Опечалился берсерк…
Почему-то
Омут чёрен, берег сер,
Небо мутно.

Из Исландии слегка
Тянет серой:
Это лавою вулкан
Греет Север.

Там взлетают к облакам
Клубы дыма.
Тут затишье на века:
Бури – мимо.

Прежде ночью было так:
Звёзд до чёрта!
И пылала темнота
Над фиордом.

Открывали закрома
Тайны, дали.
И драккары, задремав,
Утра ждали.

А сегодня для тоски
Повод веский.
Покорен и сакс, и скиф...
Драться не с кем!

Раскурочить не слабо
Скулы скалам?
У поэтов – вечный бой!
Скальдом стал он.

Убьют. Но мысли не о том.
Печальнее суда Пилата
То, что разорван мой хитон,
Который был тобой залатан.

Чудес не будет. Не могу
Пройти к тебе сквозь эти стены.
Вдали от смерти люди лгут,
А рядом с нею - откровенны.

Ты сладко мучила меня
И доводила до предела,
Глазами дерзкими дразня.
До дрожи волновала телом...

Хотя я знаю - быть беде,
Но не боюсь проговориться.
Гораздо больше, чем людей
Люблю тебя, моя блудница.

Не оставайся тут, беги!
Обрушатся на город сонный
Непобедимые враги:
Пожары, бури, легионы.

И небо звездное потом
Сожжет агонию заката...

Вернешься и зашьешь хитон,
Который порван был когда-то.

В концертном зале шум, поскрипывают кресла.
Мужчины – просто блеск, им женщины под стать!
И всё-таки одна особенно прелестна –
в 16-ом ряду на месте номер 5.

Но гаснет свет, и зал смолкает, и на сцену
выходит пианист во фраке – и вот-вот
он бросит этот мир – и жалкий, и бесценный,
и вдаль за горизонт с усмешкой позовёт.

На клавиши свои он проливает руки –
и вздрагивает вдруг торжественно рояль,
и музыка любви, и музыка разлуки
сливаются в одну бессмертную печаль.

Играет пианист для всех, но, если честно,
играет и готов всю жизнь свою играть
для той, что в этот час особенно прелестна –
в 16-ом ряду на месте номер 5.
..................................
Ах, женщины, вы все милы и, как известно,
мужчины любят вас и любят с вами спать,
но лишь одна из вас особенно прелестна –
в 16-ом ряду на месте номер 5.

Лео Сильвио
"Пианист"
..............................................................

Манжетами стучу по клавишам рояля,
И фрак на плечи мне налез едва-едва.
Но шалые глаза на женщину я пялю
В двенадцатом ряду на месте номер два.

А пальчики мои фонтанчиком струятся,
В головушке вовсю безумствует экстрим.
Облизываюсь я на женщину раз двадцать
В шестнадцатом ряду на месте номер три.

Мою издалека заметно прядь седую,
Но вроде бы остыть успел я не совсем.
От женщины никак глаза не отведу я
В пятнадцатом ряду на месте номер семь.

Артисты много раз на сцене умирали.
Что ж, может быть, и я иду в последний бой.
Мешает дуба дать в четвертой ложе краля.
Ты очень сладко спишь... Поспать бы мне с тобой!

Опять осенний вечер пуст,
Чинить не стоит сети.
Пора забыть про них и в путь –
Навстречу холодам.
Недавно гибельный наклон
У жизни стал заметен,
И время сразу потекло
Неведомо куда.

У неба грустные глаза,
Но ветер слезы вытер.
Потом спустился в мокрый сад,
В просторный мрак аллей…
На непогоду за окном
Смотрела леди Винтер
И вспоминала об одном
Упрямом шевалье.

Он стоял, улыбаясь бесстрашно,
Дулом к небу подняв пистолет,
Или дружбе былой бесшабашно
Доверял как гусар и поэт...

Гулко катится эхом по склону
Пистолетного выстрела звук,
И очнувшись от дум потаённых,
Содрогнулся зелёный Машук...

Память дружбы минувшей отринув,
Ведь причиной не давешний спор,
Николай Соломоныч Мартынов,
Отчего вы стреляли в упор?

Александр Чжоу
"Дуэль"
http://www.stihi.ru/2011/12/16/3837
..................................................................................

За какие-такие делишки
Вызван другом поэт-херувим?
Называл Николая мартышкой?
И при дамах глумился над ним?

Не судите великих столь строго:
Беспардонна таланта печать.
Чем к барьеру вставать недотрогой,
Мог бы в тряпочку друг промолчать.

У Мартынова палец на спуске...
Небо слезным дождем моросит.
Пал поэт потому что был русским:
Много злобных вражин у Руси.

На портретик того охламона
Посмотрите: черняв и носат...
Ясен пень, сионист Соломоныч
Был козлом и сексотом Моссад!

Я вас убью. Терпенья больше нет.
Который год не заживает рана…
Вы боль моя. Позор. Вы жажда, Анна!
Быть с вами пытка. А без вас – вдвойне.

Я к дьяволу тянулся. Не к кресту.
И не щадил себя в кровавой драке.
Но смерть не шла: меня искусству шпаги
Учил неподражаемый де Ту.

Проклятье! Кто теперь у ваших ног?
Я вас убью. Почти собрался с духом.
Схожу с ума, миледи. После Шлюхи
Все женщины – прокисшее вино.

Молился ли ты на ночь, муженек?
Лежишь и стонешь, словно после пьянки.
Сам виноват! Лишь мавр презренный мог
Не отличить лисичку от поганки.

Белеют губы, лоб уже в поту...
Прощаясь, прошепчу тебе на ушко:
Когда забьет предсмертный колотун –
Не пропори рогами шелк подушки!

Куда б дороги ни вели –
Они приводят к встрече.
Маршрут тернистый невелик,
Закрученный кольцом.
Вот только б уложиться в век
Короткий человечий,
Плывущий льдинкой по Неве
Вдоль линии дворцов.

Когда прервется череда
Столбов и полустанков,
О том, как в разных городах
Зачем-то жили врозь,
С тобою мы поговорим...
Потом станцуем танго,
Чтоб этой ночью нам двоим
Подольше не спалось.

В час, когда проснулся и стремится
день идти по круговой тропе,
шлюха тушью красила ресницы,
а потом включила мощный фен.

Словно лист итоговый в тетради,
подводила ниточки бровей,
вспоминая: как-то чёрт погладил,
подтолкнул: попробуй, не робей.

Правда из-под лживой паутины
пробивалась, мир в куски дробя.
Не гулять клялась здоровьем сына –
предала его, потом себя.

Мучилась – с женатым повстречалась –
и себя пытала: почему?
А потом поехала, помчалась
тройка похотливая во тьму.

Ад и рай сокрыт в нас изначально.
Кто и где – в поступках узнаём.
– Не судите, – Бог сказал печально, –
я ушел из сердца у неё...

Александр Кожейкин
"Шлюха"
http://www.clubochek.ru/vers.php?id=41054
.......................................................................................

Как стекляшка в бронзовой оправе,
Быт семейный скучен и убог...
Потаскун усы умело правит,
Выбривает щеки и лобок.

Расплылась супруга, словно клякса,
Теща - дура, шурин - чумовой.
Кто здоровьем дочери не клялся -
Не болеет дочка у того.

Когти рвать пора из тесной клетки,
На просторах есть еще товар:
Изнывает бедная нимфетка,
Верещит богатая вдова.

Наша жизнь, совсем, как утлый плотик,
К водопаду медленно спешит.
С каждым днем все дальше похоть плоти,
И все ближе сумерки души.

Откипел и выключился чайник,
Инструмент рабочий списан в брак...
- Отгулялся, - Бес сказал печально
И навеки вышел из ребра.

Погляжу в суету Белокаменки,
В эту сладко-липучую жизнь -
Смехачи, торгаши и охранники,
Да железные реки машин.

Посижу на златом подоконнике,
Поброжу по застенкам Кремля.
И увижу - блатные законники
Нашей зоной привычно рулят.

Насмотревшись на харь беспородие,
В их оплывшую жирную ширь,
Повторю то, что я не Володя им,
А заноза в нарыве души!

Учитель вошел в класс.
- Здравствуйте, друзья! Я обещал рассказать сегодня о происхождении всем нам хорошо знакомой поговорки. Мы часто пользуемся ей, но многие забыли о первоначальном смысле. Вам известно, когда началась Новая история?
- Да, учитель! В 1242 году. С Александра Счастливого!
- Правильно. Новгородское княжество стояло тогда перед выбором. С кем быть? Татары на востоке, немцы на западе. Эти народы давно исчезли, но тогда были очень сильны. Немцы олицетворяли собой прежнюю Европу, медленно входящую в эпоху возрождения, татары были дикими кочевниками. Александр выбрал татар и начал войну с немецкими рыцарями. Главная битва произошла у Чудского озера. Александр задумал военную хитрость, чтобы выманить врага на тонкий весенний лед. И его замысел, наверно, удался бы, но перед битвой ударил мороз и лед окреп. Он не треснул под немцами. Их тяжелая конница нанесла новгородцам страшный урон. Войско Александра было разгромлено, сам он попал в плен. Новгород сдался. Великий магистр не только пощадил Александра, но и убедил принять католичество и присягнуть ордену. Он получил титул герцога от императора Священной Римской империи германской нации и стал его наместником на русских землях. Он построил множество замков, преградив татарам путь на запад, основал на Неве город Санкт-Петербург – свою новую столицу. Еще при его жизни там открылся университет, что послужило началом необыкновенного взлета науки на Руси.
Вы обратили внимание, друзья мои, что почти все авторы физических и математических формул и законов носят русские имена? Уже в середине XIV века каноник Николай Копейкин сделал великое открытие, доказав, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот.
В 1380 году барон Дмитрий, прозванный Донским за то, что на спор с татарским купцом Мамаем переплыл Дон в кольчуге, держа в зубах двуручный меч, возглавил экспедицию через Атлантический океан и открыл новый континент, названный в его честь Димитровкой.
Возникла великая русская литература. Итальянский изгнанник Иван Иванович Данте нашел в Петербурге вторую родину. Он никак не смог выучить русский язык толком. И свою Божественную комедию написал на странном наречие. Но поэма вызвала такой восторг и так часто цитировалась, что постепенно это наречие заменило собой прежнюю речь.
Европа признала моральное превосходство Руси и постепенно растворялась в ней. Представители самых знатных фамилий считали честью породниться с русскими. Когда герцог Валуа Ермак Тимофеевич освободил Индию и Китай от власти махарадж и мандаринов, империя Русь стала самой могучей в мире. А в 1715 году папой римским был избран Петр Алексеевич Романов. Он с кипучей энергией добился образования Союза Всех Государств и сделал рубль единственной мировой валютой.
В 1801 году президентом Всемирной империи стал Василий Бонапарт. При нем планета особенно расцвела. Наука совершила стремительный рывок. И вскоре первый космонавт взлетел над Землей. Все знают его славное имя. Денис Васильевич Давыдов! Он оставил нам книгу стихов о своем полете.
«За тебя на черта рад, наша матушка Россия…» Помните?
А великий поэт Пушкин после того, как его вылечили от досадного, но неопасного ранения на дуэли, написал эпос об Александре Новгородском - «Александр Счастливый». Это произведение превзошло всё написанное ранее по виртуозному владению словом и глубине проникновения в философию истории.
Лет сорок спустя, Достоевский показал в романе-антиутопии «Бесы», что было бы, не проиграй Александр Счастливый битву на озере. Но эту книгу нельзя читать до совершеннолетия. Да и после него чтение не рекомендуется. Опасно даже для здоровой психики.
Теперь вы понимаете, друзья, почему та пословица так дорога нам? И почему мы не устаем ее повторять, когда хотим подчеркнуть, что счастливый исход мог сорваться из-за нелепой случайности?
Давайте скажем все вместе! Раз, два, три…
А если бы лед треснул!?
Еще раз!
А если бы лед треснул!?

Ты видишь, от бессонницы устав,
Ночь в сентябре сменила мел на сажу.
Пройдемся от Дворцового моста
По набережной мимо Эрмитажа?

Растягивая путь, замедлим шаг,
И тишина шум города заглушит.
А дождик будет падать не спеша,
По капле небо собирая в лужах.

Спроси меня, гусар лихой
В пробитом пулей доломане,
С какой беды, с чумы какой
В России вывелись крестьяне?

Спроси меня, чекист Петров,
Когда, сменив на шапки шляпы,
Сановных нынешних воров
На Колыму пойдут этапы?
В ответ – сдавила горло боль…
Конечно, все мы дали маху,
И я… давно готов, изволь…
Вот голова – несите плаху!

http://www.stihi.ru/2012/12/29/2606

Владимир Проскуряков
......................................................................................................

Спроси меня, кавалергард,
В пробитой пулею кирасе:
И на хрена под гром петард
Россия две недели квасит?

Спроси меня, чекист Абрам:
Когда вернутся к власти наши?
И показать придет пора
Поэтам место у параши?

Спроси меня, опавший клен:
Зачем жену чужую лапал?
И, поутру опохмелен,
Валил ее спиною на пол?

Сдавила горло боль-змея,
Никак к вопросам не привыкну.
Несите плаху, вот он я...
Сказала плаха: лучше вы к нам!

Небо в провал темнеющий
Звезды насыплет скоро.
Тысячи стылых ночей еще
Замку тревожить город.

Снова прохожий крестится,
Пряча глаза... Напрасно!
Мрамор на белой лестнице
Густо окрашен красным.

Замок холодным пламенем
Лед на Фонтанке плавит.
Чтоб в коридоре каменном
Рук не морозил Павел.

Зноя лета посильней
Жар твоих стальных объятий,
Но прошу тебя: сумей
Не помять мне в спешке платье...

Борис Булатов

"Аккуратная"
http://www.stihi.ru/2010/08/15/601

.....................................................

У тебя в плечах – сажень,
Обнимаешься не хило!
Но прошу: на кураже
Не помни мне лифчик, милый.

Вот и кончилась зима
И опять ты, как мальчишка!
Осторожнее снимай
Дорогущие трусишки.

Если мой кобель ретив -
Буду я его собачкой.
Не порви презерватив:
Двадцать восемь евров пачка!

Сексуальный виртуоз
Жаркий, потный и лохматый,
Не целуй меня взасос!
От Шанель, пардон, помада.

А нарушишь мой наказ -
Накажу такого мужа.
И в последующий раз
Сам себя, мон шер, обслужишь!

Дюже нравится мне Кейт Мосс,
макияжнее нет модели,
пуще хереса и мадеры
будоражит она мой мозг.
..........................
Не горюя о вреде лет,
в окружении фотокамер
мой кумир, улыбаясь, замер,
Кейт - коварная Lady in red!

Ас
"Kate Moss - Lady in red"
http://www.stihi.ru/2013/04/03/6047
..........................................................................



Шибко нравится мне мисс Мосс,
Лучше Кейт только вермут красный!
И стучу я зубами страстно,
Так, что треснул в орале мост.

Не горюю о том, что лет
Мне уже далеко за двадцать.
Как и прежде, хочу... Оваций.
Черт возьми, я поэт. Поэт!

Очарованный Модильяни,
Чтоб по Анне сильней грустить,
Обозначил рубеж желаний
Легким контуром травести.

Небо тронет дождями крыши,
Будет ветер трепать кусты.
Обреченному жить в Париже
Не заполнить ночей пустых

Ни вином, ни горячим телом,
Ни работой, что через край.
Увлекайся, меняй постели,
Беспощадно себя сжигай.

Доживай девять лет постылых,
Лей целебный на рану йод.
Не разрушить тебе бастилий,
Никогда не вернуть её…

Если ветер холодный гонит
За окошком пустые дни,
И по линиям на ладони
Заблудилась ты -
Позвони.
Если небо устало плакать,
А от сада остались пни,
Даже в самую злую слякоть
Вспомнив номер мой -
Позвони.
Если звезды в окне устали,
Умирая, гасить огни,
И сны носятся по спирали...
Даже ночью... звони...
Звони.

Захар Сергеев
http://www.stihi.ru/2010/05/31/3583
......................................................................

Ты соскучилась до предела?
Или помощь нужна моя?
Дорогая, звони мне смело.
Ты же знаешь: на связи я!

Не звони только рано дюже:
Зубы чищу, пустив струю.
Не звони мне в обед и в ужин:
Глух и нем я, когда жую.

Не звони в выходные, ладно?
Оттянуться хочу сполна.
Не звони вечерами. Жадных
Глаз не сводит с меня жена.

Отключаюсь в часы рабочие:
Не настроен для болтовни.
А во время любое прочее
Ты звони мне!
Звони... звони...

Финал подходит бытия.
Смотрюсь карикатурно.
Темно и тихо. Тянет в сон.
И я дремлю, урод.
И память вредная моя -
Меня, как мордой в урну.
А там перемешалось все:
Сам черт не разберет.

Мог напортачить сгоряча
И к людям был небрежен.
Похоже, что моя тропа
Кончается. Вот, б*ядь!
Но, чем таскаться по врачам,
Я водкой угол срежу.
И, потому, скажу попам:
Прошу не отпевать.

Забыв о раскаленности унылой,
Пустыня ночью превратилась в сад,
Когда решили искупаться в Ниле
Сошедшие на землю небеса.

Река Луну покачивала сонно,
Был темный берег вечностью размыт.
Волнуя Деву, пояс Ориона
Лег на песок цепочкой пирамид.

Жених был щедр и очень ласков с ней,
Любил отец, и слуги пыль сдували.
Но осенью поднялись по Десне
Варяги. Их глаза сияли далью.

Посуда, вина, пряности, парча,
Бус драгоценных огненные змеи…
Шумел народ и радостно встречал
Тех, кто ходил походом на ромеев.

Черниговцы открыли закрома
Пред золотой весомостью товара.
Но подгоняла близкая зима
В далекий путь могучие драккары.

Темнел над лесом неба окоём,
Шуршала под ногами листьев осыпь.
Ей показалось: прямо на неё
Смотрел варяжский ярл светловолосый.

Мурашки пробежали по спине,
А голова кружилась, как от браги.
И жемчуга дороже был княжне
Веселый взгляд свирепого бродяги.

По жизни проползать букашкой –
Не для тебя, владыка слов!
Поэт не сладкая милашка,
Поэт – боец, могучий слон.

Найдется враг непримиримый,
Каких еще не видел свет…
С кем воевать? Конечно, с Римом!
Страшнее Рима зверя нет.

Есть мудрость древнего закона:
В сраженьях ужас излечим.
И встанут насмерть легионы,
Нас принимая на мечи.

Не привыкать. Везет – задирам!
В фаланге нашей нет иных.
И сгинем мы слонами Пирра
В победном пламени войны.

А я такая же. Такая же, как прежде.
Мне не к лицу рядиться в белые одежды.
В науке жизненной - полнейшая невежда -
такой не выдержать естественный отбор.

А ты, как в юности мечталось, стал халифом -
и не на час. Ты покорил вершину лихо.
Теперь азарта и страстей бурленье стихло,
и в твой словарь не входит слово "мутабор"

А я жую свою растительную пищу,
в моих карманах потихоньку ветер свищет,
в глаза знакомые смеются: "Вот дурища -
всё нараспах, и даже двери без замка".

Давно ночами ничего тебе не снится,
и всё равно: быть в Сыктывкаре или в Ницце, -
в руках журавль ничем не выгодней синицы.
...И ты боишься, что остался в дураках.

Нина Новикова
http://www.stihi.ru/2013/10/05/2801
.......................................................................

Шальная я. Заноза и зараза.
Люблю лишь натуральное. Не стразы!
Могу козлу по наглой морде вмазать...
Но, говорят, любовь бывает зла.

Арабские читала на ночь мифы
И по уши я втюрилась в халифа,
Который в профиль смахивал на грифа,
Но повторял: «Алейкум ассалам!»

И стала я халифкой. В то же время,
Шестнадцатой женой в его гареме...
Такая групповуха, кто не в теме,
Всегда была, признаться, не по мне.

От скуки я порой рычала пумой,
Жуя халву, нугу, рахат-лукумы.
И думала одну лишь только думу:
Найти б для бегства ночку потемней.

Закат однажды отгорел пожаром,
И муж уснул, устав от жен отары.
Верблюд донес меня до Гибралтара,
А там российский крейсер подобрал...

В Сибири я к зиме готовлю лыжи,
Пищат за печкой серенькие мыши.
А где-то в жаркой Африке мой бывший
Мычит, как озабоченный марал.

К воде спускаются леса,
Из них вчера удачно вылез.
Течет река, как бык поссал.
Мой путь домой весьма извилист.

Поддали ночью хорошо...
С трудом попав в иголку ниткой,
Я зашиваю капюшон,
Стащив с себя энцефалитку.

Не сгладит даже ураган
Крутую горную породу,
И зубоскалят берега,
Поймав кураж на поворотах.

Зима случается к весне,
Как си вис пацем — пара беллум.
Ловлю губами первый снег,
Чтоб смачно жить на свете белом.

Мы снова ждем. Вокзальный полусон
Смещается в тревогу опозданий.
И эхо посторонних голосов
Яснее не становится с годами.

Я долго прятал от стыда глаза,
Но, объявляя робость вне закона,
Осточертевший ожиданья зал
Меняю на движение вагона.

Забудем без оглядки сто причин,
Заботливо спасающих от страсти.
Целуй! И поцелуями учи
Не разбиваться вдребезги о счастье.

Вольный перевод Шекспира

Winter
by William Shakespeare

When icicles hang by the wall
And Dick the shepherd blows his nail
And Tom bears logs into the hall,
And milk comes frozen home in pail,
When Blood is nipped and ways be foul,
Then nightly sings the staring owl,
Tu-who;
Tu-whit, tu-who: a merry note,
While greasy Joan doth keel the pot.
When all aloud the wind doth blow,
And coughing drowns the parson's saw,
And birds sit brooding in the snow,
And Marian's nose looks red and raw
When roasted crabs hiss in the bowl,
Then nightly sings the staring owl,
Tu-who;
Tu-whit, tu-who: a merry note,
While greasy Joan doth keel the pot.

Подстрочный перевод Татьяны Тимакиной

Зима
Вильям Шекспир

Когда сосульки висят на стене
И Дик-пастух дышит на замерзшие пальцы
А Том дрова приносит в зал
И мерзнет молоко в ведре
И стынет кровь, и на дорогах грязь
Тогда нахохленная сова поет колыбельные
Ту-ху
Ту-фьюить, ту-ху (примечание: веселая мелодия, точнее – пение птицы)
Пока чумазая Иоанна трёт дно котелка
Когда во весь голос дует ветер
И кашель заглушает слова пастора
И птицы сидят нахохлившись в снегу
И нос Марьяны красный и больной
Когда жареные дикие яблоки шипят в миске
Тогда нахохленная сова поет колыбельные
Ту-ху
Ту-фьюить, ту-ху
Пока чумазая Иоанна трёт дно котелка
.......................................................................

Давно в печи потух огонь,
Как зубы стекла выбиты.
И замерзает самогон
Наполовину выпитый.

Сегодня врезали всерьез:
Зима — она не лето!
И потому Маруськин нос
Почти что фиолетов.

Молоть сподручно чепуху,
Не шевеля извилиной:
Кричит петух: «Хухуреху!»,
Кося под ухи филина.

Устав, Иванушка прилег
Головушкой на край стола...
Анюта, драя котелок,
Уже три раза падала.

Пугливой стайкой от бабца
Шарахаются мысли.
Лишь сопли с бледного лица
Сосульками повисли.

Пока еще не кинул кони,
Но нет того, что не болит.
Хотя и смутно, все же помню:
Вначале был глоток шабли...

Оно ведь легкое, сухое:
Такого выпьешь и ведро.
И шлифануть решил его я
Бутылкой блан де валандро.

Мне наплевать, что нынче в моде
Стрип-кабаре гламурных дур.
Меня похлеще их заводит
Сансен домен луи латур.

На закус съел четыре вишни
И маринованный томат.
Нет, никогда не будет лишним
Бокал марсо винсан тома!

Шато дийон с бургун брюнелем
Смешал зачем-то... Быть беде!
Потом по стенке еле-еле
Пошел по сладостной нужде.

К Прекрасной Франции по карте
Я доползаю, словно рак...
Мне в поэтической мансарде
Нельзя горилку пить никак!

Мы дома. Долгий дождь тому виновником.
И лужи расплескались за края.
Пока еще с тобою не любовники,
Но, кажется, что больше не друзья.

В границах нашей ночи укороченной
Летящие часы наперечет.
И дуем мы на чай сосредоточенно,
Пытаясь делать вид, что горячо.

К стеклу рябина прислонилась кистями,
Простор наполовину заслоня,
Где в сумерках колеблется таинственно
Размытый контур завтрашнего дня.

Полигамной я оказалась,
Ненасытной я получилась.
И с Ахматовой и Цветаевой
У меня любовь случилась.

Многих женщин я познала
И Барто и Юнну Мориц.
Предостеречь не обещаюсь
Я от любви такой юных школьниц.

Яна Диана
http://www.stihi.ru/2012/11/29/7937
.....................................................................

Если к слову талант немаленький -
Значит, в плотской любви неистов.
Наши классики все охальники,
Сексуальные террористы!

Феокрит, сняв листочек фиговый,
Красовался, гад, креативно...
Мне частенько Гомер подмигивал,
И Уайльд приставал, противный!

Как Фаона, своими прядями
Соблазняла Сафо-прелестница.
Достоевский затрахал братьями,
Маяковский имел на лестнице.

Беллетристы всегда под мухою,
У поэтов замашки бл*дские.
На обочине групповухою
Оживляли пикник Стругацкие.

Не отстанут никак писучие,
Приготовив сюрпризы разные!
А недавно кошмары мучили,
Что заехал в Поляну Ясную...

В небе ветер облака воровал,
Лодкой Ладогу качал колыбельно.
Он простором волновал острова
И тревожил далью лес корабельный.

Караваном скалы шли по воде,
Порываясь обогнуть берег дикий.
Синевой пылал над озером день,
А закат был цвета спелой брусники.

Наводила ночь над страхом мосты…
Я летал на помеле с ведьмой вместе!
Наливались звезды соком густым,
И ломались с треском ветки созвездий.

У тебя до ноября сплошное лето,
Даже завидно бывает временами.
Крым не может не казаться краем света,
Если небо уместилось между нами.

Мне, похоже, рановато строить планы
В сентябре на просветление рассудка.
В магазинах только розы и тюльпаны,
А меня интересуют незабудки.

С той поры, как нас связал счастливый случай,
Между нами не бывало лжи и тени.
Ты ответишь на письмо, и станет лучше...
Пережить бы только скорый день рожденья.

Я пойму, что листья выглядят нелепо
Без назначенной на осень позолоты.
И подумаю про маленькое небо,
По которому летают самолеты.

Россия, вспомни путь свой древний
И не страшись благих трудов -
Из ада дымных городов
Верни детей своих в деревни,
К земле-кормилице верни,
К своим корням, к святым истокам,
Свой ствол и крону напои
Земным, животворящим соком.

Александр Чжоу
http://www.chitalnya.ru/work/762392/
.....................................................................................

Для обретения корней
Не станет выходом деревня.
Вернись, Россия, на деревья!
Истоки в Африке - верней…

Там поднимись душою ввысь
Без мерзких технологий-нано.
Хвостом за пальму зацепись
И накорми себя бананом!

Превращает век гуманный
Плаху в пень без палача.
Принимает донна ванну,
Кролик делает крольчат.

Нежится буржуй в постели,
Забывая про дела.
А красавцы-менестрели
Покупают зеркала.

Пёсик писает под кустик,
Котик - всюду, без затей.
Аист бродит по капусте
В вечных поисках детей.

Достает художник кисти,
И на деву щурит глаз...
А соседи снова пи**ят
Из трубы российский газ.

Дунет небо в дудку леса –
зашуршит кручёный лист,
он, есенинский повеса,
головою вниз повис.

Из-за тучи, из-за бора,
бок сдирая о весло,
в оцеплении забора
смотрит Волга на песок.

Не в царёвых, но в палатах –
лучший выдумщик врача,
отсчитав мамоне плату,
наступает тихий час.

Ад молчанья – вот мне школа!
Здесь от третьего лица
я больного Батюшкова
учитаю до конца.

Эдуард Учаров
http://www.clubochek.ru/vers.php?id=53307
.................................................................................

Не надейтесь, поэтессы,
Вызывать меня на бис!
Мой естественный повеса
Головою вниз повис.

А когда-то был соколик
И тянул на первый сорт,
Вознесенный алкоголем
До эпических высот.

Я в палате под надзором...
Ликом бел, душой горяч.
И не зря глухим забором
Отделен от мирных дач.

По привычке, бестолково
Я мозолю кулаки
И Писание Баркова
Вспоминаю от Луки.

К себе предельно будем строги:
Когда в стихах не по пути -
Слабо Поэта и в пороке
На повороте обойти.

Он был искатель безобразий,
Но не побрезгует душа
Для полноты добавить грязи
И в без того большой ушат.

Проел историкам все плеши
Картежник, пьяница, бретер.
Как ты посмел, похабник, тешить
Одновременно трех сестер?

Поэту не простили геи
Того, что бабами любим.
Не подфартило, Сан Сергеич,
Тебе с французом голубым?

Осталось только подытожить:
Мораль таланту не указ!
Поверив, что во всем, похоже,
Он превзошел пигмеев-нас...

Молился: Боже, в койке пусть жена
Чертовкою предстанет пышногрудой.
А в остальном - спокойна и скромна...
Но только запиши, не перепутай!

Наверно, пил Господь под куличи,
Коль смог вот так безбожно ошибиться:
В постели я монашку получил,
А в кухонных разборках - дьяволицу!

Зачем меня эпоха злая
Крюком поддела под ребро?
Мне б лучше жить при Николае,
Но только, чтоб не при Втором.

Цыганки, карты и попойки...
Потом матпомощь из казны.
Снимал бы я этаж на Мойке,
Имел бы девок крепостных.

По мне, восторг модисток краше,
Чем скептицизм ученых дур.
Я б мог глагольными шарашить
И с кровью рифмовать лямур.

И старость нищую едва ли
Поэт тогда б заполучил:
В меня бы пулею попали
На Черной речке рогачи.

Солнце лужи еще не вытерло,
Небо синее - взаперти.
Кто б подумал, вдали от Питера
Временами идут дожди.

Ты продрогла, моя хорошая?
Потерпи, все течет, течет...
Непогода, смывая прошлое,
Новой жизни дает отсчет.

Где-то по дороге в Шереметьево,
у куста с отметиной пожарища,
два бомжа варили суп из третьего –
очень худосочного товарища.

Сели на кирпичики под горкою,
задымили дружно папиросами:
«Наливай теперь палёнку горькую,
потную, чумную, остроносую!»

Выпили за друга – не обидели,
вспоминая только про хорошее.
Лайнеры глазастые не видели,
что в котел походный было крошено.

Пенку снял один, как шаль с красавицы,
и сказал, как будто бы с обидою:
«Он в раю под пальмами не мается,
ест халву, а я ему завидую».

Александр Кожейкин

http://litset.ru/publ/66-1-0-5119

Над Шереметьево в ноябре третьего...

Владимир Высоцкий
.....................................................................................

Как-то раз во Внуково
Суп сварили луковый
Папа-Чиполлоне и Порей.

Папик внял товарищу,
Что закуска та еще
И сказал заветное: "Налей!"

Эх, за синей бездною
Царствие Небесное -
Райский огород во всей красе.

Жахнув по стаканчику,
Помянули мальчика...
И пошли босыми по росе.

1

Пересохли акведуки длинным летом,
Неразбавленным вином наполню чашу.
Не прощая малой вольности поэту,
"Это варвар!" - про меня брезгливо скажут.

Белый дым. В лесах за городом пожары.
Отложу на время свиток полусонно.
Ненавистна мне жара, ведь я недаром
Много лет таскал калиги в легионах.

Воздух плавился в тени. Так не хватало
Ветерка, но он опять пронесся мимо,
Чтоб дотронуться до тоги Марциала
На дороге, ускользающей от Рима…

2

Никудышен раб из старого пирата.
Я продам его... Зато какой тут климат!
Дом в Помпеях благодарный император
Мне пожаловал за штурм Ершалаима.

Прошлой ночью снова снились пепелища.
Что-то вспомнились слова из песни старой:
Не спешит в ней умирать веселый нищий,
Через Реку не везет Харон задаром.

Чудеса! Держа монетку в цепком клюве,
На меня с платана странно смотрит ворон.
Нависает темной глыбою Везувий...
А пирата не продам. Он тоже воин.

Боль не бывает долгой,
Если невыносима.
Боль убивает быстро,
Если нельзя терпеть.
Надо скорей проститься
С жизнью, идущей мимо,
Стиснуть сильнее зубы
И провалиться в смерть.

Если зудит занозой,
Ноет тягуче, тупо –
Значит, еще не вечер
И не проигран бой.
Встреченная колдунья
Скажет: «Какой ты глупый!
Я врачевать умею…»
И уведет с собой.

Задавили кота,
задавили бездомного Васю,
мощный джип его сбил и унёсся, как смерч, далеко,
И не знал мальчуган у окна на просторной террасе:
Вася к ним не придёт, как обычно, лакать молоко.

Задавили кота,
ведь котам не положены латы,
полосатая Мурка подумала: вновь обманул,
повздыхала, припомнив, что души у кошек крылаты,
а в запасе имеют хвостатые жизнь не одну.

Задавили кота...
Зверь, с похожей разительно мордой,
у бенгальской деревни лежал уже час в камышах...
Тигр решил неотступно, решительно, твёрдо
стать теперь людоедом – такая вселилась душа.

Александр Кожейкин
"Задавили кота"
http://www.stihi.ru/2010/06/30/2262

...........................................................................

Задавили кота... Заливаются плачем пичуги.
На обочине трассы Василий лежит неживой...
Мартом крышу снесло и по кошкам пошел без кольчуги.
И огромный джипарь, как на зло, переехал его!

Задавили кота... Без щита и пернатого шлема
На дорогах России животному несдобровать.
Если б латы надел - джип поймал бы такие проблемы,
Что ломала бы руки в истерике джипина мать.

Но воздастся тому, кто в возмездие верит уперто,
И сансары закон не велит расслабляться в гробу!
Мент с усами кошачьими джип тормознул для досмотра
И бутылку ему засадил в выхлопную трубу.

Засмотревшись на тебя, губы жег зеленым чаем,
Слов твоих неосторожных колокольчики ловил.
Был японский ресторан тишиной не опечален,
Даже если мы молчали – получалось о любви.

Как тебя мне научить ловко пользоваться хаси?
Этих палочек привычка нескрываемо сильна:
Видишь, верхняя тверда и подвижна в одночасье,
А другая отстраненна, как молящийся монах.

Ты спокойна и светла, но глаза темнеют к ночи.
Отступать уже, похоже, невозможно. И теперь,
Ощущая, что вокруг бродит жизнь, меняя почерк,
Остается перед жизнью распахнуть пошире дверь…

Строка стихов блокаду дней прорвёт.
Как мал лимит, не ведает летящий.
Поэт в России, если настоящий,
к великой скорби, долго не живёт.

Александр Кожейкин

Мой стих трудом громаду лет прорвет…

Владимир Маяковский

...................................................................

Я с Борей Пастернаком не знаком.
Уверен, он почил тридцатилетним...
Но ходят удивительные сплетни,
Что умер небожитель стариком.

Кто может дать решительный ответ
На мой вопрос, смиренный и неброский:
Ненастоящий, значит, Глеб Горбовский?
И Евтушенко тоже не поэт?

Живут почти сто лет назло смертям,
А сколько сил потрачено на женщин!
И пить, пожалуй, следует поменьше,
И мягче быть с коллегами. Хотя...

Светает. Улица пуста.
Под зимней ношей гнутся крыши.
Порывы ветра на кустах
Остаток осени колышут.

По окружающей среде
Нанес удар холодный климат,
И снег уже который день
Идет ордой неумолимо.

Горбатый город за окном
Усугубил свою сутулость,
А неба серое сукно
До горизонта растянулось.

Городская суета,
День обычный...
А у нас, как никогда,
Демонично.

Скажешь: "Долго голодал?
Всё, изыди!"
И добавишь по складам:
"Не-на-сы-тен."

Возле дома два пруда,
Дальше – пустошь...
Но, конечно, никуда
Не отпустишь.

В соавторстве с Тамарой Тагеко

Без сил упала на кровать -
в твоей я власти.
Себя до капли отдавать -
крупицы счастья.

Ожог от раскалённых губ
на влажной коже.
Ты хочешь быть со мною груб?
Тогда я тоже!

Следы укусов на спине
и на предплечье.
За боль ты благодарен мне.
А время лечит...

Нина Новикова


..............................................................................

1

Я перепробовала всё,
Что с долей риска:
Ты был в постели режиссер,
А я – актрисой.

И содрогался целый мир
(И этажерка), -
Когда любил ты, как вампир,
А я – как жертва...

Мы доказали вся и всем,
Орав в экстазе,
Что лучше нет БДСМ
И садо-мазо!

2

В любовь бросаешься, как в бой.
И я – брутальный!
Всегда нам хочется с тобой,
Чтоб экстремально.

Нас, похоть, нежно закружи,
Но лучше дико...
Чтоб две орущие души
Сплетались в крике.

Из-под подушки извлечем
Веревку с палкой...
Твоим я буду палачом,
Ты – каннибалкой!

Тихо липы напевали
шаловливым ветеркам
то мелодии Вивальди,
то баллады Шевчука.
Самолёт царапнул лихо
свод небесный голубой.
Парень шёл аллеей тихой,
память спорила с судьбой,
встречи вороша несмело,
словно ветер колоски.
Грусть свинцовый плащ надела
и давила на виски.
Гордость в сердце заложила
пять минут назад пластит…

...Но она вдруг позвонила,
в трубку выдохнув: «Прости».

Александр Кожейкин

http://litset.ru/publ/3-1-0-5087
....................................................................

Напевали липы сонно,
Вопреки сырым ветрам,
То куплеты Элтон Джона,
То Чайковского Петра.

Самолет царапал килем
Свод небесный. Голубой
Парень шел в жеманном стиле,
Недовольный сам собой.

Он постанывал фальцетом
Под осенние басы...
Грусть его была одета
В оловянные трусы.

Всей душой своей ранимой
Он страдал. Но не простил!

Парень знал: ему любимый
Изменяет с травести.

Бывает так, что все – одно:
И ложь, и правда сущая,
Когда дождливо за окном,
А на душе – запущено.

Зевает память, задремав,
И не тиранит мачехой.
Забот насущных кутерьма
Проскачет мимо мячиком.

Я дотяну дневную грусть
До вечера унылого...
А, может, Богу помолюсь
И попрошу не миловать.

- Мой дорогой Ватсон! Я так рад видеть вас! Но скажите, вы не заметили за собой хвоста?
- Здравствуйте, Холмс! Какого хвоста? Вы же отошли от дел. Или конкуренты завидуют вашему замечательному мёду?
- Не время шутить, Ватсон. Все гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Я попросил вас приехать, чтобы вручить вам копию своего завещания. Если вскоре я исчезну…
- Что вы говорите, мой добрый друг! Где ваш оптимизм? Уверенность в победе никогда не покидала вас в прежние времена.
- В прежние времена и противников таких у меня не было. Даже профессор Мориарти выглядит мальчишкой по сравнению с теми, с кем мне пришлось столкнуться сейчас.
- Вы расскажете, что стряслось, Холмс?
- Да, Ватсон. И приготовьтесь услышать нечто невероятное. Семь месяцев назад страховая компания Ллойда обратилась ко мне с просьбой проанализировать официальную версию гибели «Титаника», которая произошла в марте прошлого года, как вам известно. Я с неохотой взялся за это дело, полагая, что в той трагедии нет ничего тайного. Все просто: погоня за рекордом скорости, айсберг, ночь и катастрофическое совпадение разных случайностей… Но вот, что интересно, Ватсон. Чем глубже я влезал в это дело, тем больше убеждался в невозможности объяснить многие странные вещи. Я просчитал вероятность встречи судна с айсбергом. Она исчезающее мала, Ватсон. Ведь айсберг был один. На многие сотни миль, дорогой друг!
- Это еще ничего не доказывает!
- Но заставляет крепко задуматься… Я изучил коррекцию курса судна перед столкновением. Нанес на карту дрейф айсберга, приняв во внимание скорость течения и направление ветра. И оказалось, что «Титаник» маневрировал, сознательно приближаясь к месту своей гибели! Радисты постоянно сообщали в рубку о принятых предупреждениях. Другие суда делились информацией о местонахождении айсберга. Но, вместо того, чтобы уходить от опасности, «Титаник» настойчиво менял курс, следуя ей навстречу!
- Господи, Холмс! Но почему…
- Вы слышали о синематографе, дорогой друг?
- Не только слышал, но и смотрел несколько раз. Было очень забавно наблюдать за ожившими фотографиями!
- Вот-вот. Не так давно я читал статью некоего Роберта Адамса, профессора психологии. Смысл ее такой: чем неожиданнее и трагичнее событие, тем быстрее оно обрастает мифами, вызывая почти болезненный интерес, который не только не увядает со временем, но, наоборот, обостряется. Вы слышали о Дэвиде Уорке Гриффите, Ватсон?
- Это создатель многих замечательных фильмов, Холмс. Американец.
- Да. В течение шести месяцев я изучал все, что связано с ним. Я побывал в Америке. На мексиканской границе есть местечко под названием Голливуд. Там синематограф крепко обосновался, создавая свой особый мирок. Не буду вас утомлять подробностями, но вывод однозначен. Состоялся ужасный заговор, Ватсон! Богатейшие люди дали деньги на реализацию невиданного проекта. Они хотят получить миллиарды на иллюзиях синематографа, которые будут паразитировать на реальных трагедиях. Но деловые люди не могут себе позволить ждать, когда случатся эти трагедии. Они создают их сами.
- Холмс, вы бредите! Эти туманные картинки. Без звука, без цвета… Какие миллиарды?!
- Вопрос времени, Ватсон. Инженерные решения будут найдены. За сотню лет сделают множество фильмов о катастрофе. Пока прогресс не позволит снять необыкновенно достоверный фильм, создающий полную иллюзию присутствия на борту «Титаника». Он принесет огромные деньги и поставит точку на этой страшной авантюре. А что же надо было предпринять для начала? Подкупить помощника капитана, только и всего. Несколько тысяч фунтов и дело сделано…
- Но, в таком случае, нужно ждать новых катастроф!
- Да, милый Ватсон! То, что будет трудно создать, они станут провоцировать. Войны, революции, убийства президентов и королей. Чтобы люди говорили о событии, обсуждали его, удивлялись ему. Сделать миф и на волне всеобщего помешательства сколотить капитал.
- Неужели, это правда, Холмс? Но прямых доказательств нет?
- Нет, Ватсон. Только догадки и предположения. Мне придется подтвердить официальную версию катастрофы. Иначе, надо мной просто посмеются. Но вот, что я хочу сказать вам… Проживи мы с вами еще сотню лет, то могли бы увидеть интересную вещь. Как только выйдет завершающий фильм о «Титанике», Голливуду потребуется новый сюжет, еще более необычный. И вскорости произойдет нечто невероятное, дорогой друг.
- Утонет еще одно огромное судно, Холмс?
- Нет, повторения не будет. Сами знаете, дважды в одну реку не войдешь. Случится другое.
- Например?
- Откуда мне знать? Может быть громадный дирижабль врежется в небоскреб. Или даже два дирижабля в два небоскреба, что будет сенсацией масштаба просто необыкновенного. И если это произойдет всего через несколько лет после выхода последнего фильма, то моя теория будет доказана.
- Это звучит совершенно фантастично, дорогой Холмс!
- И все же… Я не думаю, что ошибаюсь, Ватсон. Кстати, возьмите мёд. Если за вами следили, то ваш визит ко мне будет оправдан.
- Вам известно, что я терпеть не могу мёда!
- Ничего. Передайте его миссис Хадсон. Вместе с моими приветами. Полагаю, что первый фильм о «Титанике» выйдет очень скоро. Но, прошу вас, не предлагайте его посмотреть. Вы же знаете, как мне тяжело отказывать вам, дорогой друг!