И костюм истрепался, и нервы не те,
И опошлен родимый приют:
Шестипалые люди из нейросетей
Мертвоглазые песни поют.

И Москва не Москва, и глубинка не айс,
И неискренне слово "Прости".
Здесь рыжеет стерня, будто хочет Чубайс
Новым адом на свет прорасти.

Философия духа пострижена в ноль,
Словно карцер вздыхает по ней.
И блуждает в извилинах слово "Доколь?"
По болотам страстей без огней.

Где просеян народной мечтой в решето
Драгоценный Владимир Ильич,
За театром абсурда спешит шапито,
А за ним буффонада и кич.

Нет ни белых, ни красных, ни вам и ни нам,
В казино не пеняй на судьбу,
Только зреет повязкой зелёный ислам
У воителей встречных на лбу.

Не в стратегиях долгих боёв по уму,
Но в пещерной своей простоте
Испытают и вырежут по одному,
Потому что мы стали не те.

Добрый – считай, что слабый.
Странная аксиома.
Бьют его слева, справа,
Гонят долой из дома.

Чуждое тонкой змейкой
Тихо в тот дом струится
С липкой ухмылкой зверской
Злобно и темнолице

По одному, не сворой,
А набегает стая.
Наглый пришелец скоро
Только своим считает

Все кожушки, треушки,
Шайки, мешки, макитры.
Быт лубяной избушки
Лис обживает хитрый.

Всё, что не он построил,
Вырастил, создал, нажил,
В диком чумном застолье
Враг забирает ражий.

Крадеными вещами
Длится его сиеста.
"Бог мой велик!" – вещает
Чванно и повсеместно.

Край торжества не виден,
Только скажи, бедовый,
Что тебе делать, злыдень,
Если исчезнет добрый?

Над рассветами в цвет иван-чая,
Над закатами в цвет лебеды
Небо зябко поводит плечами
О сердцах, что глупы и горды.

Ничего ему, небу, не надо
Ни от нас, ни от наших врагов,
Но без жалости жжёт звездопада
Переменчивый жадный огонь.

Жжёт несбыточной и окаянной,
До конца недоступной мечтой –
В тихий дом, где светильник Полярной,
Попроситься к нему на постой.

Может, ангелы вечного рая,
Что нежней трепыхания птах,
Светозарно слова подбирая
О бессолнечных наших путях,

В полукруге небесной апсиды
Объяснят терпеливо тогда,
Сколь бессовестны наши обиды,
Сколь беспочвенна наша вражда.

Чему назначено случаться –
Для нашей радости сокрыто.
Назавтра ждём прихода счастья,
Любви, утех, устройства быта.

Мы чаем час прихода славы,
Выздоровления от лени,
Но ожидая вспышку справа,
Опять увидим вспышку слева.

Кладя заплатку на заплатку,
Прорехи штопая не быстро,
Готовим жизнь свою к достатку.
Но он никак не хочет сбыться.

К чему бы сердце ни стремилось,
Никак не вспомнится о главном:
Не в том для грешных Божья милость,
Чтоб потакать страстям и планам.

Тончайший мир духовной пряжи –
Не для несытого рассудка.
Мы спим, не ведая, когда же
Случится скорая побудка.

Огонь в ночи, на солнце пятна –
Нули в составе миллиона.
Всё эфемерно-вероятно,
Одно вполне определённо.

Есть в этой вечной круговерти,
Где мы толчёмся бестолково,
Одна печаль: готовься к смерти,
Но к ней-то мы и не готовы.

Две колеи что косы по плечам,
Бурьян, заката розовое пламя,
И старых срубов ветхая печаль
В единый цвет с ночными мотыльками.

Твой день грядущий духом обделён,
Европу непонятностью пугавшим.
Довлеет тёмный мир иных племён
Над светочем земным, почти угасшим.

Твой лес для пришлых – доски да дрова,
Смотри, сама бы им не заросла бы.
Без русского народа ты – вдова,
И сирота без веры православной.

Погост, колодец, кузница, гумно,
Тропинок росных солнечная пряжа –
Всё прожито и выжито давно
Из списков деревенского пейзажа.

И всё же что-то держит и звенит
Струной последней, стержнем безымянным,
Что худо-бедность быта извинит
Над колеёй закатной и бурьяном,

Что пишет слово ангельским стилом
Созвездий и полей заросших между,
Хранит зерно грядущего в былом
И возвещает малую надежду.

Поэт деревни августовский мрак
Проходит ради рифм широким бреднем.
Есенин, ты, конечно, был дурак,
Себя назвав безвыходно последним.

Пусть оскудела боль родильных мук,
Но вторит небу, сумрачну и нему,
Старик, из узловатых тёмных рук
Роняющий безмолвную поэму.

Бывает, срастаясь в одном касании
Неведомо как в единое целое,
Пронизаны молнией узнавания,
Друг другу мы дарим взгляды несмелые.
Случайно сближаясь в тусовке рыночной
К плечу подбородком, ладонь к ладони ли,
Подветренной чёлкой, речью отрывочной
Сродняемся – как, и сами не поняли.
Так короток в нас этот миг пугающий,
Так разумом правильным мы обузданы,
Что верить не можем себе, пока ещё
Считая подарки судьбы обузами.
Душа побиваемой в кровь Кассандрою
Пророчит о чём-то, а мы не слушаем.
И всё же, не в силах забыть касание,
Таким непонятным явлено случаем,
Невольно друг к другу стремимся взглядами,
Как будто вот-вот разговор завяжется,
Как будто остались надолго рядом мы,
И это не кажется, нет, не кажется.
Всё было взаправду, всё не обманчиво.
Но вполоборота, немного бледною,
Уходит она с мажористым мальчиком,
А я остаюсь, почему – не ведаю.

Отпустила ночная мгла
Кучерявые облака.
В ранний час на краю села
Убивал пацан старика.

- Ты старик, не моих кровей! -
Прозвучала хриплая речь, -
Потому-то иди, проверь,
Вещь та Вечность, или не вещь,

О которой ты разговор
На пути завести посмел.
Передёрнул пацан затвор
И прицелился, как умел.

За терновник, за бересклет
Отползала ночная тень.
Разрумянил лица рассвет
Будто в мирный, обычный день.

Изумляясь, на тот расстрел
Бог Всесильный с небес глядел.
То ли Авель так постарел,
То ли Каин помолодел?

А старик помолиться вдруг
Про себя, а не вслух решил,
Укрепляя молитвой дух,
Не о том, что много грешил,

И спокойнее уходить,
Если думаешь, что прощён:
Успокойся и упади...
А о чём тогда, а о чём?

Он погладил сухой рукой
Лист ещё не сухой лозы.
И в глазах его плыл покой,
И в глазах его жил призыв:

"В тихом сердце текущий рай,
В дальней, ближней ли стороне
Людям счастье изведать дай,
Как дано оно было мне:

Просто жить на своей земле,
И за кровь, что в тебе течёт,
Кроме Бога на склоне лет
Никому не давать отчёт".

Июль в разгаре. Пейте допьяна
Мохито солнца с глянцевой обложки,
Ведь утром теневая сторона
Всегда опасней в случае бомбёжки.

А был июнь, начало той войны,
Которой нынче многие не помнят.
Мы вечно повторять обречены,
Когда предлога нет - найдётся повод.

Угар в разгаре. Жар пленяет дом.
Но есть надежда малая на благость,
Что огнецветным ядерным грибом
Не скроет солнце сумеречный август.

Жара и пух летящий тополей -
Примет не перепутаешь июня.
Звенящих комарами полнолуний
Разлита нега в шёпоте аллей.

Придёт июль - ударит ливень, град,
Но укорять нам стоит ли за это?
На ягоды щедра макушка лета,
Дождю грибному каждый будет рад.

Ночь августа по-новому темна,
Стрекочут ярче звонкие цикады.
Сменяет метеоров мириады
Оранжевая спелая луна.

Проходит лето, осень настаёт.
На лужах ранних заморозков наледь.
И по ветру летит живая память
Что паутинок праздничный полёт.

Иду, крутой как Аладдин,
Других хитрей,
А надо мной, и не один,
Висит химтрейл.

От неба мы, как ни беги,
Не убежим.
К нам открывает дверь с ноги
Ничейный джинн.

Ах, оставьте обидки минувших времён,
Их деяния мерзки одни ли?
КГБ не страшней ваххабитских племён,
Тех, которыми Русь наводнили.

А над ними всё в тех же погонах сидит,
Притворяясь приличным мужчиной,
И гарант - не гарант, и бандит - не бандит,
Чудо-юдо с глумливой личиной.

Экономике плановой правящий клан
Всюду кажет зловещие дули,
И, однако, на всё у него "хитрый план".
Неужели нас с ним обманули?

То ли в море нырять, то ли стерхов вести -
Всё выходит уверенно-ловко.
Но скажи, по какому проходит пути
Замудрённая многоходовка?

Перессорить славян, поистратить казну,
Кто умён - выставлять дураками,
А для всех, кто остался, устроить резню
Дико "трудолюбивых" руками?

И последним движением - всем шах и мат,
Расплодившихся - в морг и на вынос,
На "единое знамя, один халифат"
Напустить новосозданный вирус?

И откуда взялась эта "братская" прыть,
Что под властью-напастью хромою
Двадцать тысяч талибов хотят заселить
В хлебосольное Причерноморье?

Заказавшим доставку и ждущим кэшбэк
Не пора ли об этом подумать,
Что доставит и прибыль получит абрек,
И не будет пощады за дурость.

Так когда-то сияющим днём, не в ночи,
Поднимаясь волной над Синопом,
Опускалась разящая мгла саранчи
На изнеженный Константинополь.

Так Византии мир погружался во тьму,
Это видится нам не впервые.
Всё "по прежним лекалам", порукой тому -
Разорённая Айя-София.

PS. Утром затеял публикацию, скрыл от общего просмотра. Вечером пришла "очередная" весть о Дербенте и Махачкале.

Солнце между домами зажато,
Словно буква славянская "рцы".
Скоро будет последняя жатва,
И уже на подходе жнецы.

Не "у них", не когда-то и где-то,
Где "Георгия" ждали на грудь,
Красным августом мечено лето
Яркой осенью высвечен путь.

Мы живём не на грани - за гранью,
А понять не умеем того,
Что под маршем рокочущий гравий
Не всегда нам сулит торжество.

Зря большимся, трясём кулаками,
Да смекаем: ещё подрастём!
Видишь: гончие псы долакали
Всё, что грезилось Млечным путём.

Не умея спешить без бензина,
Лишь на мелкие подвиги крут,
Гордый город живёт не едино -
Здесь толчётся разрозненный люд,

Словно пчёлы в разрушенном улье
У бездумных метаний в плену.
Не надумали пить мировую -
Получай мировую войну.

"Ничего! Мы сумеем! Мы сдюжим!
До победного, значит, конца!" -
Иль с умом молодецким не дружим,
Иль корысти в нас бродит гнильца?

Так когда-то "в семнадцатом годе"
Под рукой эпатажных господ
Та же удаль гуляла в народе,
Столь же был эфемерным народ.

Гей, колосс, состоящий из трещин,
Будет время - помыслим о чём?
И кого мы заставим отречься,
И кого мы взамен наречём?

Зачем писать о звёздах, о весне,
Когда давно понятно не вполне,
Где подвига и подлости границы?
Жизнь - под водою двадцать тысяч лье.
Ни на миру, ни в собственном жилье
Никак нельзя от зла оборониться.

Как будто нас пленил компрачикос,
От жизни прежней всё пошло вразнос,
Греша на Гуинпленово уродство.
Который день под ветром и дождём
К томящей неизвестности идём,
И в светлый день едва ли подвернётся

Под поцелуй щетина со щеки,
Коль скоро на коне ростовщики,
У опытных в чести не честь, но мена.
Сколь чисто поутру себя ни брей,
Всё Грей в игре Ассоль не душегрей,
И неба нет. И капитанство немо.

Он говорил: "Возлюбленная, ханым!"-
Слова пьянили, словно кальянный дым,
Змеёй соблазна жгли, заползали в уши,
И только сумрачный ангел-хранитель был
Не так как прежде: строен, золотокрыл,
Темнел лицом, и всё убеждал: "Не слушай!"

Но убедить способна одна беда,
Вот и случилось, любимый сказал когда
С постным лицом про подлость: "Воля Аллаха!" -
Прежняя ласковость предана тишине,
Тело твоё изломано, не в цене,
И поглотило душу море гавваха.

Знаешь, ханым, бывает любви хана.
Следом за осенью снова придёт весна,
Но не для трав, отцветших прошедшим летом.
Ангел-хранитель с горних своих высот
След твой покажет другим, и других спасёт
Прежде пылавшего сердца угасшим светом.

Рябой закат за дрёмой комариной
Раздавленным чудовищем горчит.
Под дикой перепутанной малиной
Зоконник-ёж о правилах фырчит:

Не приходить в закатное былое,
Когда рассвет давно тебе не мил,
И не пилить ржавелою пилою
Растущее из брошенных могил.

Так зарастай, отцовская усадьба,
Покройся ряской пруд, заглохни сад.
Былое для поминок, не для свадьбы,
Когда нам далеко за пятьдесят.

Когда нам далеко за половину
Отпущенного здешнего пути,
Бездумно рви с минувшим пуповину,
И труп в глубины Леты опусти.

Вернись в свой город и умойся в ванне,
Пусть новой жизни празднует посев
За дверью, снятой с разорённой бани -
Какой-нибудь соседский грязный хлев.

Почему-то сегодня на сайте Стихи.ру кто-то прочёл этот стих...

Дедушке Александру Захаровичу, расстрелянному 31 декабря под новый 1938 год

Морозной ночью мирно спит полмира,
Полмира праздник праздновать готовы.
Бесстрастно-бессловесны конвоиры,
Без двух минут гуляки, острословы.

У них свои оставленные семьи,
Но нынче дело кончат – и вернутся
Сквозь снег, что в сито зимнее просеян,
И к лозунгам, и к тостам революций.

На краткий час вино заглушит вины,
Под Новый год нелепо быть серьёзным.
А на стене поблёскивает иней,
Родня её с высоким небом звёздным.

Ни Божьего всеправедного гнева,
Ни ангелов, пути неправды гнущих.
Пустое невзаправдашнее небо,
Так схожее с рождественский игрушкой.

Там быть легко недвижно-охладелым.
Но ты шагнёшь, пусть с небом обманули,
Закрыть своим пока что тёплым телом
Игрушку неба от летящей пули.

Сказал мне в Грузии кацо,
Блистая золотом оскала,
Что вся Вселенная – яйцо
Орла, гнездящегося в скалах.

А медитирующий "Ом!"
Мудрец в оранжевой рубахе
Почёл вселенную яйцом
Большой неспешной черепахи.

Когда лежит ночная мгла
На холмах Грузии, Тибета –
От черепахи до орла
Всё вдохновляет здесь поэта!

Но, словно в сердце сунув нож,
Хлебнув предложенной "Столичной",
В Харбине долго живший бомж
Разрушил призрак романтичный:

Всех превзошли ученики
Хитро молчащего китайца,
Что лёгким манием руки
Из пластика ваяют яйца.

В яйце - и солнце яркое, и небо
Под скорлупой шершавого тепла.
Оно неописуемо и немо,
В нём птичья жизнь ещё не расцвела.
Храни его, Господь премудрый, добрый,
Дари в достатке внешнее тепло
Травинками, пушинками гнездовий,
Заботой тех, что встали на крыло.
Должно быть, так же видится голубке
Из поднебесной дали голубой
Наш дольний мир, такой же нежно-хрупкий
Под облачной небесной скорлупой.

Может быть, может быть, не спорю,
Только мне не дано увидеть:
Мы пойдём к далёкому морю
Сапоги в нём от глины вымыть.

И закатим пир в стольном граде,
Прикатив по дороге тряской,
И намеримся жить по правде,
По понятиям жизни райской.

Благоденствие будет длиться,
Будет сильное Государство,
Но советскую детскость в лицах
Возвратить едва ли удастся.

Ах ты, яблочко, плод граната!
Сколь его ни кати по блюдцу,
По-гагарински астронавты
Никогда нам не улыбнутся.

Никакой новейший топоним,
Почитай, по той же причине,
Не почтит улыбку Афони,
Что нам краны и души чинит.

Оттого, что ничто не вечно,
Да и нет в той улыбке смысла,
Над шампанским Гарант все речи
Будет с миной талдычить кислой.

Тьмы простого электората,
И сиятельная Госдума
Будут новому веку рады
Благоденственно, но угрюмо.

Когда вернутся с войны герои,
Привыкшие убивать,
Какие догмы тою порою
Внушит им Родина-мать?

Быть может, новых врагов покажет
И старых клеймить велит,
И снова вольётся частицей каждый
В пугающий монолит.

Героям – лишь слава, трогать не сметь их,
Не сметь возводить хулу!
И будет виновнее всех на свете,
Кто мирно сидел в тылу.

Когда казалась островом Земля,
И край её кончался морем синим,
Всё было проще, зримей, выносимей
И для повозки, и для корабля.

Кто там придумал, будто все должны
На плоскости и Царствий, и Империй
Ложиться ради сумрачных мистерий
Под тоненькое лезвие Луны?

К зениту был направлен перст судьбы,
Но всякий мог, покинув Землю-плаху,
Узреть внизу слонов и черепаху,
Шагнув за Геркулесовы столбы.

Убогий бред - бескрайности печать.
Сколь близкою казалась, между нами,
Возможность побрататься со слонами
И вместе с черепахой помолчать.

Зачем Коперник или Галилей
Позавчерашний стройный мир разрушил?
Куда нам деть мятущуюся душу
От суеты обыденной своей?

Кружатся Старый Свет и Новый Свет
На шарике, объятом пустотою,
Столь одиноком, что тоски не скрою,
И нет исхода нам, и края нет.

Поздний час. Как вступает Атилла в Рим,
Так вступает люмбаго в спину.
Если некому молвить: "Поговорим"-
И звонок неизвестный скину.
Что там: банк ли сулит неземной кредит,
Иль фиеста стоматологий -
Ничего, их бессовестность погодит,
Не годят здесь одни налоги.

Поздний час. Как дубинкой бьёт полисмен,
Бережа народное благо,
Так больнее предательства и измен
Обожжёт любого люмбаго.
И какой там в компьютере новый баг,
И какой новый мем в Тик-Токе -
Безразлично для скрюченного раба
Обострённой боли жестокой.

Поздний час. В новостях стережёт война
Осторожных калифов мира.
Перед ней у люмбаго одна цена -
Зуботычина командира,
С матерщиною окрик: "Вставай, вперёд!" -
До окопных самосожжений;
Но пока её нет, весь мир подождёт,
Замерев без лишних движений.

Под писк комара вспоминается детство,
Закат на ночной стороне огорода,
С калганным болотцем и с лесом соседство,
Покосы и выгон, родная природа.

На розовом фоне вечернего неба
Планирует, вьётся и снова взлетает.
Зовёт отмахнуться неверно и нервно:
За ним собирается целая стая!

Пойдём-ка домой, где желтеют окошки,
Где ходики мерят уют заоконный,
Заварим чайку, похлебаем окрошки,
Послушаем с дискантом диск патефонный.

На воздухе музыка ранней цикады
Уже прорезает руладами темень.
И ветви её пробуждению рады,
Но слух наш тревожит сквозь абрис растений

Здесь голос иной: отлетая к болоту,
Упорнее всех патефонов на свете
Комар набирает высокую ноту
Отчётливей, чем Робертино Лоретти.

У погоды на морозы право вето.
А в июле ей жары не нужно вовсе.
Различаем только так: зима и лето.
Там и там привычна нам весна и осень.

Только зимнее приснится - и растает.
Стужа в оттепель скользит, едва коснётся.
То ли в день февральский осень прорастает,
То ли ночью в декабре весна проснётся.

А с обратной стороны, с изнанки года,
Где затюлен рай, а дьявол носит Прада,
Зябнет в ливнях межеумная природа
И округу кормит ягодами града.

Донца глаз отражают лучи от фар,
Тень размножилась в тёмный прайд.
Это самый таинственный аватар
Неземных полуночных правд.
Словно край от небес двоезвёздно свис
На обочину здешних кривд
И из бездны глубокой взирает сфинкс
На подлунных механик дрифт.
Поутру не поверит прохожий скальд
В неизбежную бренность тел.
Это шкурка раскатана на асфальт,
Ну, а сфинкс к звезде улетел.

Однажды свернувшему пояс от кимоно в петлю,
вполне доверяю в вопросах профпсихологии.
Поэт не приемлет метущую мир метлу:
"Спите спокойно, лишь заплатите налоги!"
Он будто бы памятника модель по легенде,
но, в сущности, памяти о нём как бы и нет.
Верно сказано: нет никакой трагедии,
кроме того, что поэт – поэт.
Графоман отличается тем,
что написав идиллию
в формате конкурсов,
ожиданий читателя и жюри,
спокойно и мирно идёт к своему холодильнику,
скатываясь на пошлое: "сим-сим, отвори!"
Поэт растворяется в водке, а после в небытие,
в чёрную рамку, охватывающую портрет,
если стихи не читают в его семье.
Впрочем, можно уговорить себя, что ты не поэт.
"Нецелевое использование времени" –
так вот оценят, поскольку грошей не видно.
Лучше бы мёл дворы, да грузил на южное направление
из северных яблок полезнейшее повидло,
а то цемент, или какие другие мешки,
всё было бы чем семье пробавляться!
Потому как стишки – не более, чем грешки,
а с грешками надобно расправляться!
Вот сын поэта Прасолова, Мишук,
в годовалом возрасте не смысливший поэтические грехи,
сказал об отце, интеллектуально вызрев, не вдруг:
"Лучше бы занимался семьёй, а не писал стихи!"
Поэты несносны,
даже если соосны вращающейся Земле.
Они не в струе, вопящей: "Ату! Ату!"
Они не в толпе, ревущей: "Оле-оле!",
они не в тепле – в купе, в аэропорту.
Видимо, вспомнив Плейшнера, кто-то выпал в окно,
кто-то скатился под железнодорожную насыпь в траву.
Но нет у меня ни водки, ни пояса кимоно.
Потому и живу.

Похолодало. Хмарь осенняя
Насела на просёлки синие.
Тоска цыганская – Есения,
Тоска казацкая – Аксиния.

Скользить копытом или ободом –
Какая в том, товарищ, разница?
Дорога зацветает облаком,
Пасьянсом луж разнообразится.

К закату резвое движение
И осторожнее, и медленней.
Настанет час изнеможения,
Свезёт ли к ночи в чьём имении

В простой избе на лавке скорчиться,
Сон умастить периной данною –
Всё обмахнёшься, и закончится
Дорога пиковою дамою.

Проснись, когда рассветная полоска
Едва-едва перечеркнёт окно.
Покажется земля седой и плоской,
На трёх китах покоемой давно.

Пройди ногами тёплыми босыми
По стылой обжигающей росе.
Забудь себя, забудь число и имя,
Желание быть лучше и как все.

Редеющие сумерки относят
Последний посвист вешних соловьёв,
А где-то за горами зреет осень,
И всё – ничьё, и всё вокруг – твоё.

От маленькой лелеемой травинки,
Про сенокос не ведающей сны,
До видимой с закатом половинки
Сусальной, чуть серебряной луны.

От хрусталя подсиненного неба
С мерцающими искорками звёзд
До шелеста секунд в утробе века
По курсу колыбель – тире – погост.

Не стоит всё, что прожито, печали,
Не стоит всё, что в будущем, тоски.
Мы каждый день у Вечности в начале,
Мы каждый вечер к Вечности близки.

Жизнь потеплеет, вновь похолодает,
А смерть ещё немного обождёт,
Пока роса жемчужно-молодая
Стареющие ноги обожжёт.

Да, тяжесть жизни подминает,
Будь виноват – не виноват.
Но что-то к небу поднимает
Из самых гиблых здешних блат.

Не как барона за косицу
Себя вытаскиваешь сам –
Вдруг что-то светлое приснится,
И сразу ближе к небесам.

Займутся в очаге поленья,
Залижет пламя оболонь,
И сразу светопреставленье
Забудешь, глядя на огонь.

Пойдёшь ли по воду – течений
Кручёно-светлая струя
Шепнёт, что каждый здесь ничейный,
Лишь только Божий, ты и я.

На звёзды глянешь, облака ли,
Приветишь солнце ли, луну,
В их гармоническом вокале
Услышишь и свою струну.

И вдруг печали скажешь: "Баста!
Ещё не время похорон!" –
И снова станешь улыбаться,
Как заповедал нам барон.

Равновелик на вечное замах
У Запада с Востоком, без изъятия –
Здесь что ни город на семи холмах,
Над каждым из семи горит распятие.

И золотом над каждым из семи
Мессии имя вычурно надписано,
И ток Преданий ходит меж людьми,
Меж нынешними, прежними и присными.

Так кто же к небу ближе, говори?
Не умолчи, яви Свой выбор, Господи!
Критерием тому – календари,
Иль луковки церквей, иль шпили острые?

Тебе приятны до́гмат и устав,
И строгий пост по средам и по пятницам,
Или от споров клириков устав,
К тиарам равнодушен Ты и к палицам*?

Узнать наверняка нам не дано,
С одной ли стороны Твои угодники,
Войдут ли те и эти заодно
В обители обещанные горние.

Но чёрт пришпорил явно под бока
Тех, кто рядится в шутовское платие,
Кто празднует в апреле "дурака"
В день памяти Исусова распятия.
___________________________________

*палица – четырехугольный, ромбовидный плат, подвешиваемый за один угол поверх саккоса под фелонью на правом бедре епископа и архимандрита, священникам дается как награда. При наличии палицы набедренник носится слева. Палица символизирует духовный меч — Слово Божие. В Греческой Церкви палицу носили только епископы, которые являли собой образ Христа — Небесного Епископа. ©

Мартиролог народный иные празднества
ставит вровень с Пречистою Богородицей.
На иконах в домах Параскева Пятница,
в этот день иная работа не робится.

Покровительство образ совсем не вычурный
льну и житу являл, полевым угодиям,
по младенческой вере полуязыческой
сочетая прядение с плодородием.

В семьях тех, что живут на поле посевами,
да поверьями древними, да присловьями,
называли девушек Параскевами,
ближе к нашему времени – так Прасковьями.

По-крестьянски подумалось да замыслилось,
что удачу сулит это имя девичье,
не гляди, что стояние в нём за истинность,
что на счастье мирское отнюдь не делится.

Кто вином опьянён, то не враз спохватится.
Ворожейною памятью добрых матушек
процвело, что в домах Параскева Пятница –
всё равно, будто Лада с дородной Макошью.

И забылось в народе, что образ мучениц
в этом культе, из света с сытостью сотканном,
вот и жили по-новому как получится,
накануне великой войны – особенно.

Вот и песня осталась не та, подблюдная,
что на свадебках петь про любовь да счастие –
о солдате, что горько во время судное
в чистом поле с Прасковьей своей прощается.

https://wampi.ru/image/RIogpRq
Исаакиевий собор в Санкт-Петербурге. Акварель Алексеевой Анны, СПбГАХЛ им.Б.В.Иогансона при Российской Академии Художеств

Календарь сочетает схожими датами
незаметное временное и вечное.
По седьмым - два праздника двунадесятые,
Рождество Христово и Благовещение.

Где земное с небесным легко прострочено,
и роднее святые, и ближе ангелы,
по седьмым - именины мои и дочери,
самой первой, художницы нашей, Анечки.

Продолжение рода – суть отражение
первородной четы, той, что к раю ластится.
По седьмым - в семье моей дни рождения
и моё, и дочери-первоклассницы.

Так полгода даны нам дарами дивными,
седьмочисленно явными и неявными.
Там, где русское поле укрыто льдинами,
где цветут первоцветы и зреют яблоки.

В январе, феврале, апреле и августе,
ноябре, декабре – где с утра, где вечером
по седьмым полгода пристало праздновать
неприметное временное и вечное.

сам себя забаню
отведу за баню
да поленом двину
по лбу или в спину
подпихну в овражек
не видать тормашек
будет на ЛитСети
некролог висети

(6) "Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет..." В.Вишневский (Д.р. - 20.08.)

(29)
"Надежда живёт даже возле могил."(И.Гёте - Д.р. - 28.08.)

(33)
"Ага, понятно, дом-то сумасшедший…" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

(61)
"Это ведь неправда, что бывают дети и бывают взрослые. Все, на самом деле, сложнее. Бывают взрослые и бывают взрослые."(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

(76)
"Человек часто делает ошибки. Более того, он всю жизнь только и занимается тем, что делает ошибки." Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

(90)
"Каждый должен нести свой чемодан" О.Табаков (Д.р.- 17.08.)

(41)
"Почему не помолчать, когда все ясно без слов?"(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

(49)
"Крестный ход в Курской губернии" И. Репин (Д.р. - 05.08)

(82)
О.Табаков (Д.р.- 17.08.)

36)
"Ни одна минута истории не похожа на другую; ни одну человеческую идею или событие нельзя судить вне их собственной эпохи." Ф.Кастро (Д.р. - 13.08.)

(43)
"Сколько раз я замечал влияние жилища на характер и настроение!" Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

(63)
"Я любил, и меня любили. Я уходил, и от меня уходили. Это все, что я могу сказать о своей личной жизни." Г.Данелия (Д.р. - 25.08.)

(5)
"Сейчас, кажется, стало модным замуровывать капсулы с посланиями, чтобы дать людям будущих веков некоторое представление о нас. Я приготовил собственную." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

(52)
"Гений – это человек, который рождается в провинции, чтобы умереть в Париже." Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

(91)
"Яблоки и листья" И. Репин (Д.р. - 05.08)

(44)
"Страшен не сам выстрел, а его ожидание." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

(58)
"Солнце горит каждый день. Оно сжигает Время." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

(59)
"Искать кроликов в шляпах — гиблое дело..." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

(15)
"Нет ничего страшнее закрытой двери." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

(56)
"Я повторяю свой вопрос: «Ура?»…" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

(88)
"Синдром Хлестакова: хотите видеть меня таким? Пожалуйста! Этаким? Рад стараться!" О.Табаков (Д.р.- 17.08.)

(11)
"Целыми неделями тратишь душу на пошлую болтовню, а когда встречаешь настоящего человека, поговорить нет времени."(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

(30)
"Человек любит похвалиться своими пороками. Это ужасно модно." М.Зощенко (Д.р. - 09.08. по новому стилю)

(93)
"Босяки.Бесприютные" И. Репин (Д.р. - 05.08)

(22)
"Садко" И. Репин (Д.р. - 05.08)

(27)
"Природа всегда действует наиболее короткими путями." Пьер Ферма (Д.р. - 17.08.)

(96)
"Великая княгиня Софья в Новодевичьем монастыре" И. Репин (Д.р. - 05.08)

(13)
"Хотелось бы, когда я окажусь там, чтобы кто-нибудь, прочитав мои книги, сказал: «Кот ушел, а улыбка осталась». Г.Данелия (Д.р. - 25.08.)

(26)
"Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

(34)
"Индивидуальный стиль — это плагиат по отношению к себе самому." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

(23)
"А ничего, что сразу я о главном?" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

(39)
"Так как все находится в голове, не надо ее терять." Коко Шанель (Д.р. - 19.08.)

(47)
"Каждый должен что-то оставить после себя. Сына, или книгу, или картину, выстроенный тобой дом, или хотя бы возведенную из кирпича стену, или сшитую тобой пару башмаков, или сад, посаженный твоими руками. Что-то, чего при жизни касались твои пальцы, в чем после смерти найдет прибежище твоя душа. Люди будут смотреть на взращенное тобою дерево или цветок, и в эту минуту ты будешь жив." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

(8)
"Характер у меня тяжёлый, всё потому, что золотой..." В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

(37)
"А чтой-то Вы сегодня на метле?" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

(97)
"Выбор великокняжеской невесты" И. Репин (Д.р. - 05.08)

______________________

(29)
"Надежда живёт даже возле могил."(И.Гёте - Д.р. - 28.08.)

Умирай, а рожь сей.
Крестьянская мудрость


Надежда

Что роднит меня с дедом, что шатко идёт с решетом
По весенней пахучей, лучами распаренной, пашне —
С непокрытой главой, в домотканой рубаха домашней,
Сея жито с ладони, неловко корявой притом?
Это слово: надежда.

Что прочнейшею нитью проходит сквозь выдох и вдох
И меня, настоящего, и в стародавнюю дату
С громком криком: "Ура!" — по рядам от солдата к солдату
Всех запомненных Родиной судеб, мгновений, эпох?
Лишь живая надежда.

Что и дальше пойдёт в неизвестные нам времена,
Где от нас не останется ни полсловца, ни могилы,
Что придаст человеку, потомку могучие силы,
Что сроднит его с нами, сегодня живыми, сполна?
Только наша надежда.

(33)-бис
"Ага, понятно, дом-то сумасшедший…" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

Рекомендованное чтение

Зашёл. Тут предлагают мне словарь.
Синонимов. Писал товарищ Тришин.
(А в плане мема вспомнился кафтан).
Смотрю. "морозов павлик" (не с заглавных),
синонимом к нему — "принципиальный",
ну, ладно, может быть, оно и так!
Чуть выше посмотрел: "корчагин павка",
синонимом к нему — "принципиальный",
и тут один синоним, что за чёрт?
Решил проверить рядом слово "павший".
Синонимом к нему — "обросший мохом"!
А "павшему в забвение" синоним —
"зачавкавшийся"! Что ни говори,
а в руку сон, кафтан-то Тришкин помнят!
Да так кроят, что боязно смотреть:
на языке — заплатка на заплатке!
Вначале думал: шутка, каламбур,
но мне сказали чётко: "Изучайте! " —
сказали строго так, русскоязычно,
и зычно так, что сразу я прозрел:
ага, понятно, дом-то сумасшедший!

(6)-бис
"Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет..." В.Вишневский (Д.р. - 20.08.)

Гарик по мотивам Вишневского

Ты думаешь, что счастье принести
Способен племенам неисчислимым?
Остынь от пулемёта, не части!
Взгляни на тех, кого ты осчастливил!

(76)
"Человек часто делает ошибки. Более того, он всю жизнь только и занимается тем, что делает ошибки." Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

Назвать бы грех ошибкой — и легко
всё оправдать обычным ученичеством,
нечаянным чудачеством, оплошкой,
невинным неосознанным финтом.
Тот в "яблочко" попал, тот в "молоко",
одно другого лучше ли, за вычетом
лишь одного: коль тир не понарошку,
придётся кровью отвечать потом.

Но так ли мы безвинно небесам
дела предьявим или недеяния,
ошибками считая всё, что прежде,
до нас задолго названо грехом?
Вуаль накинул Ги де Мопассан
младенчески-безвинного сияния
на всё, что лёгким кажется невежде,
коль кто со Словом Божьим не знаком.

Лукавый так и шепчет: " Согреши-ка,
оно не грех, невинная ошибка!"
О, Франция, как долго ты могла
грехи людей венчать цветами зла!

(90) - бис
"Каждый должен нести свой чемодан" О.Табаков (Д.р.- 17.08.)

Гарик о чемоданчиках

Тот поближе сидит, тот уселся подальше,
Только легче ли нам, дорогие друзья,
Оттого, что у каждого свой чемоданчик,
И у каждого красная кнопка своя?

(61) - бис
"Это ведь неправда, что бывают дети и бывают взрослые. Все, на самом деле, сложнее. Бывают взрослые и бывают взрослые."(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

в подлости дети не уступают взрослым
и в жестокости тоже,
детские боссы почти как взрослые боссы
глухи и толстокожи.

в храбрости дети не уступают взрослым,
как бы к земле ни гнули,
юркий малец оборотистей там, где рослым
время идти под пули.

дети ли? есть лжесвидетель и добрый послух,
фарисейство и вера.
есть отражение взрослых и калька взрослых,
взятая с их примера.

(41)
"Почему не помолчать, когда все ясно без слов?"(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

Посмотреть в небеса, посидеть бы во дворике,
"на уста налагая печать".
Есть приёмы ораторов, курсы риторики,
но никто нас не учит молчать.

Это только молчальники, Богу угодные,
пилигримы пустынной земли,
адаманты молитвы, отцы преподобные,
обуздать своё сердце могли.

Мы друг другу угодными быть не сподобились,
угождать человекам — к чему?
И даём от души, не стесняясь, по-доброму,
волю сердцу, ослабу уму.

Сознаём, что неправы, порой; тем не менее,
словно трёп этот необходим,
распинаем друг друга досужими мненьями,
и гвоздим словесами, гвоздим.

Ничего в разговорах не слышится Божьего,
и от ранней до поздней звезды,
словно время нероново наново ожило —
всё кресты при дороге, кресты...

(49) - бис
"Крестный ход в Курской губернии" И. Репин (Д.р. - 05.08)

Нынче не крестным ходом в праздник престольный
в Курской губернии прут — была не была! —
но вереницей летят в походе крестовом
БПЛА

(43)
"Сколько раз я замечал влияние жилища на характер и настроение!" Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

Начинаешь писать в тетради —
Замечаешь вдруг понемножку,
Как картинка, потехи ради
Кем-то вынесена на обложку,
Прорастает корнями в строфы,
Оплетает, подобно лозам,
И доводит до катастрофы
Удушающим симбиозом.

Начинать же писать на сайте —
Всё равно что жить в коммуналке.
Проникают сквозь дверь носато
Вездесущие приживалки,
Как варить тебе щи пропишут,
Где бельё развешивать скажут.
Будет день, но не будет пищи:
Заслужить не сумел, а как же!

Так пиши на листах отдельных,
Без мертвящих душу экзотик,
Заправляя финал идеи
В туго сложенный самолётик.
А не будет бумаги вовсе —
Облеки облаками мысли,
Запусти свои строфы в осень,
Как деревья роняют листья.

(36) - бис
"Ни одна минута истории не похожа на другую; ни одну человеческую идею или событие нельзя судить вне их собственной эпохи." Ф.Кастро (Д.р. - 13.08.)

Инвариантность бытия

Всё движется по линии прогресса,
Свиваясь слепо в марксову спираль,
Но видишь, как вралём остался враль,
Страшливым трус, повесою повеса.

Всё здесь подвластно веянью эпох:
Идеи и дела растут с годами,
Но неизменны со времён Адама
И первый крик, и твой последний вздох.

(63) - бис
"Я любил, и меня любили. Я уходил, и от меня уходили. Это все, что я могу сказать о своей личной жизни." Г.Данелия (Д.р. - 25.08.)

Не ханжа

Я уходил, от меня уходили,
По Дерибасовской, по Пикадилли,
То по Крещатику, то по Арбату,
Выпрямясь гордо, сгибаясь горбато.
Так перепуталось всё, что не вскоре
Пересечение всех траекторий
Вспомнишь, распутаешь небыли-были:
Я ли любил, и меня ли любили.

Если бы был я, напротив, ханжою,
Всё это коловращенье большое
Видимо, вовсе меня миновало б,
Все эскапады истерик и жалоб
Время от времени вдаль уходящих.
Был бы я жлоб из жлобов настоящих,
В долгих уходах не стаптывал ноги,
Да и любил бы одну, а не многих.

(91)
"Яблоки и листья" И. Репин (Д.р. - 05.08)

Нрав поздней осени угрюм.
Срывает ветер торопливо
И легковесных листьев шум,
И манкость яблочных наливов.

Здесь дачный опустел партер,
И некому в саду стараться.
Борей, жилец небесных сфер,
Готовит смену декораций.

Слегка снежком припорошив
Всё, что кружилось и опало,
Ненужный более налив
Он топит в почву как попало.

И цвет, и завязь, Боже мой,
И зрелый плод, и лист шершавый —
Всё здесь становится землёй,
Её покоем, плотью, славой.

Всё подчиняется дарам
Несомым сквозь земную зиму —
Весны, ещё незримой нам,
Весны иной, уже незримой.

(52) - бис
"Гений – это человек, который рождается в провинции, чтобы умереть в Париже." Ги де Мопассан (Д.р. - 05.08)

"Увидеть Париж и умереть..."

Увидеть, умереть... О том же самом
Я гениально мой Урюпинск вижу,
Но я не гений по шкале де Мопассана:
Я однозначно не умру в Париже!

(5) - бис
"Сейчас, кажется, стало модным замуровывать капсулы с посланиями, чтобы дать людям будущих веков некоторое представление о нас. Я приготовил собственную." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

Из всех искусств для нас важнейшим является кино

Да, кино в нашу жизнь вкоренилось глубоко!
Посмотрите: вблизи и вдали
Столько в мире рассеяно капсул Хичкока,
Что под ними не видно земли!

(59)
"Искать кроликов в шляпах — гиблое дело..." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

Ах, фокусник, распиливавший дам,
Стрелявший голубями из-под фрака,
Ты свеж и шаловлив не по годам,
А всё же и сутул, и сед, однако.

В своём цилиндре кроличью нору
Устроил, такова твоя работа, —
А можешь так же вынуть кенгуру,
Слона, или, допустим, кашалота?

Не наскребут для этого тепла
Иллюзиона тайные этапы.
Ещё труднее будет для тебя —
Немного счастья кинуть в наши шляпы.

Ты не спасать пришёл, а изумлять,
Ты потрясать желаешь, не утешить.
Поддат, ты не заменишь благодать,
Хотя заявки у иллюзий те же.

Твоя "программа" — смертная тоска!
Пойми, над старым фокусом потея,
Что в наших шляпах кроликов искать —
Давно неинтересная затея.

(58) - бис
"Солнце горит каждый день. Оно сжигает Время." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

Там, где вечная тьма, только искорки звёзд
Далеки, далеки — не достать,
Там не сводит с ума бесконечный вопрос:
Как успеть календарь пролистать,
Наполняя все дни так, чтоб впредь не пришлось
Ни о чём, ни о ком сожалеть,
Чтобы всё, что прижиться должно, прижилось
И алело, что жаждет алеть.
Там вне времени мера событий и слов
И печаль утоляет, и боль,
Но без Солнца космический цвет парусов
Разглядеть не сумеет Ассоль.

(44) - бис
"Страшен не сам выстрел, а его ожидание." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

Ружьё, что в первом акте на стене
висело, так актёров напугало,
что сцена обезлюдела вполне
от здешнего актёрского кагала.

(15)
"Нет ничего страшнее закрытой двери." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

Это мой дом...

Нет ничего страшнее закрытой двери?
Может быть, это и так для больших хором.
Есть и другая дверь, а за ней потери —
Дверь, что ублюдочно высадил топором
Злой наркоман, наскрести не смогший на дозу,
Взмокший алкаш, промышляя на опохмел,
Шут-поджигатель, что прежде бросил угрозу
Походя, по-соседски: "Чтоб ты сгорел!"
Это мой дом, опустевший и разорённый,
Мёртв без бесед, без тепла очага, увы,
Тихостью схожий с процессией похоронной,
Скрипом оборванных петель — с воем вдовы.
Это есенинской выделки уркаганы
Более века в сторонке моей шалят.
Это народ заскоруз воровски-погано
В хитрости волчьей и в мутной алчбе телят.
Водью разбавлены, чудью, мордвой и мерью,
Ходят, намётанно зыркают, глядь-поглядь.
В нашей стране абсолютно любою дверью
Можно Хичкока до ужаса напугать.

(88) - бис
"Синдром Хлестакова: хотите видеть меня таким? Пожалуйста! Этаким? Рад стараться!" О.Табаков (Д.р.- 17.08.)

Наставление актёру

Актёр на сцене счастия не ищет,
Но должен знать, хотя бы свет померк,
Кто он сейчас — милейший Суходрищев,
Иль вчетверо любезный Шелленберг!

(56) - бис
"Я повторяю свой вопрос: «Ура?»…" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

Осечки

Вокруг него столпилась детвора,
И он сказал с нажимом, как в начале:
"Я повторяю свой вопрос: «Ура?»…" —
Но малыши насупленно молчали.

Он к юношам пошёл, была пора
Вечерняя, и он сказал вальяжно:
"Я повторяю свой вопрос: «Ура?»…" —
А что услышал вслед, совсем неважно.

К мужам разумным кинулся, стара
Была подборка слов под чахохбили:
"Я повторяю свой вопрос: «Ура?»…" —
За то его едва ли не побили!

Поближе к ночи сел с пером за стол,
И написал отчёт: "Блюдём! Гордимся!"
Вот так у агитатора прошёл
Весёлый день народного единства.

(30)
"Человек любит похвалиться своими пороками. Это ужасно модно." М.Зощенко (Д.р. - 09.08. по новому стилю)

Мода не бывает целомудренной,
Мода изначально эпатажна.
Ходит напомаженной, припудренной,
Иногда разболтанною также.

Всё проходит, Карфаген ли, Троя ли,
Но, когда приходит время рока,
Рок играют на струне расстроенной,
Уж такая модная морока.

Вот, вчера лишь в моде брюки-дудочки,
А сегодня в моде брюки-клёши.
И стиляги, дураки и дурочки,
Рвут обновки у барыги Лёши.

Бедные, несчастные создания!
Тратить средства глупости в угоду!
Есть куда вернее попадание,
Есть вполне доходный спрос на моду!

Как проверить? А всего-то надо вам
Не ходить павлинами в притонах —
В праведных статьях травить Ахматову,
Зощенко песочить в фельетонах!

Очень жаль, что вы ещё не авторы!
Надо над собой расти, а как же!
Только попадите в литераторы —
А уж нужный модус вам укажут.

(93) - бис
"Босяки.Бесприютные" И. Репин (Д.р. - 05.08)

Не всегда обретается крыша на стенах.
Обошлась благородно судьба не со всеми.
Наштампуйте хоть гору крутых лабутенов,
Босякам бесприютным исчезнуть не время.

Разожжёт пропаганда не всякое сердце,
Будут холодны к бурным воззваньям местами.
Выдавайте вагонами новые берцы —
Босяки с облюбованнях лежбищ не встанут.

И совсем не кремень, но колышемый студень,
Охлаждая собой коллективную сонность,
Поднимают зачем-то волну эти люди,
Отчего-то тревожа уснувшую совесть.

Говорят, и Христос проходил необутым
По водам и камням Галилейской дороги,
И не знал временами под небом приюта,
Так и эти, что вечно бедны и убоги.

Не они выйдут в воинствах неисчислимых
У высоких, благих интересов на страже,
В те года, когда внешних идут осчастливить
Монолитно, согласно, безмысленно даже.

Им каликами нищими сказывать притчи,
Оставлять в своём сердце калитку для сказки.
Будь в беседе сам Царь, или лютый опричник —
Уделять пару слов для прощенья и ласки.

Почему ж не выводится эта порода?
Вроде, ткни посильней — не металл и не камень.
Но не тем ли устойчива глыба народа,
Что разбавлена вдоль-поперёк босяками?

(11) - бис
"Целыми неделями тратишь душу на пошлую болтовню, а когда встречаешь настоящего человека, поговорить нет времени."(Из Стругацких - Д.р. А. Стругацкого-28.08.)

Невозможность

Закончились слова, а может, время.
Два спутника удручены цейтнотом.
Но лишь вчера о суетном и бренном
Разыгрывали партии по нотам.

Их силы напрочь выпили паяцы,
Им невозможно, даже и не мнимо
Идеями и сердцем обменяться,
И новое явить седому миру.

(27)
"Природа всегда действует наиболее короткими путями." Пьер Ферма (Д.р. - 17.08.)

Танго окраин

Мне дойти бы к тебе сообразно природе
По проспекту прямому, подобно лучу,
Но внезапным наитием странных мелодий
По глухим переулкам бродить я хочу.

Всё ходить и следить, как в трепещущих кронах
Зарождается осень, разлуки сестра,
Чтобы жёлтые листья в раздолье зелёном
На ветру трепетали, что искры костра.

Чтобы в сердце словесная взвесь отстоялась,
Чтобы в небе стемнело, и звёзды зажглись,
Чтобы каждого слова любезная малость
Отражала в себе эту чистую высь.

Танго стрелок пронзит пустоту циферблата.
Их волнительный танец для сердца не нов.
Неприкаянных странствий конечная плата —
Только несколько слов, самых искренних слов.

Пусть хожу я путями окольными вроде,
Разбирая в себе незнакомый мотив,
Пусть природа спешит, человек по природе
Отчего-то отчаянно нетороплив.

(96)
"Великая княгиня Софья в Новодевичьем монастыре" И. Репин (Д.р. - 05.08)

Время подрыло подобно борову,
Взвилось стрелою на тетиве.
Верных стрельцов удалые головы —
Яблоки спелые во траве.

Там не закатами плаха красится,
Кровушкой русскою золотой.
Вышло — с иконою, да без ассиста*,
На монастырский глухой постой.

Там на престол по нелепой надобе
Братец Петруша легко взошёл.
Всё себе мнилася гибкой яблонькой,
Нынче — один одичалый ствол.

*ассист - В иконописи штрихи из сусального золота или серебра на складках одежд, перьях, крыльях ангелов, на скамьях, столах, престолах, куполах, символизирующие присутствие Божественного света, заменяя пробела. ©

(22) - бис
"Садко" И. Репин (Д.р. - 05.08)

Новгородский гость Садко богатый — сила ведь!
Небывалый чудодей и диводел!
Глянь-ко сам: со дна морского трансгрессировать
Гарри Поттер не умел, а он сумел.

Оттого-то нам, сподвижники, и надобно,
Не назавтра, не потом, а поскорей,
От великого Байкала и до Ладоги,
Да от Чёрного до Белого морей —

Быть не в свите лукингласа сумасшедшего,
Не за аглицкою книгою с лотка,
Не поклонниками Игоря Горшечника,
Но адептами умелого Садка.

(26)
"Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

Пара

Он смеялся над тем, кто кормил с руки,
Он всегда писал поперёк строки,
Подсекал тогда, когда поплавки
Только вздрогнули на воде.
Он маршрута на карте не отмечал,
На вопрос о локации отвечал,
Что находится близ начала начал,
А конкретно сказать — нигде.

А она аккуратно свои дела
По линейке с наклоном ровным вела,
Если нужно, и вечер, и два ждала,
Потому что умела ждать.
И в концерте, в музее, шедевров близ,
И отправившись в долгий морской круиз
Овевал её лёгкий духовный бриз
На локации "благодать".

Так случилось — однажды пересеклись,
Парой буковок кратко сцепились вблизь,
Ибо почерки шли их и вдаль, и ввысь,
И один был к другому глух.
И не вспомнили б, может, после о том,
Потому, что вся жизнь на земле — рандом,
Но в местах поцелуев горячим ртом
Саднит пара вырванных букв.

(34)
"Индивидуальный стиль — это плагиат по отношению к себе самому." А. Хичкок (Д.р. - 13.08.)

где трололо там точно хиль
и я имею тот же стиль
я узнаваем сразу и любой
определит мол это он
но есть несчастный эпигон
я объявляю эпигонству бой
продолжить в том же духе рад
но почему-то плагиат
напоминаю сам себе порой
к себе под вечер прихожу
от нетерпения дрожу
и сам себе кричу эгей открой

(13) - бис
"Хотелось бы, когда я окажусь там, чтобы кто-нибудь, прочитав мои книги, сказал: «Кот ушел, а улыбка осталась». Г.Данелия (Д.р. - 25.08.)

Чеширский кот кропает мемуары,
Калейдоскоп персон, событий, дат.
Чеширский кот пока ещё не старый,
Но проще миф прижизненно создать.

Расскажет кот, сколь счастье было зыбко,
И как Алису ласково ласкал,
Упомянув до сотни раз улыбку,
Пренебрежёт синонимом "оскал".

Кот умолчит о том, что был в законе,
Авторитетен всюду и весьма,
Как в чайник заложил беднягу Соню,
Как Шляпника в неделю свёл с ума.

Сболтнёт про стрелку с Кроликом и Зайцем,
По-мартовски озябнувшем в джинсе,
(Такой сюжетец сможет нанизаться,
Почти что "Винни-Пух и все-все-все"! )

Сентиментально пишет и речисто,
Сколь мил был обезглавленный валет,
А после самой острой зубочисткой
На челюсти наводит марафет.

(47)
"Каждый должен что-то оставить после себя. Сына, или книгу, или картину, выстроенный тобой дом, или хотя бы возведенную из кирпича стену, или сшитую тобой пару башмаков, или сад, посаженный твоими руками. Что-то, чего при жизни касались твои пальцы, в чем после смерти найдет прибежище твоя душа. Люди будут смотреть на взращенное тобою дерево или цветок, и в эту минуту ты будешь жив." Р. Бредбери (Д.р. - 22.08.)

Всего лишь Роберт

Вот говорят, что сын, картина, книга,
Построенный собственноручно дом —
Основа тектонического сдвига
Для общества, вживлённого в рандом,
Что башмакам или кирпичной стенке,
Растущим в поле дереву, цветку,
Все отразив нюансы и оттенки,
Хранить твой светлый образ на веку.
Да, многое способны сделать люди,
Что — с разумом, иное — сгоряча,
И памяти народной не убудет,
Коль булочника помнить иль ткача.
Тот сад растил, а тот построил сейнер,
Иной копался целый век в говне,
А я всего лишь Роберт Оппенгеймер,
Но каждый в мире знает обо мне.

(23)
"А ничего, что сразу я о главном?" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

Ответ Вишневскому

— А ничего, что сразу я о главном,
А не о пролетариях всех стран?
— О, ничего! Согласно нашим планам
Закроет ставку Игорь Губерман!

(39)
"Так как все находится в голове, не надо ее терять." Коко Шанель (Д.р. - 19.08.)

Дамский эвфемизм

На стержень дамской сумочки нанизан
Весь мир красотки, яркий и живой.
Коко Шанель в порядке эвфемизма
Её назвала просто — головой!

(8) - бис
"Характер у меня тяжёлый, всё потому, что золотой..." В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

Он: мол, характер у меня тяжёлый,
всё потому, что золотой сполна...
На что свинцовой пулей заряжённой:
"Шагайте в ЗАГС! " — ответила Она.

(37) - бис
"А чтой-то Вы сегодня на метле?" В.Вишневский (Д.р. - 20.08)

Космической истории гримаска:
Волан-де-морт по-прежнему в седле.
Совсем спроста спросил Рогозин Маска:
"А чтой-то Вы сегодня на метле? "

(97)
Выбор великокняжеской невесты" И. Репин (Д.р. - 05.08)

История кровей не голубых
Не стольких удостоена полотен.
Её холстинный дух простонароден,
Угадываем в вышивках любых.

Не зачерпнёт на кисть румяных охр
Художник-бог Илья Ефимыч Репин,
Чей вернисаж настолько благолепен,
Что говорится только "Ах! " да "Ох! "

Зато и нет на прочих клеветы:
"Иван Васильич убивает сына... " —
Где верят, с живописцем заедино,
Что в этом — правды вещие черты!

Прелюбодейный и лукавый род,
Мы подлинных не ищем доказательств,
Достаточно "провИдений" внезапных
Владеющих палитрою господ.

Вот так вершится правды Рагнарёк,
Что в марево иллюзии опущен.
Так Годунова некогда обрёк
Убийцей быть поэт невинный Пушкин.

(82) - бис+
О.Табаков (Д.р.- 17.08)

Любезный Сир! Тревожиться не стоит,
Поскольку нрав мой преданный таков,
Что я б в награду предпочёл пистолям
Приятных сердцу пару табаков!

Утро. Водитель соловый, кондуктор в тонусе,
Целит в любого входящего грозный зык:
"Если желаете ехать в нашем автобусе —
Следует прокомпостировать ваш язык! "

Зябнут в салоне проверенной стати постеры.
И для того, кто покорен, покладист, прост,
Щёлкает бодро цензурный затвор компостера,
Слово за словом вытряхивая в компост.

Мой август пахнет яблоком и порохом.
Последним сроком в жизнь его зачти.
Зияет смертью неба страшный колокол,
И в рай за ним не верится почти.

Который век на светопреставление
Сбивается последний месяц ле...
Та мера предосеннего томления
Прозябла снова в ветреном тепле.

А птицы в стаи прежние сбиваются,
Их поведёт не разум, но инстинкт.
Людей и птиц осеннее неравенство
И нам, мой друг, по-прежнему нести.

Неизбавимы от мятежных склонностей
Ходить болотом пранков или фронд,
Мы пленники границ, фронтов, условностей,
А им знаком лишь атмосферный фронт.

И нам гореть инстинктами подсобными
На две десятых, может быть — на треть,
Но люди в стаи мощные подсобраны
Не для того, чтоб к жизни улететь.

Дело не в том, кто хиджабен, тонзурен, пейсат,
Тощ телесами, а может, напротив, дороден.
Горе читателю, если несчастный литсайт
Ратует борзо за грязный язык подворотен.

Господин Президент, к неосведомлённости Вашей
не добавить, увы, не убавить уже ничего.
Тридцать лет наполняют эфир родниковой лажей,
не разбирая на слоги учителя ни-ще-го.
Чтобы зажечь — полагается искру высечь.
Что же, почтили труд его, как ни сочти,
в главной столице ставкою от ста тысяч,
в неглавной столице — от тридцати пяти,
в провинциальном городе — строго семнадцать,
в глухой провинции — тем более от восьми.
Что остаётся? Не выйти ли на Сенатскую?
Да не дойдёт до сенаторов, чёрт возьми!
Вы корчите на вопрос изумлённую мину,
говорите, что не знаете и своей зарплаты,
мол, идёт на карту, не трачу и половину,
и какова она — спросите меньшого брата.
А чёрт похихикает, рыло прикрыв ладошкой,
подумает: "Ну, навострился, брат-пустобрёх!" —
и снова отслюнит маршево отбивать подошвой
сулимые от двухсот четырёх.

Пойти в сарай с крылечка надо бы,
Дровец на утро запасти,
Но глянешь, как сияет радуга
У неба влажного в горсти,
И призадумаешься искренне:
Пожить бы так же налегке
В сторонке, где лесные выстрелы
Рокочут эхом вдалеке.
Затихнет эхо — и не верится,
Что утешение дано,
Что как ни мелет жизни мельница,
Не переводится зерно,
Что, нам неведомое празднуя,
Совместной радостью полна
С землёю яркая, контрастная
Святая неба тишина.
Там, в небесах, пасут доверчивых
Кудлатых облачных овец.
Там для холодной печки с вечера
Не нужно запасать дровец.

На Руси всегда прощали палачей,
Будь из киевских, тверских, иль москвичей,
Офранцузь ли, онемечь ли, ополячь,
Выйдет время – и прощается палач.

Перво-наперво, пока палач в соку,
Любо вздёргивать на дыбе ль, на суку,
А как падает из рук топор и плеть –
Как такого не простить, не пожалеть?

Оттого ли мастера заплечных дел
Не держали своей волюшки в узде,
Или Ирод – то холопов, то господ
Слал на вечно малолетний наш народ?

Век от века Ирод гнил, да не догнил,
Не замолен, не отмолен счёт могил.
Новый старого сменил, неукротим.
Мы же прежние: и этого простим!

И всё по-старому, и всё как прежде вроде бы,
Но на поверку дьявол кроется в деталях.
Инакомыслящим отказывают в родине,
Не отнимая крыл икарьих и дедальих.

Танцуют джаз иноагенты и люстрация,
А патриотам не откажешь в аппетите,
И по иному на волне борьбы с засранцами
Звучит призыв: "Летите голуби, летите! "

Нищий дух мечтою нежь
С гордостью, без робости:
Нынче скажут обо мне ж! –
Слушаю я новости.
Телевизор мой – колосс,
С окантовкой медною.
На экране меж полос
Проступают медленно
Дядька, мутный, как рецепт,
Слева баба женственна.
В строгом диктора лице
Возвестит торжественно
О простом и важном власть,
А потом – про главное:
Урожайность поднялась
И окрепла грамотность.
Там какой-то тракторист
План досрочно выполнил.
Там какой-то террорист
Геростратом выскочил.
Холода опять пришли,
Жар циклоном вытеснив.
Вот сказали, что в Мали
Новое правительство.
Это всё не обо мне.
Буду кушать эскимо.
Не приметили оне
Столп Александрийский мой.