Цветет ковыль, плескаясь на ветру,
Пленяя лёгким беззаботным танцем.
Пушистых стрелок нежную игру
Не передать и вдохновенным стансам.

Тепло и дождь, а скоро – лишь жара,
И в мареве – ковыльная бравада,
Его рапсодия, его пора,
Здесь места нет цветочным водопадам.

Для маков и тюльпанов – миг весны,
А для него – пылающее лето,
Когда другие травы сожжены
Огнём неудержимого рассвета.

Ладошкой по пушинкам проведу:
Как нежен он, и как при этом стоек.
Переживать сезоны пыльных бурь
Ему как будто ничего не стоит.

Струится степь разливом ковыля,
Колышется под раскалённой синью,
В невзгодах силой полнится земля
И наделяет мужеством Россию.

– Ты понял?
– Нет. Огромна сила зла,
Но для меня важней ненужность силы,
Когда нет страха и вокруг красиво,
Когда не бьют в набат колокола.
Мне неприятен пошлости резон,
Не понимаю вечной тяги к власти,
Душа не принимает льстивый тон
И то, что для людей в богатстве – счастье.
– Зачем бессильный Ангел нужен мне?
– И в мягкости порою скрыта сила:
На гребне жизни и на самом дне
Дарю я людям теплоту незримо,
Горнило душ – жестокий марафон.
– Роль Дьявола?
– Огонь Твоей купели.
– А говоришь, не понял…
– Всюду стон… Не принял!
– Вот и я далёк от цели…
Познали зло и злом теперь живут.
Твоё добро приемлют единицы:
Ведь это – труд. Души упорный труд.
Но как же им не хочется трудиться!..
Итак, твой выбор?
– Он определён
Судьбою Ангела.
– Ты опускаешь руки?
– Нет. Я люблю людей, их жизней сон.
..........И Дьявола беру я на поруки.

..............— Выбор всегда есть. Там же не одна надпись,
..................а две. Можно начать игру заново, а можно…
..................— Что?
..................— Выйти из игры.
.........................................................Петр Бормор
__________________________________________

Гном, Варвар, Полуэльф, Принцесса, Хоббит –
Сюжетный микс, цветной калейдоскоп.
Меняются актёры, маски, роли,
И режиссёр кричит всё время: «Стоп!»

Стекляшки фактов на подмене истин –
Шут нынче забавляется всерьёз,
Незначимое к важному причислив,
И смена декораций – не вопрос.

Драконы, Принцы, Властелины – люди…
Бессилен гениальный Кукловод:
Восторга и почтения не будет –
В амбициях он палку перегнёт.

Не так-то просто вычислить моменты,
Которые влияют на века,
И как бы ни старались оппоненты,
Усмешка на портрете Старика.

Неизвестный художник. Портрет дамы в синем платье.
Россия, 1770-е гг. Музей-усадьба Останкино

Присяду в кресло в зале маскарадном,
А на коленях – веер кружевной.
Направлен в зал, закрыт. И без бравады
Придерживаем правою рукой.

Мой визави стоит, укрывшись маской.
Его глаза пронзительно глядят:
Так можно совершенно без опаски
Взять в плен любой, порой случайный, взгляд.

Но как же мне знакомы эти жесты
И те слова, в которых пустота.
Считает: так даруется блаженство,
Но не приму его я никогда.

Открою веер лишь наполовину,
Закрытым снова приложу ко лбу.
Как всё же восхитительны мужчины,
Когда хотят перехитрить судьбу!

Удар в ладонь – предельно веер ясен.
В свидетели беру весь этот мир.
"Будь осторожна, он весьма опасен!" –
На ухо важно шепчет мне Сатир.

Опасен. И сама понять умею.
Но как тут не поддаться куражу?
Я улыбаюсь, а закрытый веер
Давно у локтя левого держу.

О, как же ты привык, беспечный гаер,
Что пред тобою падают все ниц.
Я ж между делом веером играю,
Поглаживая кружево у спиц.

Пусть словесами ловко оплетаешь,
Приманиваешь радужной мечтой,
В горниле чувств безудержно сжигаешь,
Но не учёл: мой веер – голубой.

...а хотел бы увидеть, чтобы ни одну строку
нельзя было пересказать прозой - ни в
одном предложении, ни в десяти, ни вообще...
Александр Фральцов
______________________________________

Насыщенная явственность луны
За гранью пёстрых линий аксельбантов,
В предвзятости тепла послушных грантов
Вновь прорастёт в насущные умы.

У чар, где хрупкий дар возвысит новь,
Нет ни простора, ни земной основы,
Ни выдержанности слепого слова,
Ни перехлёста меченых гробов.

И мантия пространства бытия
Поверженных и обретённых истин
В безликой бесконечности возвысит…

Короче, несусветная … !

Там, где струится свет от сотен лун
И сущее берёт своё начало,
Одна шальная нота прозвучала,
Прорвавшись через утончённость струн.

Взлетела, не спросясь, под небеса,
Звеня не в такт, не подчиняясь лире,
Играя, как дождинка, целым миром,
Наперекор напевным голосам.

Пристроит ли надменный композитор
Негодницу, взметнувшуюся ввысь?
Пусть не заполнен новый нотный лист,
Но очень скоро он займёт пюпитр.

Недавно лес отчаянно штормил,
Но в ливне точка - радуга-дуга.
Набраться на припёке свежих сил
Пришла не бабка, но уже Яга.

Задумалась, опершись на клюку,
С иронией глядит на этот мир.
Познала много на своём веку -
Не враг никто ей, но и не кумир.

И снисходительность в её глазах
Ко всем, кто начинает трудный путь.
Ты можешь многое порассказать,
Поможешь мне понять, в чём скрыта суть?

Как прочесть судьбу,
Где ошибок тьма?
Как прочесть судьбу,
Где в конце вопрос?
Лишь, когда судьба
Насмешит сама,
Несерьёзный мир
Обратив в серьёз.

Стоит ли читать
Беглые слова,
Если не смотреть
Прямо в сущность дней?
Где ведёт судьба,
Где кружит молва -
Не понять внаскок,
Не успев за ней.

Пусть печальный блюз
Превратится в вальс!
Пусть он серость дней
Вихрем закружит!!!
Кто сказал, что мир -
Участь королей?
Это - наш восторг!
Это - наша Жизнь!!!

А непослушным - милости не нужно.
Лишь только льстивоблудные теляти
Сосут двух маток в ласковом приятье.
А шалунов кружит в объятьях вьюжных.

И Дед Мороз подарки - мимо, мимо,
Ведь буйный нрав сменить им не по нраву.
И хлещут эту жуткую отраву:
Свободу с волею неукротимой.

Хохочут над послушными телками,
Хоть знают, что наградой будет - пусто.
И только иногда им вечерами
Наедине с собой бывает грустно.