Я - снег, теперь не нужный зимний снег
безлюбый, попрощавшийся, безвольный.
Воспоминания, виденьями во сне,
не оставляют - просыпаюсь с болью.

Предательство не может перестать,
оно живее нас, так получилось:
слепящая, чарующая стать
снегов январских потеряло силу.

Что ты теперь? Влекомый, мокрый лист,
оторванный от дерева историй,
сезонов, лет тебе бы вверх, но вниз
тебя влечёт октябрьская пристойность.

И что она? Листвы тончайший шëлк
сценарием погоды чуть покружит,
и вниз швырнëт. Увы, мне не смешно.
Но, грустно: счастье - стынет в луже...

Покорное.
Да, ход судьбы таков,
в застывшей луже на границе неба
мы встретимся, до скорых холодов!
Листве и снегу повстречаться где бы?

"...всякий раз
когда наружу
погляжу
фасада мимо... ', - "Призрак... ". Гладких.

Каждый раз когда наружу
Стрелы правит Эрос клятый
Бью его лещом Что нужно?
Не пойду с тобой на хххтки

.".. Но, утомлённые беседой,
неслышной, незаметной нам,
ждут тех двоих велосипеды –
сплетением влюблённых рам... " - А. Яковлев, "Сказка".

Рулями велики сплелись
Пока влюбленные ххххь

"...Но снится мне его хребет
и руль, склонённый от обиды.
Как ты могла забыть меня? —
он вопрошает на китайском... ", - К. Не-ый. "Измена".

В сарае велик по китайски
Хвалился путая детали
Слова и формы за рассказ мы
Ему чуть чуть wwzdы не дали

выжившим милостью Того Кто Есть посвящается

В двести девятой Сан-Санычу снится стëклышко. Смотрит, сощурившись,  Боженька сквозь стекло.
Видит, жалеет  и гладит  худые рёбрышки, узкие плечики, голову. Босиком,

мальчиком в длинной ночнушке  скользнуть   вверх шутка  ли? Мамочку  с папой  прочь -  да  на звёздный сор вышагнуть в ночь, а в больнице за дверью жуткое "топ-топ" топочет  и шепчет ужасный вздор:

- Двести тринадцать, Фаридка, айда по-быстрому! Двести четырнадцать, Наденька, свет туши! В двести девятой сонно, в палате  истово, кот для мальчишечки ласково, от души

песни мурлычет. Пророчит вовсю хорошее. Боженька  трëт глаза (подустал от забот).
В двести девятой  Сан - Санычу дан помошником
мудрый и вещий пушистый больничный кот.

Тихо, полуночно словно бы кто-то кается, плачет в подвале и топает сотней ног...Выше - на старой кровати  больничной  станции службу, столь нужную мальчику, служит кот.

Гаишник махнул катафотом
На красный Куда Слишком рано
Смялась толпа
Ну чего ты?
Привет Мы свои
Тараканы

В окне приветливо игриво
Зелёным освещая тучи
Был светофор
Ждала Арина
И
Ву а-ля встречайте
Пушкин

АэС скорбит о всяком разном
Безлюдно тихо поздней ночью
И как назло чудак извозчик
Застыл
На светофоре красный

В рабочем кабинете - что расположен на первом этаже
обшарпанной двухэтажки
промышленного района г. Урюпинска этим октябрьским утром особенно сыро, и неприветливо. В центре кабинета за стареньким письменным столом - глава фирмы "Шариков.net" предприниматель Кувалдин болезненно морщится, прячет что-то под стол на котором кроме монитора, клавиатуры и пустого стакана сиротливо приютился фантик от конфеты. Широко открылась и гулко хлопнула входная дверь, впуская внутрь - дородную фигуру человека в форме и погонах капитана полиции. Вошедший поздоровался за руку с сидящим, бросил с шумом на стол томик Достоевского : - На Пушкин ской-7-П старуху процентщицу пошто убил? Элеонору Риновну?
Кувалдин болезненно дрогнул большим нездорового цвета лицом с мешками под глазами, вытащил бутылку с надписью по этикетке латиницей, буркнул:
- Тебе виски налить? Не будешь? А я повторю. Он налил, выпил.

Небольшое пространство быстро заполнил свежий и болезненно острый запах самогона.
- По этому адресу вчера мой Самодуров по заявке УК насекомых и грызунов травил, а что, жалобы? Так на, - Кувалдин выдвинул ящик стола и бросил присевшему к столу капитану лист формата а 4 с двух сторон вкось и вкривь исписанный крупным корявым почерком.

- Переработал он, а напарник запил...Два дня один за рулём да с приборами...Так я его вчера еще от греха подальше отсыпаться отправил . Не в себе он, завтра выйдет, если что.

Объяснение.

В силу исполнения рабочих обязанностей, не забавы для травлю мышей, крыс, пауков, клопов и тараканов. Делаю это по заявкам и пр. Но они тоже, как выяснилось, имеют право на существование и голос.

Вы меня послали на Пушкинскую 7-п. Там 9 этажный дом. Приехал, парканулся. Старшая по дому открыла подвалы и где-то с 9 до 10 утра продымил аппаратом 4 подвала, в 4 подъездах обработал шахты лифта. Тут старшая по дому послала в торец дома, в библиотеку. Там всё и получилось.

Среди стеллажей с книгами, книжных полок, и просто внавал разбросанных книг по подсобному помещению ходили непуганные коты, тараканы. Подключил к розетке разбрызгиватель и только направил на кишащую насекомыми стену, как жерло аппарата закрывает грудью кот и просит меня прекратить убийство. И тараканы и мыши и коты - всё здесь мол друзья, в мире и спокойствии живут долгие годы и никто-никто никому не мешает.

Опешил я, опустил аппарат, выключил. Тут в поддержку кота выступил академического вида таракан.
- Вы милейший со своими порядками да на чужую свадьбу? И не стыдно Вам? Я - им - да меня послали мол, я то чош? И началось. Таракан академик вытолкнул откуда то из тени полок кучу тараканов. Они декламировали, жонглироаали словами, пели, плясали читали тексты, свои и классиков, в т. ч. Шекспира.
- Не правда ль они таланты? Верещал над ухом академ-таракан, кот тёрся о ноги и славил каждого из толпы и всех разом. Не обошел словесной лаской и меня. Славил и ублажал непомерной лестью.
Тут подошла дама средних лет. Представилась, мол она здесь главная. Спрашивает, Вы мол пошто хулиганите, чьих будете?
- Да я чо? Послали по заявке УК. Я ш по работе, оробел а потом как учили: - Дезинфекция, дезинсекция, акарицидная обработка, дератизация, дезодорация, гербицидная обработка. Всегда на связи и готовы помочь! Мы профессионалы своего дела и справимся с задачей любой сложности.
ЗВОНИТЕ Используем новейшие технологии дезинфектологии, работаем быстро и безопасно.Гарантия результата!

Не успел дух перевести, а меня в тычки она стала выталкивать.
- Идите голубчик, мы по своим литзаконам живём и у нас всё ровно и правильно и мы сами разберёмся как и что. Идите-идите.

Вот и всё.
Уехал я и чуть выпили мы с этим литературным котом и академ тараканом, хорошие парни оказались и такие талантливые. Если бы мне кот не помогал я бы это объяснение так красиво никогда не написал. Прошу 3 дня отдыха за свой счёт.

- Прочитал? Кувалдин достал из стола конфету, съел уронив фантик на пол. Я его что отпустил-то? Он забыл про экономию. Много сырья тратил. А я ему ещё при устройстве говорил: - Девиз компании Шариков.Net экономия сырья и ресурсов, подымил, побрызгал, набросал для вида и - без фанатизма. На месте одного грызуна всё одно появятся десять. Наш интерес - экономия и прибыль.

После ухода капитана, Кувалдин долго слушал, пока сидя не уснул, хвалебные речи льстивого забытого Самодуровым кота . Тот славил Кувалдина, талантливых котов и тараканов библиотеку и их беспорядок, который на самом деле и есть порядок. Был полдень. Ни от кого ничего не зависело. Всё шло так
,как шло, а куда и зачем... Кто бы знал?

Кабинет, сидя за письменным столом храпит и постанывает во сне измученный Кувалдин. На столе заимствованная капитаном библиотечная книга - томик
Достоевского.

Привет, коллеги!
Наши разговоры (см. диалоги прошлых 7 пятн.) с коллегами, ведущей, бурчащие, в части попыток анализа/оценки работ, событий обстоятельств, мои густо субъективные монологи навели меня на желательность/ востребованность оказания помощи конкурсу. Ведущая очевидно перегружена свалившимися на неё и продолжающими сыпаться непрерывным потоком работами Авторов, необходимостью с этим и другим и пр. что-то делать при наблюдаемом ч. н. невооружённым глазом желанием ни с кем не испортить отношений.

Что же? Уважаемые незадачливые наследники гениального Поэта или АэСПу (аэспу здесь и в дальнейшем по тексту ниже) к коим отношу и себя, приступаем к отсеву/анализу шедевров и почтительному преклонению голов с выстиланием красной ковровой дорожки перед Шедеврами и просто добротными работами? Эх, не ошибиццо бы...
Лит.волонтëр.

ххххххххххх

Работа "птицы к югу значит осень" интересна, свежа, в тему и... Свеженаписана. Рукоплещу. Я бы за это голосовал

птицы к югу значит осень
пожелтели рощи нивы
воздух меднокупоросен взглядом рериха гляди вы гуси утки журавли ли в желтом мареве в зеленом краски в баночки разлили
и смешали с общим фоном дальше море горы реки...если зритель приглядится –это всё о человеке хоть и кажется о птицах...
Гладких  (10/10/25 23:54)

хххххххххххх

Сл. работа этого Автора не принимается не в силу многочисленных труднопроизносимых косноязычных "цыбдоб, шегдеб", наличия глагольных рифм и банального неуважения к женщине (Таня - с большой буквы) . Волонтёр не понял о чем работа в целом, имеем её две половины. Автору нет.

перелетная таня

почирикали и скрылись
просвистели и умчались
птицы б дома пригодились
а они – на юг...печалясь

я смотрю на это дело
но а мы что разве хуже
искупаться ты хотела
хоть бы где(в азовской луже?..)

не получится родная
море осенью прохладно
говоришь: тогда одна я...
ну и с богом ну и ладно

лучше б где-нибудь в палермо
нет в индийском океане...
почему на сердце скверно почему грущу о тане...
Гладких  (11/10/25 06:39)   •

ххххххххххх

Не принято.
Волонтер как свинья в апельсинах относительно цветения сакуры, хокку
и пр. экзотик но... Написано токо что и это хорошо. Темы нет. Где тут юг?

Осеннее хокку

http://litset.ru/publ/12-1-0-82656

птиц перелётных
тонкая чёрная нить
в утреннем небе
Марго (10/10/25 18:55) •

хххххххххх

Не принято.
В работе неперелетных птиц, из раздела враньих/врановых, так сяк но собирающихся на юг - есть, нет темы (см.теиу) .

Попутно: первый катрен не самый удачный из неплохого но оч. растрепанного по смыслу произведения. Была бы тема - взял, но голосовать бы за него не стал по вышеуказан. причине

Летаргия
http://litset.ru/publ/10-1-0-7988

Нездешним ветром подметётбульвар, светлеющий наутро...Не тронет память кто-то мудрый,пустив процесс на самотёк.Пригладит осени утюгольхи растрёпанные кроны,А флегматичные вороныво сне отправятся на юг.Зонтов потоки поплывутнавстречу зимней летаргии...И мир, и мы уже другие,мы – бессюжетность наяву.И хоть посеребрил морозпути, проложенные чётко,Сомненья гложет червячок:неужто это всё всерьёз?

ххххххххххххх

Не принимаю.
Работа с форм. стороны не отвечает правилам, не дана ссылка и это исправимо, попутно я бы заменил " ох" хотя бы на "оч". Далее. Ницше не перелётная птица, нет темы стало быть, а если она и есть то дана столь сумбурно, что в этом виде работа является очевидным наследием аэспу. Как гриццо "пилите Шура". Дорабатывайте

Скворец

На небесах все интересные люди отсутствуют.       Фридрих Ницше

Экая дрянь! приснится ж: будто я в небесах.Мимо проходит Ницше –
в пышных своих усах.

Косо взглянул и пресно
так говорит: «Браво́! –
Снова неинтересный,
шлют не поймешь кого».
Мне, ох, обидно стало.
В чем, говорю, вопрос?Только взглянул устало (аж по спине мороз):«Мир наш большой, но тесный. Кроме меня, теперьвсе тут неинтересны. Скучно, дружок, поверь.Выбор был – или-или. Каждый в ушко пролез.Лишь обо мне забыли, – трудно ль забрать с небес?..Выскажусь в полной мере: знал бы – не ждал ни дня, –всяк из них просто пере-прыгнул через меня. Все проскочить успелив ушко – не свить концов. Те же, что тут осели,стая теперь скворцов». Свистнув, взмахнул крылами:«Неинтересный друг, что ж, полетели с нами:осень, пора на юг!..»
Гладких  (10/10/25 22:07)   •

ххххххххх

Не принимаю.
Нет темы (см.тему, Автор не перелётная птичка, так - понятно? ) Автор вопреки правилам не даёт ссылки, что за хулиганство? По правилам Автор приносит не более трёх работ, а разбираццо в логике поступков Авторов либо отсутствием такового нужного даже гениальным аэспушникам явления нет времени. Всё что после, и более трёх работ будет как видно не взято в работу. Это - понятно?
Попутно: неплохая осмысленная работа но, концовка недокрученная НМВ.

Много цифр и одна птичкаЯ здесь живу: квартира 320,подъезд четвёртый, дом 13 Е –на улице 100-летья Лиги Наций,куда я въехал в этом январе.Девятый месяц двигаюсь на лифтетуда-сюда по двадцать этажей.Доволен, не доволен? – фифти-фифти.Устал от бесконечных платежей.Мне к центру добираться электричкойпримерно час, автобусами – два,пешком – полдня. Подумал: был бы птичкой –взмахнул крылом и, вылетев едва,уже бы приземлился на конечной.А там до проходной крылом подать.Тогда и от нагрузки ипотечной,возможно, перестал бы я страдать...Нет, птицей хорошо быть: в декабряхвы тут сидите в слякоти и вьюге,простуженные, в шубах и в соплях –а я лечу зазимовать на юге.
Гладких  (10/10/25 21:58)   •

ххххххххххх

Работа - в тему но в приёме отказано. НМВ оч. небрежно, смотрии рифмы: мужчин-деньки, сжимающий руками тепло сентябрь?неожиданно; бежать- вспоминать тоже рифмовано, не так ли? Общее впечатление от неск. хулиганского, нмв, недохудожественного произведения негативное, хотя тема актуальная. Но как всё подано?!

Критические дни бывают у мужчин,
Но крови их дурной нет выхода наружу.
Тогда они лежат в осенних грязных лужах,
Пропивши в кабаках все летние деньки.

А дома молча ждёт уставшая супруга
И несколько детей расставлены в углы.
А где-то позади задорная подруга,
А где-то впереди кошмары зимней мглы.

Пока ещё сентябрь в руках тепло сжимает
Ив лужах хорошо о прошлом вспоминать,
Лежат в них мужики и о весне мечтают.
А птицы прут на юг...А мне куда бежать?

хххххх
Не принято: задание наше всë и, если это не пустопорожняя декларация для чужих, для своих иной алгоритм - не путайте, то коты никак не
перелетные птицы. Попутно. Работа нмв оч. интересная.

Метамооф. Если коты собираются в стаи...

Если коты собираются в стаи,
В небо задумчиво тычут хвостами -
Значит пора им. Блудить улетают,
Нас оставляя с промокшими псами.

Осень приходит. И запахом псины нас отравляет.
Предавшее лето, мёртвым Иудой висит на осинах,
В каждом шкафу прозябает скелетом.

Прячем поглубже итоги греховных
Мыслей и дел, неприметно вздыхая.
Время святош - лицемерных и скромных.
Только коты собираются в стаи.
Метаморф (10/10/25 17:21) •
http://litset.ru/publ/84-1-0-80179

ххххххххххх

Уважаемый Автор!
Вы нарушаете Правила конкурса: поступает более 3 работ, нет ссылок на работы.
Как итог. Не принято.

От волонтёрства Вам привет и наилучш. пожелания за загромождение текстами личного времени суток помогающего Ведущему конкурса волонтера Это Вам понятно?

"неперелетный орел
летят перелетные птицыестественно тема на юггагары и гуси – сгодитсяа мне в эту зиму каюк... ".

ххххххххххх

Работа А. Артемьевой не принята. Причина. Явное несоответствие заданию.

Небо серое…http://litset.ru/publ/16-1-0-76777
Небо серое, тучи рваные.Осень поздняя, дождь-мой гость.
Перелетные птицы странники.
Журавлиная песня-грусть.
Сосен гордое одиночество.Хоровод янтарных берез.Белобокой сороки пророчество.Свет холодных и дальних звезд.На дороге следы полынные.Горизонта тугая струна.И закаты хмельные, винные.Неприкаянная тишина.Дней колючее многоточие.Беспризорником ночь за окном.Счастье странницей на обочине.Дождь во мне, дождь в тебе, дождь кругом.
Алекс-Артемьева  (10/10/25 17:14
Попутно: мне оч понравилась Ваша лиричная, хорошая работа 23 года

ххххххххх

Хорошо написанная, лиричная зрелая мужская работа датироаанная 19 г. Н. Рогалева - не принята. Вопросы к ведущей задавшей тему и, на её усмотрение: перелётных птиц есть, юга и самого перелета - нет.

Уголки
http://litset.ru/publ/3-1-0-51715

Снова память листал, что поделаешь – осень,Облаков седина в рыжине сентября.Загибал уголки, а потом взял и бросил,Потому что опять долистал до тебя.Веет, может, дождём, может, прошлым туманным.Помнишь, в этом тумане терялись не раз.Стать могла наша жизнь многотомным романом,Но хватило нас только на полный абзац.Тянет ветер с собой журавлей перелётных.На земле в этот миг все слова невпопад.Мне бы память раскрыть, разодрать переплёт, иЗакружить из пожухлых страниц листопад.Пусть уносит их осень на выцветших крыльях,Потеряв отболевшему времени счёт.В нём давно перепутались небыли с былью,Горьким запахом дыма и чем-то ещё.Оборвётся печаль журавлиного крика.В сердце спрячутся кольца зелёной тоски.Пролистаю назад память – рваную книгу,На листках, где есть ты, разогнув уголки.
Николай_Рогалев  (10/10/25 14:45

ххххххххххх

Работа "планов громадье" не подлежит принятию: непонятно будет ли эта работа и две ниже приведенные - этого Мастера выставлены на конкурс; на одном известном литпортале есть немалым
числом Гаврилиад  ваяемых пером истинного и плодовитого Мастера, так на последний конкурс портала где видели и Авторов литсети,   он/этот Автор Гаврилиад первой партией отправил не менее 10 своих работ про житие Гаврил,   на подходе
следующая партия. Волонтеру в моём лице  малопонятно: пошто не читая/не уважая задания конкурса и его Правила Автор засыпает спорными текстами тело, голову и
глаза конкурса 7- п N такой-то? ? Тем
более что подобных лит. стахановцев
есть немалым числом, как выясняется, кого этим удивишь/восхитишь, разве што это способ глумления?
Попутно. Довольно занятное и веселое стихо., так показалось.

Можно убедиться, что земля поката, –       сядь на собственные ягодицы и катись!       В. М.

день за днем неспеша понемногу(беспокойны
пытливы умы)
от полярного круга дорогу провели до экватора мы
получилось что можно покатно(не нужны ни мазут ни бензин)встав на ролликидаромбесплатноубежать от заснеженных зиммы как птицы летящие к югуна сезон ноябрей-февралейзаменили студеную вьюгуна горячую ванну морей...
Гладких  (12/10/25 00:04)

Здесь - на усмотрение ведущей, правила нарушены но тема просматривается.

признание в любви

с какой простите радостиим путать берегастрижи пропали в августеслиняли на югапропали как и не былисаврасова грачии в сказке гуси-лебеди(дык классику учи)все мартины и прочие(с лягушкой на шесте)лишь серой шейке очень несвезло – да все не теблизки́ мне птичкидо́рогипризнаюсь им в любви:и враны (что не вороги)и наши воробьи...
Гладких  (11/10/25 20:07)   •

хххххххххх

Этой работе волонтëрское категорическое - нет. Автор, как думается, нарочит в желании быть стихонеряшливым, изъясняться косноязычно. Есть ли тема? Разбираешься, пытаешься, забывая - что же было за предложение до того что ты сейчас читаешь или пытаешься...

...заложник

у деревьев голы кроны
скоро стужа и каюк
дятлы сойки и вороны не торопятся на югне торопятся синицы не стремятся воробьимне подавно торопиться ни к чему — в моей кровисила (дух) самой сибири — мне ль бояться этих стужчесноки чаи имбири с горячительным к тому жвсе спасает от простуды оэрви и лютых зимно без кью́ар-код иуды не пускают в магазингде купить мне лук лимоны чем заправиться в морозкак зомбак из черной зоны обтрепался и обросне бунтарь я не задира но помру во цвете летот меня спасли полмира а меня от мира — нет
Гладких  (11/10/25 19:33)
ххххххххххх

Эмигрантское
http://litset.ru/publ/16-1-0-82668

Увы, нет темы, рекомендовано
отказать а приеме (см. Правила и задание, где тут лет перелетных птах на юг?)

В стране зеленых пальм, где осень- только сон,
Бред перелетных птиц и перелетных граждан,
Где чудится домам одноэтажным,
Что каждый в мире счастлив и влюблен,

Живем отнюдь не сказочные мы:
Угрюмо чужеродные, другие.
Болезненно лелеем ностальгию,
Досадуем на то,что нет зимы,

Со смутным ожиданием вины
Мы ждем того, чего мы ждать не вправе-
Когда же сказка чуждой стороны
Вновь обернется нам знакомой явью…
Марара (13/10/25 03:13) •

ххххххххххххх

Работа Гладких с мозгодрбительно-анжанбемаемым первым катреном, где между первой и по смыслу связанной - последней строкой катрена понапихано чейте-чо, повергла в длительный ступор, этому способствовало отсутствие знаков препинания и попытка игры словами.
Нет-нет и...Нет! Дорабатывать!

тщета http://litset.ru/publ/29-1-0-79683

время с первых минут до последней
проведённое в точке земной
(за чертой ты ему не наследник)
не останется дольше со мной. .. и пр.

По улице дерзко шагает - завидная, броская.
В кармане халатика съëжились влажные, узкие
полоски бикини. Стекала вода черноморская,
когда их снимала. Легко и свободно без трусиков!

Слепящее марево улиц темнеется ямами
навесов, палаток, кофеен, всем прочим столь нужным, и
там сумрак, прохлада,
кальяны. Толпа плотоядная
желает шашлык, пьёт вино и наружу досужая

глядит из под кепок носатых. Усами топорщится
на светло-курносую, лёгкую дурочку русскую.
Поодаль скотина их тучей в предгориях топчется,
стадами баранов траву поедая эльбрусскую.

Туристка в кабинке у моря полосочки скинула...
Над дымкой фонтанов, домов под горячими крышами,
на фоне далёких двугорий подëрнутых инеем,
полуденно жарко, но девушке тени не ищется.

Я убеждал
Далекого поэта
Без вдохновенья больше не писать
Так говорил я
Ненавидя лето
В котором невезухи полоса

Сопутствовала божеским созданьям
Напастям подвергался третий Рим
Носимый ветром запах гари сам я
Не ощущал но знал
Что он горит

Смердит сожжённой плотью
Время резать
Отмеряв сотни раз пора карать
В столице паузу храня
Двуликий цезарь
Словами дотянувшись до Петра
Дела почти оставил
Надо браться
Подобно Мюнху взявшись за косу
Тащить из топи
Гнать на Рейн германца
С его металлом
Из сената
Сук
И множить мир
Военные забавы указом прекратить
Чуть слышный гул
Толпы унять дать мужикам по бабе
И досыта кормить
По мужику
Под роспись дать пусть любят богатеют
Бабенки
Третий мир страна Кассандр
А олигархоизощрённым геям
Под страхом смерти
Воли не давать

Я убеждал далекого поэта
Сидел на даче сыпал мелкий дождь
С фронтальной стороны пятнал монету
Почивший в бозе
Гениальный вождь

Монету вверх бросал к румянцу яблок
К зелёным грушам
Зрела немота
Пусть ВэиЛенин выпал мне
Так я бы
А доставались
Дача
Дождь
Вода

В деревне утро - цвиркают сверчки,
трещит цикада около забора.
Бесстрастный небосвод хранит мечты.
В июле ночь темна, чудна, соборна.

Собака тычет влажным носом в бок:
нам не пора ли что-нибудь покушать?
Навряд ли, недосуг мне.
Свыше Бог
чуть слышно говорит со мной о нужном,

тревожном и печальном.
Ждёт вокзал
соседа Лëньку - служит по контракту.
Вернулся. Две недели пил. Сказал
жене и детям: "Не спешите тратить.

Убьют меня - возьмëте новый дом.
Хозяйству и семье работник нужен -
(я, смертью смерть прогнав, к концу ведом)
кого найдёт - пусть будет мамке мужем".

Я говорил, что это - нервный срыв.
Был послан на буй, прекратив беседу,
гуляли до утра.
Кричал навзрыд
в прострелянных руках баян соседа,

пел "Чёрный ворон", "Горе не беда".
Орали и плясали, что есть мочи...
Чу - зашуршала рядом лебеда.
Идёт корова сонно,
между прочим

пугая мошкару, хлеща хвостом
налево и направо.
Предрассветно.
На Млечный путь гляжу, прошу: "Постой!
Останови! Мы чтим Твои заветы.

Мы здесь! Мы боль и слезы, вера, жизнь.
Пусть дети не познают смертный ужас.
Не отпускай трёх всадников, держи,
не дозволяй косить людей!"
...Недужно

встаю, даю собаке кашу, кость.
Деревня спит, проснуться не готова.
Прошу: "О, Тот Кто Есть, подай нам мост
над пропастью и...осуди по новой".

Закатно нынче и туманно...Гималаями -
страною горных пиков - скрыта Шамбала.
Я - в позе лотоса, костëр зари пылает, и
на горный пик уселось солнце ржавое.

Парю на альпинистском коврике над пропастью
в каком-то полусне. И - не поверите,
учеником наивным с тихой детской робостью приветствую малюющего Рериха.

Он тень и свет, восход-закат, все муки творчества,
он узник гор - не скрыться и не спрятаться:
летают руки, кисть скользит пророчески
мазками апельсиновыми яркими.

Меня не видит оживляет холст пошагово,
воспроизводит мир огромный - сызнова:
над тёмной пропастью, тропинкой узкой к Шамбале
идёт горянка стройная. Путь избранных

открылся на заре невинной
чистой девушке.
Нам не пройти - не пустят дале стражники.
Снега, ветра и камнепады им - одеждами,
в граните лиц застывшее бесстрашие.

Когтист и быстр орёл: лишь миг - унёс горящую
палитру жарких красок (хватит царствовать!
Ты отдохни светило!) ...Гималаи прячутся
во тьму и черноту задумкой мастера.

Костëр в ночи и котелок, вода вскипела. Я -
подсыпал мяты. Пью глотками жадными.
Здесь, за колодцем света, дремлет царство белое -
манящая, таинственная Шамбала.

он всегда был чуть-чуть не от мира сего
не родившись ламанчским идальго,
под дождём без зонта в магазин босиком
не ходил. обделëнный медалью

улыбался застенчиво, врал невпопад
обесценивал тем процедуру
освоения неба: младенец упал,
не подумавши прыгнул он, сдуру;

под колёса ввинтился, ребёнка достал,
кинул в руки толпе набежавшей.
на спине, под вагоном враз словно устал.
лежа там. перепачканный сажей,

ясно понял Всевышний одобрил зачëт -
передëргиаать карту нечестно.
на руках у мамаши притих дурачок,
бросил плакать. вакантное место

он примял хрупким телом. окружье спины
ощущало бетонные шпалы.
надвигались колёса. всё стало иным
отошло то, что раньше мешало:

неудобные кеды, дырявый носок,
ожидание скудной зарплаты.
на перроне младенец подал голосок -
заревел, ста ручьями заплакал...

что-то лязгнуло, дёрнуло словно - орех
раскололся и хряпнул, в итоге -
оказаться где надобно, это не грех,
это доблесть - все ходим под Богом.

иногда, он чуть-чуть не от мира сего,
ранним утром тощОй, неприметный
не касаясь ромашек и пр. васильков
на зарядку бежит в рваных кедах

"приходи иногда – нет случайнее слов –
из мечты приходи, из созвездия снов,
наяву ведь уже не получится... ", - N 20 конкурсного "беспредел"

Вспомни, малышка,
любовь - это сущая ху,
всегда хочется быть вместе и верить-верить.
Она же предпочитает себя наверху -
трезвым и цивилизованным миссионером.

Но скупа она или пьяной феей щедра -
для неё, этой су,
очень важны слëзы, ласки,
матовая беззащитность колена, бедра -
что бусы на голое тело у папуаски.

Трясись же,
эй!
Бабская нежность, кольцом в носу
танцуй до дна под звуки бубна свой лунный месяц
(нас будет двое!?)
Пили, дура, некрепкий сук!
Для этой нелю не буйня ли -
навек и вместе?

И все же, малышка, то лучшая из валют,
впариваемая нам по свыше данному курсу.
Ты и я обязаны этой опасной нелю
лёгкостью птахи небесной.
А это так вкусно!

Случится, малышка,
поблекнут белила дня,
но ты не смиряйся.
Готовы ли мы на шалость?
Найди в себе нынешней
лю -
это та фигня
в которую некогда верилось не игралось.

Дождь был короток, слаб гром наотмашь бил молотом.
Напугав, раздавив и пригнув, сея страх.
Ниже туч, выше трав, вилась молния колкая.
Где тут выжить? Напротив, на страшных кострах

сотне душ лошадиных гореть снова, сызнова.
Не спасёшься. Конец...Словно ветра порыв
дрожь земли умножают собой, грузно, истово,
потной лавой копыт, грив, голов на обрыв

набегают.
Несутся.
Всей массой безумия,
слепо давят рождённых в любви жеребят.
Позабыв то, как полное вымя беззубыми
ртами, дëснами нежили те, что хрипят.

Умирают под градом ударов от тысячи.
Отверделых от жизни копыт-кулаков.
Ждёт вожак. Он в бессмертие вышагнул, выскочил,
раскрошил крепи неба живым молотком.

Гаснет в небе свеча под вечерними арками.
Не взлетевшим печально костями лежать.
У меня на руках жеребёнок, в жуть каркает
воронье под обрывом. Пусть новый вожак.

подрастает, мужает почасно, посуточно.
Меж подобными он установит табу.
На дурное неведенье будет рассудочным.
Жеребёнок, что вскоре родит свой табун.

Тринадцать часов тут и там атакуемы с воздуха,
Деревья и землю осколки грызут и секут.
Ни птичьего свиста - лишь раненых жалкие возгласы.
Тринадцать часов фронтовых - что тринадцать секунд.

Настанет апрель, и не будет войны нескончаемой,
Апрель на секунду - секунда на фронте за год.
Окоп, словно детская зыбка, взлетает, качается
И падает к месту печальных солдатских забот.

Кукушкой кукует по мне, и тебе артиллерия,
Итожит мгновения - шлёт за снарядом снаряд.
Весна фронтовая всему вопреки нам доверилась
И чуть в стороне примеряет девичий наряд.

Подай передышку, о Боже, Дай нам побеседовать!
Губами коснуться травинки - ведь это же сон!
Пусть рядышком трели выводит пичуга весенняя.
Но...Кровью теряют деревья берёзовый сок.

"Тринадцать - плохое число!" - часто зряшное слышал я.
Дурное поверье, пустяшное - пусть говорят!
Так хочется верить - есть правда для нас у всевышнего
Нас было тринадцать бойцов и мы были не зря.

* * *
здесь ты и я
идут
тяжёлые бои
в подвале тесно
жар печной лицо палит
бери гитару
перевязанной рукой
здоровой правой -
вниз по струнам
в перебор

напой о том что здесь весна
текут ручьи
истаял снег конвой везёт
домой ничьих:
друзей ушедших
и штурмОв
чужой страны
апрель-апрель
не торопись захоронить

тебя меня до соловьëв до майских гроз
дай доползти до указателя Н-ск
здесь ты и я
идут тяжёлые
бои
в подвале тесно
жар печной лицо палит

а ты братишка
брось гитару
здесь в тепле
чуть посидели
и айда
наверх в апрель.
нам путь за дверь ночная смена дальний пост
лишь ты и я и ковш небесный полный звëзд

невдалеке старуха смертная стоит
глядит в упор
нас ждут жестокие бои
а чуть повыше добрый батюшка Христос
дожить бы нам до соловьёв
до майских гроз

он шагнул из вчера вопреки "нельзя".
парабеллум трофейный, в прищуре смертном,
дулом выцелил лоб:
- ты, внучок, изъян
никудышный потомок, иван без веры.

откупиться попробовать?! -
не гаи,
не овир, не пожарники
страшно сунуть
парню взятку в карман - он в бою погиб.
на пилотке звезда разгоняет сумрак,

подобрел, ствол устало засунул в хром,
на истлевшем ремне кобура провисла.
заглянул мне в глаза и, дыхнув махрой,
прошептал: -
- мы бронёй заполняем вислу.

танк гвардейский ревëт и сойдя с моста
словно грузная рыба скользит под воду.
под бомбëжками мрëм, одному из ста,
или тысячи - выбраться на понтоны.

он стоял словно в дымке, в кулак курил,
невысокий военный в комбезе сальном.
помолчал, на прощанье шепнул: - не ври!
и другим не давай - если надо - встанем.

Представьте,  он заходит - вы не встали бы?!
Сторонники Джо Кейси или Хейнека*?
Да это и не важно -  против Сталина
Мы, словно мыши на гребёнке веника.
Тут не при чëм хрущевы или берии,
Двадцатые партсъезды и комиссии.
Лысоголовые чиновники -
Не верите
в победу над врагом? Спешат дивизии!
Полки и роты оборону бешено
Кусками рот взводов кроваво рвущие.
Не за паëк - за смерть и боль повешенных,
За Треблинки, Освенцимы - мсти, мученик:
Народ,
несытый, битый недородами,
Отстроивший, взлетевший...
Ох как поздно мы
Узнали то, что всуе, сдуру продали -
Страну под мудрыми рубиновыми звёздами...

Вошёл неторопливо (зря прощались мы).
Проговорил, пахнув "Герцоговиною".
Товарищи не жившие при Сталине,
Победы не искать Вам под Берлинами.

* - уч. осн. учений, теорий о развитии, регулировании рыночн. отношений

В древних землях трава до груди растёт
Из былинной, родящей, святой  утробы.
Братец-лес наш вершинами столь остёр, 
Что не всякий пройдёт.
Да и ты
не пробуй!
Так ли важно что пьëшь ты - кумыс, бордо, 
В Бога, в чёрта ли веришь - не будет  счастья
Ни тебе, ни дружине. Придëшь ордой,
и трава вас укроет...
Пора, прощайся!
Ворожина, дрожи!
Будет хрипло петь
чёрный ворон над мертвыми песнь картаво. 
Видишь - вышел из леса старик-медведь, на дыбы встал: "Убить  вас имею право!"
Прорастëт сквозь тебя свежий, чистый лес, 
Засияет по осени цветом меди. 
Здесь природа - за нас.
Ну, зачем ты лез?! 
Враг, прощайся живее с роднёй, не медли!
Мы останемся. Знай, нам достанет сил.  
Жить по Вере, по правде легко и просто
Нашим внукам в лугах здесь траву косить,
а врагу бедовать на чужих погостах

Я говорил ей что-то невпопад,
мне отвечала:  - Хватит, подытожим.
Был в это время небом  звездопад,
искрил и падал,  делая возможным

желание мелькнувшее в уме. Во имя искупления ошибки, использовав  последний аргумент,
я камнепад тянул.
Так лошадь жилы
под  грузом надрывает и ползёт.
Ползёт и тащит, тянет - что есть  мочи.

- О звёздный камень, дай мне синь озëр,
и взгляд без обязательств, между прочим.

Холодный, быстрый,  глупый леонид
исчезнет безвозвратно в душной ночи.
Я прозреваю:
- Господи храни.
Особенную.
Только - очень-очень.

И пусть она уходит не успеть,  не возвратить, не отмолить решений,
и кто-то ей приносит чай в постель.
Без разницы, да будут дни  блаженны

для женщины. Не друг и не жена,
неважно - кто, прошу, пусть не страдает.
Та, что была жестока и нежна
в случившейся когда-то дальней дали.

Без сожаления в топку – до самых углей. Перерождение не терпит паллиатив. Я теперь стала на целую жизнь мудрей. Опыт — за плечи. Прожитое – в архив.(Марина Матисс)

Бить женщину за бедность - это грех, за скромное желанье стать училкой. Не исцелить её, не отогреть.Грешна ли, невиновна -  нет причины
зло, сильно бить чешуйчатым ремнём.Под красным фонарем густеют тени.Лежит ничком, зубами простынь мнёт,терпя и ненавидя - бьют за деньги.
Он заплатил за ужин, за отель,всё оплатил - ничто не получилось. Рассчитывал, планировал, хотел...В рубцах её спина. На платье чистом
по белой ткани - алая роса.Оплачено, оплакано, прожито. Окончен номер. Снова заказатьЕë сегодня -  невозможно. Жидкий
туман в окне беспомощно повис,как из петли не вынутый покойник.Она в общаге. Завтра ей на бис проделывать ужасный трюк по новой.
Она честней платящих ей невежд. Подонков. В счëт оплаты института освобождает тело от одеждстудентка,  а по факту -  проститутка

В серой зоне ** смерть всякого столь проста,  словно тухлая рыба под красным перцем. 

Оборванка блуждает по тем  местам: - Кто же вас соберёт,  как же так?! Без сердца, 
 
без ума -  православных вот так - в навоз?! В жижу тел, в пепел веры, порвать и - бросить?! Наполняет, не морщась, мешок:
 - Авось,  не убьёт нас, родимый. Сырую проседь
 
жалко чешет, спустив с головы платок, слепо смотрит наверх, небо мелко крестит.  До окопов не близко: - Федот не-тот, - 
грубо скажут, как плюнут. Не люди - бесы. 
 
Вариантов немного: терпеть, крестить, груз тащить до других, путь туда неблизкий. Задыхаясь шептать: - Боже, всех прости! Не сгибая спины не "вестись" на выстрел. 
 
Умолять, сквозь одышку цедя слова: - Подожди-ка,  успеем, нам очень нужно!  Там, на небе, не думай - стара, слаба,  в срок прибудем - доставлю. Жди в гости душу. 
 
В серой зоне  смерть каждого столь близка  и страшна. Оборванка в святое верит.  Донести бы болезного до Христа!  А деньков ей на это дано лишь девять. 
‐--‐--------
* - переход/перерождение - иной уровень существования  Девятый день, — говорит свт. Симеон Солунский, — напоминает нам о девяти чинах ангельских, к которым — как нематериальный дух — мог бы быть сопричислен...усопший.
**- Серая зона - территория боевых действий неподконтрольная ни одной из сторон

Броневик, бронепоезд - без разницы.
Он уехал от нас по весне.
Нам оставил название станции.
Проходи и садись
потесней.

Подземелье,
пора с места трогаться,
отъезжай-приезжай -
к чёрту лесть!
Метро-станции ось крутит глобусом,
значит, мной и тобой. Мы же здесь?

Шапку прочь!
В поэтических россказнях
не солги, словесами обрей
шевелюру вранья.
Маяковского,
бронепоезд увозит
в апрель.

Не подумай, не тех он бефстроганов
из костей, плоти, крови, долгов.
Из металла он, прочь метростроевцы!
Ветки, линии, рельсы
долой!

Угловат и могуч, пролит-вылит и
не остывший
словами кипит.
Скалолицый - в жар выкормлен выменем
домны-Родины, критиком бит.

Эй, не жди объявления голосом: .
"Площадь-двери". Не стой, выходи
на весну поэтической области.
Рельсы - в узел,
Поэт не один!

Рот толпы тих и нем. Шутки в сторону!
Смертный ангел, его не неволь.
Небо рядом - такое просторное.
Наш поэт - на черте огневой.

Открыто шагает, не крадучись,
уверен и полон забот.
Спешит Дьяволович, за ваучер
купивший военный завод,

владелец портов, банков, холдингов,
бессчëтных рекламных листов
подтянут и выглядит молодо:
"Тебе к лимузину? Постооой!"

Охрана сильна и обучена
командами полнит эфир.
Слюна набегает тягучая :
"Плевать на тебя, эй, вампир!!"

Тебе ли печалиться мыслями
о Боге и бедных? Беду
купил, приручил, златом вызволил,
людей променяв на руду.

Они подземельными вахтами
бедуют. И эти, и те.
Служака ты жертвенной пахоты,
палач нерождённых детей!

Где Родина-матушка хворая,
там отчим - упырь-олигарх.
Тебя не пугали "аврорами".
Тогда получай - в морду "харк".

Никчёмной помехой я вышвырнут,
кровавая юшка жжёт рот
Боится ли? Вряд ли. А слышит ли?
А знает ли он мой народ?

О, брат мой! Воспет хором ложным ты,
на труд и на смерть на войне.
Избит я? На всё Воля Божия.
Тебе, мой народ, всё ж больней

Общеизвестно то, что мать Святых мучениц Веры Надежды и Любви была благочестивая вдовая-христианка София, эта аксиома и древнее хрестоматийно- библейское положение само по себе не нуждается в толмаче переводчике, который бы взывал к формальному уважению.

В первом стишии работы нашего друга " А знаешь... " (см. ссылку под текстом) явно об Этом/ о Них

Не будем ставить коллеге Литератору в вину отсутствие заглавных букв в первом шестистрочии, или там, где они заслуженно могли бы иметь место. Не будем. "А знаешь, как умирают вера, надежда, любовь,когда твою жизнь в руки берёт софия?, - Первыми дохнут надежды, вновь, вновь и вновь,сколько их было – все, маленькие и большие…"
Понятно, что довольно витиевато/непросто слово несëт нам Авторское о некоей личной кризисной ситуации. Не используя больших букв. Да и к чему они в наше-то время. Мы пишем и в режиме А 4 и без заглавных букв и, и... Но. Но по иному можно было бы обыграть святые имена- понятия?

Сейчас по российскому тиви ведётся агрессивная реклам компания в раскрутку худ-сериала " Почка". Там героиня имеет некие переживания, как следствие возникших жизненных трудностей. При этом она неоднократно, согласно авт. замыслу, вытворяет непотребства в святых местах и подобное не ново, вторично.Это или подобное уже было. Группа девочек в балаклавах трибуной музыкально-политического протестного избрали место богослужения. Почему же мне не нравится то, что Автор убивает Святое подобно дохнущим мухам? Какое я имею на это право?

Мне скажут убийство неосторожным словом, глумление над святыней это лишь чьё-то субъективное восприятие процесса реализации Права на Слово и, тем более, это не про это, это другое. А убийство журналиста, политика на мосту за глум над святыней и за поддержку и оправдание этого, это чрезмерная и неоправданная, в силу своей противоправности, реакция на невинное, кощунственная античеловечная выходка религиозных фанатиков. А нет ли неких общих признаков между субъектами так или иначе пользующими слово, святое в их понимании, с одной стороны и теми, для кого Святое лишь возможность для выражения того или иного личного не общественно значимого, не сиюминутного, зряшного? Есть, все они объекты притяжения слова и, как результат - неосторожного обращения с ним.

Читатель волен отнести вышеизложенное мной, в части суждений, к одной из вышеприведённых групп но. Не стоит забывать Человеку и, тем более Литератору, о бережном отношении к Значимому Слову.

Что? Вы по прежнему говорите "ну...Это другое"?. Может быть. Но и варвары стреляющие из авт. пушек по тыщелетним высеченным из камня святыням бились за всё хорошее против плохого и это же другое, не так ли?

Что до имеющего место в дальнейшем, или последующего текста, то он присутствует:

"Самые сильные держатся дольше всех –на счастье и главная, на высшую справедливость.Их погребальная музыка – горький смех,негромкий, застенчивый, сдавленный, даже стыдливый…Потом умирает вера – в целом, как факттвоей жизни, как вечная сущность, как явность.Ты больше не в е р и ш ь, ты з н а е ш ь, и это так…жутко… и за левым плечом о чём-то бормочет дьявол.А следом приходит черёд любви – помирать.И ничего страшнее в жизни твоей не случалось.Да, собственно, жизнь твоя кончена. Знаешь, сестра,ты как бы есть, но всё, что осталось от прежней тебя, – ничтожная малость.А мне повезло, у меня с софией беда:у меня её не было, нет и не будет уже никогда,и то, что вместо любви у меня, со мной осталось".

Если кратко, с поэтического на разговорный, то можно с достаточной уверенностью полагать - что в рассмотренной жизненной ситуации некто - выжженная пустыня и многое видел и многое знает и к этому, дальнейшему, не имеется ни восклицаний по поводу неких находок, ни порицаний при отсутствии на то видимых оснований. Я бы сказал, что это психологическая поэзия на довольно истоптанную тему при, кажущейся мне неудачной, попытке оживления/новаторства при наличии явных признаков Авторской некорректности.

Жития мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии
Во II веке, в царствование императора Адриана (117–138 гг.), в Риме жила благочестивая вдова София (имя София значит "премудрость"). У нее были три дочери, носившие имена главных христианских добродетелей: Вера, Надежда и Любовь. Будучи глубоко верующей христианкой, София воспитала дочерей в любви к Богу, уча не привязываться к земным благам. Слух о принадлежности к христианству этого семейства дошел до императора, и он пожелал лично увидеть трех сестер и воспитавшую их мать. Все четверо предстали перед императором и безбоязненно исповедали веру во Христа, воскресшего из мертвых и дающего вечную жизнь всем верующим в Него. Удивленный смелостью юных христианок, император отослал их к одной язычнице, которой приказал убедить их отречься от веры. Однако все доводы и красноречие языческой наставницы оказались напрасными, и пламенеющие верой сестры христианки не изменили своих убеждений. Тогда их снова привели к императору Адриану, и он стал настойчиво требовать, чтобы они принесли жертву языческим богам. Но девочки с негодованием отвергли его приказ.
«У нас есть Бог Небесный, – ответили они, – его детьми мы желаем остаться, а на твоих богов плюем и угроз твоих не боимся. Мы готовы пострадать и даже умереть ради дорогого нам Господа нашего Иисуса Христа».
Тогда разгневанный Адриан велел предать детей различным пыткам. Палачи начали с Веры. Они на глазах у матери и сестер стали беспощадно бить ее, отрывая части от ее тела. Потом они положили ее на раскаленную железную решетку. Силой Божией огонь не причинил никакого вреда телу святой мученицы. Обезумевший от жестокости Адриан не вразумился чудом Божиим и велел бросить отроковицу в котел с кипящей смолой. Но по воле Господней котел охладился и не причинил исповеднице никакого вреда. Тогда ее присудили к усечению мечом.
«Я с радостью пойду к возлюбленному моему Господу Спасителю», – сказала святая Вера. Она мужественно преклонила свою голову под меч и так предала свой дух Богу.
Младшие сестры Надежда и Любовь, воодушевленные мужеством старшей сестры, претерпели подобные ей муки. Огонь не причинил им вреда, тогда им отсекли мечом голову. Святую Софию не подвергли телесным мучениям, но обрекли ее на еще более сильные душевные мучения от разлуки с замученными детьми. Страдалица погребла честные останки своих дочерей и два дня не отходила от их могилы. На третий день Господь послал ей тихую кончину и принял ее многострадальную душу в небесные обители. Святая София, претерпев за Христа большие душевные муки, вместе с дочерьми причислена Церковью к лику святых. Пострадали они в 137 году. Старшей, Вере, тогда было 12 лет, второй, Надежде, – 10, а младшей, Любови, – лишь 9 лет.
Так три девочки и их мать показали, что для людей, укрепляемых благодатью Святого Духа, недостаток телесных сил нисколько не служит препятствием к проявлению сил духа и мужества. Их святыми молитвами Господь да укрепит и нас в христианской вере и в добродетельной жизни.
В храме Софии Премудрости Божией на Лубянке в Москве хранится большая часть мощей святой Софии Римской

Был шанс не умереть, он был один,
На сто, на роту - может чуть поболе.
Сестрëнке очень хочется родить,
Уехать в тыл - от смерти, грязи, боли.

Качать бы сына ей "агу-агу", -
Но, слышится, зовут: "Скорей, сестричка! ". -
И через пару сотен "не могу"
Она вступает в спор о третьих лишних.

Паскуде смерти нынче быть в цене,
Таков военный быт, такая доля:
Одним - прилечь навек, другим звенеть
Лихим металлом, быть недоброй волей,
Жить чьей-то кровью, стынуть, замерзать,
Звать санитаров шёпотом негромким.
Сестрёнке медицинской штурм, что брат.
Чем не семья типичная для фронта?

Солдатика внесли, а возле - смерть,
А рядом фронт грохочет ниже, выше.
Закручен гибкий жгут. Успеть, успеть!
Шприц, промедол и...Спор о третьих лишних.

О чем тут спорить? Всё-про-всё - один,
Один из ста - шанс свыше данной квоты.
Сестрёнке-медсестричке бы родить,
Да ей спасать штурмующие роты.

Давай поговорим о месте и роли того, кто взял на себя ответственность перед другими за Слово. Кто это? Это мы: ты и я.

Если бродячая собака могла бы говорить, обладала бы даром бойко складывать слова - она бы многое могла рассказать. Но это - звериный нарратив.

Что касается человеческого слова. От чего оно ведёт (берëт) отсчёт? От духовного, Высшего, от Того - кто сказал "да будет свет" и, стал свет, или же от себя, как предполагаемого и единственного центра видимой, единственно эгоистично принимаемой и, оттого нужной вселенной с потребностями продиктованными определённым жизненным опытом, деловыми и какими-то личностными качествами, культурными, плотскими потребностями?

Непростой разговор продолжим риторическими вопросами на которые каждый волен ответить в меру своего развития и понимания.

Кто ты, и что для тебя жизнь? Работаешь ли ты над тем чтобы стать лучше, либо опустил руки и принимаешь себя хуже, чем бы ты мог быть (стать)?
У тебя есть что-то святое?
Не допускаешь ли ты того, что если, предположим, Его нет, стоило бы Его выдумать чтобы соответствовать Ему и всему Светлому, Доброму, Высшему?
Каково наше место - отдавать, или же получать ничего не давая взамен?

Что касается нас, если ты и я Литераторы и зуд слова неукротим - давай не уподобляться той собаке, которой дано Слово. Мы, наделены даром и ответственны перед Ним, мы чтим Его десять Заповедей... Или пытаемся быть таковыми и нести людям доброе Слово.

Жить и говорить по совести трудно, но если к этому стремиться ни я ни ты не станем описывать плотское , тиражирующее греховное, сиюминутное, не осмысленно рычащее по звериному. У нас иная духовная, высшая задача (цель) не так ли?

6 и 7 Заповедь Его "не убий" и "не прелюбодействуй"как думается не зря расположены рядом. Не всякое животное убивает себе подобных. Да, не всякое но, если это грозит (препятствует) совокуплению - олень бьётся с оленем, а собака с собакой.
Человек.Человек дерзнувший нести людям Слово. О чëм он? О чëм это? О подробностях убийства Его заповедей? Об особенностях совокупления биологических организмов? Если об этом, и если это Ваше - пробуйте лукавый искус (зов лукавого) сполна. Читайте работу " Женские истории" Автора ЖДБ (см. ссылку ниже). Каждому своë и у бездны огненной есть приманка и почитатели.
Подобное завлекает подобно подглядыванию в замочную скважину закрытой двери, оно бьёт нас по не осмысленному, сокровенному, живому...Лукавое искусно, не без этого.

Только ты и я. Если мы чувствуем стыд и отвращение за себя. За свою слабость приятия подобного, значит мы не плюëм в бокал свекрови (тещи) , не поедаем конфеты и орехи в залах самообслуживания маркетов и, отдаём на контроле найденный в зале бумажник.

Мы не святые, ты и я, но мы хотим быть лучше и не желаем драться чайниками с кипятком на коммунальной кухне, не хотим подслушивать через стенку то, что делают молодые, стыдно и мерзко это и нет Этого ни у Цветаевой, ни у Ахматовой, ни у Ахмадулиной, и Евтушенко. Элементы - имеются у Бродского в работе про первый опыт (дебют) про гвоздь и воду вытекающую из ванной после, но...Это Человечье Слово, так думается.

Был он облезлый без краски и без погон. Молча вышел из прошлого с винтовкой - вне времени. Быстро прицелился в лоб, еле слышно шепнул: "Огонь!".  Он был оттуда, где роты стальные до смерти верили...

Игры настольные: шашки, морской нескончаемый бой - лист расчерчен на секретные мини-квадратики. И счастливого детства давнего кровь, пот и боль - молчаливые и безжалостные, немые солдатики. Шлемы закрывают их безжизненные глаза. Плоскими телами подобны они рыбам вяленым. Всё, что случилось со мной было лет сто назад...

Ночью в видениях -  стройное  воинство оловянное шло мимо и сквозь, просило: "Огня, огня! Беглым -  по вызнанным целям, жги семя поганое!" Видел: подобные щелям рты безмолвное гомонят, играет бодрый оркестр марш неслышными гаммами...

Было мёртвое утро, приснился дурацкий сон. Но кто я и где? Или время пошло "на попятную"? Зевнул, оглянулся: войском несметным заполнен стол.

Грозно в руках моих затвором винтовка звякнула...

Бывает так - говорить о жизни неинтересно от слова "нет".
Я постирал и повесил джинсы, а джинсы сыплют с балкона медь.
СмурнОе утро - не время реплик, стучу зубами: сырой балкон, голодный ветер рекламу треплет, девица бьёт до земли поклон.

Бежала мимо, чуть-чуть пониже чем полусонный, смурной поэт.
Три этажа. Вспыхнув чёлкой рыжей, разбогатела на горсть монет.
Глумливый ветер столь рад ошибке, что юбку рвёт вбок и вверх. Потом Неутомимой тугой пружиной, рванув что силы, задрал подол.

Мужчина, девушки, бабка с клюшкой, позвольте искренне вас просить -
Садитесь рядом, извольте слушать. Поэт расскажет вам про...Трусы.

Бывают трусы на поле боя, бывают, если кругом война.
Бывают трусы от алкоголя, не пьют полгода и баста, на!
Святого Грея встречает пристань, на берегу ждёт-пождëт Ассоль
В летящем платье, и чистом-чистом исподнем, белом - не это соль.

Поэт - сторонник благих прелюдий. Народ, не требуй и не проси.
Ни мне, ни Грею Ассоль на блюде не мнится, нет, а теперь..Трусы.
Трусы бывают чуть больше, меньше - такая прелесть, такая жуть.
Не в этом дело, пусть я помешан, девицу сверху, как гром, прошу

Из небоскрëбной кирпичной дали: "Остановитесь! Запрещено
Нам расставаться, вы пострадали, так станьте музой мне, и женой!"
Не испугалась, мелькнув тем самым, встав, повернулась: рыжей всех лис
Та, что нужна мне. Стрельнув глазами, чуть улыбнулась: "Спускайтесь вниз!"

Старушка, девушки, дед с открытым от восхищения ртом на бис
Вновь вызывают: "Читай!". Но критик вдруг появился и сразу - в свист:
"Милейший, это - белей чем голубь, летит по небу и не достать -
Так высоко...Вас читаешь - голо бесстыдно, пошло и вам под стать.

От вашей дури в грудине саднит. Хвалите женщин, их облик, быт.
Напротив, вы - созерцатель задниц, за эти вирши вас бить и бить!"

Тут брызнул дождь, ком толпы растаял. Я под балконом. О! Как рыжа!
Как улыбается! Не простая, Но небом данная. Как - нежна!
Пусть где-то критик, что муха, ноет. Пусть дождь и ветер. Но только - вжик: есть солнце рыжее и чудное. И оттого очень сладко жить.

Запрыгнул, сел. За ним скользнул снежок
Взъерошенным отчаянным чертëнком.
Остолбенел, под потолком тихонько
Повис. Однако бешеный Пежо

Сорвался с места, бес его дери!
Снежок упал на куртку цвета хаки,
Лёг на рюкзак вошедшего, заплакал
И задрожал от хлопнувшей двери.

Старушка в скотчем склеенных очках
Слезливо и душевно засморкалась:
"Уж ты, внучок, на фронте не старайся,
Сознательным не выживешь сейчас".

Седой мужик сто грамм употребил
и предложил: "За Сталина, братишка!
Хотели как всегда, да боком вышло,
Эх мать-твою-туби-ор-нот-туби!"

Народ словесно воина ласкал.
Он ехал молча, у вокзала вышел.
А тот Кто Был и Есть всё-всё услышал,
Помог заполнить воинский состав.

Маршрут продолжен, люд заропотал,
Носатый бородач промолвил твëрдо:
"Контрактная святая гопота!
За что и за кого?" И тут же в морду

Словил от молодого паренька.
И долго побуждал трубу айфона
Всех изловить, привлечь, в СИЗО оформить.
Ответ услышав, органы ругал.

Пежо рычал, метель что грязь месил,
На скользких поворотах тихо крался.
Характеры и судьбы, снег февральский.
Несло в ночи маршрутное такси.

Невразумительное
на работу Е. Т-ой
http://litset.ru/publ/25-1-0-80048

"И  мрамором слоноподобных арок..."
А.А. Пурин

И мрамором слоноподобных арок,
и царственным размахом анфилад
гордится Рим – создатель коммуналок.
О, нищий дух! О, варварский уклад!

Тут всё пьянит, тут всё средневеково,
тут, мысли высекая, как гранит,
седой Тацит, рождённый в Черемхово,
о русской тирании говорит:

«Очнитесь, дети тьмы и ширпотреба,
испили вы невежество сполна!»
Но чернь желает зрелища и хлеба,
распятия Святого и вина.

Ещё тоску, а большего не надо.
Здесь вбито в них: в страдании"
+++++++++++++++++++++++++++

"Жора, разводите грязь на своей странице, ок?
Елена_Тютина  (09/02/25 07:26)"

Да?!
Избранный мной и приведённый тут отрывок из стихотворения Поэта, Автора, слова которого Вы избрали в кац-ве эпиграфа для своей Работы. Взяли их откуда-то у него, а вот откуда -ссылки не привели. Так вот.

1.Я привёл то, что подобное подобному. Мол я разделяю его (Поэта нашего)любовь к женщинам, а кто-то, в свою очередь, может любить бетонные плиты или же не любить в этих плитах предполагаемые изъяны и(или)недостатки, таки - сколько угодно.
2. Далее, я сказал о работе то, что вот поэт, говорящий мол я целую и проч..Женщину канечно. Так вот он понятен и последователен, а вот в работе для которой эпиграф взят этого понятного мне в прочитанном и приведённом мной отрывке Поэта как раз всё наоборот. Ничего в Авторской светлой несущей добро и просвещение для грязи и темноты работе не понятно. Неполно. Ущербно, но. ..Это на мой субъективный взгляд. Автор, кмк, словно боится заклеймить то, что очевидно не любит. Подобно Маяковскому в его работе про паспорт. Выташил бы вот такууущий аргументище из широких штанин, что называется- как гриццо, и вдарил бы по пьянству и бездорожью чтобы до печенок самых этих римско подданных поразить своим Авторским. Содрогнуть, напомнить о их бездуховности, никчемности, конечности (не сегодня, так - точно завтра того, что говорят и пишут вот на этом самом языке, русском не будет. Мол Рим пал? За чем же дело? ) . Но... Как это было сказано? А? Тощий дымок из охотничьего ружья заряженного Авторским замыслом правдивой убойной картечью? Порох сыроват-с?

3.Я невинно, или виновно, уже и сам не пойму-не разберу. Я привёл то, что мол уже примерно так сто лет, не меньше всё ждут из т. н. прогрессивного чел-ва. Когда же голос русязовский иссякнет. А он всё пишет себе, как тот поезд, летит себе мимо прогрессивного "фи" относя его на лай. И подобное же имеет место быть в известном широко в узких кругах послании королевича Елисея, пера одного местного пиита, своему евро-сюзерену- отцу, тот об этом же писал... Мол чернь тут, черный люд и крысы уже лет сто как сбегают. Мор и голод и грязь.
Да, если Вы о грязи, то я несомненно та грязь что живёт, пишет и думает на своём языке и много вокруг того, что надо исправлять. Работать надо а не бежать с корабля, краха которого с нетерпением ждут 100 лет. Ждите)))

Лишь по весне настанет ясность -
Кто-где-и-как. Печальный год...
Декабрьский снег на точке грязи
Не вовремя - застал поход.

В часовенке, что под Симбирском,
Свечное пламя топит воск,
Хор отпевает чисто-чисто
ШтурмОв, ушедших на Покровск.

Я не забуду всех, кто рядом.
Всех тех, по утренней поре
Ещё не слышавших снарядов.
Всех тех, кто там живьём сгорел...

Ток сквозняка тревожит пламя,
Оно - то вверх, то камнем ниц,
То падает прощаясь с нами,
То вновь взмывает. Наших лиц,

В жуть перекошенных от воя,
Как будто бы не узнаёт...
Мне помнятся детали боя,
Где каждый получил своё.

Мы кошмар, мы две грани кровавого шрама
Расколовшего наш материк.
Ты и я - безутешные части Гондваны,
Трудно ждать у закрытой двери.

Не придут кушать кофий твои динозавры.
Птеродактиль не сможет попасть
На свидание к актиле в парке, на завтра.
Дактилиха рвëт жаркую пасть:

Стоном, криком и плачем себя уморила,
Слезы капают с кожи ремниц.
Не дождётся потомства ни прямо, ни криво.
Не нужны ей внучата от птиц.

Треск лиан скрежет плит земляных, что же делать?!
Ветер странствий уносит нас врозь.
Не горюй, если что, - отпишусь на е-мейле,
Ты же селфи мне свежее брось

Ты и я - неделимые части:
Поле, речка - штрихом на ладонь.
Милый край, я, с тобой не прощаясь,
Ухожу прочь весенней водой.

В даль рассвета по инею хрустко,
Мимо утренних бледных берёз.
Расставание с Родиной - чувство
Не из лёгких, я жил здесь, я рос.

Не гляди вслед пустыми полями,
Не к лицу тебе хмурая грусть.
Не брани вороньëм. Я лишь гляну,
Что да как там. И пусть меня, пусть

Крутит, вертит - вне Божеской власти -
Рвет, терзает безжалостный смерч.
При рождении данное счастье
Я оставил. Что ждёт меня? Смерть?!

Человеку без Родины горько,
Птицы - в гнезда, домой мураши.
Если что, ты на скорбном пригорке
Мне ромашек рассыпь для души.

Будет, нет ли, а видится часто:
Месяц в небе висит молодой.
Деревенское тихое счастье
Нитью жизни легло на ладонь.

"...И когда я с тобою прощаюсь
И ладонь твою глажу, любя,
Ты не верь, это я возвращаюсь,
Я иду от тебя до тебя..."
(М.Танич, Ю.Антонов)

Что-что? Из пополнения все - двести?
Чем я могу? Что делать?! Отправлять!
Но не сейчас, чуть позже, через месяц.
Штабная крыса? Прекращай-ка-лядь!

Ни я ни ты ничто здесь не решаем,
Воюем тем - чем можем, ладно брат!
Не их и не себя но, мирных жалко...
Детей и женщин - нечего собрать.

Сам знаешь, как так всё бывает,
И не поймёшь кого, когда и как.
Когда под солнцем чëрт висит дневальным
Что остаётся? Вверх кидать пятак?

И загадать на жизнь? Ну это хрен им!
Плевать нам на столичные дворцы!
На что нам башни их, давай-ка верить
В Победу так, как деды и отцы!

А то, что чëрт с небес на нас кидает,
Так пусть его, придёт и наш черëд...
И мы пойдём на штурм не за медалью...
Короче - смирно! Дан приказ?! ВперëООооод!

" Изобразил, о, как — изобразил!" —
Прокаркали с поддельным восхищеньем
И, гогоча во сто вороньих сил,
Клевали с камня вкусное печенье.

Дрожа крылами, скорлупу яйца
Сдирали жадно сизым птичьим клювом.
Хвалили бедолагу-храбреца —
мол, за мазню, ему бы в морду плюнуть.

Но гаркнул старый ворон: "Прекратить!
Мне дела нет до вашего хотенья.
Знать, тёмный ангел жив в его груди,
На жизнь и смерть не требует патента.".

А что в итоге если в том — нужда?
Ваял умело, делая приметной
Паскуду-смерть, привык ей угождать.
В грехе искал натуру для проектов:

...Ноябрьской ночью заорал звонок
Так, словно бы — подвыпивший оратор.
"Вас слушает салон услуг "Манок",
Алë-алë", — воркует оператор.

Был волосат художник, худ и пьян,
Икрой с руки кормил двух голых женщин.
Наш весельчак имел один изъян:
Надгробия он делал для умерших.

Он уходил обыденно и просто...
Как не было - ушёл и не сказал.
Соседи и друзья, быть может, после
Шепнут кому-то, отведя глаза:

"Зачем и почему? Он не был призван".
Таит ответ далёкий переезд:
Барак, шлагбаум - малая отчизна.
На пять семей - зима да лес окрест.

Ответ узнать хотите - побывайте...
Трясутся стены. Поезд глушит речь,
По рельсам в даль уносит, завывая,
Надежды и разлуки к месту встреч.

На семафор осел полночный иней,
Луна над лесом, волчий хор - до звëзд.
Я был в гостях не гостем - со своими
мы вышли попрощаться на мороз...

Его семья и я, моя машина.
Сосна у дома снег стряхнула с плеч
Так, словно он толкнул - мол, будем живы,
Я с вами, ждите скорых-скорых встреч.

Посвящается В..

Когда окоп прикрыл декабрьский снег,
До смены на рассвете минус десять,
Становишься значительно честней
С самим собой - так много надо взвесить.

И обещаешь больше не курить,
Не пьянствовать и не ругаться матом,
И засыпаешь, издавая хрип,
Похожий на "ура". Будить не надо.

За бруствером пурга всё злей и злей -
Поёт: "Не просыпайся, всё спокойно".
На сотню вёрст кругом не встретишь след
Врага и друга. Не встаёт покойник,

Застывший на ничейной полосе.
Сожжённой покорëженной машиной
Подбитый броневик поник, осел -
Лежит на брюхе на безногих шинах.

И - словно женский шёпот, и ладонь
Щекочет грудь под ватником, ласкает...
По рации орут: "Огонь! Огонь!".
Твой пулемёт рвёт огненным оскалом

Белëсое пространство - буен, слеп.
Но вот звучит "отбой" и - стоп машина.
За шиворотом снег, и сверху - снег.
И робкая надежда - будем живы.

Когда-нибудь - настойчива, честна -
Она придëт, и всё иначе будет.
Отступит снег, и победит весна,
Душой оттают вымерзшие люди...

Дожить бы до рассвета, покурить
И бросить насовсем, взглянуть на солнце.
А что сейчас? Пурги звериный рык,
И ты - на дне окопного колодца.

"..весна – как вскрытие трупа. Каждому хочется видеть внутренности замороженного мамонта. Девушки отдирают себе рукава, и плоть сладка и бела, как дерево под зеленой корой. Сексуальный манифест поднимается с мостовых, как накачанная шина: «Зима снова не убила нас!»", - Л. Коэн

Был этот день воинственно нелеп.
Декабрьский снег кружился одержимо,
Что тот ребёнок, не хотел ложиться.
Голодная ворона ела хлеб.

И озиралась, шум да голоса
Её дразнили, самогоном пахло.
Седой мужик, отгоревавший вахту,
Дрожа душой, спешил себя спасать,

Друзья привычно хаяли Москву:
Зажрались мол, и "берегов не чуют".
Мат, разговоры довели пичугу,,
И, щёлкнуло в копеечном мозгу.

Под кучей перьев полыхнул пожар.
Двум неучатам, бывшим "в удалëнке",
Бежавшим мимо и орущим звонко
Пропела возмущëнно-дерзко - "кар!".

Уборщица, гордясь, несла свой МРОТ
Из вымытой коммерческой конторы.
Шёл по пятам злокозненно и скоро
От порошка зависимый урод.

С билборда улыбался новый мэр,
Сулил тепло, дороги и работу.
Он должностью был сильно озабочен
(Четыре пишем и один - в уме)

И всё что было - было от души.
Провинциально- по своим лекалам.
Из года в год здесь всякий вовлекался
В нелёгкую задачу скромно жить.

Настырничал, кружился снегопад.
Мужик в хб орал: "Прощайте, братья!"
День, словно фронтом призванный контрактник,
Вдаль уходил. И к вечеру пропал.

В окно погода билась и стучала.
Так пойманная птица бьётся в кровь
О прутья клетки. "Не подлить ли чая? -
Вы спрашивали. Чашка, чайник, бровь.

Щека лукавой ямкой обещала
Непроизвольный, сдержанный смешок.
В саду метель протяжно и печально
Собакой выла. Ох, как хорошо

Сидеть в гостях! Печенье и баранки,
Мед липовый и тëплый каравай
Есть не спеша и верить утром ранним
Восходу, полной мерой пировать,

Дышать снаружи в наледь на окошке,
Грызть снегирями капельки рябин
И свежий наст пятнать неосторожно,
Чешуйками снег делая рябым.

Над шуткой хохотали, как девчонка.
Но за полночь с плеча спустилась шаль...
В ту ночь метель мела ожесточëнно.
Могло ли это в чём-то помешать?

Дёргает данность за нитки досужий дьявол.
Вертит старуху Менкель юлой в петле.
Жертва хрипит и смертельным ознобом зябнет.
Зол трибунал - палачке назначил тлен:
мёртвые губы улыбкой развёл лукавый, рыкнул загробным духом (что ж? выбор ваш!
жертвы служения - лишь дураков пугают! избран преемник стервы! нас ждёт реванш!)...

Жизнь убежала, подобно дурной наседке,
Донор, несчастный тузик, тотчас издох.
Резанной зэчке док вставил чужое сердце.
Грудь под соском зашита, короткий вздох.

Ладное тело омыли от свежей краски.
«Эльза, зовите Фицце» (хихикнул чëрт).
Фицце - мучитель, палач и сторонник газа,
Так что рога-копыта здесь не при чëм.

Цимес победы за Янкелем, где же пьянка?
Танцы тюремных кукол в ночном белье?
Дал указания, пишет в тетрадку глянув:
"эксперимент удачен" и, побелел.
хочется плакать - подобное было в детстве. кухня, кухарка, руки, мука - он смог.
вымесить в женское тело тугое тесто. маленький доктор избран, он - словно бог.

Избранный гений утратил контроль событий.
С порванным горлом, Фицце смешон и глуп.
В камере газ, остальные детали быта
Живы до срока, зэчка дрожит в углу.
Старенькой Менкель понравился хилый Янкель: гонит проблемы курицей, сеет страх
в душах подопытных тел, чисто моет склянки,
молод (не видел - пятого рейха крах)

Разведчик доложил: "От них пришёл.
Мы думали солдат идёт с повинной,
А он был безоружен, нёс мешок.
Ответил: Вам осталась половина".

Ввели. Стоит. На заданный вопрос
Ответил независимо и гордо:
"Подарки разношу. Я - Дед Мороз.
А ну-ка, вместе крикнем - с Новым годом!".

Допрос окончен. Дед помог врагу -
Доставил пищу. Сам того не зная,
По минам вышел, разузнал тропу.
Короче...Он не выполнил заданья.

Военную судьбу не обманул.
А вышло так - неторопливо, мудро
Решили: "Тридцать первого - канун,
А завтра, в Новый год, расстрел под утро".

На лбу у караульных жаркий пот
По ту и эту сторону вселенной...
Раздал подарки и, под Новый год,
Исчез. И там, и тут сбежал из плена.

В Сахаре нынче полдень. Спит варан.
Песок не прочь вараном отобедать.
Почтенный путник, разверни Коран,
проси за нас пророка Мухамеда.

Садись на коврик, выпей терпкий чай
Из чаши серебрëнного металла.
Что мог, ты сделал. Время отвечать.
Шайтану, он ворует капиталы

моей Джамахирии*, норовит
украсть и разгромить, напиться болью,
и ждёт свежинки, как на поле битв.
О, иншаллах! Прискорбна наша доля.

Самум идёт в столицу - вой и свист,
Песок Сахары не залижет раны.
Страна моя, пора! Вставай, проснись!
Народ ливийский, вспомни Муаммара!

Не встанешь, не восстанешь - ты пропал.
Не время для надуманных метафор.
Так помоги нам в этом царь Рахман**
И дай покой почтенному Каддафи.
_______________
*Джамахирия - форма общественного устройства, отличная от монархии и республики, изложенная в теории Муаммара Каддафи
** - Сура 55, Ар-Рахман (Милостивый)

==================================
...и ждет свежинки — как на поле битв.
Евгений Евтушенко. Последняя попытка

кто любит тот не требует квитанций -
песок часов попробуй собери:
пятиэтажный омут - лет пятнадцать,
кот ждёт под дверью, дале лабиринт.

собакам тем служить намного проще -
"тяв-тяв, гав-гав", и лапами на грудь
скакнуть, "чмок чмок".
Но чу - идёт Петрович.
"шарк-шарк, кхе-кхе" - дымина старых труб

на весь подъезд стократным эхом бродит,
Петрович курит - что труба дымит.
замок, ключи, зашёл в квартиру вроде
и - тишина. пятнадцать лет,
лимит

почти исчерпан. лапы ноют к снегу.
что остаётся? тихо песни петь
про тёплое ребяческое небо,
что ждёт всех мамой кошкой.
ясен пень

пустое всё. прошествовал нетвëрдо.
натужно крякнул старенький диван.
- который год, - кот всхлипнул сиплым горлом, -
помру, кто будет песню затевать?

дождь провожал идущего, озяб и
отстал, смешно всплакнув на посошок.
подъезд пятиэтажки. чу! хозяин!
стряхнул с одежды капель порошок.

прихожая, немного суетливо,
поёт осанну юный вечный кот.
Последняя попытка стать счастливым!
Пятнадцать лет - пора бы и в поход.

Так муравейник строят муравьи -
Не торопясь, на много поколений.
Град сложен был в любви, не на крови.
Мы у руин, мы пали на колени
И головы склонили. Не дышу.
Ладонь в ладони. Труп безглавых зданий
Лежит у наших ног. Рогатый жук
Ползёт по фреске, ничего не зная
О мальчике под куполом ночным,
Что у костра сидит. А рядом кони
Стоят и дышат облаком речным.
Им что-то мнится. Сон в тумане тонет.
Трубит сквозь сетку трещин медный горн
Над строем пионеров звонко, нежно.
Жук задрожал и бросился бегом,
Расправил крылья, зажужжал потешно
И улетел. Ладонь не отнимай!
Так горестно и ласково - средь бедствий
Ты, я и рядом, возле - тёплый май
И города заброшенное место.
Мы прочь ушли от тысячи смертей
И чада догорающих строений.
Война остановилась на черте
Сегодняшнего дня. Мы постарели.
Да-да! Мы поседели от войны.
Изверились. Устали. Мы исчахли.
Подай, Господь, теперешним, иным
Тебе и мне... О, стоит только ахнуть!

Вновь будет мир, и свет, и кранов лес,
Вкруг - новостройки. Жить легко и просто.
И муравьи спокойно ходят в гости
К другим, иным. Апофеоз чудес.

О, Господи! Убитым вреден разум,
Возьми двоих - одним снарядом, разом.

-------------------------------------
И муравьи спокойно ходят в гости…
Евгений Евтушенко. Последняя попытка

Декабрь,
Природы нищета
К полудню солнечно-блаженна,
Я - у окошка, мне читать
Зимы слепящее движенье
Не тяжело,
Напротив - рай.
Сощурившись от заоконья
Смотрю на даль через герань,
Что алым мажет подоконник.

Цветы и солнце - яркий сон,
Не явь - дыхание любимой.
Глаза прикрыл, замёрзший сок
Декабрьских капелек рябины
На ждущем нëбе ощущать
Дарованное мне блаженство.
Хочу мечтать о тех вещах,
Что чуть отсрочены:
- О женском...
Зима, декабрь, холст, акварель,
Прëт пар из бани. Лёгким телом
Скользнула женщина. Гореть
В снегу двум ягодам на белом..
Но это позже, а сейчас
Окно, декабрь для заоконья
Готовлю веник. Банный час.
Что было - акварель напомнит...

Декабрь, природы нищета к полудню солнечно- блаженна.

Едва наелся - сорок пять пельменей,
Стакан сметаны сверху накатал.
Сюда он прибыл, словно из Кореи:
Колено головы, глаз мелкота...

Мы с ним вчера смеялись до угара, -
Мол, надо же - придумал, чëрт возьми!
- Кореец - Базе: две "коробки" справа, -
звучит в эфире.
Сколько же возни

Доставил этот день! Пошла работа.
Солдатская победа на крови -
То нам, то им. Врага точнее ботнуть
На фронте всяк, ребята, норовит.

Нам раненый сказал, что в пополнении
Вчерашний наш обжора очень крут.
Держался, и в эфир кричал:
- Есть мнение -
Корейцев в плен живыми не берут!

Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и человеческая глупость. Хотя насчет Вселенной я не уверен.
Альберт Эйнштейн

Утро меня пробудило рано:
тьма слева, справа, а та, что прямо,
манит, звездой мигнув.
"...Время сочится водой из крана, и не закроешь, прологом драмы
встал, подошёл к окну.
Вечность пронизана звездной пылью,
там - я и ты, мы любили, были. Миг - и наверх уйдём.
А на поверку все "были-жили" -
трепет травы луговой ковыльной.
Тихо шагнëм в отëл
Альдебаранов и прочих овнов, сбросив рубашки шарфы и кофты,
скинув с себя трусы.
- Здравствуйте, тени детей и предков,
внуков и внучек, и злых главредов,
Мухи, Орлы, Весы! (Не имена, и навряд ли - клички)
Вечность, не то, чтобы счастьем личным
плыть - не плотва в пруду! ..."
Стоп!
Не желаю такое утро!
Под одеяло замёрзший, мудрый,
голый к тебе иду.

Но вместо женщины желчный критик
криком встречает: "Писать идите!
Правьте в себе раба!"
Слово занозой тащу за ногу -
прочь, словно жилу из глотки, снова
думаю - ты права.
Женщина! Ключик телесной бездны!
Нам хорошо там вдвоём, не тесно,
времени просто нет.
Мило тепло, очень может статься
мне и тебе до зари шептаться.
"...Небом, среди комет... ".