Общие правила ЛитО Замок с привидениями ЛитО Замок с привидениями — это игровая площадка.
Ведущий предлагает участникам тему для написания нового произведения (миниатюры или стихотворения).
Участники имеют право:
- предложить текст на конкурс;
- в спорной ситуации связаться с ведущим посредством личных сообщений;
- до начала голосования снять своё произведение с конкурса или заменить его, а также внести правки.
Ведущий имеет право:
- задавать дополнительные вопросы по заявке/тексту, если это нужно для решения - принимать произведение на конкурс или нет;
- отклонить заявку, если она, по мнению ведущего, не соответствует условиям конкурса (заданию, теме, правилам оформления заявок и т. п.);
- отказать автору в участии в любых конкурсах площадки (в целом), если поведение автора неадекватно (провоцирование, оскорбление участников или ведущего, переходы на личности, разжигание скандалов и т. п.);
- решение ведущего окончательное и обжалованию не подлежит.
Обязанности авторов и ведущего:
- соблюдать правила сайта, в частности пункты 2, 4.1 и 4.2. http://litset.ru/index/0-4 
Ведущий предлагает участникам три картинки на выбор.
Участник пишет рассказ - до 5000 знаков (включая пробелы) - к
одной из картинок.
Решение о соответствии рассказа картинке принимает ведущий.
Для подачи заявки на участие в конкурсе вам необходимо: 1. Разместить рассказ на своей страничке на Литсети
2. В рецензии написать название, ссылку на текст на вашей страничке и сам текст.
От одного автора может быть до 3-х вариантов.
Для этой игры я взял картины Михаила Хохлачева
1
2
3
Приём вариантов - до четверга 30 апреля 23:59 лтс
Голосование - до воскресенья 3 мая 23:59 лтс
Желаю всем удачи и вдохновения
Победитель награждается КЛючиком Замка и 100 баллами Литсети
Сложный и интересный получился.
Поздравляю Джона с победой!
Рада, что и с отсутствующим (моим) голосом, он добился такого результата))
Спасибо за голоса!
Все участники тоже молодцы!
Теперь всё работает
О том, что мой дядя Джош при смерти и хочет меня увидеть, я узнал в последний момент. У меня горел проект на работе, но смерть родственника - не та милая дама, с которой поспоришь о времени визита. Пришлось покупать билеты и лететь к дяде.
Жил дядюшка в жутком районе, в доме для бедных стариков, которым доброе правительство готово скостить цены на рент за квартиры, забрав взамен львиную часть пенсии. У самого подъезда валялся пьяный вдрызг нищий негр; в лифте вонялo несвежим супом, а в комнате - немытым старческим телом и лекарствами. Сам дядюшка был серо-желт, как простыни на которых лежал. Его круглые некогда щеки опали, и в костистом лице так явственно проступили черты отца, ушедшего лет 15 назад, что у меня свело горло.
- Вылитый брат, - проквакал он, сверля меня лихорадочно блестевшими глазами, - Наша кровь... Я тебя позвал, чтоб ты забрал вот это, - он любовно посмотрел на картонный ящик размером с телевизор, потеснивший склянки на его столе, - завтра мне на операцию, а эти костоломы наверняка меня зарежут. Не хочу, чтоб это все валялось на свалке среди разного дерьма.
Я кинулся его утешать, но дядя отвел мои возражения резким взмахом костлявой старческой руки с набухшими венами.
- Не надо за меня молиться - зло проговорил он слабым старческим фальцетом,- Он не не поможет. Я сам побывал в его шкуре. Да не возражай ты. Слушай! Когда умерла Луиза, а я ее скорее терпел, чем любил, на меня рухнула пустота. Все же, когда рядом живое существо, пусть даже не очень умное, но послушное, прибирающее в доме, слушающее твои ворчливые монологи против остолопов в конгрессе - тебе полегче. От нечего делать я затеял длительные прогулки, как бы для моциона: вокруг дома, по соседним кварталам, и случайно надыбал на крохотный музейчик марионеток неподалеку. Мы сдружились с его хозяин. Я порой чинил его куклы, а он меня научил ими управлять. Мы даже дали несколько представлений для местной детворы на избитые сюжеты детских сказок. Так, - по мелочи: Джек- бобовое зерно, Красная Шапочка. Младенчески-ориентированные истории надоели мне очень быстро, но я втянулся; настругал марионеток уже для себя самого. В некоторых мне удалось добиться сходства с самим собой, с покойной Луизой, с моими бывшими сослуживцами или друзьями по колледжу. По вечерам я сам для себя проигрывал сценки из давно ушедшей жизни, как они были, как должны были бы, сложись обстоятельства иначе. Я набрался наглости и вырезал фигурки библейских пророков, фигурки Рузвельта, Черчеля, этого мерзавца Гитлера... На сцену райка вышла альтернативная библия, альтернативная история... Понятно, что у меня всего десять пальцев, да и те сведены артритом. Но я приспособился: к ручкам и ножкам марионеток побольше я подвязывал конечности кукол поменьше, и они друг друга приводили в движение. Со временем, они даже обрели самостоятельность: достаточно было потянуть за самую большую веревочку и начинался настоящий спектакль, в котором я почти не играл никакой роли: куклы вели себя, как им казалось правильным: танцевали, смеялись, ссорились между собой, а уж если следовали моим замыслам, то разве что самым общим. Я хорошо слышал и различал их тоненькие голоса, пусть они пищали комарами, на уровне ультразвука. Они все взывали ко мне, молили меня о чем-то, Ведь я был их Богом! Но я давно позабыл, какая ниточка к кому ведет, и ничем не мог помочь, а когда починить их было уже невозможно... Бедняжки наверное рвались в свой деревянный рай, а я был Богом райка, такая вот незадача... Но все равно, это был мой мир, неповторимый мир, который я создал. Иногда мне казалось, что он влияет и на тот, в котором я живу. В моем райке сцена из всемирного потопа - и сосед с пятого этажа забывает о кране в ванной, заливая весь пролет. У меня разворачивается бегство из концлагеря - и овчарка сторожа со склада, мимо которой я проходил уже тысячи раз, срывается с поводка и меня кусает. Да и нынешняя болезнь... Я как раз обдумывал Армагедон...
Дядя закашлялся и я бросился отпаивать его водой. Излишне упоминать, что всю эту ахинею я выслушал с самым почтительным выражением лица: старость немилосердна и к самым светлым умам, а дядюшке завтра предстояла операция. Он, кстати, так и не вышел живым из больницы, и мне пришлось тащить неподъемный ящик с игрушками через два штата к нам в дом: не мог же я нарушить обещание, данное покойному.
Разумеется, марионетки сами по себе не двигались; какая нить была основной разобрать было нереально: веревочки сбились огромный запутанный ком, из которых мы с женой вырезали фигурки маникюрными ножницами. Мы отдали их трехлетней Амалии, моей дочке. Она ими уже лет 7 играет. Когда она стала связывать фигурки нитками между собой, я было встревожился.
Но пока все хорошо: бизнес процветает, мы здоровы. Даже климат улучшился: весны приходят пораньше, ураганы проносятся все реже. Амалия - добрая девочка, злого не придумает. Да и дурость все это: о чем я только думаю...
Марара, Вы по ошибке дали ссылку не на текст миниатюры, а на свою страничку. Я поправил
http://litset.ru/publ/46-1-0-57725
Мне с детства не давала покоя сказка про Мурочку. Помните девочку, которая посадила в огороде туфельку и вырастила чудо-дерево? У нас за домом простирался не то чтобы огород, а большой участок непаханной земли. Родители были те еще дачники и терпеть не могли ковыряться в грядках. Там, среди травы, лопухов и прочего бурьяна, я начал закапывать разные предметы. И знаете, получалось. Не так хорошо, как у Мурочки, но все равно здорово. Воткнул как-то раз в землю гвоздь, а на следующее утро на этом месте валялся ржавый гвоздодер. Посадил под лопухом папин молоток, а через три дня к нам пришли рабочие чинить крышу. Утрамбовал в ямку страницу из «Цветика-семицветика», прикрыл сверху дерном, а в результате получил целую поляну пусть и не семицветиков, но очень красивых голубых цветов.
В нашей семье хранилась сувенирная скрипка, сделанная еще моим дедом, да и заброшенная за ненадобностью на дальнюю полку в шкафу. Ну как скрипка — фанерный ящичек в форме деки, набитый чем попало: опилками, стружками, древесной корой, пчелиными сотами. Лишенная голоса, она тем не менее звучала у меня внутри. Стоило взять ее в руки, и в голове зарождалась мелодия. Удивительная, отнюдь не струнная, скорее похожая на перезвон «ветерка» - музыкальной подвески. Треньканье и блеск серебряных трубочек, ласкаемых ветром, гармония звука и света. Я хотел стать музыкантом и всем рассказывал, что буду сочинять симфонии. Мама и папа снисходительно улыбались, мол, вырасти сперва, а там разберешься.
Посадив чудо-скрипку на пустыре за домом, я ожидал не иначе как волшебства. Даже не знаю, чего, но неприменно сказочного, такого, что только в книжках бывает. Зачем я это сделал? Во имя чего расстался с любимым талисманом? Наверное, хотел, как Мурочка, осчастливить мир. До вечера ходил взволнованный, представляя, как пробьется сквозь пыль и сор звонкий росток, вытянется, питаясь дождем и солнцем, и превратится в дерево с листочками-скрипками, зелеными, как весенние кузнечики, и каждый, кому нужна музыка, может сорвать такой листок и сыграть мелодию своей души.
А на другой день заболела бабушка и нам пришлось срочно уезжать в город. Я так и не узнал, что выросло тем летом из моей скрипки. Говорят, осенью в поселке открылась частная музыкальная школа... А мелодия у меня в голове умолкла навсегда. Осталось только воспоминание, легкое, словно ветерок, и такое же неуловимое. Не сон, а отпечаток однажды увиденного сна.
Когда меня спрашивают, почему я так и не стал музыкантом, отвечаю, что зарыл свой талант в землю.
У нас не такие диковинные промыслы встречаются. Мамка с бабкой феями были. У тех только девочки рождались. Тут я - мальчик мальчиком. Повертели, языками поцокали, делать нечего, не отдавать же кому. "Вырастим, ремеслу научим, чтоб потом не пропал!" Ремесло редкое, но до поры до времени к таинствам не приобщали, отсылали играть к гномам в пещеру, к русалкам на озеро. По ночам у нас особенно хорошо: светляки летают, болотные пни светятся. Один раз даже аленький цветочек издалека видел.
Раз захотел, как обычно, домой забежав поужинать, в лес мчаться, шишками по стволам стрелять, мамка с бабкой не пустили. Говорят, большой стал, нам пора смену готовить. А какой я большой, даже в школу не ходил, но спорить бесполезно, других тоже перестали вечерами отпускать, делом занимают. Русалочки венки плетут, гномы камушки изучают.
Ладно, наконец узнаю, что в доме за низкой дверцей делается, когда другие спать ложатся. Меня туда не пускали, только звуки жуткие иногда слышал, а иногда приятные.
Повели меня вниз по ступенькам, дверь не заперта оказалась, а там еще коридор, прошли по нему, дверь, окно в ней решетчатое, на цыпочки поднялся, а оно из цветных стеклышек, не видать ничего. Боязно отчего-то стало, за мамкин подол схватился. Бабка оглянулась. "Ишь, трусишка какой", - говорит и усмехается. Вообще-то, ей лучше кикиморой было уродиться, с ухмылкой такой.
Вошли, ничего особенного. Комната, вдоль всей противоположной стены окошко, заглядывал в него из сада, когда с пацанами мимо пробегал, ничего тогда не видал. Стекло заколдованное, смотришь в него, только себя видишь, если долго всматриваться, как будто корешками зарастает, и того и гляди в корни затянет. Больше не подбегали к тому месту. В комнатке окно прозрачное, с синим оттенком. Перед ним - кадки с землей, в огороде земли мало что ли? У нас стеклянная теплица просторная, вечно мучаются, чем бы еще засеять.
Подошел к кадкам поближе, как не подойти, мамка туда идет, а я еще от юбки не отцепился. Бабка к тому же сзади подталкивает. Ба! Такого никогда не видал: не аленький цветочек, но тоже необычайный. Посреди кадушки - растение, сине-зеленое. Вместо листиков маленькие скрипки, точь-в-точь настоящие. Мамка слегка за стебель потрясла, и тут же из кадки музыка затренькала, хорошо, что тихая, потому как особого лада не слышно было. "Ну, вот, - говорят мне дуэтом - теперь это твое дело будет". Какое дело? "Вот скрипки выращивать, пустоцветы обрывать, поливать, лелеять, настраивать, нотам учить, а потом...узнаешь".
Так и впрягли почти во младенчестве. Настрого наказали никому о ремесле не рассказывать, а то семейному бизнесу конец придет.
Работка, скажу вам. Ни выходных, ни ночей. То окна покрепче закрой, то форточки открывай. То недолив, то перелив, то землю меняй, в новую пересаживай. Да еще скрипочки уют любят: от вида запылившегося пола или немытого окна кукситься начинают, вянут и расти не хотят. Музыку опять им в любое время слушать надо. Как завопят ночью, ты как ошпаренный вскочишь с кровати и побежишь, сверкая пятками вниз по лестнице, пока их ор в звук сирены не превратился. Только и спасаешься, что-то из классики поставив. Лучше всего скрипичные концерты для успокоения. Сядешь на низкую скамейку, к патефону голову прислонишь и заснешь раньше этих "росянок" ненасытных.
Понемногу втянулся. Летом успевал с ребятами поиграть. Как-то раз за нашим домом очутился возле окошка, заглянул, друзья тоже. Они ничего кроме корней не видят, а я вижу, как скрипки к окну повернулись, меня увидели и ну давай капризничать. Побежал домой, не хватало им еще затемпературить.
Так осень наступила. Растения в кадках деревенеть начали, самая пора урожай собирать. Тут-то я весь ужас и познал. Бабка с мамкой как две повитухи над самой большой скрипкой нависли, она декой и струнами дрожит, аж цветные стеклышки в двери позвякивают, а одно выпало. Кадушка ходуном ходит, не доросшие скрипочки от страха трясутся. Что дальше было, смотреть не стал, от визга наверх побежал. Утром не выдержал, спустился: вместо верхушек побегов пенечки подсыхают, самих скрипок нет. На кухню пошел, там бабка моя не выспавшаяся кочергой в печке орудует. "Мамка где", - спрашиваю. "В город поехала, урожай продавать", - отвечает хмуро. Походил по дому, потом в оранжерею вернулся. Скрипки грустные на стеблях висят, я им свой самый любимый концерт поставил, тихий такой, нежный, даже поплакал сам. Полегчало и им, и мне.
Так и жил дальше. Ухаживать ухаживал за растениями, но больше ничему наотрез учиться не соглашался. Вырос когда, сосватали за меня красавицу из дубрав. В диковинку ей все в наших хвойниках показалось. Мамка с бабкой еще живы были и успели тайны ремесла женушке передать. Сейчас она третий раз на сносях, две феечки у нас уже есть. Вот бы теперь очередь пацаненку родиться.
http://litset.ru/publ/9-1-0-57722
Не срабатывало автоматически с названием и сноской перенести, хотя знаков автомат показывал менее 5000.
http://litset.ru/publ/46-1-0-57718
Когда Илье подарили скрипку, счастье переполнило каждую клеточку его субтильного организма. Скрипка была раритетная, работы старого итальянского мастера. В первые дни Илья к ней боялся даже прикасаться – не смел, не считал себя достойным играть на таком дорогом инструменте. Предчувствие чего-то загадочного, даже сакрального охватывало его, когда он подолгу смотрел на изящный корпус и черный блестящий гриф этого инструмента, пережившего века и знававшего, вероятно, не одного известного скрипача..
Через несколько дней Илья конец-то решился начать репетировать на подаренной скрипке – приближался выпускной концерт в консерватории и ему хотелось блеснуть на нём, играя на таком замечательном инструменте. Илья открыл футляр, бережно взял скрипку в руки, подтянул колки, и начал играть гаммы – так он всегда начинал свои репетиции и занятия, настраиваясь в унисон с инструментом, становясь с ним единым целым.
Скрипка зазвучала… Сначала невнятно, потом резковато, но чем дальше он играл, тем приятнее казался ему её звук. Скрипач и скрипка, словно два незнакомца, искали общий язык, общие темы, стремясь к взаимопониманию. Илья почувствовал, что не всякое произведение можно играть на этой скрипке, она, как будто была предназначена для особенной музыки.
Скрипач достал стопку нот со шкафа и стал перебирать их – не то, не то… Нужно что-то из итальянского барокко… эпохи Тартини. Да вот хотя бы его «Дьявольские трели». Он никогда не играл эту виртуозную сонату прославленного итальянца, но что-то изнутри подталкивало Илью именно сейчас попробовать её сыграть. Он поставил ноты на пюпитр, прижал скрипку подбородком к плечу и коснулся смычком струн.
Музыка необычайной красоты и полноты звучания полилась из под смычка сама собой, заполняя комнату чем-то неосязаемо трогательным и чувственным. Илья даже прикрыл глаза и, не глядя в ноты, играл и играл, не чувствуя никаких затруднений в исполнении сложнейших пассажей и трелей. Он словно не играл, а жил какой-то другой жизнью, в другое время и в другом воплощении. Он почувствовал себя женщиной, красивой, изящной, но покинутой и обездоленной. Это она так виртуозно играет на скрипке, изливая в музыку всю свою душу, все свои переживания, всю свою нелегкую жизнь.
А рядом напыщенные господские дети дирижируют и насмехаются над ней, и стараются вырвать из рук скрипку, или привязать к колку игрушечное звенящее дерево. Молодая разодетая фрейлина, помахивая палочкой, словно учительница музыки, строгим голосом командует:
- Не так! Крещендо! Быстрее! Веселее! Аллегретто!
Но ничто не может помешать чудесной музыке – она льётся так божественно, так тонко и трогательно, как велит ей бог музыки.
Илья открыл глаза, когда уже смеркалось. Он опустил смычок и не мог понять – что это было. Да он и не хотел ни о чем думать и ничего понимать – он был под сильным впечатлением от музыки, от видений и ощущения соприкосновения с чужой душой, и от всего того, что просочилось через него, пока он играл сонату Тартини…
Илья положил скрипку в фурляр и ему показалось, что она не принадлежит ему. А может быть это он – не он. Эмоциональное напряжение было настолько велико, что голова его закружилась, он начал медленно сползать по стене на пол и потерял сознание.
Очнулся Илья от звуков голосов в прихожей. Он лежал в постели, укрытый своим любимым махровым пледом. В окно светило солнце и были видны ветви распустившейся яблони. Где-то среди ветвей издавал чудесные трели соловей.
- Как хорошо, весна…- подумал Илья.
Он обвел взглядом комнату и увидел футляр со скрипкой. Тут Илья вспомнил, всё, что с ним вчера случилось – всё, до вчерашнего вечера, а дальше, почему-то, ничего не помнил. Как он оказался в постели?
Скоро концерт… Нет, он не может играть на концерте на подаренной скрипке – он должен играть перед комиссией свою музыку, пускай и на обычном рядовом инструменте, но свою.
А старинная скрипка? Пусть отдохнёт пока в футляре. Ни он, ни она ещё не готовы для новой встречи. Но ему тоже есть что ей поведать…
Аномалия
по третьей картинке
Об этом почти не писали в газетах, но достоверно известно, что в непроходимых европейских лесах было обнаружено необычное поселение. Учёные предположили, что несколько веков назад основали его заблудившиеся валлийские крестьяне. Уникально комфортный микроклимат позволил поселенцам не строить жилищ, и они расположились прямо на лоне природы.
Исследователи, посетившие деревню, с удивлением обнаружили, что основным занятием крестьян стало скрипководство. Музыкальные инструменты выращивались ими наподобие обычных кабачков. Зрелые скрипки великолепно звучали, а местные жители не менее великолепно играли на них.
И как только чарующие звуки заполняли пространство, в воздух медленно поднимался кувшин, и оттуда начинало литься парное молоко. Аборигены очень любили этот полезный продукт, хотя никогда не видели коров, и даже не предполагали, что производят его именно коровы.
Аборигены, как стало очевидно исследователям, ни в чём не нуждались.
Небогатая, но достаточно крепкая мебель наводила на мысль, что где-то неподалёку произрастают деревья, плодоносящие стульями и столами, а нарядная одежда обновляется сама собой исходя из предпочтений хозяев.
Крестьяне же, то ли не понимали вопросов учёных, то ли хитрили, но ничего вразумительного так им и не рассказали.
В результате, ошеломлённые краеведы вернулись назад с фантастическими рассказами об увиденном и просьбой к правительству под страхом смерти запретить туристам даже приближаться к аномальным местам, чтобы не нарушить хрупкого равновесия уникальной природной зоны.
Указ был издан. Правильные граждане - туристы последовали ему, а неправильные – нет. В деревне появились аферисты (в указе ведь об аферистах ничего не было сказано) и скупили за копейки весь скрипичный урожай.
Однако скрипки, подобно кабачкам, быстро завяли, и неправильные оставили поселенцев в покое.
Реальная жизнь современной Европы переключила внимание людей на более животрепещущие события, и только в сообществе учёных по-прежнему идут дебаты о невероятной аномалии, обнаруженной в непроходимых европейских лесах.
http://litset.ru/publ/46-1-0-57696
По второй картинке
Уважаемые граждане! Совсем недавно в нашем городе открылось необычное, но замечательное развлекательно - познавательное заведение – кальянная «Вдохновение».
Заранее предвижу гнев и негодование поборников здорового образа жизни. Дорогие трезвенники, язвенники, некурящие вегетарианцы и другие многоуважаемые мной слои населения, не спешите забрасывать меня помидорами.
Вместо дымовой завесы и пьяного угара, в нашем заведении витает аромат творческого подъёма и божественного наития.
Любой! Я повторяю – любой наш посетитель почувствует себя талантливым ритором, незаурядным рассказчиком, да и просто – интереснейшим собеседником.
Если вы излишне застенчивы, не находите нужных слов для своей любимой, приходите к нам! Приходите с дамой своего сердца и покорите её поистине феерическим красноречием.
Если у вас есть друг, с которым вы кроме привычных «Как дела? нормально», ни на что более не способны, приходите с другом. И вы расскажете ему занимательнейшую повесть о своей жизни, а он поведает вам остросюжетный детектив из своей. Поверьте, все эти захватывающие истории действительно случались с вами. Но вы не умели правильно рассказывать их.
Однако стоит лишь воспользоваться нашим кальяном, как с первым вдохом ( в нашем случае – словом), вы ощутите необыкновенный взлёт фантазии и проведёте пару незабываемых часов в потрясающей ауре творческого озарения.
И наконец, если вы поэт или писатель, но искра божья давно не зажигалась в вас, приходите к нам. И вы почувствуете, как огонёк, который уже затухал в вашей душе, разгорается новым пламенем.
В заключение - пара слов о необычной среде, в которую вы попадаете, переступив порог нашего заведения.
Оригинальный дизайн кальянной, стилизованный под восточное средневековье, создаёт неповторимое ощущение расслабленности и свободы. А очаровательные официантки, простите – музы, добавляют вдохновения в творческие изыски наших посетителей.