.
В нём запахи раффлезий и стапелий:
вдыхаешь, и мигрень сверлит висок,
и кажется, мозги уже вскипели.

Аморфофаллусов нарву букет,
по чёрному гуляя континенту;
пусть ветер донесёт тебе привет
и запах, соответственно моменту.

Я этим ветром становлюсь сама.
Слабеет запах, и мигрень всё тише...
Но ты решишь, что я сошла с ума;
Ну неужели ты его не слышишь?

На
"Черное – белое, уголь и платина..."(с) Алекс Фо,
написанное на
"Клеточка темная, светлая клеточка."(с) Элеонора Счастливая

* * *
Красное, чёрное... кровью ли, грязью ли выпачкана душа?
Каждый рискует в игре заработать личный в шкафу скелет.
Нет лихорадки страшней и заразнее: будучи без гроша,
грезить о выигрыше, джекпоте, круче которого нет.

Солнечным зайчиком, весь в нетерпении, дразнит счастливый шанс
и обещает богатства и счастья разом открыть секрет.
Мы под гипнозом мечты о везении входим в глубокий транс,
но из ловушки пагубной страсти выхода к свету нет.

Сердце под бубны истерзано пиками, ставить пора кресты.
Сил не осталось дойти до финала, сходит на нет азарт.
Чувства убиты. Победными криками славится кэш, понты.
Скольких трагедий причиною стала просто колода карт...

Помогите Славочке,
он свалился с лавочки.

У него несчастный вид,
и нога теперь болит.

Мама не наказывала,
йодом ранку смазывала,

говорила Славочке:
- Не шали на лавочке!

Деду своему Александру Ивановичу посвящаю.

Когда в станице свет погас,
Черней и резче стали тени.
Мой дед,очки поправив с глаз,
Сложил газету на колени,

Пригладил бороду, усы,
Сказал негромко мне и маме:
"Подайте-ка мои часы,
Те, что в коробке с орденами."

Там было несколько наград.
Перебирал он их с любовью.
За Севастополь, Сталинград,
Другие... Все достались кровью.

И рассказал он в сотый раз,
Как ранен был, как ждал победу.
Никто не перебил из нас,
С почтением внимали деду.

Друзей припомнил фронтовых
И залпом выпил рюмку водки
За всех погибших и живых,
За бескозырки и пилотки.

Как будто было всё вчера.
Рассказ подробный и степенный...
Так мы смотрели до утра
Фильм памяти из лет военных.

Решение – прыжок; трамплином – крыша;
Мотивы - безответная любовь.
Но сердца тихий стон никто не слышал,
Не видел, что оно разбито в кровь.

Бог уберёг, не дал греху случиться,
Оставив жизнь безумию взамен.
И удивлялась долго вся больница,
Мол, сердце сильное. Такой вот феномен.

В нём навсегда остался шрам багряный
От самой первой из твоих потерь.
Да, есть незаживающие раны;
Но с ними тоже можно жить, поверь.

...раздвинув время рыжиной лица...
...пусть греет бок той древней черепахи...
...трезубцем лап терзается в столетьях...
....пусть по ночам докучливые воют
слепые волки...
На шкуре триединого слоненка
- на мерзлой капле зимнего свинца
осколки дней слагаю исступленно
в чудесный лик небесного лица...
....гремит повинной цепью поколенье
шагнувшее сквозь звездный потолок
© ИванНевиноватый(он же Саид Бигбашев, он же Жора Сапсан, он же Георгий Соколов, он же Юрий Волжанин)

Исходник полностью тут: http://litset.ru/publ/16-1-0-8737
_______________________________________________


Ответьте нам, бесхитростные врали, как будто перед вами образа:
Зачем без мыла лезть, куда не звали, не важно, против Украины или за?
Служа искусству, к славе не пробиться; по головам надёжней и быстрей.
В «доспехах миротворцев» ваши лица напоминают мне оскал зверей.

Все греют руки на горячей теме, и вы несётесь истово туда
вещать и поучать, и спорить с теми, кто вас хотел не знать бы никогда.
Как в лавке слон, в балете черепаха, крушите вы стихами людям мозг;
Смысл наизнанку вами препахан. Картина – маслом! Нервно курит Босх.

Голодным взглядом шаря в интернете, вы ищете, о чём бы написать.
Ведь все вокруг глупы, тупы, как дети, а надо положение спасать!
Трезубцем, лапой, заднею ногою, - не важно, чем записан новый бред.
Пусть критики докучливые воют, им не постичь ваш гениальный свет.

На шкуре неубитого слонёнка камлаете, чтоб на Парнас взойти.
Эх, залепить бы оплеуху звонко, чтоб вас реально в чувство привести…
Я честно правлю, веря в принцип дядин, пытаюсь докопаться до корней.
Чем больше вижу «праведных» бредятин, тем мне от них противней и страшней.

Неужто вам мозги набили ватой? Что курите? Отсыпьте на косяк.
(Идёт с повинной к нам невиноватый, напялив снова шутовской колпак.)
И до утра кропая исступлённо нетленки для потомков без конца,
Вы умиляетесь, слезой солёной смывая стыд и рыжину с лица.

Хорошо, когда молодые, да ранние!
Хорошо, когда искромётно-горячие!
Но поэт - не книжка за деньги, а звание.
Ощущение, что не можешь иначе
жить, свой свет раздавая внутренний,
и любовь, и беду разделяя с близкими,
чтобы с лёгким сердцем идти к заутрене
и делиться с богом своими мыслями.

Я не вижу смысла в этом совете,
Но скажу всерьёз и без куража я:
Предпочту я торт и сало диете
И покушать перед сном обожаю!

Что там фитнесс или СПА-процедуры?
Нынче стало дурью маяться модно.
И зачем туда идут бабы-дуры?
Чтобы стать худой и вечно голодной?

Вопреки всем медицинским прогнозам
Я обжорам всех мастей потакаю;
Жру - как слон. Сама - как в вазочке роза.
Конституция, наверно, такая.

На работе, как и все, безусловно
Обсуждаю я диеты с подругой
И сижу на попе прочно и ровно,
Чтоб она была округло-упругой.

Ем - конфеты, коньяком - запиваю.
Секс - святое! Каждый день - непременно!
Муж за талию меня обнимает
И целует грудь мою вдохновенно.

Вместо утренней пробежки по парку
Я в постели упражняюсь прилежно.
От фантазий мне становится... жарко;
Тает лишнее - приятно и нежно.

Вы сухарики с кефиром едите?
Это ж, братцы, издевательство просто!
Эй, толстухи! На меня поглядите:
90 - 60 - 90!!!

ЗЫ: Ну, за три года набрала 6 кило лишних. Для солидности, ага

Отчего мне всё кажется синим таким, не знаю:
бархат неба вечернего с юной звездой на нём,
горизонта линия утром розово-голубая
и лазурный купол небес, распахнутый днём.

Осыпает морской прибой брызгами аквамарина,
васильковою россыпью лето рябит в глазах,
голубеют в тумане снежные гор вершины
и зовёт нырнуть с головою морских глубин бирюза.

Этот цвет пленяет богатством оттенков разных,
он присущ и августу жаркому, и лютому январю.
Почему он мне нравится? Разве ещё не ясно?
Я на мир глазами твоими смотрю.

Телом горячим всю тебя обнимаю;
ты - моя прелесть, мой тайный и сладкий крест.
Нежность персика, вкус вина, запах мая...
Пью тебя из самых укромных мест...

Ты - мадонна, и ты же - моя гетера;
отражений любви в тебе - миллион.
Ты - котёнок нежный и яростная пантера,
я - твой личный безумный Пигмалион.

С каждым вдохом ближе к тебе приникая,
Чувств раскручиваю бешеную карусель.
Жар желания пыткою нас ласкает.
Эшафот и алтарь для нас - наша постель.

Наши ночи полны опьяняющей страсти,
мы горим в запретном и сладком огне.
Ну, ещё минутку волшебного счастья!
Я готова уже. Я жду. Иди ко мне!

PS: Написано для подруги моей подруги. К восьмому марта

Преамбула: сегодня опоздала на работу. Суровый менеджер пригрозил штрафом и сказал написать объяснительную. Собственно, вот она.

Идя на смену на работу,

я торопилась, как всегда,

но опоздала отчего-то;

с часами, видимо, беда...



На остановке я стояла,

автобус, видно, в пробке был.

А времени осталось мало,

и дождь пальто мне намочил.



Бегу стремглав, быстрее лани,

как Супермен: почти лечу!

Ох, чую, будет наказанье,

но опоздать я не хочу.



Вот светофор. Опять заминка...

Да что за неудачный день!

Минуты тают, словно льдинки;

Несусь, как бешеный олень.



Я, рассыпая извиненья,

снесла трёх тёток на бегу.

Своих коллег по заведенью

подставить просто не могу.



Пришла к заветному порогу,

но дверь на входе заперта.

Ну где ж охранник-то, ей-богу?!

Всё. Неминуема беда.



И менеджер рассержен сильно;

мой детский лепет не помог...

Ну почему так всё дебильно?!

Я чувствую себя, как лох



Я, безусловно, виновата.

Потупив очи, промолчу

и буду делать всё, как надо,

ведь я работать так хочу!



И как нашкодивший котёнок,

жду розог я, подол задрав.

Надежды лучик слаб и тонок:

пусть будет минимальным штраф.



ЗЫ: Написала в точности, как было. Любимый менеджер Вячеслав смеялся и проявил снисхождение. Обошлось! ;)

Все мы ранены, искалечены:
жизнью дурацкой, обстоятельствами,
Страшным веком.
Облака - мною! - очеловечены,
и с тобой, моё облако,
даже без штанов
чувствую себя -
человеком!
Больно? Пусть!
Тяжело? Страшно?
Моя любовь - выше боли!
Я не боюсь любить!
Остальное - неважно.
Хочу и буду!
Такова моя воля.

Субботний вечер - ласковый, домашний – уютом расслабляет и теплом.
По радио бубнит политик зряшный, но выключить пойти – такой облом…
Читаю детектив, жую ватрушку, украдкой наблюдаю за тобой.
Ты спишь, обняв диванную подушку, мой комнатный, диванный мой плейбой.
Мурлычет кот, пристроившись под боком, торшер молочный разливает свет,
и кажется, что в мире злом, жестоком уютнее и краше счастья нет,
чем утром пить с тобою чай на кухне, деля последний бублик на двоих,
и ждать тебя, когда заря потухнет, и сочинить тебе на ужин стих...
И нарядиться для тебя красиво: в пижаму с зайцем? В тонкий пеньюар?
Прервать дела и чтенье детектива, как только ты во мне зажжёшь пожар
своим протяжным хриплым "О-о-о, малышка!..."
…и на диване придавить кота, когда от ласк твоих, нескромных слишком,
я прошепчу: "Ещё, любимый... Да!"
И, задыхаясь, сбросить одеяло, и в параллельный мир уйти на миг...
И на плече твоём лежать устало с последней сигаретой - на двоих.
А после, выключая свет, лениво забросить книжку на журнальный стол.
..............................................
Спи, милый. Бог с ним, с этим детективом. Я знаю, что убийца - мистер Смолл.

PS: Написано для Н.А. по его просьбе

Тучи накрыли город, сваленный в кучу:
Дома-этажи-окна-лестницы...
Но солнце пролезло лучами сквозь тучу,
и гора домов яркими пятнами светится.

В прорехи неба ныряют неуловимые
голуби и садятся на наши крыши.
Что? Нет голубей? Ха-ха! Я их выдумала,
как запах булочек и варенья из вишен.

Жизнь кипит внутри города-муравейника,
за мозаикой окон - судьбы людские.
Не понять мне этих людей никак:
чуднЫе, в свой город влюблённые такие!

Мне в комнатах тесно и мало воздуха,
хочется вылететь, разбив оконца.
В сутолоке суток тяжело сдыхать,
уж лучше туда, где голуби-тучи-солнце.

Вот она я - беззаботнейшая из дур,
сижу на вершине, как древнеримская грация.
Голуби смеются со мной: - Урр... Уррр...
Урррбанизация...

Наши вкусные блины
Всем, как солнышко, нужны.
Очень плохо без блинов:
Как зимою без штанов.
И плебей, и господин
Говорят порою: "Блин!"
Все, кто Родине верны,
Ешьте русские блины!
Если ужин без блинов,
Вам не будет сладких снов.
И китайский мандарин
Пусть себе закажет блин,
И персидская княжна
Пусть отведает блина,
А индеец и ковбой
Пусть возьмут блины с собой.
Не волнуйтесь ни о чём:
Сколько надо, напечём, -
Со сгущёным молоком,
Со сметаной и с медком.

Очень рады мы гостям,
Угостим по всем статьям!

Боль - сполохами!
Рвёт по живому;
зубы стиснуты на грани стона.
В глазах молохами
реют фантомы,
язык сух, как кусок картона.
Нервы узлом
скручены-связаны...
Ну, где же новокаиновая блокада?
Испарина - бисером...
Словами грязными
ругаюсь вслух, но держаться - надо!
Смерть маячит
похабной рожею
через плечо курносой сестрички...
Хирург закончил.
Швы наложены.
Хриплю:
- Девонька, дай водички.

Был пухлый, розовый, как пупс немецкий,
С глазёнками живыми, озорными.
Улыбкой солнечно сиял по-детски,
Когда его произносили имя.
Теперь он грамотный, почти что взрослый:
Три года – это очень, очень много!
Он мыслит сам, он задаёт вопросы,
Он – умница, шалун и недотрога.
Когда он сердится, то хмурит бровки,
Забавно кривит губы «сковородкой».
Нашкодит – применяет все уловки,
Овечкой чтобы притвориться кроткой.
Хитрить пытается, но верит в сказки,
Трёхлетний мой серьёзный человечек…
А если плохо, то промокнут глазки,
Замрёт улыбка и поникнут плечи.
Несправедливость чувствует он кожей,
Сопротивляясь, недоумевая:
Ну как же так? Вы – взрослые, и что же?
Расти без папы – разве так бывает?
От страха и испуга не заплачет,
А закричит, как будто бы ругаясь,
И кулачки сожмёт, а это значит –
Отчаянно крепится, напрягаясь,
Чтоб показать,что он большой и смелый.
А слёзы – что? Соскучился по маме.
И просит ласково: «Компот, бабуля, сделай.»
......................................................
Спасибо, Господи, что этот мальчик с нами!

Ночь идет на мягких лапах,
Как пантера за добычей,
Чует страсти тонкий запах
Без запретов и приличий.

Выпускает мягко когти,
Упоительно мурлыча,
Торжество безумной плоти -
Как неведомый обычай.

...Реверансы и поклоны,
Взмах ресниц и взгляд лукавый...
Поцелуи, вздохи, стоны...
След на простыни кровавый...

Будут ласки и объятья,
Будут слезы и прощанья,
Запоздалые проклятья,
Без надежды обещанья.

Веера, горжетки, шляпы...
Шпаги, шпоры, эполеты...
Ночь ушла на мягких лапах,
Помахав хвостом рассвету.

Хоть февраль пока что в календаре,
Но как будто бы весна на дворе,
И любовь гулять по свету пустил
Повелитель всех сердец - Валентин.

Просыпаются надежды, мечты,
Покупаются подарки, цветы, -
Вот, какую карусель закрутил
Покровитель наш - святой Валентин.

Одинокие встречают любовь,
Разлюбившие влюбляются вновь.
Если в ссоре были, значит, простим, -
Так назначил нам святой Валентин.

Кто влюблён, тот не пугается бед;
Не считайте вы, кому сколько лет.
С юных лет и до глубоких седин
Дарит счастье всем святой Валентин.

Оторвитесь от забот и от дел.
С телеграммой к вам Амур прилетел:
- Пусть никто не остаётся один.
Всем - влюбиться!
Ваш святой Валентин.

Смотрю в бесцветное окно,

о лете праздничном горюя.

- Всё это было так давно, -

себе печально говорю я.

А нудный серый дождь с утра

так монотонно землю мочит;

такая на душе хандра,

что не расплакаться нет мочи.

Не за горами и февраль...

Ну что? Достать чернил и плакать?(с)

Чтоб приглушить в душе печаль,

зачитываться Пастернаком.

Когда он смотрел на неё вот так:
со злобой во взгляде мутном,
она ждала навстречу кулак
и в мыслях считала минуты.

Плевать, была ли её вина
в том, что ему не по нраву.
Сквозь зубы цедит: "На тебе!...На!", -
правой, левой, правой...

Она со слезами: "Прошу, отпусти!"
Но он, научен дружками,
бьёт в лицо - до хруста в кости,
потом на полу - ногами.

Мозг отключится болью вот-вот,
кровью - тире и точки:
руками надо закрыть живот
чтоб не было больно дочке.

Я вижу мир и на вкус знаю счастье.
Роскошь дней бриллианты украсят.
Ты летней ночью мне позволь
Утратить над собой контроль
И каждый день со мной играй,
Меня безумством увлекай!

припев:
Будешь ли рядом,
если я старой и некрасивой стану?
Будешь любить, как и прежде меня ты,
если душой устану?
Я знаю, мы
с тобой – одно;
нам счастье любить дано.
Я знаю любишь, со мною будешь
Ты всё равно.

Сцена - весь мир, и я всегда в главной роли.
Ты возьми от любви нашей пароли.
Июльский день и рок-н-ролл;
Ты мой слуга и мой король.
Я в тебе, а ты во мне -
пылаем оба, как в огне.

припев:
Будешь ли рядом,
если я старой и некрасивой стану?
Будешь любить, как и прежде меня ты,
если душой устану?
Я знаю, мы
с тобой – одно;
нам счастье любить дано.
Я знаю любишь, со мною будешь ты всё равно.

Если в рай призовёт господь,
разделив мой дух и плоть.
Попрошу я мне разрешить
и на небе тебя любить.
Всё в тебе
так прекрасно,
а глаза
дарят свет мне ясный,
и внутри
все чувства горят,
как бриллиант.

припев:
Будешь ли рядом,
если я старой и некрасивой стану?
Будешь любить, как и прежде меня ты,
если душой устану?
Я знаю, мы
с тобой – одно;
нам счастье любить дано.

Я знаю любишь, со мною будешь ты всё равно.

Я знаю любишь, со мною будешь ты всё равно. - 3 раза.

*Оригинальный перевод, на который я опиралась

**Вариации перевода и видео

Как-то раз ко мне с утра
прискакала кенгура.
Ну, а ч0? Канешна, выпил
я с Михалычем вчера.

Я глаза спросонья тру,
ничего не разберу,
но анфас и в профиль вижу
натурально кенгуру.

Может, белка или ёж?
С бодуна и не поймёшь.
Я и сам на чупакабру
в трельяже сейчас похож.

А Михалыч-то - авгур,
говорил: "Продукт - натур!"
А теперь, небось, он тоже
в окружении кенгур...

Я закрыл окно скорей;
ну их, этих кенгурей!
И построил баррикаду
в коридоре у дверей.

Трубы сохнут на заре,
и пожар в моём нутре,
вот поэтому не рад я
инфернальной кенгуре.

Да, бодун с утра суров.
Если выпил - "будь здоров!",
ничему не удивляйся,
жди наутро кенгуров.

Что? Стучат?! Жена, открой.
В голове - пчелиный рой.
Не готов я к этой встрече
с неизвестной кенгурой.

Ну скажи, что нет меня!
Ты - мой щит, моя броня!
Брошу пить, клянусь, родная!!!
Прямо с завтрашнего дня.

Всё спокойно до поры.
Параллельные миры
отступили. Только выпьешь -
и начнутся... кенгуры!

(посвящено пятидесятилетию приятеля-поэта)

Пятью пять - половина полсотни;
Половину прибавить пора.
Полученье презентов почётных
Подытожу полётом пера:
Популярность поэту приятна.
Приходите почаще, прошу!
Приглашенья послал пятикратно.
Пренебрёг перерывом, пишу…
Пулей пробы пера пролетели,
Пик призвания позже пришёл.
Пили пиво, плясали и пели, -
По-семейному праздник прошёл.
Пусть превратна планида поэта,
Помечая пентаклями путь,
Парадокс полутьмы-полусвета
Постараемся перевернуть!
Превентивно похмелью поможем.
(Пусть прогнозы предскажут пургу)
Пятьдесят - половина. Продолжим!
"Пятизвёздочный" – приберегу.

Я - вещь, но я пока не Ваша,

и связь недолгой будет наша.

Во мне появится нужда,

когда придёт Вам борода.

Мечту могу я сделать былью;

Вы будете лететь на крыльях.

Используйте меня сейчас,

я не разочарую Вас.

Вам без меня - каюк, поверьте.

Ужели Вы хотите смерти?!

Я Вам даю последний шанс,

пока не начался абсанс.

...Приборы SOS вовсю сигналят,

врачи меня усердно пялят,

а я податлива, мягка,

но непривычна Вам пока.

Я к Вам прильну, вот так, плотнее.

Пусть скажут: "Он живёт лишь с нею", -

ведь без меня Вам жизни нет,

и путь ближайший - на тот свет.

Не надо дёргаться, лежите.

Вот так...спокойнее... дышите.

На пять минут, а может, час

я - только Ваша и для Вас.

Тем, кто дошёл почти до точки,

даю я воздух по глоточку.

Спасла я жизнь, и не одну;

и Вас на этот свет верну.

Со мной немногие знакомы;

я вывожу людей из комы.

И благодарен мне народ

за вожделенный кислород!

А Пегас - он тоже лошадь.
Посмотрите: он - хороший!
Вам на крыльях принесёт
Много счастья в Новый Год!
Пусть у Иры, Миши, Тани...*
Исполняются желанья.
И счастливая звезда
Охраняет вас всегда.
Пусть в лесу дремучем волки
Потанцуют возле ёлки.
На столе в любой семье -
Мандарины, оливье.
Всем - подарки и игрушки;
И в гостях друзья-подружки.
Песни, танцы, шутки, смех,
Развлечения для всех!
Скоро будут бить куранты.
Эй, Пегас! Готовь стакан ты!
Приготовились? Пора!
С Новым Годом всех! Ура!!!

...Иры, Миши, Тани...* - просто все не поместились!

Я - весёлый снеговик,
К холоду зимой привык.
Жалко, нет со мной пока
Подходящего дружка,
Чтобы был похож со мной
И боками, и спиной.
Вы скатайте снежный ком,
два других ещё потом;
Те, что больше, - снизу два,
А поменьше - голова.
Из морковки будет нос;
А солома - для волос,
И глаза из желудей,
Чтобы всё, как у людей.
Уголёчки впереди -
Пуговицы на груди.
Чтоб в руке его была
Настоящая метла,
А ведёрко с давних пор -
Лучший головной убор!

С другом вместе мы как раз
С праздником поздравим вас.
Не забыл о главном я:
С Новым годом всех, друзья!!!

Порой понять рекламу нелегко.
Не доверяю ей совсем теперь я.
Назвать конфеты «Птичье молоко»?!
А почему бы не «Коровьи перья»?

Читаю на коробочке: «Шварцкопф» –
для чёрной головы, должно быть, краска.
Покрасилась – и стала как морковь.
И люди смотрят на меня с опаской.

Взорви мозги и логику разбей,
но не поймёшь ты магии рекламы.
Купив часы со скидкой на «Ебей»,
стань клоуном для всей Одессы-мамы.

Умом постичь не сможешь никогда,
хоть проведи опрос среди народа,
кто с платьями журнал назвал «Бурда»,
а с барышнями модными – «Урода»?!

И как ты в парадоксы ни вникай,
Но объяснить такое не берусь я:
Японский внедорожник - звать «Кашкай»*.
Наш трактор гордо кличут – «Беларусью»!

Кашкай* - кашкаи, кашкайцы: кочевники © Вики (на японских островах, ога)) )

Любовь зажата стальными тисками быта,
и жизни хроники тусклы, почти бесцветны.
Наш брак расколот, как сказочное корыто,
зато судебные иски вполне конкретны.

Кого теперь я играю в семейном фарсе:
Тупую дуру? Корыстную злую суку?
Так хочется быть сейчас далеко на Марсе!
А если здесь - я останусь пустым бамбуком.

Пусть ночь кротом слепым пожирает время,
где каждый сам в себе, как в скорлупке, спрятан.
Но быть рабыней в твоём обширном гареме -
уволь. Противно. Совесть черна от пятен,

а ты и рад, что свобода не за горами.
Ну что ж, я сделаю выбор, хоть мне непросто.
Возьму дочурку, уеду в деревню к маме,
А может, в город другой или даже в космос.

И после разных метаний, исканий, странствий
придётся вместе со мной нашей дочке Дашке
Учиться заново жить в открытом пространстве,
храня в шкатулке ярлык от твоей рубашки.

Судьба подарит мне шанс полюбить другого.
Скелет из шкафа останется где-то в прошлом.
И я поверить в себя попытаюсь снова,
чтоб спать ночами и видеть сны о хорошем.

Он первым был… Такой несмелый, робкий…
Как будто неуверенный в себе.
Домов многоэтажные коробки,
белеющие в старом парке тропки, -
Казались вехами в его судьбе.

Смотрю в окно, украдкой наблюдая,
Как он идёт, прохожих веселя.
Как радуются все, в улыбках тая;
как шустрых воробьёв большая стая
Расселась - бусами - на тополя.

Бегу навстречу, позабыв одеться.
Лифт, вестибюль, парадное… во двор.
Не в силах удержаться, будто в детстве,
Кричу ему: «Привет! Теперь мы вместе!
Я так ждала! Где был ты до сих пор?»

Мир стал светлее, небо стало выше…
Пусть мой восторг понятен не для всех;
я каждое прикосновенье слышу
и таю вместе с ним на каждой крыше…
- Люблю тебя, мой первый!
Первый снег.

В жаркий яблочно-золотой закат
из постылых стен
дайте выбежать:
я хочу туда, в старый мамин сад,
да под яблоню -
слёзы выплакать.

Эту яблоню мой отец растил,
я сорву с неё
лето спелое.
Мамы нет. Ушла на пределе сил.
Жаль, проститься с ней
не успела я.

Обнимаю ствол и, закрыв глаза,
вижу вновь лицо,
повторяю: «Мам!»
Изменить уже ничего нельзя,
хоть кричи, хоть плачь.
Не сойти б с ума...

Никогда она не была брюзгой;
ни свекрухой,
ни тёщей-коброю.
Домовитой, тёплой была такой,
понимающей,
мудрой, доброю.

Без неё теперь вдвойне тяжелей -
привыкать одной...
Мама, мамочка,
В этой жизни я – твой след на Земле,
от любимой яблони
яблочко.

"в этих посадках старинных...
Только корявые лики
разнорабочих деревьев – яблонь, черешен и слив..."

Сад оживает после клинической смерти:
пахнет черешнями, вишнями.
В майской метели, в белой цветов круговерти
слышится тихое: "Вышли мы! -

Шепчут деревья, - неба коснёмся ветвями;
главное – пнями не замерли!
Нас разбудили тёплым дождём, соловьями,
утренним солнечным заревом.

Воздух весенний лучше любого наркоза:
дышится дозами малыми.
Шрамы затянутся, вызреет боль от мороза -
в ягодах – каплями алыми.

Насквозь проткнутый ветками деревьев,
свод неба в мелких дырочках из звёзд.
Днём солнышко усталое не греет,
а ночью ожидается мороз.

Синоптикам не верю я отныне.
Начало октября - ещё не срок,
но даже медвежонок на картине
от сырости и холода продрог.

Бездомные коты орут на крыше,
им хочется уюта и тепла.
Я в форточку им крикнула: - Потише! -
и докторской колбаской завлекла.

- В прихожую входите поскорее.
Зачем же вас на крышу занесло?
Холодные в квартире батареи,
но будет вам комфортно и тепло.

...Заглядывают мне в глаза так дружно,
мурлыкая, спасибо говорят...
А мне-то ничегошеньки не нужно.
Кошачьих обожаю - всех подряд.

Изящно, деликатно и со вкусом
они мне намекают на ночлег.
Не справиться мне с этаким искусом,
ведь я же милосердный человек!

За окнами пейзажи Эрмитажа
транслируются мне из темноты.
Вечерние картины смотрят так же
со мною благодарные коты.

Когда надену я перчатки с кружевами
И сделаю шикарный макияж,
Все слабаки ложатся сразу штабелями,
А мачо все идут на абордаж.

Чулочки-сеточки и взмах ресниц призывный
Дают всегда надёжный результат:
Лежит у ног моих банкет корпоративный –
Мужчины млеют, бабы истерят.
Мои духи – одни сплошные феромоны –
Из гроба мертвеца поднимут, факт:
Уже зашкаливают и штормят гормоны,
И все сердца вокруг стучат не в такт.

Моя походка «от бедра» лишит рассудка,
Воздушный поцелуй сведёт с ума.
К мужскому сердцу знаю путь в обход желудка,
Поверьте, эффективен он весьма.
Грудь туго сдавлена, бандаж немного тесен ,
Но это незаметно, ерунда.
От музыки любви и жарких песен
Вы будете в экстазе, господа!

Легко флегматика я выведу из спячки,
А импотента подниму «в ружьё»;
Вас довести до эротической горячки –
Вот главное желание моё!

Бюстье из бритого жирафа и лосины,
Ботфорты и на лысине парик:
На сцене клуба я - певица Аделина!
................................
Вне сцены я по паспорту - мужик.

Маленькая в сердце червоточина
медленно (а я и не заметила!)
всё наоборот перекурочила:
ревность подозрениям ответила.
Призраки сомнений, недоверия
в душу заползали мерзкой плесенью.
Вылитые Гамлет и Офелия -
лебедь со своею недопеснею.
Нет любви. Загублена упрёками;
лживые слова добили смертницу.
Кажется, мы не были жестокими?
Помнится, любили мы?
Не верится…

"Ночью из каналов выловили десять французских солдат..."
Артур Конан Дойль "Приключения бригадира Жерара"

Мы за сплетнями и уликами
Ходим улочками безликими, -
Так уж модно у парижан.
Кулуарно и под заборами
Развлекаем себя мы спорами,
Но молчит отставной сержант.

Усмехается так по-доброму,
Смотрит в небо, где тает облако,
Как в розеточке крем-брюле.
- Что молчишь, герой недолеченный?
Неужели рассказывать нечего?
Ты ж почти реликт на земле!
Десантура - подружка-бестия!
До смешного ничтожна пенсия,
Не до жиру нам - кот наплакал
Никому не нужны подробности;
Это глупости и условности:
Бьёт захватчиков Андреаполь!

На Монмартре любовь расплёскана,
Старый дом заколочен досками,
И до скрипа сношен протез...
У сержанта улыбка - светлая:
"Не дождётесь, что влезу в петлю я!"
У военных - свой политес.

С ленивой грацией проснувшейся кошки
Выгибаешь утомлённое ласками тело.
По коже розовой - от пота - дорожки.
Дурочка ты: боялась... Не хотела...

Краснела, смущённая, словно гимназистка,
Прятала застенчиво грудь в ладони,
Но тело твоё растаяло быстро,
Растворяя чувственность в невольном стоне.

По комнате вещи твои разбросаны...
- Кофе в постель?
- Не знаю... Пожалуй...
Твой запах запомнят смятые простыни.
- Милая, ну как же я тебя обожаю!!!

Утро. В кофе долька от лимона.
Чёрных две луны в твоих глазах.
Кофе – это ты, определённо:
Сладкий и горячий – просто «ах»!

Это так забавно и красиво,
Если кареглазый вдруг – блондин.
Говорят, судьба его счастлива,
Их встречается – на сто один.

Есть своя загадка в кареглазых,
Магнетизм волшебных карих глаз
Открывает новый мир фантазий,
Потому и привлекает нас.

Цвет какао, спелого каштана…
Засмотрелся – нет пути назад.
Карие глаза сулят нирвану,
Рай кому-то, а кому-то – ад.

И невольно замирает сердце,
Если встретишь этот тёплый взгляд.
Цвет, похожий на корицу с перцем,
На горячий тёмный шоколад.

Бар. Чашечка кофе. Чуть-чуть – коньяк.
Расслабилась, курю; дым – колечком…
Ничего не хочется. Я просто так,
Непроизвольно играю плечиком.

А вот и ты – роскошный! – за барной стойкой:
Уверенный, ухоженный, сигарно-ромовый.
На тебя малолетки делают стойку,
Забывая, во сколько надо быть дома им.

Я им – не конкурент, мне уже – ого-го!
Наблюдаю за вами, почти скучаю.
Ты просигналил мне: «Lets go!»
Купюра бармену – на литр чаю.

Такси – ниоткуда; в никуда едем…
А знаешь, ты сильный. Упираться – надо ли?
Забавно, что мы в унисон бредим…
Договорились уже – молча – взглядами.

У тебя на стенах Ван Гог и Брюллов,
Копии. Ты, значит, любишь эклектику?
Я разбираюсь в коктейлях снов…
Кто дал краски и кисть эпилептику?!

Копошится мысль, остаточно трезвая:
С чего это я? Зачем ты мне нужен?
Я же примерная, взрослая, честная:
Ни с кем, никогда, только с мужем!

Подруга скажет: «Да ты в уме ли?!
Ни стыда, ни совести, видно, нету.»
Сама удивляюсь: как мы посмели?
У Бога, наверное, есть ответы.

Не пытаюсь понять, стараюсь поверить,
Но для себя никак не решу я:
Наша встреча – фатум, блажь, ересь?
По гороскопу или же по фэн-шую?

Твой натиск неотвратим, как торнадо;
Ты – во мне, плавишься сталью.
Я - воском таю. Тело – радо!
Тридцать секунд… Полёт нормальный.

Вот так запоздало колдует фея:
Куда девать теперь принца, карету?
К чёрту всё. Потом разберусь с нею.
Мне нужно в душ. И сигарету.

Такси ждёт. Адрес? Да, вроде вспомнила…
Ты не-воз-мо-жен! Целуешь сладко;
И всё внутри тобою заполнено…
Счастье женское мимолётно, кратко.

Дома мелю кофе, варю в турочке,
Открываю баночку с острым лечо;
Сижу на кухне – счастливая дурочка -
И понимаю: ещё не вечер!

* * *
Электорат подсчитан и охвачен:
чтоб не сбивался с нужного пути,
он окружён и даже оквадрачен, -
заботы лучшей просто не найти!

Ашот с Приорой клал на Мазерати
* * *
А точку "джи" в честь Джигурды назвали
* * *
Так хочется тепла, борща и Свету!
* * *
По_литру чувств я разопью с друзьями
* * *
У Шрёдингера каждый кот дуален
* * *
Карениной пугают паровозы
* * *
За лжесвидетельство - статья иеговистам!
* * *
Седьмую няньку - вон! Нам глаз дороже...
* * *
Дантес вампирит пушкинскую славу
* * *
Тебя послали? Уступи дорогу!

Оголился кряж,
из листвы вынут;
Рыжий камуфляж
под дождём вымыт.
Стаи птиц с утра –
за теплом, кормом;
горький дым костра
в горле стал комом…
И у солнца нет
прежней той силы:
Дни скупы на свет,
вечерá стылы.
Запасай дрова,
доставай шубы;
После Покровá
задымят трубы.
Замерлá земля,
ждёт зимы скорой.
«Около нуля…» -
даст прогноз фору.
В бочажках ледок,
как слюда, ночью,
Ветер-холодок
тучи рвёт в клочья.
Урожай с полей –
в погребах – кладом.
Лета не жалей,
ведь оно – рядом.
Грусть о летних днях…
Почему? Знать бы…
Скоро в деревнях
зазвенят свадьбы.
На душе опять
нам тепло будет
Сердцем согревать
можем мы – люди!

С...О...Н...* - сентябрь, октябрь, ноябрь

На ролевой конкурс «Богатыри земли Русской»; Пояснение: рассказать, что представляют из себя чёртовы кулички, каковы особенности природы куличек, доброжелательны ли местные жители к чужакам или наоборот, какие обычаи местные у чертей, ну и тд.и тп.


/задумчиво покуривая трубочку/
Ох, и любят у вас к свиньям - с бисером,
а к начальникам - мелким бесом...
И чтоб слава была аж до выселок;
к фактам "жареным" - с интересом!

Все плебеи мечтают о вечности;
чтобы бонусом - с неба милость!
Только там, откуда конечности,
отродясь мозгов не водилось.

Любопытствующим обывателям
что могу рассказать про кулички?
Интересно в чужой кровати вам?
Это как в ЖЖ или в личке:

Тут у нас нечестивая братия,
и незваным гостям делать нечего.
Только суньтесь! Могу отобрать и я
всё, что было в вас человечьего.

Потому и послали к чёрту вас,
что дороги туда заказаны.
Навигация, вишь, испортилась:
путь и логика здесь не связаны.

А рассказывать вам подробности -
не мои, увы, полномочия.
Это - Правило Безусловности,
Чтобы не был помянут к ночи я.

Если кто вдруг у нас тут окажется,
будет сам не рад, только поздно, брат.
Правда - голая! - да и то не вся;
если всю узнать - тяжелей стократ!

Вы в своих грехах, как в меду калач:
влипли, бедные, до предела.
Выбирает вас наугад палач,
а оставшимся нету дела.

Так что лучше не лезь ты с вопросами
и не пялься с немым укором.
На куличках ты - гость непрошенный.
Выпей водочки с мухомором!

Жила-была на свете Анна,
Влюбилась, сына родила.
Толстой сюжет придумал странно:
Она мужчину завела.

Потом, когда война гремела,
К Чапаеву пришла в отряд.
Из пулемёта Анна смело
Врагов стреляла всех подряд.

Вмешались Мастер с Маргаритой;
Булгаков изменил сюжет:
Вот масло невзначай разлито...
У Берлиоза шансов нет.

Чтоб не висеть ярмом на шее
(грех не искупишь морем слёз),
Анюта приняла решенье
И улеглась под паровоз.

Ей снился призрак Берлиоза,
И факт измены тяготил,
И под колеса паровоза
Она взяла с собой тротил.

Уход из жизни был красивым,
Таким, чтоб уж наверняка.
Мы скажем классикам спасибо;
Их героини - на века!

Спряталось солнце зА реку
ярким блином оранжевым.
Что, светлячки-фонарики,
где же летали раньше вы?

Вечер настал сиреневый,
лес освежил прохладою.
Искорками из тени вы
брызнули, светом радуя.

В тайном ночном мерцании
травы маняще светятся,
трепетно-робким касанием
руки и губы встретятся.

Как же нам было здорово!
Счастье - не в деньгах, ясно вам?
Эй, светлячки, до скорого!
Летнего и прекрасного.

Когда депрессия упорная,
Я чёрным нарисую чёрное;
Когда идея вспыхнет смелая,
Я белым нарисую белое;
Когда я злюсь, киплю, как стерва, я
И серым замалюю серое;
Болею, суечусь без толку я
И соответственно, всё жёлтое;
Придёт любовь - я буду страстная
И красным всё закрашу в красное.
И вновь весною окрылённая,
Увижу в зелени зелёное.
Пишу стихи сейчас - не прозу вам,
Раскрашиваю строчки розовым.

Да, у "шедевра" ценность спорная...
Ну, значит, будет снова чёрное.

блиц-цитата:
"Лежала дева - смерть хватает слепо,
Ей не дано любовью насладиться...
Стоял с мечом у каменного склепа,
Не пряча слез, к ней не успевший рыцарь." (с) Юрий Шмидт

Ангиной заболеть в разгаре лета -
Ведь это надо было умудриться!
Лежу, потею, в свитер твой одета,
А ты со мною носишься, как рыцарь.

Боюсь поцеловать (а вдруг микробы?)
Но ты меня заботой так растрогал,
Что буду благодарна я до гроба
И соблюду режим постельный строго.

Вот аспирин, горячий чай с вареньем,
Но в теле у меня такая слабость,
Что ничего не ела целый день я,
А этот «геркулес» по вкусу – гадость.

Забыв об интернете и футболе,
Ты мне приносишь булочку с корицей.
Ну почитай ещё стихи мне, что ли?
О деве, над которой плакал рыцарь.

Я не умру, теперь я знаю точно.
Не припадай печально к изголовью;
Ты подожди, и следующей ночью
Успеем насладиться мы любовью.