Юрий Борисов:

Не слово было раньше – просто кайф.
Он был везде – посередине, снизу,
И сверху тоже. По-английски лайф
Его потом назвали. Дали визы,
Тому, кому Верховный разрешил –
На год, на десять лет, на сорок восемь,
И женщины, добравшись до вершин,
Молчали так, что небо билось оземь.
Молчали так, что золотым шнуром
Прожилки проступали по проспектам.
Любимая, с твоим-то интеллектом
Наш кайф напомнит молнию и гром.
Ты лишь молчи! Зажавши простыню,
Терпи беззвучно трепет наслажденья.
Не можешь больше? Ладно. Извиню.
Как можно не кричать в свой день рожденья?!

Юлия Лавданская:

Гаснут звезды в светлеющем завтра.
Помолчим, от прохлады поёживаясь.
Вы - эффект двадцать пятого кадра,
Вы застряли в мозгу... так похоже на Вас -
Растревожить слабеющий разум,
Незаметно внедриться во внутреннее...
Встало солнце. И птичьим экстазом
Начинается новое утро мое.

Юрий Борисов:

Я себе устроил отпуск и в Сочах и в Гаграх
И приехал отдохнувшим, посвежевшим львом.
Назвала меня жена двадцать пятым кадром,
И весь мир передо мной – в зеркале кривом.

Я сервант перевернул в собственной квартире,
Натяжные потолки мигом растянул,
И кричал: «И где они, те двадцать четыре?",
А порой вообще орал: «Мама, караул!»

Я ковры сдирал с полов, я искал в подполье,
Я взбирался на чердак, вылезал в окно,
Я давал тебе дышать в трубку Раппопорта,
Только ты смеялась: мол, все ушли в кино.

Я теперь все отпуска провожу с семейством.
Посещаю с ним балет, хоть терплю едва.
А иначе кадров тех будет хоть убейся,
Хорошо двадцать четыре, хуже – тридцать два!

Юлия Лавданская:

Сорок восемь лишних кадров
Ты загнал в мою подкорку,
И теперь я в зимних Гаграх
Подвизаюсь в видах спорта,
На которых раньше было
Наплевать со всех высоток,
А теперь я накупила
Инвентарь и кучу шмоток.
И звонят заимодавцы
Мне теперь по сто раз на день,
И грозятся, вот мерзавцы,
Что в тюрьму меня засадят.
Что могу я им ответить,
Коль подкоркой не владею?
Стану N-ною на свете
Пострадавшей за идею!

Юрий Борисов:

Понесется двадцать пятым кадром
Твой проезд по слаломному спуску,
Выпивка, закуска, суп с онагром,
После танцы с королем Блефуску,
Дальше поворот бобслейной трассы
С выездом на улицу Петрова.
Кто такой Петров? Вот есть Некрасов.
Ладно, разберемся. Будь здорова.
В двадцать пятом кадре квас и пиво,
А потом бассейн с морской водичкой.
В нем друг друга любят два дельфина,
Моментально вспыхивая спичкой.

Юлия Лавданская:

В глазах дельфина замерла тоска.
Померкли солнца радостного блики.
Вон люди суетятся на мостках,
Их толпы многоруки, многолики.
В сетях... она! Прекрасна, молода,
Вот только-только Жизнь могла начаться!
Теперь бассейна тухлая вода
Ей будет вроде воинского плаца.
И станет на потеху богачам
Она хвостом кидать цветастый мячик...
В глазах дельфина замерла печаль.
И... что это? Глядите... он же... плачет?
..................
Опубликовано
День рожденья