Верую в Бога и в будни дождливо-серые,
В демона бури, что треплет мои суда,
В бездну морскую, что смотрит мне в душу, верую
Да без надежды смотрю я, как смертник, вдаль.

Как научиться смиренью и в горе выстоять,
Чтобы не стал я добычей грехов-акул,
Чтобы приплыл к берегам сокровенной истины
И отыскал негасимый горящий куст?..

Верую в радугу радости после шторма, но
Всё же молюсь я ходившему по воде,
Чтобы мои паруса хорошо заштопал он,
Путь указал и улыбкой украсил день.
_______________________________________________________
Горящий куст (Неопалимая купина) — горящий, но
не сгорающий терновый куст, в котором Бог явился Моисею.

20.12.2020 г.

"И явился ему Ангел Господень в пламени огня
из среды терного куста. И увидел он, что
терновый куст горит огнём, но куст не сгорает"
(Книга Исход, 3:2)

Я чувствую себя кустом горящим,
В котором есть душа - частица Бога;
Я тот чудак, женившийся на боли,
Кто счастье ищет - только не обрящет.
Грехи-вороны гнёзда в сердце свили -
Водяру пью, смакую падших женщин...
Во мне скопилось столько праздной желчи,
Что сам себя готов поднять на вилы.
Заложник лени, сталкер злачных баров,
В которых жизнь впустую прожигаю.
По улицам судьбы брожу жиганом,
И рады мне бездомные собаки.
Порою псом мечтаю обратиться
(Бесстрашным альфой, на людей рычащим),
Забыть, что я как будто куст горящий,
В котором божья теплится частица;
Найти таких же бывших человеков
И, бегая по городу со стаей,
В инстинктах древних полностью растаяв,
Блюсти природы-матери заветы...

У каждого внутри свои чудовища...
Я - озеро, но я не исключение:
Моё, к несчастью, жрёт отнюдь не овощи -
Хрустит пловцами будто бы печеньями.
Не раз пыталось от него избавиться,
Маня к себе охотников за монстрами,
Но всех всегда съедала тварь зубастая,
С которой стали мы по крови сёстрами.
Смирилось я давно с его присутствием;
Благодаря чудовищу прославилось...
Порой от скуки с ним болтаю сутками,
Учу зверька, что есть людей неправильно,
А он твердит: "Однажды смоюсь в море я
И поселюсь в бермудском треугольнике,
Я буду там творить свою историю -
Топить суда и класть на дно покойников!"
В ответ я молча улыбаюсь волнами:
Пускай мечтает, плавая в иллюзиях,
Не зная, что не отпущу на волю я -
Ведь у меня любовная контузия!..

"Гляди, мой ангел, как тебе легко -
лететь над всем, себя не замечая,
над облачным топлёным молоком
позванивать небесными ключами."
______________(с) Жиль Де Брюн

Солнце сеет блики в снег, словно нимб слепит глаза,
Кистью света образА пишет на холсте сетчатки...
Лезет в душу странный звон - это в тучных небесах
Ангел-ключник, в Рай летя, зло звенит к пурге ключами.

Неизвестен мне секрет - имя божьего слуги,
А не знаешь, как зовут, - значит, парня не попросишь,
Чтобы он, витая там, где-то между кущ благих,
Перестал сводить с ума, в небе вспахивая просинь.

Снег похож на кокаин, жалко, что не штырит он:
Я валялся бы в бреду, нюхал грешное веселье...
Стал бы я снеговиком, впавшим в чёрно-белый сон,
Ожидая поезд в Рай, возле остановки "Сердце".

Солнце сеет блики в снег, тихо плавит бедный мозг;
Ангел, милый, помоги - кинь с небес немного манны!
В кровь иглою впрыснул ВИЧ, без тепла любви замёрз.
Кайф ушёл, оставив дар - вирус, ломку и кошмары...
_______________________________________________

Деревья - это лёгкие Земли,
А я - её печаль тяжёлая...
Мне часто в рифму хочется скулить,
Идя ко дну дырявой джонкою.

Деревья стоя ждут старуху-смерть,
Макушками врастая в небо, но
Я с них упорно не беру пример -
Я душу в ад бросаю неводом

И черти ловятся на ром/вискарь,
Мерещась ночью в каждой тени мне,
А птицу счастья силы нет искать:
Себя я чувствую растением,

Пустившим корни слишком глубоко
В зыбучий чернозём страдания;
Вся радость укатилась колобком
В страну с названьем Никогдания.
_____________________________________
авторское чтение -
/_ld/39/3974_20210119_183830.m4a

За то, что я родился чёрным - меня усатым Чёртом кличут,
Кидают камни, чтобы только дорогу им не перешёл.
Котом бездомным быть несладко - хотя ловлю мышей и птичек,
Но чаще роюсь на помойке: найду просрочку - хорошо.
Достали блохи-оккупанты! - Бухают кровь мою заразы,
А я и так дышу на ладан, когда на улице мороз...
Тепла любви людской не знаю, меня не гладили ни разу,
А значит друга потеряли, не разделив со мною кров.
Схожу с ума по белой кошке, живущей в домике у речки,
И копошатся словно мыши шальные мысли в голове.
Хоть сотни раз меня гоняли её ручные человечки,
Но скоро чёрные котята у них появятся на свет.
Безумный год в снегу разлёгся, отдать готовый Богу душу;
Я всё же выжил (это круто!), и в наступающем году
Хорошим людям непременно здоровья, счастья наколдую,
А суеверным живодёрам назло дорогу перейду!..

Какое всё красивое,
Когда я в стельку пьян! -
И хвостики крысиные,
И дьявольский бурьян,
В котором я бессовестно
Лежу не в силах встать.
Зачем водой бесовскою
Мочил свои уста?..
Горит в груди разбитое
На части сердце, б*я,
И сбитым истребителем
Я чувствую себя.

Люблю девчонку дерзкую,
Что бросила меня,
Хоть я водярой брезговал,
Не бил, не изменял,
Но всё же на "обочине"
Я оказался в миг -
Умчалась к маме с дочерью,
Сказав, что ей не мил.
И вот лежу в бурьяне я,
Врастая нервно в стресс,
И чувство боли рьяное
На счастье ставит крест.

Опять "Спартак" продул и я от горя
Решил теперь болеть за ЦСКА;
Бухнув пивка с консьержем дядей Борей,
Набил татуху - "Хейтер Спартака!"
Потом набил соседу сверху морду
За то, что за "Спартак" болеет он,
И до утра под три блатных аккорда
Как Лепс орал - "Спартак не чемпион!"
С досадой вспоминаю, как супруге
Я врал, что на работе - за столом,
А сам как мячик мчался на игру я,
И там ей изменял со "Спартаком".
Моя жена - футбольная фанатка,
Но топит (бог судья ей!) за "Зенит",
Порой с женой до ужаса не сладко,
Что хочется её мне заменить...
Но кто ещё такие щи наварит
И так сумеет сдаться перед сном?
Когда мы с нею миримся в кровати -
Кто за кого болеет всё равно!

Непонятная тревога словно ток течёт по нервам:
Что-то будет, верю будет и скорей всего плохое -
Заражение ковидом или забастовка сердца...
Я по жизни невезучий - в гости лишь херня приходит.

Что-то грянет, скоро грянет будто гром на небе ясном -
Может молния в макушку попадёт господней карой,
Превратив из человека в груду жареного мяса…
Жаль, родился не в рубашке, а в обнимку с жуткой кармой.

Что-то будет, чую будет - или девушка изменит,
Или дедушка погибнет, не успев увидеть внучек.
Истерзали душу сильно эти злые мысли-звери
И почти что безвозвратно довели меня до ручки.

Я сижу и пью текилу - в ней топлю муму-тревогу,
Но она не поддаётся и меня кусает пылко,
А с утра от света солнца обратятся страхи в рвоту,
Чтобы вечером воскреснуть и продолжить праздник пыток.

Фонарь с тоской смотрел на небо, надеясь после тихой смерти,
Вознёсшись на господень купол, на радость всем сиять звездой,
А рядом шлявшийся котяра, фонарь, как собственность, пометив,
Сбежал во тьму трусливой гнидой, вдогонку слыша - "Чтоб ты сдох!"

Фонарь стоял и возмущался, мигал от перенапряженья
И думал - "Чтоб тебе собаки отгрызли, тварь, облезлый хвост!
Я тут стою с времён застоя и тем достоин уваженья,
Хотя, не стану даже спорить, далёко мне ещё до звёзд.

Ну что за стрёмная работа - светить задаром до рассвета:
То прямо в глаз получишь камнем, то пёс бездомный обоссыт!
Я день и ночь, грустя, ржавею, застыв у городского сквера,
И этим гадким отношеньем уже давно по горло сыт.

О, Боже, намекни хотя бы - когда и как возьмёшь к себе ты?
Неужто нет среди созвездий местечка для моей души?"
Фонарь с тоской смотрел на небо, врастая взглядом в темень бездны,
Не замечая ни прохожих, ни мимо мчащихся машин...

Всё лето в облаках витал со стаей синих птиц,
Но пал и обернулся тенью тучи;
Улыбку сдал в ломбард и каждый вечер виски пью,
Хандрою охмурённый...
Хотел бы я по радуге с любимою ходить,
Но с ней другой теперь тропой любви гуляет
И постит фотки счастья в инстаграм
На зависть миру, что им сотни лайков дарит,
А мне зачем-то дарит боль -
Суёт её в меня как будто я свинья-копилка,
Что вечно нездорово голодна,
Что каждый день смакует мысли, как разбиться,
Красиво обнулив себя...
Смывает дождик потихоньку розовую краску
С моих очков нелепых, треснувших, когда
Любимая отчалила, как яхта,
В другие земли с новым капитаном на борту,
Оставив мне опустошённый домик
С великолепным видом на бескрайний ад,
Который в гости ждёт мою истерзанную душу.

_______________"Крошка моя, я по тебе скучаю"
_____________________________(с) Руки Вверх

Однажды в моросящем сентябре
Влюбился я, как в молоко влюбляется младенец;
Не защитил меня волшебный оберег
От чар прекрасной девы
Похожей на дриаду зеленью волос
И стройным, как бамбука стебель, телом...
Но что-то между нами, к сожаленью, не срослось,
И месяц маюсь будто счастьем я потерян.
Бродяга-дождь не может смыть с меня никак
Её духов коронный запах -
Щемящий сердце запах райского цветка,
Что утренней росы впитали капли.
Я сохну по своей дриаде словно жёлтый лист,
Лежащий на обочине дороги боли,
Ведущей на урочище земли,
Где кладбище сердец, разбитых о любовниц.
Живу, как призрак, в моросящем сентябре,
Скучая по зеленовласой крошке...
Я, словно муха в янтаре,
Застрял в счастливом прошлом.

Бабье лето - эхо лета, ностальгия - солнце в лужах;
Сети улиц, тачки, тучки, паутинки, паучки...
Дождевое амаретто опьяняет разум лучше
Алкогольного коктейля, разгоняя птиц тоски.

Пролетает счастье мимо, ветерок с листвой играет,
А бродячие собаки матерят меня вовсю,
И мурашки-паучишки всё бегут по мне кругами...
Я шагаю по бульвару, а вокруг - осенний сюр.

В паутине дней престранных я, как муха, в ожиданье
Бабьелетовой Арахны, что решит судьбу мою,
А пока стихи слагаю о любви к замужней даме,
Слыша, как внутри щебечет сердце птицей Гамаюн.

Я был приличным, видным карасём
И наш провинциальный водоём
Меня как журналиста уважал...
Но как-то днём несчастья начались:
"Карась, твои наркотики? Колись!" -
Воскликнул бравый ёрш, к земле прижав.
Я возражал сержанту: "Не моё",
Но по статье о сбыте обвинён,
Посажен к человеку на крючок.
Я точно знал, что будет наверху,
Но не хотел в рыбацкую уху -
Хотел сбежать, вернув былой почёт.
Что было сил рванул, как сом, ко дну,
Призвав себе на помощь Сатану,
И леску чудом взял и оборвал!
Потом на дно залёг на пару лет
И в злачной темноте почти ослеп,
Застряв у злого рока в жерновах...

Не повезло - родился я улиткой;
По жизни ползал мрачен и уныл,
И всё не мог сбежать от мысли липкой,
Что где-то наверху моей сосны
На троне восседает солнцеликий,
Великий и могучий Бог улиток.

И чтоб добыть бесспорные улики,
А может и глазами лицезреть,
Я полз на самый верх, Ему молившись,
И, несмотря на капы на коре,
Приковылял к вершине весь в полипах,
Но не нашёл ни Бога, ни улик я.

И понял я - не существует Бога;
Как проклятый, я зря стремился вверх,
И сердце налилось тоской убогой,
В душе погас, её питавший, свет;
Я прыгнул вниз, опустошённый болью,
И приземлился... на ладонях Бога.
__________________________________
Всепогодная пяточная блиц регата. Рейс 590
https://stihi.ru/2020/07/11/8006
тема - "Улитка на сосне"

"Весь мир лежит в руинах. Человечество почти полностью истреблено.
Радиация делает полуразрушенные города непригодными для жизни.
Последние люди на планете, они живут в Московском метро —
самом большом из когда-либо построенных противоатомных бомбоубежищ.
В последнем убежище человечества."(с) Дмитрий Глуховский

—Отец, расскажи мне про прежнее, мирное лето!
—Да что говорить, просто было светло и тепло...
—Теплее, чем тут у костра? — Да, гораздо теплее!
Казалось, что будто на противне жарилась плоть.
Ходили мы с мамой твоей за едой в магазины,
Бывали на танцах, в кафе и, конечно, в кино,
Гоняли на автомобиле, линчуя резину,
Короче, тогда отжигали по полной, сынок.
А помню однажды купались беспечно в пруду мы,
И так загорели на пляже, как черти в Аду!
Так счастливы были, что даже не смели и думать,
Какие кошмарные к нам перемены придут...
Что чёрная сажа и дым от пожаров и взрывов
Займут стратосферу и Солнце с Луною затмят,
И лишь мухота, червяки, тараканы и крысы
Останутся вместе с людьми на планете Земля;
Что Бог, наблюдая за битвой последней из Рая,
Случайно на ужин отведает ядерный гриб,
И в праведном приступе гнева людей покарает,
Мгновенно устроив ответный, изящный блицкриг -
Призвав на подмогу отборный отряд Абаддона,
Он с ним заморозил поля, города и леса...
—Отец, неужели в метро мы застряли надолго?
—Не знаю... Господь, я уверен, не знает и сам.

Неважно, кем я в прошлой жизни был,
А в этой я - смотритель маяка.
Судьба других людей в моих руках,
Но сам укрылся от шальной судьбы -
На родине свирепствует война,
И чтоб спасти от пуль и взрывов жизнь,
Я убежал под именем чужим
Туда, где океан и тишина...
Лишь изредка на небе самолёт
Со свастикой на крыльях пролетит,
И кажется, что слово "дезертир"
Порой прохладный ветер мне поёт,
Но, выпив полбутылки коньяка,
Немножко совесть ядом приглушу;
Пускай я трус, но тоже ведь служу -
Спасаю жизни светом маяка.
От одиночества не сложно взять
И разойтись с умом, как корабли -
То что-то померещится вдали,
То как-то странно манит моря зябь,
То вдруг виски в тиски сожмёт тоска.
Хотел ли я себе такой судьбы?
Конечно, нет! Но прошлое убив,
Застрял навек в плену у маяка...

Обожал по свету путешествовать
И общаться с новыми людьми,
А потом во тьме кусать за шею их,
Чтобы демона внутри кормить.
Кровь меня пьянила словно опиум,
Заставляя забывать про то,
Что я стал своей же бледной копией,
Облачённой в старый макинтош.
Я нигде не мог найти убежище
От сосущих разум жутких дум;
Где бы я не рыскал зверем бешеным,
Чуял, как душа горит в Аду.
Но однажды, в парке встретив женщину,
Провалился в тьму её зрачков...
Появилось в мёртвом сердце жжение -
Сделал врач Амур в него укол;
Заразив микробами нормальности,
Монстра в человека превратил,
Но забыл вколоть любовной манны он
Ведьме, ставшей на моём пути!
Обожал по белу свету странствовать,
Мир изъездил вдоль и поперёк...
А потом Господь в порыве странном
На любовь несчастную обрёк.
И теперь один в старинном замке я,
У камина попивая ром,
В мыслях жгу дотла шестую заповедь,
Представляя, что бокале кровь -
Вкусная до дрожи и горячая,
С выдержкою в теле двадцать лет,
А потом кусаю... тушку рябчика,
И кляну красотку на метле!

"надрывно и наперебой
хор им. Кваквакницкого будит,
врываясь в сон мой неземной."
________________(с) Laura_Li

Квакают лягушки, преет сено,
Ветер-нострадамус дождь пророчит.
Солнце словно семя в землю село,
И не ясно, что же завтра в сердце
Прорастёт - депрессия, веселье
Или сорняки любви порочной.

Квакают лягушки: "Мы - принцессы!
Кто придёт к реке и расколдует?"
Эх, лягушки! Поцелуй - плацебо...
Лучше на реке постройте церковь
И молитесь духу Парацельса,
Чтобы он лекарство вам придумал.

Квакают лягушки адским хором,
И, когда усну я наконец-то,
Мне приснится лягушачий хоррор -
Будто я сверчок, что тщетно хочет
Скрыться от зеленёньких охотниц,
А потом ныряет прямо в небо...

"Такие холода во мне скорбят,
такой кажусь ненужной и ничейной."
____________________(с) monterrey

Мертвоглазое солнце не лечит теплом,
Замерзаю в чертогах холодного разума.
Иисус не вручит мне с отличьем диплом
За пропитую жизнь, прегрешения разные...
Корабельные крысы сбежали давно
С моего жизнекола, почуяв неладное;
Злой акулой напала полярная ночь -
Как до крови, до счастья гниющего жадная.

Перелётные птицы с собой не возьмут
На юга, где я смог бы слегка отогреться и
Смыть с уставшей души первородную тьму,
Что вцепилась в неё, как Тарквиний в Лукрецию.
Убиенные мною мечты не простят,
Не забудут как я, чтобы выжить, пожрал их все
И остался один, чтобы тихо грустя,
Прожигать каждый день на холодном пожарище.

"Думы печальные, думы глубокие,
Горькие думы..."
_________________(с) С. А. Есенин

"И никогда меня не вспомнят,
Как никогда не замечали."
___________________(с) Murrgarita

Когда я умер - превратился в дух,
Обычный дух, невидимый для глаза.
По кладбищу один в ночи бреду
В плену у горьких, ядовитых дум,
Дающих метастазы.

При жизни был я как бы неживым;
Слонялся тенью меж людей, как призрак,
Пока не слёг с раненьем ножевым,
Но, к сожаленью, не разверзлась высь
И к Богу не был призван.

При жизни мне хотелось умереть,
Нырнуть в покой, заполненный забвеньем,
И танцевать со Смертью макабрей...
Но, умерев в дождливом декабре,
Я пожалел мгновенно.

При жизни был я словно мышка - сер,
И потому меня не замечали,
А после смерти позабыли все...
И только вечно сонный лунный серп
Сочувствует печально.

К моим соседям, дремлющим в земле,
Приходят внуки и детей приводят.
Моя ж могила за десятки лет
Переродилась в муравьиный склеп
И заросла травою,

А сквозь меня бесстыдно льют дожди
И пролетают комары, и птицы...
Я не грешил, но был суров вердикт
Присяжных ангелов: "Пусть не бандит -
"Для Рая не годится!"

__________________________"Слышу тьму, я слышу тьму..."
_____________________________________(с) Найк Борзов

Я в Хогвартсе учился семь безумных лет,
Гранит волшебных книжек страстно че́рвем грыз.
Рискуя стать калекой, мчался на метле
И снитч ловил азартно, с кайфом от игры!
Уроки прорицанья страшно не любил:
Когда на дне бокала показался грим,
Кошмары долго снились - будто я убит
(Дементорами выпит и заброшен в лимб) .
Жаль, в Хогвартсе не учат, как разбогатеть,
Как превращать в алмазы капли горьких слёз...
Сейчас бы не варился в пресной суете,
Работая задаром сутки напролёт.
Я сотни заклинаний знаю наизусть,
Рецепты разных зелий, как создать крестраж;
Могу на небосводе заказать грозу,
Но не могу из сердца вырвать давний страх -
А если возвратится из мёртвых Тёмный Лорд?
На лбу порою ноет старый детский шрам...
Наверно, чует рядом призрачное зло,
Что рыщет по округе, спрятавшись во мрак.
Всё чётче с каждым годом где-то во дворе
Я слышу змей напевы, тьму тревожных гамм;
Сгорают жизни годы в роково́м костре,
И в зеркале старинном узнаю врага...
______________________________________________
Хогвартс (англ. Hogwarts School of Witchcraft and Wizardry) — учебное заведение волшебников, живущих в Великобритании и Ирландии.
Снитч (англ. Snitch), также называемый Золотой снитч — в современном квиддиче маленький золотистый шарик с серебристыми крылышками, летающий самостоятельно и произвольно над полем. Ловец поймавший его первым, приносит своей команде 150 очков и заканчивает игру. Счёт, набранный командами к этому моменту, и является окончательным.
Грим (англ. Grim) — зловещий чёрный пёс, привидение, предвестник смерти.
Дементоры (англ. Dementor) — слепые существа, которые питаются человеческими, преимущественно светлыми, эмоциями. В особых случаях, если предоставляется такая возможность, дементор высасывает душу человека, примыкая ко рту жертвы
Лимб (лат. limbus — рубеж, край) — в католицизме место пребывания не попавших в рай душ, не совпадающее с адом или чистилищем.
Крестра́ж (англ. Horcrux) — предмет, в котором заключена часть души тёмного мага. Создаётся магом путём совершения преступления, раскалывающего его душу, то есть убийства.

С пульсом наперегонки бегу
Мрачный и измученный, как призрак.
Знаю ждёт в Раю, готовя тризну,
Ангел-хоронитель мой капризный.
С пульсом наперегонки бегу...
Дом-работа-дом - такая трасса,
Где в конце священник пьяный в рясе
Отпоёт, молитвой траур скрасив.
С пульсом наперегонки бегу;
Знаки счастья мимо промелькали,
А хирург с уставшими руками
Для меня уже готовит скальпель.
С пульсом наперегонки бегу,
Болт Усейн меня не перегонит!
Жизни догорает мой огонь и
Я всё ближе к финишной агонии...
С пульсом. Наперегонки. Бегу.

Не верю в Бога, значит - нет души во мне,
И значит после смерти в Рай не попаду,
А просто, обнулившись, превращусь в еду
Для червяков и вечно буду глух и нем...
И будет, как зародыш, мой лежать скелет,
В утробе сны не видя безднами глазниц,
Не чувствуя костями траурной возни,
Когда кого-то рядом предают земле.
Такие перспективы сердце не страшат:
Покой ничем не хуже скуки райских кущ,
Где души маринуют в собственном соку
И ангельская стража отбивает шаг.
Пока ж не лёг в гробу я бренными костьми,
Плоды грехов смакую, сладкие как ложь...
Не верю в Бога, значит - я являюсь злом?
Неужто я отродье адово? Аминь.

"Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса."
________________________________(с) И. Бродский

Манит улица меня, но на улице проказа
Тихо рыщет, ищет жертв, развлекается вовсю.
Обернулся дом тюрьмой – без суда я был наказан,
Запечатан сатаной в карантинный скучный сюр...

Гречка мне не лезет в рот, и тушёнка надоела;
Опостылел потолок: душу давит будто пресс.
Маринуются в тоске забродившие недели,
По стене змеёй ползёт ядовитый демон – стресс.

Перечёл десятки книг и защёлкал пультом телик,
О проблемах бытия дискутирую с котом;
Страшно форточку открыть – как бы зло не залетело
И меня не замело в деревянный макинтош...

Манит улица меня... Я гляжу заворожённо
На деревья и траву, на гуляющих собак.
Как прекрасен за окном этот город заражённый,
Где чума чеканит шаг, а врачи идут ва-банк.

Мой мир

"Мир реально такой,
угрюм-безрадостен-уныл."
(с) Чак Паланик

Мой мир угрюм-безрадостен-уныл...
Увяз по шею в душной селявилье,
И вижу, как архангел Бытоил
Готовится вонзить мне в сердце вилы
И вынуть душу, как ненужный скарб...
Хандра со мной срослась и нет лекарств.

Мой дом - уютный, маленький... капкан,
В котором я живу несчастной крысой,
А жизнь ужалась в вечный день сурка,
Где сонной пылью все мечты покрылись,
Где стали наркоманами друзья
И чувство гложет, что родился зря.

Мой пёс Плутон завалит и коня
И будет грызть потом трофеи-кости,
Но он не в силах защитить меня
От грусти и тоски, что словно осы
Всё жалят, не жалея и жужжа:
«Тебе от нас не скрыться, не сбежать!»

Моя любовь - химеры хмурой тень,
Мираж пустыни, пышущей под кожей...
Меня как будто жарят на плите
И в грудь вонзают когти сотни кошек,
А по ночам ещё кошмарят сны...
Мой мир угрюм-безрадостен-уныл.

Дом, где выросла мать...

Дом в деревне, где выросла мать, превратился в руины,
Стал похож на разрушенный трактором времени храм,
Окружённый бурьяном, где сохнут дубы и рябины,
Много лет равнодушно смотревших, как он умирал.

В этом доме впервые парного хлебнул молока я,
И впервые увидел в окне, как забили свинью...
В печке счастье томилось, а годы мальками мелькали;
В гости смерть заходила, мою истребляя семью.
В этом доме теперь проживают лишь мошки и мыши,
Но иконы на треснувших стенах упорно висят
И скучают по бабушке Наде и дедушке Мише,
Что любил опрокинуть за ужином сто пятьдесят.
В этом доме гнездятся счастливые воспоминанья,
А плохие... давно поросли поседевшим быльём.
На скамейке у дома курю я, себя обвиняя, -
Мне досадно и стыдно, что редко бываю я в нём.

Дом, где выросла мать и где я пацаном бедокурил,
Я отстрою тебя! Чтоб на лето с женой и детьми
Приезжать... И, услышав как птицы под крышей воркуют,
Буду знать - это синие птицы лелеют мой мир.

Человек-дракон

Не смотри на меня, Аннабель, будто я виноват,
Что разжёг ненароком в тебе безответную страсть -
У меня от рожденья шальной, огнедышащий взгляд…
Я, скитаясь по миру, живу от костра до костра.

Сотни лет я скрывался, пытаясь удрать от судьбы,
Обрезал прораставшие крылья и скармливал псам...
Всей душой не желал хладнокровным чудовищем быть
И в минуты отчаянья горькие песни писал.
Не заметил когда разучился летать... Я уже
Пресмыкаться как змеи, как многие люди, привык.
Я устал за собой все мосты неоправданно жечь -
Хоть, возможно, поэтому лишь оставался в живых.
Но к чему выживать, если больше не можешь любить?
Если ты навсегда, словно лампочка, перегорел?
Я витал в облаках, но упал и разбился о быт...
И теперь обречён в одиночестве жгучем стареть.

Аннабель, не отыщем с тобою мы счастье вдвоём,
Но поверь, если сможешь меня приручить хоть на миг,
Я тебе подарю не сокровища - сердце своё...
Опалённое сердце дракона, что проклят людьми.

Любовь с ароматом миндаля

Снова ссора - прихожая стала похожа на тир,
Я ушёл в оборону, а ты продолжаешь блицкриг...
Я машу белой тряпкой: "Давай успокоимся, Ир!",
Но тебе фиолетово - штурмом возьмёшь и Париж.

Вдруг сказала: "Достало! Я к маме. Вернусь к десяти"
И исчезла, оставив лишь запах миндальных духов.
Сердце ёкнуло, словно в затишье почуяв пластид...
Неужели шахидкой мы сделали нашу любовь?
Если так, то, наверное, скоро серьёзно рванёт.
Просто вырву чеку с безымянного пальца и... бум!
"Вновь теракты в метро..." - сообщили по радио. Чёрт!
Ты всегда на метро ездишь к матери (дразнишь судьбу).

Я хватаю мобильник... Давай... Ну, давай же ответь!
Наконец сняли трубку. "О, Боже! что нужно, кретин?",
Мне же нужно лишь было услышать твой голос. "Привет.
Я такой идиот... Я пойму, если ты не простишь..."

Городская нежить

Лежу на асфальте,
горестно в хмурое небо смотрю
Живым мертвецом, второпях очерченным белым мелом,
И жду с нетерпеньем, когда же с лица проспекта сотрут
Моё лицо и прочие контуры мёртвого тела...
А вдруг я живой? -
наверное, это солнечный джеб
Отправил меня в долгосрочный /схожий с комой/ нокаут;
Но почему я с асфальтом намертво сросся уже,
Как будто рухнул с того небоскрёба пьяным икаром?
Небритый мужик в дурацкой кепке мне плюнул в лицо.
Чёртов гопник!
чтобы влюбиться ему в Мельпомену! -
Она способна дарить любовь, но в конце концов
Любого ромео красиво обводит на сцене
мелом.
Тоска вскипела в груди, захотелось во-волчьи взвыть,
И гадких людей за ноги кусать и кусать, и кусать, и...
Внезапно вспомнил,
что я никогда и не был живым,
Что я - безобразный
детский
рисунок
на грязном асфальте.

село Чекушкино

"живу, крестясь
На электрический счётчик."
(с) В. Шершеневич

Заколочены окна в старой убогой церквушке,
В нашем селе на Боге поставили крест,
Наше село не зря зовётся Чекушкино –
Стрезву по здешним улицам шляться грех.
Пропúли давно мы иконы, кресты и чётки;
Живём, крестясь на священную троицу ГЭВ,
То есть на Газо, Электро и Водо счётчики,
А порой – на портрет президента всея эРэФ.

Верю, что крепость водки намного выше
Крепости веры в Аллаха или Христа...
Помню, как бог, обидевшись, взял и вышел
Из храма моей души во время поста.
Помню, как спьяну порезал кореша Мишку,
Когда застукал его в постели с женой;
Жена подала на развод, забрала детишек
И в Питер свалила, выскочив замуж вновь.

В солнечный день купола не блещут как раньше;
Но часто в церквушке мне слышится чей-то плач.
И хоть не верю ни в Бога, ни в кущи райские:
У меня на груди давно – свои купола...

Чёрный лесоруб

Бензин пила
моя бензопила,
Летели щепки брызгами агонии...
Но Святобор из каждого ствола
Грозил открыть по мне войны огонь, а я
Плевать хотел на боль и гнев тайги,–
Меня давно не пилит ангел совести:
Я склонен думать будто он погиб
В разверзшейся меж нами чёрной пропасти.
Бензин пила
моя бензопила,
Сплетались ветви-пальцы в гнёзда кукишей;
Сквозь визг пилы я слышал чей-то плач,
Но я – палач /слезами не откупишься/...
Пускай мой труд походит на резню,
Но это – лишь искусство, хоть и адово;
Я выжег в сердце жалость на корню
Пока деревьев трупы наземь падали,
Пока бензопила
Бензин пила...

________________________________________________
Святобор — славянский бог лесов и лесных угодий.

Припять. Город-нежить

Город-призрак дремлет, видя сны о прошлом.
Шабаш аномалий... Реквием руин...
Кабаны да волки бродят в "райской" роще,
Роща свергла Припять, как вандалы – Рим.
Лежбище болезней... Зона отчужденья...
На домах – граффити, улицы – пусты;
Смерть играет гаммы гамма-излученья,
Вносит в чёрный список тех, кто там гостил.
Бездна безнадёги... Мордор мародёров,
Расчленивших город на металлолом.
Прометей проклятья в небо шлёт с укором,
Но в ответ – молчанье... Значит – поделом
Искорёжил судьбы судный день апреля?
Эхо взрыва слышно через толщу лет,
И во мне однажды, может быть, созреют
Раковые клетки. Горек Рока хлеб.
В бога я поверил... только сердцем всё же
Зачерствел немного, маясь в суете;
Часто в снах я слышу зов, что душу гложет –
Это Припять кличет выросших детей...
Город-нежить копит опыт разрушенья,
С каждым новым годом гнев его сильней,–
Жаждет он расширить зону отчужденья,
Сжать в объятьях жарких тысячи людей...

________________________________________________
Памятник Прометею раньше стоял в центре города Припять
и был одним из его символов, позднее его перевезли к АЭС

Дверь

Я – дверь
[потерявшая ржавый ключ от себя],
Закрытая дверь со жвачкой в замочной скважине.
Хозяин квартиры с Богом сыграл ва-банк,
Выпорхнув каменной птицей в окно однажды, но
Печальный призрак его по-прежнему тут:
Он – узник своей двухкомнатной камеры
С видом на храм… Когда-то, сердясь на стук,
Мечтала стать позолоченной дверью в храме я,
Когда-то любила тепло человечьих рук
И по глупости каждой встречной отмычке верила;
А теперь – я словно вмурованный в стену труп,
Но только не помню, какого именно дерева.
Берёзы? Ольхи? А возможно – даже того,
На котором апостол Христа петлю примеривал,
Безумно смотря на мрачный небесный свод…
Иуды-собаки ссут на другие двери, а
Меня, как чуму, обходят всегда стороной:
То ли боятся призрака, то ли – брезгуют...
Порой мне жалко, что я, например, не окно –
Иначе к чертям разбилась бы с радостью
вдребезги!

Под напряженьем

220 голодных и в стельку безумных вольтвольфов
Дико воют в трещащей по швам от вина голове,
Предлагая позорной звездою взойти на Голгофу,
За которой чернеет Геенны уютный кювет...
Сердце-счётчик мотает бесценных минут киловатты
И однажды за них мне придётся платить по счетам;
В прошлой жизни, наверно, я был электрическим скатом,
Насолившим изрядно жестоким подводным богам...
Я запутался в голой проводке искрящих сомнений,
А мой внутренний мир постепенно замкнулся в себе,
Душеед-суицид пауком подползает ко мне и
Ядовито молчит, предвкушая грядущий обед...
Напряженье растёт, превращаясь в могучего беса,
И разводит бессильно руками вискарь-экзорцист;
Свет любви растворяется в зле антрацитовой мессы,
И я плавно дрейфую под кайфом по трассе абсцисс...
Но не хочет душа переваривать счастья таблетку –
Ибо сладкую боль возлюбила… И словно салют
Возникает желанье засунуть два пальца в розетку
И, покинув уставшее тело, стремиться к нулю…

Над сердцем сгущаются тучи...

В колчане настенных часов поселилась хандра,
Зомбируя
________времени стрелы
______________________до нервного тика...
Отчаяньем горьким созрела в душé октябрúка
И осени-стерве я счастье в блэкджек проиграл.
На сорванных ветром цветных фотолистьях берёз
Мне видятся огненно-жёлтых чудовищ портреты.
В шкафу воспалённого разума стонут скелеты
Моих тараканов
______________и призраки джáнковых грёз...
Люблю смаковать в одиночестве ром и вискарь,
Мечтая уплыть в Поднебесье на облаке-барке;
Прядут паутину трагедий бездарные парки,
Я в бога не верю,
_______________но слышал –
__________________________меня он искал...
Плевать. –
_________Мне не нужно его непонятной любви.
Про осень могу написать я не хуже чем Тютчев...
Дождливая месса.
________________Над сердцем сгущаются тучи.
Сгущаются,
__________чтобы на смерть
________________________или стих
________________________________вдохновить.

Мальчик-траур

Мальчик-траур /закрывший сердце на ключ/
Плачет в пышно цветущем шрамами кресле:
Душу жжёт ядовитой памяти плющ,
Помогая увязнуть в мóроке стресса...
Не смолол месяц-мельник ссору в пустяк -
Тридцать дней временами вздоха короче...
И печально /как в ретро-сне/ шелестят
Листья люстры, пропахнув праздником "Дольче".

Мальчик-траур смакует виски со льдом,
Что с утра был отколот Солнцем от сердца;
Разум спит, а чудовищ призрачный сонм
Изгоняет из мыслей девочку-скерцо,
Упорхнувшую в Лондон бабочкой лжи
Вместе с Питером Пэном, ставшим банкиром.
Столько пепла упрёков будни нажгли -
Будто саваном трупы, чувства накрыло...

Мальчик-траур, пьянея, тонет в песке
Злозыбýчих кошмаров дядьки Морфея;
И коварно томится "Дьябло" в руке
Жаждой выпустить смерти красную фею...
Мальчик выкрасил в чёрный цвет парадиз,
И остался спиваться в куче... эмоций.
Он простил ей измену /словно каприз/,
И, наверное, мог бы вновь с ней сойтись...
Но она не вернётся.
Тварь.
Не вернётся.

______________________________________
"Дьябло" - крепкие ароматические сигареты

В этом городе...

В этом городе рыб
[где привыкли молчать на заказ]
Жизнь течёт, увлекая на дно косяки "страстотерпцев";
А моё утомлённое битвою с городом сердце
Каждый вечер Господь опускает в лечебный закат...
Я для города – раб,
и хотел бы сорваться с крючка,
Только знаю – строптивых мальков пожирают акулы.
Много раз приставлял я ко рту алкогольное дуло...
И не смог удержать птицу счастья в дрожащих руках.
В лёгких города – рак,
и мне трудно дышать во всю грудь;
Стук трамвайных колёс берлиозит в душе некрологом.
Смысла жизни не вижу за облаком едкого смога,
Но метаю стихи как ножи, а порой - как икру...
Я для города – бард,
[хоть не верю в свою же игру]
И дрейфую по улицам-рекам без видимой цели
С чувством, будто себя потерял/исчерпал/обесценил,
Будто сдулся от горя надежды спасательный круг...

Лето медным августом накрылось...

Ярко-желтогрудых листьев легкокрылость
Вдохновляет ветер на стихи без слов;
Это лето медным августом накрылось,
Предъявив с усмешкой смету на тепло...
Станет ведьма Осень бешеной лисицей,
Посчитав за мёртвых выживших цыплят;
Не впервой под брюхом божьей колесницы
Мне колючки-стрессы аурой цеплять...
Сортирую в рифму горечи оттенки,
Излечить пытаясь творческий запор.
Люди-дуболомы пьянствуют за стенкой,
Проклинают всуе кризис и террор...
Горизонта мрачен предзакатный клирос,
А к душе как будто присосался клоп...
Это лето медным августом накрылось,
Предъявив с усмешкой смету на тепло.

Сквозь фильтры своих сигарет

Будильник-архангел меня воскрешает из спящих –
На стрелках уселся уродливый Севен Оклок;
Лениво встаю, ощущая, что выгляжу спятившим,
Пью кофе, а после – курить выхожу на балкон.
За облаком смога не вижу ни смысла, ни Солнца,
За уличным гулом не слышу щебечущих птиц;
Я верю, у Бога от вечного шума бессонница,
И в водах бессоницы, помню, меня покрестил.
Взатяжку дышу городской суетой и свободой
Сквозь мятные фильтры заклятых друзей - сигарет,
Но так одиноко сейчас, что тоскую о Боге я,
Бросая окурки в бурлящий безумьем проспект.
Мне надо бы встать на колени и тихо молиться,
Но знаю – молитвой спасение я не куплю:
Я будто нарочно для райской крылатой милиции
Улики-грехи бережливо коплю и коплю...

Коррозия взросления

Лунные эльфы, в которых я искренне верил,
Больше не радуют песнями сердце и слух...
Просто с годами я, тихо душою черствея,
К музыке эльфов по-взрослому сделался глух.
Вроде я тот же, но только мучительно старше,
Космос по-прежнему манит в свою высоту,
Больше во снах не летаю, но так же как раньше
Звёздная россыпь штурмует мою черноту...
Злое кольцо, что расплавлено огненной лавой,
Снова тревожит сердца хладнокровных убийц...
Вижу, опять ухмыляясь, как черти, лукаво,
Потные орки взирают с газетных страниц!..
Снова Кощей, что издох у себя в подземелье,
Плотью оброс, и алкает Россию поджечь,
Браги нажравшись, храпит на диване Емеля,
Спьяну толкнув на базаре шпиону свой меч…
Жирная жаба, что стала прекрасною дамой,
Снова мутирует в жабу от жирной тоски,
Молится Гидре, и ходит к болоту упрямо,
В мутной водице стирая Емеле носки…