Дополнительное задание от капитана
Тень Белого Кролика - "Знаток Душ-3"

Текст №23

Карточка №6
Ассоциация: дорога

Дорога

Ты не бойся, что эта дорога - в один конец,
Оставляй свою ношу и прошлое отпусти.
Притупляется память в предутреннем хрупком сне,
Распускается сад, выпуская из рёбер птиц.

Сумрак страхов ночных отделяется от души,
Город прошлых иллюзий не примет тебя живым,
Здесь по рельсам сквозь тучи последний трамвай спешит,
Ты врезаешься в бездну восторженной синевы.

Беззащитным младенцем на вечности простыне
Ощущаешь пульсацию жизни других миров.
А на чаше весов проверяют: что смог, что нет,
И решают, где ты построишь свой новый кров.

Стихотворение - отзыв

Ты не бойся, что эта дорога - туда-сюда,
Ты же маятник, стоит лишь пальцы разжать свои.
Обостряются память и чувства в земных садах,
Где за рёбрами веток свободно поют соловьи.

Сумрак страха исчезнет всего под одним лучом,
Город прошлых иллюзий окажется - так, не ахти.
И кондуктор трамвая, задев за твоё плечо,
Улыбаясь, подскажет: На следующей выходить.

Как младенец на руки, под утренний солнца свет
Ты выходишь кричать о себе и других мирах;
Бог кивает тебе, словно добрый седой сосед,
И теперь в твоей власти рождаться и умирать.

Я сплю ночами — видно, это старость.
Не верю в грёзы — видно, это косность.
Довольствуюсь лишь тем, что мне досталось
И с крыш
Не прыгаю за чем-то большим в космос.

Во снах сижу я на пороге рая
И задаю вопрос простой: что делать?
Гореть? А если ты, перегорая,
Искришь
И чувствуешь, что всё осточертело?

Надев беломорскую ночь венцом,
Иду королевой по кромке прибоя,
А ветер ругает меня, в лицо
Дыша перегаром пшеничного поля:

"Очнись, зачарованная треской,
Тяни из болота за волосы память.
Венец твой — терновый, ты здесь изгой!"
Ругает и пыльными пахнет снопами.

Иду королевой… О, бог, ты мой...
Нет. Сучкой беременной — где ощениться?
Наверное, правда пора домой,
Где пахнут морями прибои пшеницы...

Опять моя страна, как монастырь
с тяжёлым скрипом бронебойных ставен,
с таким весёлым, что хоть плачь, уставом,
где злато куполов сиять устало,
а небо зарешётили кресты;

где настоятель свят и вознесён,
попы: кто в прелести, а кто юродив,
где чернецы кричат о тех, кто против,
что непременно надобно пороть их,
любовь без кулаков ни то ни сё;

где упование на толщину стены,
где задыхаемся от ладана и свечек,
где умираем каждый день под вечер -
но правда в том, что ад горящий вечен -
и утром воскресаем снова мы...

Мне плакать в ночь о том, что есть,
о том, что ночь бела, как день,
что на душе то боль, то резь
от острых жалости когтей.

Мне плакать в ночь, как будто в грудь,
в родную грудь, которой нет,
как будто труп, как будто грусть
о преданой родной стране.

Мне плакать в ночь, реветь навзрыд
с дождём холодным в унисон,
от неба требуя грозы,
на струи нанизав лицо.

Мне плакать в ночь всю ночь насквозь,
пока не выплачу свой долг,
пока из глотки спазма кость
не вырастет в зари цветок...

Присяду на дорожку, мне пора.
Я всё испортила, чего коснулась,
Всем стало ясно, что моя сутулость -
Не сложенных под платьем два крыла,
Всего лишь горб,
что мысли нечисты,
Вздохнут свободно, стоит мне уехать,
Что я не человек, а неумеха...

...мне жаль...я не нарочно,- жгучий стыд,-
Простите, если сможете, меня...

Прощаем, хоть прощенье - мягкотелость,
Но уходи, ты сильно засиделась,
Учти урок и что-то поменяй.

Закрылась дверь, и, на пределе чувств
Обиду, злость выплёскивая в мате,
Я со слезами раздираю платье,
Распахиваю крылья и лечу!

Время на убыль,
память ослепла,
тяжесть легка:
Что-то меняется медленно грамм за граммом.
- Вот тебе рубль и
купишь два хлеба,
три молока,-
Голос Отца или бабушки, или мамы...
Это не сложно,
просто и свято -
жизни река,
Что вытекает из крана в стакан по-свойски.
Звон босоножек,
сухость асфальта
и облака:
Ловишь вприпрыжку небо сачком авоськи...

Окровавленная рыба
Солнца стынет в тусклых стёклах...
Дворник матерится хрипло,
Мол, что снова быстро сдохла,

Курит, щурится от ветра,
Смотрит вверх и вместе с пеплом
Стряхивает незаметно
Звёзды в сумрачное небо.

Я в сеть выворачиваю стихов отребье,
Больно, плачу по-детски.
А кто-то с мобильника на небе
Шлёт утешающие эсэмэски:
Не плачь, дура, я всё прощаю.
Иди погуляй в Петергофе,
А для начала выпей чаю
Или чёрного, крепкого кофе.
Иду на кухню, открываю банку
(На прошлой неделе у попов
Обменяла последнюю рубаху
На консервированую любовь,
Думала с чаем, с улыбкой и песней
Выкушаю под особый случай)
Гляжу, а в банке одна лишь плесень...
Вот потрох сучий.
Обманули - матом ругаюсь дерзко -
И у любви есть порча.
"Диндон", - ещё одна эсэмэска:
Успокойся, доча.
В храмах моих и не такие умельцы,
Поп тоже человек и тоже грешен.
Вышли мне чашку твоего сердца,
Я заполню её чисто любви фрешем.
Распорола себя от брюха до шеи,
Сердце ищу, вдруг, звонок из рая:
Вам слал эсэмэски телефонный мошенник,
Не вздумайте.... Поздно. Вот так умерла я.

Из одиночества неплохо
Смотреть на таинство полёта
Глазами пластиковых окон
В стандартных белых переплётах,

И, о себе теряя память,
Смешав роддом с прохладой морга,
Самой летать и снегом падать
Всю зиму и ещё немного...

Бабочка неба пришпилена башнями,
Острыми крышами, громоотводами,
Переживаньями позавчерашними,
Модными шляпками и старомодными,

Хмурыми взглядами, птицами чёрными,
Криками, нервами, вздутыми венами,
Суперуверенными учёными,
В супе увиденными откровениями,

Смерти хотящими душами вечными,
Страшно смердящими тушами бренными,
Сердцем, любовью моей изувеченным,
И графоманскими стихотвореньями...

Кружатся стайкой кристаллы потерянных душ
Под фонарями медовыми в плавном паденьи
Старый Харон обернулся в потёртый кунтуш
И по-украински что-то там шепчет про деньги

Снова он бредит, бредит стихами во сне
Стикс пересох уж давно от истока до устья
Белое золото душ превращается в снег
Чтобы с утра под лопатою дворника хрустнуть....

Выйти, как в космос, в парящий на улице снег,
Пряча в карманах тепло из уютной квартиры,
Только бы снега и космоса вдоволь хватило,
Чтобы по-доброму помнить февраль по весне...

Радостно выйти с бубенчиком смеха во рту,
Будто греха и беды никогда не узнаешь,
Выйти влюблённой и верящей в счастье, как замуж,
Смело приняв от зимы снегопада фату...

Ночь, Кузнечевский мост,
Я - одиночек символ,
Кто-то бычками звёзд
С неба сорит красиво...

Разве курить не грех?-
Спрашиваю в раздумьи
И обращаюсь вверх:
Дай покурить звезду мне.

Только в ответ молчок.
Что ж, и на том спасибо.
Очередной бычок
С неба летит красиво...

Мне до смерти быть дурой чуть-чуть полноватой и юной;
Слушать с лёгким напрягом что обо мне говорят;
Ныкать сколько возможно приятное солнце июня,
Чтоб кутить и транжирить его посреди января;
Прыгать выше себя, лёжа вместе с компом на диване,
И читать из Цветаевой только Поэму горы;
О шиншилле мечтать, свой двойной синтепон надевая;
Обещать отраженью сегодня же бросить курить;
Улыбаться до слёз всем знакомым в моменты печали
И кивать на фуршетах, мол, водочки в рюмку плесни;
Вдохновенно прогуливать сказочными ночами,
Словно в детстве уроки, самые лучшие сны...

Я здравствую и пью одеколон,
Чтобы дышать на всех приятным перегаром.
Иду сегодня я к Фортуне на поклон:
Перекрои меня по собственным лекалам.

Поморщилась и посмотрела вглубь...
Опять поморщилась, вздохнула нарочито.
- Я ничего поделать не смогу -
Из очень маленьких лоскутиков ты сшита...

Я пью вино, одна, пьяна...
Алкоголичка? Может быть.
Мороз меня весь день пинал,
Но всё же я пока в живых

И пью вино, курю LD,
Смотрю с улыбкой на экран,
Люблю себя, люблю людей-
Весь мир театр, жизнь - игра...

Я пью ликёр, опять Самбуку,
Долой все выкинула мысли,
Они же, пролетев по кругу,
Вернулись с привкусом аниса.

Ликёр сегодня что-то жидкий...
Себя опять не пощадила
И таю маленькой снежинкой
В твоей уже густой щетине...