• Поэзия
• Проза
• Критика
• Конкурсы
• Игры
• Общение
| Рассказы [1169] |
| Миниатюры [1150] |
| Обзоры [1459] |
| Статьи [466] |
| Эссе [210] |
| Критика [99] |
| Сказки [252] |
| Байки [54] |
| Сатира [33] |
| Фельетоны [14] |
| Юмористическая проза [164] |
| Мемуары [53] |
| Документальная проза [83] |
| Эпистолы [23] |
| Новеллы [63] |
| Подражания [9] |
| Афоризмы [25] |
| Фантастика [164] |
| Мистика [82] |
| Ужасы [11] |
| Эротическая проза [9] |
| Галиматья [310] |
| Повести [233] |
| Романы [84] |
| Пьесы [33] |
| Прозаические переводы [3] |
| Конкурсы [13] |
| Литературные игры [40] |
| Тренинги [3] |
| Завершенные конкурсы, игры и тренинги [2463] |
| Тесты [31] |
| Диспуты и опросы [117] |
| Анонсы и новости [109] |
| Объявления [109] |
| Литературные манифесты [261] |
| Проза без рубрики [488] |
| Проза пользователей [131] |
| Путевые заметки [21] |
| Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
Поздравляю победителей!
На первое место у нас поднялись аж три автора ! Все трое (Гладких, Кот - Неучёный и Равлик) - красавцы и молодцы! Наступают им на пятки Маруся (второе место) и Джон Маверик (третье место). Того гляди, догонят в последующих конкурсах и сами взойдут на первое место
Хотя... и остальные авторы-участники конкурса представили интересные работы, выбирать было довольно сложно)
Спасибо всем!
Приходите на наш Большой прозаический конкурс и покажите, на что вы способны
Равлик, с дебютом! И с победой! У тебя нежная, невесомая и талантливая проза. Но... Попробуй всё-таки себя и в поэзии тоже.)) Мне кажется, должно получиться.))
Котя и товарищ Гладких - вы мои кумиры!)))
И спасибочки тем, кто голосовал за мою работу - проза для меня сложна, но притягательна.
Отдельное спасибо за критику - это острая необходимость. Ибо сама крайне мало соображаю по этой части.))
Джон, с победой! Всегда в душе восторг и эйфория, когда читаю твои рассказы. Тот стиль письма, который приятно узнавать.
А знаете что... В этом конкурсе самое большое удовольствие лично я получила от того, что проигравших нет. Не в смысле, мест, призов и баллов... А в смысле, качества произведений. Нет ни одной работы, которая напрягла бы моё читательское мировосприятие...))
Непонятно говорю, да?)
Вопчем, я кайфовала, когда читала и перечитывала конкурсные тексты.)))
Это безумно приятно!!!
Не люблю конкурсы, потому что не люблю выбирать и ставить оценки. Нравится читать. Такие событие рождают интересные историии, дарят вдохновение.
Еще раз спасибо, Марара, за Вашу Феечку
Спасибо участникам за творчество!
Спасибо организатору за возможность
Спасибо, Маруся! (так непривычно,однако, так называть)
Дорогие коллеги! Мне понравились все рассказы - все!
И выбирать было невероятно трудно.
Спасибо всем , голосовавшим за меня и всем не голосовавшим за меня:)))
Спасибо за огромное удовольствие от чтения хорошей, ироничной, умной, нежной, сказочной и оригинальной прозы!
Поздравляю с радостью всех победителей!
И огромное спасибо нашей чудесной хозяйке конкурса Прозерпине!
Всем удачи и лёгкой руки!
И, несмотря на то, что этот конкурс закончился, продолжаем активно мечтать!!!
Наши великие педагоги Сухомлинский и Макаренко говорили о том, что у ребёнка всегда должна быть перспектива радости, радостного ожидания. Какие-то малые радости должны быть часто, а перспектива большой радости - это оптимистический настрой на длительный период.
А мы, уже взрослые дети, разве не можем воспринять чашку ароматного кофе, как маленькую радость, а посещение театра как уже большую радость?
Надо только ощущать эти события как радость и мечтать (и осуществлять) те радости, которые нам доступны
А про еду не будет конкурсов?)))
А кулинарный конкурс мы обязательно замутим. И не только кулинарный.
Ух! Планов столько - только успевай осуществлять
КМаркс&АПушкин:
мечтаёмо-грёзноё
(рассказус*):
В те стародавние времена у меня была одна очень практичная мечта. Прилично подготовиться к госэкзамену по политэкономии. В учебниках оная представляла из себя крайне 'экономичное' стастраничное изложение трёх томов Марксова "Капитала". С присовокуплением 'политэкономии социализма' с теми же формулками, но снабжёнными штришками-свидетельствами отсутствия эксплуатации челчелом. Беда в том, что Автор этой теории 19го века иллюстрировал её изложение полудюжиной формул, типа 'пропорция', используя одни и те же обозначения в разных главах трёхтомника для не совсем идентичных объектов. Ну, а в советском учебнике эти формулы оказались на соседних страницах, порождая бессмысленность путаницы.
Вот тут и сделал замечтательно утерянное 'открытие'. По сю пору грущу, что подруга утеряла мой уникальный 'шпаргальный' конспект, выданный ей спустя пару лет для преодоления такого же экзамена. Уникальность же шпаргаллы была в том, что, писанная в 'гениальную' ночь перед экзаменом, она вводила в изложение предмета некий коэффициент, имеющий реальный демографический смысл, сводящий все формулы 'Капитала' в математически непротиворечивую систему**. Ну, а повторить сей прилив вдохновения, естесссно, уже не случилось.
И СлаБо! Бо ни на моём, ни на её экзаменах сии формулки, чреватые зачатием рискованных 'идеологических' дискуссий с Госкомиссией не пригодились. Опятёрились без субдиссиденствааа...
Ох уж эти приступы реализованной мечты...
Благо, когда сбываются светлые лёгкие безвредные. А вот ежели тёмные тяжкие преступные?
Ино дело - грёзы... Ведь как и грёзы произрастая из желаний, мечты отличаются именно успешной связью с реалом, своей осуществимостью (хотя бы в принципе).
Именно грёзы отвлекли тогда от восстановления 'пакета правленых/правильных формул' к "Капиталу". Грёзы по Пушкину. О той злосчастной двадцать девятой дуэли..:
"Всех живучей и живее!
Пушкин - в роли мавзолея?"
/М. Цветаева, "Бич жандармов, бог студентов…/
"Но по мере приближения финальной развязки возникла потребность переписать действительность."
/Ол. Богаев, "Кто убил (мсье) Дантеса"/
"А всё-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеичем..."
/Б. Окуджава, " Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем..."/
"Если бы Пушкин убил Дантеса,
Что началось бы: погиб повеса!
Нет, в самом деле, каков сюжет!.."
/Ал. Кушнер, " Если бы Пушкин убил Дантеса.../
"Дантес лежал среди сугробов,..
А Пушкин пил вино, смеялся,
Ругался и озорничал.
Стихи писал,.."
/Б. Ахмадулина, "Дуэль"/
"А.Пушкин жил., А.Пушкин жив: О!, Пушкин - "Вечный жiдъ"!
/Антисоветский антисемитский антианекдотъ/
"...стрелял, стрелял в него этот белогвардеец и раздробил бедро и обеспечил бессмертие..."
/М. Булгаков, "Мастер и Маргарита"/
"Странно, я думал, что мне доставит удовольствие его убить, но я чувствую теперь, что нет... Впрочем, всё равно... Как только мы поправимся, снова начнём..."
/Ал. Пушкин по П. Вяземскому со слов Ол. д'Аршиака, с французского/
"Смысл жизни не в том, чтобы удовлетворять желания,.."
/М. Зощенко, "Возвращённая молодость"/
"... Когда Пушкин вызвал его, секунданты Дантеса всячески предлагали мягкие условия дуэли, но Пушкин ... добился своего. Кстати, после дуэли кавалергарды единогласно подтверждали безупречность поведения Дантеса."
/М. Веллер, "Памятник Дантесу"/
идритп
Будто можно представить Его убившим, пусть и на дуэли.
Дворянчество... Проклятое (с ударением на первом "о").
А в грёзах таки мнится...
___
*_Из рассказустного 'сообщения' (байки?) приятеля
**_проверено: это действительно так
05.02.2022/23:57 с поздними миниправками
Тут каждый абзац - повод для размышлений.
в альтернативной реальности
над январём белой речки
где над Дантесовым трупом
Пушкин в снегу убивается
Между прочим, альтернативная реальность - отличная тема!))
И о себе в истоке, в сей секунд, и в запределиях Всего
на фоне выдуманной вечности Его...
Особенно - момент перехода от Капитала к Пушкину:
"Именно грёзы отвлекли тогда от восстановления 'пакета правленых/правильных формул' к "Капиталу". Грёзы по Пушкину. О той злосчастной двадцать девятой дуэли..: "
Такая классная модуляция!
Такая чистая форма АВ, где совершенно самостоятельные части связаны тонкой ленточкой биографической коллизии -- и только, но крепко-накрепко.
И речь непривычная-авторская тоже весьма привлекает. Есть чему поучиться.
СпасиБотБо за поддержку 'авторрефлексионных' потуг!
http://litset.ru/publ/9-1-0-70394
Болтая ногами в зеленых чулочках и коричневых башмачках, Ромка сидела на ромашке, подставив остренький носик утреннему солнцу. Легкий ветерок перебирал ее золотистые волосы, распутывая волнистые пряди.
- Эй, Ромка! – услышала она снизу.
- Чего тебе, – не меняя позы, отозвалась она.
Сквозь пушистые ресницы она наблюдала как на лесную лужайку, скользя по тонким лучам, спускался солнечный десант.
- Сегодня можно будет лететь!
Ромка тут же перевернулась на живот и, раздвинув белые лепестки цветка, свесила голову вниз.
- С чего ты взял?
- Вчера камни жаловались, что у них бока ноют, а это ведь всегда к дождю. Спускайся скорей
- Ладно, сейчас.
Поправив легкое белое платьице, слегка пританцовывая, она сбежала по ромашковым листьям, как по ступеням. Внизу ее с нетерпеньем ждал кареглазый мальчишка в коричневом комбинезоне и ярко-зеленой рубашке. Шапка пушистых светлых волос обрамляла тонкое лицо с редкими крапинами веснушек.
- Привет, Летучий!
- Привет, догоняй, - призывно махнув рукой, он помчался, оставив Ромку, замершую на полуслове.
- Ты куда? – крикнула растерявшаяся девочка, не привыкшая видеть своего друга таким взволнованно-быстрым.
Не получив ответ, она помчалась вслед за ним.
- Я нашел одуванчик, парашютики которого наберут силу сегодня, - перейдя на быстрый шаг, объяснял мальчишка.
- Здорово, но почему мы бежим? – переводя дыхание, недоумевала догнавшая его Ромка.
- Нужно не дать корзинке раскрыться. Вот он, давай за мной. – Летучий побежал к лопуху, нижний лист которого лежал на земле.
- Но это же…, - в недоумении остановилась Ромка. – Ладно, тебе видней.
Летучий поднимался по широким листьям лопуха , перепрыгивая с одного на другой, пока не оказался над одуванчиком, еще спавшим в тени широких листьев. Солнце вот-вот могло коснуться его лучами и разбудить заспавшийся цветок.
- Ромка, где ты там?
- Здесь, уже здесь.
- Держи веревку, - он снял перекинутый через плечо моток, скрученный из травинок. – Ложись на край листа, накинь эту петлю на верхушку бутона и слегка затяни, чтобы он не раскрылся, скорей!
Ромка легла на шершавый край листа и потянулась к бутону.
- Нужно спуститься пониже, я не достаю.
- Знаю, не бойся, - Летучий уже сел на лист и крепко обхватил Ромкины лодыжки. – Давай, я держу тебя.
Под их весом лист лопуха слегка наклонился, приблизив ее к цели.
- Готово, - крикнула Ромка, слегка шевельнув пяткой.
Летучий помог ей выбраться и, пока она приводили себя в порядок, привязал другой конец веревки к толстой жилке лопуха.
- А теперь можешь спокойно объяснить, что это было? – спросила Ромка, когда они, качаясь на листе, любовались, как лужайка наполняется красками просыпающейся жизни.
- Парашютики бесполезно срывать раньше времени, иначе они теряют летучую силу. – Привычно спокойно начал Летучий.
- И что?
- А то, что после дождя они будут мокрыми и тяжелыми, теперь понимаешь?
- Дошло! Мы спрятали их в корзинке под лопухом, чтобы их не замочило, а после дождя, когда выглянет солнце…
- …Снимем петлю, цветок раскроется, мы возьмем парашютики и сможем взлететь, - улыбаясь, закончил Летучий.
- Давай пять! – Они звонко хлопнулись ладошками.
- Главное успеть поймать свежий ветер, который поднимет нас к радуге, - глядя в чистое безоблачное небо, вздохнул Летучий. – Думаешь, получится?
- Ну, великаны же летают…
- Так-то бы, да…, но с парашютами они вниз летают, - опустив голову, усмехнулся мальчишка.
- Так они ж тяжелые! – Рассмеялась Ромка. – Столько забот на себе таскают, и то выходит в небе удержаться.
- Слушай, я понимаю, что мы давно об этом мечтаем, но потом, когда мы пролетим сквозь окно радуги, мы не пожалеем? – тихо спросил Летучий. – Эти великаны, они же такие зануды. Вечно пасмурные и недовольные, чтобы с ними не случилось: если солнце – жара из дома не выйдешь, дождик – плохо, что грязь кругом, птицы поют – чего разорались.
- Летучий, как ты не понимаешь, им просто страшно быть счастливыми, - Ромка разглядывала оранжевую бабочку крапивницу, севшую ей на руку, которая смешно шевелила усиками и щекотала хоботком, собирая пыльцу, прилипшую к руке.
- Они думают, что все знают, но не умеют придумывать и делать открытия, разучились верить в чудеса и друг другу. Вдруг мы станем такими же?
Девочка подняла руку и бабочка, поймав движение воздуха, скользнула, расправив крылья.
- Они боятся, улетев в небо, потерять землю, - провожая бабочку взглядом, улыбалась Ромка.
- Великаны строят вокруг себя столько стен и заборов.
- Не будь к ним слишком строг. Они редко выходят за двери, потому что их пугает неведомое. – Девочка на мгновение замерла, потом глубоко втянула воздух. – Чувствуешь?
Взявшись за руки, они стояли на листе лопуха, вглядываясь в неведомую им даль.
- Летучий, честно-почестному мне тоже страшно. Но самое главное – шагнуть. Пусть даже зажмурившись, а потом еще, и станет легче, а главное – Дорога продолжится.
- А иначе страх встанет стеной и придется искать обход, и тогда можно заблудиться и испугаться еще больше…, и появятся новые стены, - они часто так разговаривали, подхватывая мысли друг друга.
- Но ведь мы с тобой не забудем, что камни разговаривают?
- Ни за что на свете!
- На мизинчиках, - они повернулись друг к другу и сцепили пальцы в нерушимой клятве.
Потом все случилось так, как они задумали. Стремительно налетевшая весенняя гроза, яростно отгремев, страстно посверкав и отшумев коротким ливнем, унеслась дальше, а в сияющем чистотой небе повисла яркая двойная радуга. Порыв свежего ветра поднял их, легких, с парашютиками в руках высоко над землей. Туда, откуда радуга становится большим круглым окном с разноцветной рамой и серой пеленой тайны внутри.
- На счет «три»?
- Летучий, давай никогда не потеряем это небо внутри!
- Никогда!
- Три, - разжав пальцы, они отпустили парашютики.
- Так, ребята, поторопитесь. Собираем палатки, спальники, личные вещи не забываем, - над лесной лужайкой разносился звонкий голос вожатой, подгонявшей разомлевших на природе семиклассников. – Летучий, Ромка, хватит витать в облаках, пора спускаться на землю и подумать о делах насущных.
- Ромка, ты как?
- Там посмотрим.
Спасибо)
Принято.
http://litset.ru/publ/5-1-0-70381
1.
Холодный промозглый ноябрь. Ранние сумерки. На городском рынке почти никого. Недалеко от выхода стоят две девчушки, сутулясь и пританцовывая от холода. У одной курточка чуть расстёгнута и из за пазухи то и дело высовывается любопытная мордашка щенка-переростка.
— Купите щеночка, — канючат девчонки при виде редких прохожих.
— Купите, пожалуйста! Недорого. Всего сто рублей. Купите...
— Это у вас таксёнок что ли? — отозвалась на призыв девушка, шедшая под руку с молодым человеком, — А знаешь, — повернулась она к спутнику, — Я ведь всегда мечтала о таксе.
— В чём же дело? — улыбнулся он, — Сколько там за щенка просят?..
Деньги отданы. Щен таксы перемещается из-под одной куртки в другую, возбуждённо-тревожно принюхиваясь к чужому запаху.
— Как ты его назовёшь?
— Не знаю. Была бы девочка, назвала бы — Любовь. Но раз он мальчик, пусть будет Рай.
— Выдумщица! Люблю тебя. Ну, здравствуй, Рай...
2.
Июльский день — золотой и горячий, как спелый абрикос.
Рай носится по лужайке, что расположена позади панельных пятиэтажек, и звонко лает на всё, что успевает увидеть, нарезая в восторге круг за кругом.
Хозяйка смотрит на пса, улыбается и молчит. А молодой мужчина рядом с ней то замолкает, то снова начинает недоумённо повторять:
— Так не бывает, понимаешь? Не бывает и всё! Вчера любила, а сегодня нет! Почему? Что я сделал не так? Ведь всё было хорошо. Разве не об этом мы мечтали с тобой, чтобы жить вместе? Всегда! Всегда...
— Ключевое слово — «было», — вдруг отвечает девушка и негромкий окликом подзывает мельтешащего пса, — Ко мне, Рай! Ко мне. Уходим.
Рай несётся со всех ног, виляя хвостом и блаженно улыбаясь любимой хозяйке, и славному парню, что стоит рядом с ней, и всему этому прекрасному летнему миру.
Хозяйка опускается на колени, пристёгивает поводок к ошейнику, смеётся и ласково гладит горячее, несуразное тело таксёныша. Затем поднимается с колен и не оборачиваясь уходит в сторону автобусной остановки. А Рай оборачивается. Ещё и ещё. Он кивает мордахой оставшемуся на лужайке мужчине, мол, идём, что ты стоишь как вкопанный, смотри, мы уходим! Тот в ответ лишь пожимает плечами. И вдруг резко, со злостью швыряет на землю бумажный пакет, что всё это время держал в руках. По зелёной траве катятся спелые абрикосы, лопаясь и брызжа соком.
3.
Сентябрь был сухим и ясным. Почти без дождей.
Хозяйка пришла домой раньше обычного, и Рай кинулся ей навстречу. Но остановился и тоскливо заскулил. Женщина медленно разулась, неловко скинула пальтецо и, пройдя в спальню, осторожно легла на кровать. Потом зазвонил телефон. Потом пришла хозяйкина мама. Она вздыхала и говорила тихо:
— Глупая, глупая, какая ты глупая. Зачем же так? Зачем? Я ведь так мечтала о внуке или внучке… Разве не помогла бы тебе? Разве не помогла бы?..
Потом она ушла. Рай запрыгнул на постель, нервно обнюхал хозяйку и улёгся рядом, положив голову на самый низ её живота. Женщина погладила пса и криво усмехнулась:
— Всё-то ты понимаешь, Рай. Всё-то ты чувствуешь, мой хороший. И не ругаешь меня, да? Не ругаешь.
А через несколько дней был вокзал. Ночной, неуютный, гулкий. Раю было здесь интересно, но тревожно и шумно. Хозяйка волновалась. Хозяйкина мама молчала и крепко держала его поводок.
Потом вдруг все засуетились, заторопились, заговорили… Грохот, лязганье, странные запахи, чужие бегущие ноги, опять чужие… А хозяйкиных нет. И запаха её больше нет. Мама хозяйки начинает кричать:
— Девочка моя, пиши, звони, не забывай нас! Мы ведь всегда тебя ждём, мы всегда ждём!
Потом она побежала. И Рай бестолково бежал вместе с ней… Остановились, сиротливо озираясь вокруг. И медленно пошли домой, скуля и плача.
Зимнее утро. Метро. Час пик. Молодая женщина торопливо семенит в сторону эскалатора в общей массе спешащих людей. Вдруг из её сумочки раздаётся звонок мобильника. Не замедляя ход, женщина расстёгивает молнию сумки, ловко выуживает телефон и взглянув на номер высветившийся на дисплее, сбрасывает вызов. Но не успевает она убрать телефон обратно, как звонок повторяется. Опять сбрасывает вызов. Кладёт мобильник в карман пальто. И вновь звонок. Но уже иной. Извещение об эсэмэс. Женщина, выходит из людского потока, останавливается, снова достаёт телефон, открывает почту от абонента «Мама» и долго смотрит на дисплей:
— Рая больше нет. Каждый вечер убегал тебя встречать у дороги. Сбила машина.
Женщина делает глубокий вдох и возвращается в торопливый строй. Несколько шагов, ступенька эскалатора, движение вверх.
Выйдя на улицу, она смотрит на рекламный щит, где кто-то очень популярный на фоне чего-то слепяще-счастливого бумажно улыбается выплывающей из метро человеческой массе. И надпись поверх щитка: «Мечт больше нет»
Женщина смотрит на рекламу невидящим взглядом, усмехается и сливается с толпой.
Как сложно...
Спасибо)
Принято.
http://litset.ru/publ/46-1-0-70360
Не родной отец часто бил его. С ранних лет он научился находить утешение в музыке, с пяти – пел в церковном хоре. В школе, чтобы позже возвращаться домой тоже пел в хоре и играл на фортепиано. Клавиши, как магнитом, притягивали его пальцы. После окончания школы, обладая мощным голосом широкого диапазона, пел в группе. Он придумал песню, и каждый раз, когда группа бывала в отеле или еще где-то, где стояло фортепьяно, он играл и твердил:
– Когда-то песня станет крутой…
– Она уже крутая, – говорили ему. – Заканчивай с ней!
– Нет, она ещё не готова, я не знаю, что с ней делать, – и продолжал то ласкать, то терзать инструмент.
В течение девяти лет продолжалась работа над песней, которая должна была стать венцом всего творчества по его собственным уверениям. Наконец, песня музыкантами записана, а через некоторое время на неё снят великолепный клип.
Мечта воплотилась в жизнь.
P. S. Эксл Роуз «November Rain». Клип в двадцать первом веке на Ютубе собрал 1,8 миллиарда просмотров, что является третьим результатом в истории музыкальной индустрии.
Спасибо)
Принято.
Вне конкурса.
http://litset.ru/publ/84-1-0-70342
Рифмованное изложение с элементами сочинения по мотивам широко известной сказки А.С.Пушкина
Со старухою старик
жить в земляночке привык.
Сколько жил? Забыли счёт
Столько можно б и ещё,
небогато, но путём:
пол в земляночке метён,
рыбы вяленой мешок –
ну чего желать ещё?
Нет ни голода, ни жажды…
...Но сподобился однажды
дед, и вынул из верша
не ежистого ерша,
не треску и не тарань,
не зубастую пирань –
говорящую рыбёнку,
чем смутил свою бабёнку;
потому что рыба та
натрындела неспроста:
чтоб свободу получить,
обязалась заплатить
всем, чего б ни пожелать…
Баба стала дурковать:
то ей избу, то дворец...
Дед измаялся в конец:
– Хочешь почестей ещё?
Так уже потерян счёт! –
Но старуха – не карга,
в ей фантазий дофига!
Чуть со свету не сжила –
насобачилась желать!
Не смирив свою фантазь
захотела всё и враз:
хошь-не хошь, а выполняй,
а то будет ай-ай-ай.
Приказание простое:
– Стать Владычицей Морскою
я хочу, и сей же час!!!
Дед смекнул, мол, в этот раз
сам я к рыбке не пойду –
не хочу гореть в аду.
– Едем вместе, ma chérie,
если так тебе горит!
Хочешь в море власть иметь –
надо будет в воду лезть –
не на мели – в глыбине:
власть морска – на самом дне.
И влекомая мечтой
погрузилася на чёлн.
Берег скрылся из очей.
Нет ни стражи, ни врачей.
Нет и рыбы на волнах:
в глыбине, видать, она
наряжается для встречи
и готовит пышны речи.
Дед поклоны бьёт царице –
– Ну, пора, как говорится, –
обнял нежно и с тоскою:
– Будь Владычицей Морскою! –
опустил её в пучину,
как положено по чину,
разогнулся, вытер пот –
открестился от хлопот:
баба с возу – куль с горба –
по желаньям и судьба;
лодку к берегу направил...
Всё свершил согласно правил:
судно свёл на царску пристань,
вышел, поклонился низко,
говорит – народ смекает:
– Вам Владычица Морская
за приказами всегда
приходить велит сюда.
А когда она молчит –
я тогда – наивысший чин.
Так сказал – и почивать
на царицыну кровать.
Дело сытно – дело пьяно,
не был наш старик смутьяном,
но от фрейлинских красот
и смиренный ум снесёт.
А от сытости чрезмерной
вздорным стал старик и нервным:
всё ему не комильфо –
так добрался до реформ.
Дал указ: «Шукайте баб.
Суть политики – гульба.»
Приказали – исполняй!
Кто промедлит — не пеняй.
Девок жёлтых,
красных,
чёрных –
в загранице научёных –
для фасону понавёз,
поднял цены на овёс.
Было весело вначале –
жизнь клубилась на причале,
а потом пошла вразрез:
к бабам – что-то надо есть.
Люд от пьянки окосел,
экономикой осел.
Как старик наш не радел –
а казны запас худел.
Шепчет челядь слева-справа,
что старуха плохо правит:
с дна морского не встаёт
и чудес не создаёт.
Трон шатается, а дед
растерялся – нет идей
без старухи – смех котам:
нет харизмы ничерта.
И хмельной народец сдуру
бунтовать зело надумал.
Дед сутреча пробудясь,
глядь – а он уже не князь!
Враз сутулый стал и кроткий,
что пескарь на сковородке,
не лютует, не кричит:
сдал одёжу и ключи,
фрейлин кинул, трон и пьянку –
предпочёл свою землянку.
Стары лапотки обувши,
ветху лодку двинул с суши,
для сугреву взял винца
и пошёл ловить тунца.
-----------------------------
Нет конца у нашей сказки,
ни морали, ни развязки.
Что там будет – то и стало:
Где конец – там и начало.
Александра Одрина
http://litset.ru/publ/9-1-0-70347
Феечка Феерина любила мечтать. Сама она, как и положено феечкам, была не больше мотылька, а мечта у нее была большая и светлая: стать после школы феей-садовницей на огромной поляне у самой опушки леса. На этой поляне - хорошо! Почти всегда солнышко светит, цветочки сладким мёдом пахнут, а вода в ручейке неподалёку - прозрачная, холодная и вся в солнечных бликах; знай её зачерпывай в серебряный кувшинчик и неси к своему цветочку.
И так феечке Феерине её мечта нравилась, что она всё время мысленно уносилась на свою прекрасную поляну, а фейные классные дамы-наставницы на неё за это сердились не на шутку. Ведь феечка, мечтая, пропускала все их объяснения, даже объяснения по своему любимому садоводству, и не могла ответить на самые простые вопросы о том, сколько какому цветочку нужно воды за сутки.
- Тебя после школы отправят собирать консервные банки, разбросанные по лесу! - утверждали фейные дамы, - Или будешь воевать с пауками за ягоды ежевики, которые запутались в паутине! Королева фей при распределении посмотрит не в твои мечтательные глаза, а в зачётку, где только двойки да тройки!
И бедной феечке оставалось лишь согласиться с наставницами: поляна на опушке одна, и выбирали туда лишь самых лучших и прилежных.
Но судьба, как не странно благоволит к мечтательницам: королева фей, взглянув на её зачётку, понятное дело, нахмурилась и строго спросила, где бы Феерина хотела работать, а та так красочно и восторженно описала свою мечту о поляне у опушки... Вдобавок, одна из феечек, работавших там, как-раз отправилась в долгое путешествие, и нужно было её кем-то заменить. Вот королева фей и решила дать шанс смешной мечтательной непутёхе.
Первые два дня Феерина трудолюбивой пчёлкой носилась между цветочками, которые ей поручили: тут землю у корней взрыхлит золотой лопаткой, там сорную траву выдернет, а уж воды из ручейка каждому из цветочков нужно было вообще намеренно: сплошные полёты от ручейка к поляне! А на третий день феечка почувствовала, что крылышки её от усталости уже не держат, серебряный кувшинчик и без воды весит, как большая полная водой бочка, да и солнышко в полёте не радует. Взлетела Феерина на большую ромашку, уселась в самый центр цветка - на круглую пушистую подушечку и размечталась: вот бы серебряные кувшинчики сами по себе от цветочка к цветочку летали и землю у корней поливали! А феечки бы на цветочках сидели и кувшинчиками командовали: этому цветочку - три кувшинчика воды, а тому - десять... Тогда и не устанешь так; и времени будет побольше: можно и песенки петь, и хороводы под солнышком водить, и просто цветочками любоваться.
Мечтала Феерина, мечтала, да и не заметила, как день кончился, все феечки домой полетели, в свою большую спаленку, где все вместе спали. Поделилась Феерина с подружками своей новой мечтой, а те её на смех подняли: где же это видано, чтоб кувшинчики сами летали по воздуху? У них же крылышек нет! Да и захочет ли кувшинчик на крылышках воду для цветов носить? Он же - не феечка! Возьмёт, глупый, да и упорхнёт куда-нибудь.
Обиделась феечка на подружек и на следующий день уже о другом, усевшись на свою ромашку мечтала: вот бы кувшинчики с водой бабочки возили по воздуху, а феечки за этим следили, сидя на своих цветочках. Но подружки и эту затею вечером раскритиковали: у бабочек своих дел полно: с цветка на цветок порхать, цветы опылять. И потом, бабочки - они огромные, с феечку ростом, они феечек и слушать не захотят, зачем им такая морока, водичкой цветы поливать?
Так оно и пошло: днём Феерина сидит на ромашке и мечтает, предыдущие мечты совершенствует, а вечером мечтами с подругами делится, слушает их замечания. Им тоже понравилось слушать Феерину да обсуждать, что хорошо, а что не очень: порой эти беседы и споры до самого утра тянулись. А вот фее - распределительнице работ совсем вся эта история не нравилась. Мало того. что мечтательную лентяйку круглыми сутками караулить и с ромашек гонять, чтоб она работой занялась, так и другие феечки после бессонных ночей работают спустя рукава, то бишь, поникнув крылышками: вялые, не выспавшиеся... Эдак все цветы на поляне засохнут без ухода!
Полетела фея-распределительница к кролеве фей на Феерину жаловаться: нужно, мол, бесстыдницу приструнить за то, что сама она весь день пустыми мечтами занята и других от дела отвлекает. Если ей на поляне работать неохота, пусть она норы жуков-навозников убирает: нечего трудолюбивым феечкам-поливальщицам головы морочить!
Растерялась Феерина, рассказала королеве фей о своей последней мечте, в которой уже не бабочки воду в кувшинчиках несли, (как их - огромных поймаешь?), a гусеницы, - их-то можно совсем маленькими, прямо из яичка найти и обучить. Выслушала королева фей феечку, задумалась и говорит: "Не такая уж у тебя пустая мечта, Феерина! Почему бы ей и впрямь не воплотиться в жизнь?"
С тех пор полянка у опушки очень изменилась. От ручейка к полянке ползут большие толстые гусеницы; к спинке каждой паутинками привязан большой дубовый лист; на нём не кувшинчики, а целые бочки с водой - каждая с пол-роста феечки. Гусеницы - сильные, но смирные, они много воды могут на себе привезти. Рядом с ними в воздухе порхают феечки-погонщицы; у каждой в руках длинная соломинка, чтоб направлять гусениц к неполитым цветочкам. Феечки-поливальщицы их у своего цветочка встречают и свою бочку с водой наземь стаскивают. Всё что им нужно теперь, - это зачерпывать воду кувшинчиком из бочки и на землю у корней выливать. Это куда быстрей, чем туда-сюда к ручейку мотаться. А когда бочка опустеет, феечки её на другой листок поставят, и другая гусеница его к ручейку повезёт. Иногда феечки между собой меняются: поливальщицы становятся погонщицами и наоборот. Но всё равно свободного времени у всех больше: можно и землю у цветочков взрыхлить, и с подружками потанцевать, и просто полетать над цветочками, да и с Феериной поболтать о том, о сём. Вон она на самой большой ромашке сидит и мечтает! О чём? Да мало ли о чём: о том, чтоб золотая лопатка сама землю взрыхляла; или о том, чтоб тяжёлые бочки с водой сами с листа-повозки соскакивали. Для такой фантазёрки, как Феерина всегда найдётся повод помечтать!
Спасибо)
Принято.
http://litset.ru/publ/5-1-0-70316
Кирилл вышел из дверей административного корпуса с чётким ощущением: Бог Есть.
Потому что вот она, долгожданная мечта, в его руках – сегодня удалось поставить две последние печати в акте согласования. Сколько скользких ситуаций, оббитых порогов, препон... Нет,всё не зря, всё – в дело, которое он завтра же и начнёт разворачивать так, как хочется. Но сегодня… Кирилл на ходу соображал, чем же займётся сегодня, в обнимку с кипой бумаг шагая к автостоянке.
В эйфории он даже не положил документы в папку – так и тащил в охапке, будто спеша поскорее унести их подальше от чужих глаз в укромное место.
И самая ценная – свежая бумага, украшенная всеми нужными печатями, возлежала на всём этом великолепии подтверждением: он, Кирилл, сделал это!
Сделал, сделал, сделал!
И никто этой победы у него не отнимет. (ну да, по всей философии, если есть Божья благодать – должны быть и козни дьявола, но уж дудки! Сегодня победоносно правит справедливость, и, как гласила надпись на заднем стекле: «Победы не отдадим»! Благостный сентябрьский денёк располагал к созерцанию: воздух казался свежей обычного, неприметный городской пейзаж очаровывал.
Кирилл привычно открыл машину, намереваясь уложить драгоценные документы, но тут шаловливый ветерок нагло зашелестел страницами, подхватил лежащую сверху и увлёк за собой. Метнув на сидение всю папку, вместе с ключами и телефоном, начинающий бизнесмен кинулся ловить священный «Акт согласования», так внезапно упорхнувший в хоровод листопада. Но не тут-то было – листок припустился вдоль сквера, дразня и ускользая. Кирилл выругался. Нескладная девчонка-подросток в ярко-красной курточке, сидевшая на лавке, обернулась, оказавшись сморщенной старухой, которая споро кинулась наперехват летящему документу, клюкой, пытаясь прибить его к земле, на что Кирилл выругался повторно (ну разве можно так с документами!), и старуха, как по команде, мгновенно самоустранилась, заняв насиженное место на лавке, повернулась к театру действий спиной и прикинулась девочкой.
А злосчастная бумага снова «стала на крыло» и по воле погоды весело удалялась, так что нашему герою пришлось припустить следом. Надо заметить, что Кирилл давненько не бегал, и безукоризненная рубашка под фирменным пиджаком быстро припотела.
А документ убегал шустрее сказочного Колобка, плавно минуя кусты и лавочки, маня за собой. Преследователь, прикинув, что лёгкой победы ему не видать, припустил на опережение. Это была верная стратегия, и удача уже собиралась радостно улыбнуться Кириллу,
если бы на проезжей части в это же самое мгновение не оказалась тёртая Нива, ведомая миролюбивым пасечником из пригорода.
Всё произошло внезапно и неотвратимо, как в задачке про двух встречных путешественников «из пункта А в пункт Б». Ничего личного – одна сплошная математика, но кепка на волосах пасечника от неожиданности приподнялась. Однако он успел дать по тормозам, и Кирилла не расплющило колёсами, но лишь протащило на пузе положенную дистанцию тормозного пути.
Выскочив из машины с раскрытым ртом, наполненным неоформившимся ещё в земные звуки матом, пчеловод в крайнем удивлении увидел, что виновник ДТП вскочил, как мячик, и припустил наутёк.
Ошарашенный селянин газанул прочь от злополучного перекрёстка, попеременно вытирая холодный пот со лба, крестясь и вертя пальцем у виска.
Кирилл мчался за шальным документом, как разыгравшийся котёнок за шелестящим фантиком на ниточке, в то же время ощущая, будто им играют, он попал впросак, и что надо положить этой игре конец. Редкие прохожие шарахались от растрёпанного мужчины с разбитым лицом в драном пиджаке с недостающими пуговицами, стремглав несущегося «вдоль по Питерской». А злополучный листок вдруг, обретя свойства воздушного змея, взвился над крышами пятиэтажек и скрылся за мережей проводов и макушек деревьев.
Потеряв его из виду, Кирилл некоторое время стоял, как вкопанный, прежде чем пуститься в обратный путь.
Одержимость погони сменилась унылым безразличием и, чего он прежде не замечал – болью.
Человек шёл, пошатываясь – то ли неудачно погулявший пьянчужка, то ли грустный клоун, отставший от циркового фургона, и в глубине его сознания снова проснулся вопрос: «а есть ли Бог?»
Принято.
Спасибо)
осьмедление:
"Помедли, осень, не спеши..."
Людмила Конст. Татьяничева
"О, жизнь моя, не уходи..."
Анатолий Вл. Жигулин
"Если у человека сбываются мечты, значит это входит в его жизненные планы."
'Джулиана Вильсон'
Недолгая но медленная Осень медная, льстецами прозванная золотой, свой краткий но очаровательный покой, ржавея поминаниями лета, уже в излёте, истекая собиралась попривычно отдождясь омыться, охладиться, опредзимиться. Но тут её притормозила Власть, попросила задержаться. И не в шутку так попросила. Указала.
И вот, ежели бы это привычно заботилась о своём месте в пантеоне Карпо, хоть и дочура (из многих) Зевса, или просил бы в извечно мутной иерархической толкотне слав. божеств Авсень (Даждьбогов сын), кураторы сезона... А то ведь сами индоевропейски праоднокоренные высочества Апполон и Даждьбог, верховные по осени!.: Похоже, то надмировые Власти в опоре на глас народа посчитали выгодным ренессанс языческих фундаментов христианизованного мировидения. И просогласовали откликнуться на стихийно-массовую мольбу-желание-мечту прогрессивного человечества тормознуть неотвратимости Зимы. Бо свойственная реченосцам мания тропить и притчевать свои тексты давно приучила читать климатические сезоны за периоды жизненного цикла разумно чувствующих. И наоборот.
Кто из языкороссов сравнодушничает на Тютчевский призыв:
"Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.," с вечери осени жизни?
Иудо-христианский "золотой миллиард" своей большей частью знаком с Осенью и прагматично тратится на преодоление оной для себя и в себе. Он умело воспевает эту желанную мечту даже грустью "Осени в Нью-Йорке".
Вот и обильно верующие христиане искренне благодарят Творца за рискующее деменцией долголетие, мечтая длить очарование 'последней осени' своей, и эффектно молят об этом. Уж не по загадочности ли гарантированной им вечной жизни души в отрыве от чувствоносного тела, носителя памяти, бишь личности? От недоверия к яви сохранения её активного отпечатка, голораммы в недетектируемом сгустке тёмных энергий?
... ...
Совет по связям с общественностью Совета богов, похоже, недурно проработал эту смертьютрепещащую проблему, подготовив реальные предложения Исполнительному Совету, одобренные Советом Верховного менеджера при Самом.
Это заручительство разумеется сработало, но с ожидаемо неясными последствиями. И, в основном, на себя сработало, как любая уважаемая и устоявшаяся до чёрноящичности необходимостью кроссиерархических и системно-сетевых увязок и согласований перетяжелённая идеологией управленческая система.
В итоге, смирившись с риском усилить скандал Геба с Нут, ветхая Гея, озадаченная лавиной тематических программных указив, задействовала арсенал долгоиграющих воздействий во удлинение Осени. Зашевелились магнитные полюса. При Аидовом содействии активировалась
глубинная и не очень глубинная дегазация: от деводородизации ядра и мантии, через Гефестный разгон вулканов, до разгрузки газогидратов и болотных отложений, приправленной дымами лесных и торфяных пожаров. С подачи курируемых Апполоном солнечно-земных связей стартапно стартовала осенизация климата внеэкваториальных зон: зимы оквёлились, леты отеплелись. Гретый Океан озаботился обеспечением атмосферы нежаркими но наипарниковыми испарениями.
С непервой попытки удалась пандеморра, маскирующая глобальное чуть антигермесское проплутоское (Кому как не Персефоне/Прозерпине о сём ведать?!) экономическое распадение., Пандеморра, не особо снизившая огорячивший Гр. Тумберг человечий вклад в деформацию привычного, ущемляющего осени климата.
И т.д.
При сём даже карантинная свирепость не особо препятствует росту оглашенчества и иного неофитизма в церковных и внецерковных религиях, сектах и кружках магиефилов.
... ...
Проучительный эффект сбывания мечты вышел избыточным?
Мой неохотный ряд накинулся вниманием
на отпускную цену за мечты сбывание...
____
Спасибо)
Ей Бо, проПерсифонность сего текстеца натуральна и 'обусловлена' протематическими, а не проконкурсными первопричинами...
http://litset.ru/publ/46-1-0-70264
( Из цикла "Мои фантазии..." )
– Сегодня, барышни, я предлагаю отойти от запланированной темы и поговорить о наших мечтах, – классная дама окинула взглядом гимназисток и ткнула пальцем в худенькую девушку с большими голубыми глазами, – вот, вы, Екатерина, как представляете своё будущее?
– Я, Елизавета Павловна, посвящу себя делам богоугодным и стану обучать
грамоте крестьянских детей.
– Что же, похвально. Я думаю, ваша мечта сбудется непременно!
Классная дама ходила между рядами и поочерёдно спрашивала воспитанниц.
Молодые барышни с удовольствием делились сокровенным – одной хотелось
стать доктором, другой – заняться естественными науками. Была и такая,
которая спала и видела себя балериной.
Елизавета Павловна была благодушна к своим подопечным, хвалила их
устремления и порывы. Вскоре её взгляд остановился на крупной и угловатой
девушке с теми чертами лица, обладательниц которых за глаза обычно называют
дурнушками.
Но абсолютно независимый вид и откровенно-насмешливый взгляд гимназистки говорили, что ей глубоко наплевать на чужое мнение. Тем не менее, классная дама спросила:
– А вы, Фанни, не хотели бы поделиться с нами своей мечтой?
– Отчего же не поделиться! Только мне не по силам будет одолеть те вершины, которые собрались покорять мои подруги. Так что ничего не остаётся, кроме как
стать знамениой актрисой, - без тени смущения пробасила гимназистка.
В классе кто-то ехидненько засмеялся, кто-то прыснул в кулак, но девушка только улыбалась, при этом сохраняя вид человека, абсолютно уверенного в своих словах.
Жаль мне эту Фанни, – думала Елизавета Павловна, идя после урока по
коридору гимназии, – в артистки, бедняжка, хочет. В знаменитые! В зеркало
не смотрится, что ли… Одно хорошо – не унывает. Характер!
Её бы старостой группы назначить. Эту... Раневскую...
Спасибо)
Принято.