На сводах плесень. Пыльны комнаты.
Замшелы разума чертоги.
Мутны и мелки стали омуты,
А черти - мирны и безроги.

Слезу смахнула крокодилию
От жалости к себе убогой
Но эту скучную идиллию
Я берегу... И ты не трогай!

Таила бабочка огромное коварство
В своей малюсенькой завистливой душе:
Бесили пятнышки на мягкой шкуре барса
И блеск каменьев на твореньях Фаберже,
И переливы цвета на хвосте павлина,
Горбатой радуги насыщенный колор -
Всё раздражало. Чувства, бешеной лавиной,
В ней бушевали. Жесточайший приговор
Летунья вынесла: "Пусть сгинут все на свете!
Прельстились чьей-то мнимой, ложной красотой?!
Ночная жизнь моя - мотив для пошлых сплетен!
Любовь к огню - синоним глупости пустой!
А я прекрасней и умней кого угодно!"
Дрожал от злости и кривился хоботок:
"Качну крылом и аномалией погодной
Взмах обернётся: наводнения поток,
Свирепый ветер, буря, зной и лютый холод -
Всеобщий хаос я устрою вам, глупцы!"
Но мир спасли: простой щегол и лёгкий голод -
Коварство слопали довольные птенцы.

Даниил Хармс

Пристала к пуделю рука

Пристала к пуделю рука
торчит из бока кулаком
шумят у пуделя бока
несется пудель молоком
старуха в том селе жила
имела дойную козу
и вдруг увидела собаку
в своём собственном глазу
тут она деревню кличет
на скамью сама встаёт
помахав зубами причет
херувимскую поёт.

Лязгая зубами

Ужасно чешется рука
намять бока им кулаком
отвесить рьяно тумака
чтоб все ходили молоком
чертовски не люблю людей
сейчас и вас собью я с ритма
нече смерды пить елей
пожилых детей животных
коз старух и пуделей
прямо до позывов рвотных
ненавижу хоть убей.

Издаю зубные лязги
но пишу убогим им
детские стихи и сказки
аки божий херувим.

Люблю весь мир я! (ну, почти) :
Семь стран, семь крепких демократий!
С другими мне не по пути.
На них не стану чувства тратить.

Нет терроризму! Нет войне!
Нельзя уничтожать народы!
Есть, правда, расы... Их - вполне:
Пигмеев, орков и уродов.

Стою за ценности горой!
Я толерантный, прогрессивный.
Мораль и догмы мне на кой?
И все религии противны.

Культурой нашей дорожу!
Но не сейчас. Нельзя сегодня.
Я потерять могу маржу,
А так же яхту и угодья.

Я очень Родину люблю!
Но не свою и не бесплатно.
Любовь к своей равна нулю -
Там сброд живёт неадекватный.

Да, я уехал, но вернусь!
В родимый дом, как говорится.
Но до того поделят пусть
Мою страну, кусков на тридцать.

Praskovija: - Против чего бы ещё попротестовать?

Питон22: - 1.Против закона всемирного тяготения, 2. разряжённого воздуха в верхних слоях атмосфэры и 3. что переменный ток имеет частоту 50 герц.
_______________________________

Протест первый. Попытка № 1

Заказал протест Питон.
В чём же был не прав Ньютон?
Над законом тяготенья
Размышляла целый день я

Поискала компромат:
Чист, ни в чём не виноват…
Занялась, глотнув боржома
Разложением бинома.

Поняла: и здесь тупик.
Ни зацепок, ни улик
Не нашла. «Ньютон, каналья,
Гений!» - вывела мораль я.

29/05/2015

Медвежий путь

Татьяна Демина(с)

Брести в лесу, продираться сквозь бурелом,
Топтать мышей и жуков,
Встречных терзать — человек ли, зверь — поделом,
Суд медвежий суров.
Зачем занесло тебя, путник, в наши места?
Когти мои — словно серпы.
Мольба о пощаде бессмысленна и пуста,
Попытки сбежать глупы.
Сдавайся, время упущено. Ухнет в ночи сова,
Застрекочет шальной козодой.
Начну раскачивать пни, валить дерева;.
Мигнёт испуганно чёрное небо звездой.
Свирепый рёв тишину в предрассветной мгле разорвёт,
Вспугнёт напортачивших пчёл.
По-моему, в том дупле был неправильный мёд,
Да, Пятачок?
______________________________

Дружеский ответ:

Вепревый бег

Нестись в лесу, чтоб летели из-под копыт
И грязь, и трупы жуков!
Кто на пути - Чингачгук ли, сам Следопыт -
Кыш, покуда здоров!
Зачем же на корточки сел ты возле куста?
Хочешь, грибник, срезать опят?
Торчат, как мишени, двусмысленные места -
И попа, и пара пят.
Клыками, словно секирами, тыкну - тебе хана!
Ухнет филин, икнёт козодой.
Беги, несчастный, беги! Вали до темна!
Мелькнет испуганно пятками путник седой.
Свирепый хряк страшный хрюк в чаще леса произнесёт,
И пчёл напугает, и мух.
Как здорово вместе трескать неправильный мёд!
Да, Винни-Пух?

Жене первого в истории депутата-трансгендера в парламенте Бундестага от партии "Зелёные",
объявившему себя женщиной, примерному семьянину, отцу двоих детей, посвящается

(под спойлером - фото депутата. Кому неприятно - не смотрите).



"Вставай, родной, уже рассвет, собраться не успеешь.
И с поцелуями не лезь - колючий ты, остынь!
Иди побрей себя всего, да не забудь о шее,
а то тональника опять накладывать пласты.

Уймись, шалун, не приставай - проснуться могут дети.
Полегче, котик, перестань! Испортишь макияж.
Вот станешь канцлером, тогда подумаем о третьем.
Ну, а сейчас - умерь свой пыл и не входи в кураж.

Колготы новые надень - на старых есть зацепки.
В бюстгальтер ваты подпихни - обвисла справа грудь.
Снимай классический костюм - похож на Клару Цеткин.
Примерь-ка мини, а парик направо сдвинь чуть-чуть.

Теперь пройдись на каблуках до кухни. Ой, халтура!
Не надо бёдрами вилять, как фрик Кончита Вурст.
У этой фифы с бородой - и голос, и фигура,
а у тебя, чего уж там, от фифы - только бюст.

Давай парламентскую речь. Так-с: "Грязный газ и Путин" -
эпитет "грязный" убери, про санкции молчи.
Пора риторику менять - зима холодной будет.
Стань поумней, а там, глядишь, и министерский чин!

Не три глаза - размажешь тушь, отвалятся ресницы.
Вдруг съёмки, фото, интервью, а на лице бардак.
Ну, Бог навстречу! Всё. Пока. Дерзай, как говориться!"

Крутой красотка-депутат умчалась в Бундестаг.

Во тьме под кухонной плитой, где пыль, подтёки супа -
На макаронине сухой рисует стрелки группа.
Здесь совещание идёт микробного Генштаба:
"Нужны стратегия, расчёт. Ударим и не слабо!
Гигант-1 захвачен в плен - союзник наш Георгий.
В итоге этих перемен в грязи не будет оргий.
Хозяин жил холостяком. Мы размножались вволю.​
Резвились, шастали кругом, но появилась Оля. ​
Агрессор вышел на войну. Используя "Доместос",
Театр действий развернул, зачистив лихо местность.
В четверг наступит Новый Год. Грядут банкет и пьянка".
Генштаб приказы раздаёт - летит в углы морзянка:
"Сидеть под плинтусом, братва, хорош. Вперёд, бациллы!
Мы доведём Гиганта-2, заразу, до могилы!​
Тащите спящий мухолёт с окна за батарею -
Пускай проснётся, отойдёт и свой мотор прогреет.
Кишечных палочек отряд зацепится за лапки -
Десант усядется в салат, на хлеб и перец сладкий.
Хотя безносая судьба грозит вам мухобойкой -
Плевать! Почётно погибать, за честь сражаясь стойко.
К столу полки пойдут в обход по тропам между плиткой.
А цель - напасть на бутерброд, на вилку, ножик липкий.
Объекты на пол упадут - Гиганты их поднимут,
Положат спьяну в рот и тут - капут! Неотвратимо.
У Жоры к нам иммунитет - бактерии бессильны,
А Олю скрутит и привет. Опять в квартире пыльно!
Куранты звонкие пробьют. Они - сигнал к атаке"...
Года идут. Кругом уют. И Гоша с Олей в браке. ​
Во тьме под кухонной плитой, где не достанет веник,
Всплакнёт микроб разок-другой. Изгой и неврастеник.

Пишут же люди! Я сохну от зависти -
Тоника, образы, слог...
Вот наваяю - сумею прославиться!
Быть не могёт, шоб не мог!
Гляну на улицу - мерзко и пасмурно.
Тучи, грязюка и дождь.
Осень красива? Враньё и напраслина!
Как тут её воспоёшь?
Цвет у листвы жухло-буро-козявчатый.
Где вы, пожары рябин?
Где журавли в поднебесьях скользящие,
Сбитые в правильный клин?
Нагло обкаркав старушку с собачками,
В луже дерётся за хлеб
Банда ворон серо-черно-запачканных...
И?! Ни фига я не слеп!
Город болезный с оконцами мутными -
Ест его смог-паразит.
Нет ойкумены туманом укутанной -
Это помойка горит.
Всё, что посажено возле обочины
вдоль окоёма дорог -
Пылью обсыпано, слякотью смочено.
"Это Капотня, дружок!"
Нету тут леса карминно-багряного
И не растёт бересклет.
Сами б увидели, если б нагрянули,
Взяв до столицы билет.
Всё, оставляю надежду дрожащую,
Тонику, образы, слог...
Осени прелесть донесть надлежаще я
Снова, бездарность, не смог.

Карабкались кораблики на синюю волну,
Барахтались карасики, а крабики по дну,
Надев ракушки, бегали, и чайки брили высь.
Лежала я на пляжике и размышляла мысль:
"Глобально потепление? А может пронесёт?
Земля нагрелась временно? А вдруг наоборот?"
Пока я думу думала, ища в мозгах ответ,
Распространяло солнышко злой ультрафиолет.
На животе поджаренном надулся пузырёк -
Уполз тенёк от зонтика - меня не уберёг.
"Беда!", - пришла я к выводу. "Растают ледники,
Под воду неминуемо уйдут материки,
А газы парниковые: метан и CO2 -
Разрушат слой озоновый и всё! Была права
Ты, Грета Тунберг*, полностью!".
Приблизился закат.
"Пойду, потом додумаю, кто в этом виноват".
Пришла в отель, намазала сметанку на живот
И снова мысль забрезжила: "А может пронесёт?".

* - Гре́та Ту́нберг - шведская экологическая активистка, получившая международную известность
и признание за продвижение мнения о неизбежном экзистенциальном кризисе для человечества в результате изменения климата.

-

-

Интересно, входит квас
В стратегический запас?
С гречкой явно всё в порядке.
С квасом как дела у нас?

Жахнет сотня мегатонн -
Тут, пардон, - армагеддон
И коллапс наступит полный.
Будет квас? Хотя б бидон?

Если вдруг - бабах-бубух
И не станет даже мух,
Как же в бункере подземном
Мы поддержим русский дух?!

Водка точно не спасёт,
А совсем наоборот:
Под землёй, в запое долгом
Деградирует народ!

Если грянет катаклизм -
Победит патриотизм!
Русский квас - вот панацея!
Не пройдет алкоголизм!

Волк

©Тень Ветра

Я снова здесь, немало лет спустя,
где воздух свеж, целителен и резок,
где слабыми руками, как дитя,
к небесной кроне тянется подлесок.
А лес, скрывая логово болот,
влечёт и серебром, и древесиной,
как в тот голодный тридцать третий год,
что жадно на посевы пасть разинул...

Я смутно помню ночи хриплый рык,
шипенье дня, скользящего по травам,
как сдавливало страхом мой кадык,
когда я вырывался из облавы.
Как звёзды над бескрайней Колымой
чеканила в поту кровавом осень,
и загоняла в штольни шар земной
вселенная по имени Иосиф.

Я снова здесь, заклятый враг людей.
Не то, что в прошлом – стал матёр и ловок.
Порой, таёжной нечисти лютей,
вгрызаюсь и в оленей, и в полёвок.
Но иногда под старую сосну
приду повыть, с тоски сощурив веки,
ловя себя на лунную блесну.
Когда-то здесь я умер.
Человеком.

Полёвки

Теперь мы здесь. Прошло немало лет,
Как мы писали ложные доносы.
Мешали нам: начальник и сосед
По коммуналке Гольдберг, и несносный
Юнец-бунтарь, что за стеной стихи
Читал друзьям и был излишне громок,
И дама, чьи шикарные духи
Нам не достать. Мамаша, чей ребёнок
Орал, мешал заснуть нам по ночам.
Их было много - грамотных и дерзких.
Рука дрожала, прежде чем начать,
Но дальше - крепла, и плевать, что мерзко:
- Врагов - в тайгу! Там, в логове болот
Пускай годами валят древесину.
Ребят - в детдом. Сознательный народ
За "грех" отцов плевать им будет в спину.

А время шло. Детей и внуков рой
Кружил вокруг. Бывало, кто-то спросит:
- Кто виноват в расправах?
- Гений злой - вселенная по имени Иосиф!

Теперь полёвки мы. По Колыме
Гоняют волки нас, в тела вгрызаясь.
Таёжный лес шумит, как и шумел -
Винит Ежова,
Сталина...
И зависть.

Эстетика чернильной кляксы -
стекают слёзы по стеклу,
и в каждой - мир, и разобраться
в нём надо и добру, и злу.
А люди их не замечают -
у каждого свои дела.
И в тех делах преобладают
добро иль зло, как жизнь вела.

Выводят кляксу промокашкой,
стирают слёзы со стекла,
меняют женщин, как рубашки...
И жизнь идет, как раньше шла.

D_Grossteniente_Okku

Плач каракатиц

За суть проблемы дружно взяться
Приспичило добру и злу:
Так в чём же мир? В изящных кляксах?
В слезах текущих по стеклу?
Без пузыря не разобраться,
Кто плачет, пачкая окно?
В какой из этих жидких фракций
Всё сущее заключено?

В делах людских преобладая,
Добро и зло ругали жизнь:
- Ведя народ, судьба слепая,
Ты курса верного держись!
Не видит люд, что неприятно,
Средь дел текущих и проблем,
Эстетику в чернильных пятнах!
От слова ёмкого "совсем".

Мужик - повеса бесшабашный
Плюс безответственный плейбой.
Меняет тёток, как рубашки
И как перчатки, но - зимой.
Раскинув добрыми мозгами
И злыми крепко поскрипев,
Решили: - Виноваты сами!
Не жалко барышень и дев!

Раздав платки и промокашки
Для клякс и грязного стекла,
- Стирайте слёзы и рубашки!
Им жизнь велела.
И ушла.

Маньяк Петров

- Больной, вглядитесь в эти кляксы.
В них целый мир, добро и зло.
Давайте вместе разбираться,
Что Вас до ручки довело.

- На каждой, доктор, - бабы-стервы -
Слезами брызжут на стекло.
Всё зло от них! Сплошные нервы!
Да чтоб их всех разорвало!
Вот Юлька, Олька, тут Наташка
Там Ленка-грымза!...

Решено:
...Петров в смирительной рубашке
Глядит в больничное окно.

Благая весть

Я думаю, в тот день зацвёл миндаль,
В садах запахло мёдом разогретым,
И тень плыла по крышам Назарета,
И молча старики смотрели вдаль.

А может быть, была совсем другой
Последняя весна не нашей эры –
Шёл мелкий дождь, когда в накидке серой
Мария собиралась за водой.

И голубь клекотал невдалеке,
И клёкоты казались ей благими.
Мария выбирала сыну имя,
Неся кувшин в девической руке.

Она была до вечера одна.
Молитв её никто не перескажет,
И, словно кровь, была багряной пряжа,
Кружила нить вокруг веретена.

Возможно, разожгла она огонь,
И ела суп из глиняной посуды...
В другом семействе маленький Иуда
Ловил со смехом мамину ладонь.
Была весна, и цвёл миндаль повсюду.

Юлия Михайлова

"Мятежная" Мария

Грел кто-то мёд в садах. Зацвёл миндаль.
И чья-то тень ползла по Назарету,
Пугая стариков. Они при этом,
Дар речи потеряв, смотрели в даль.

Но оказалась тучей дождевой,
Небесной хлябью тень не нашей эры.
Мария, абстрагируясь от веры,
Решила к Божьей воле стать глухой.

Напрасно нёс Архангел Гавриил
Благую весть. Она решила: "Ныне
Я выберу сыновческое имя
Сама, что б Гавриил ни говорил!"

Покуда муж, мужической рукой
Усердно плотничал, Мария, скушав супа,
Всё думала, что по указке глупо
Ребёнка называть. Придя домой,

Увидев миски глиняное дно,
Услышав мнение жены, Иосиф
Сказал, что думал - в двух словах: "Я против!"
"Сын Иисусом будет! Решено!"

Мария, свив багряные клубки,
Для мужа супа налила в посуду.
И ужики в траве шипели. Всюду
Смеркалось. Клекотали голубки.
Бросали в море мать с отцом Иуду...

Согласно преданию родители Иуды Искариота бросают новорождённого в ковчежце в море, так как видят сон, что их сын станет погибелью для родителей. Сказание Иеронима об Иуде-предателе ; Нил Мироточивый об Иуде преателе

Бетховен купается

Бетховен вышёл прогуляться на лугу,
и тишина - за ним, как сонная слониха.
В крапиве вскрикивала звонко земляника,
и одуванчик нёс пушистую пургу.
Бубнил камыш, как в богадельне старики,
на холм со скрипом нота "ля" ползла в карете.
В берёзках тоненьких хихикал бойкий ветер,
трепал у клёнов завитые парики.

Река тащила разный сор в водоворот,
волнами трогала песок, быками взрытый.
Вдали пейзанка мяла простыни в корыте,
в привольной песне открывая круглый рот.

Бетховен снял с себя камзол и башмаки,
стащил чулки и панталоны, и рубаху.
Крестясь под звуки увертюры герра Баха,
коснулся солнечной поверхности реки.

Мальки спешили под прикрытие волны,
в глубинный холод - от бетховенского мата.
Трубя аккорды бодрой Аппассионаты,
топталась в заводи слониха тишины.

martimiann

Фатальная какофония

Бубнил камыш, берёзы гнулись, хохоча -
Им щекотал стволы хихикающий ветер.
Надрывно "ля" скрипела песенку о лете.
Каретный остов лязгом ноте отвечал,
Ползя на холм, как в богадельню старики.
Визжала так в крапиве ржущей земляника,
Что одуванчик гнал пургу, пугаясь крика,
А с тополей срывало напрочь парики.

У речки прачка что-то пела круглым ртом,
В корыте жмыхая бельё, чулки и свитер.
Нырнув, крестясь под фуги Баха, композитор
Зашёлся матом и отборнейшим при том.

На берегу, стуча копытами, быки
Взрывали всё: песок и сор, что плавал в тине.
Досталась лодкам и бобрам - хана плотине.
Обломки падали в водоворот реки.

А в тот момент, слониха, в заводи топчась,
Трубила Аппассионату, что есть мочи.
Да так, что башню в Пизе покосило. Впрочем,
Стал судьбоносным этот факт для пизанчан.

От взрывов, ора, пенья, самочка слона
Оглохла сразу, насовсем, на оба уха.
Такая вот у животинки невезуха.
Теперь зовут её "Слониха-тишина".

было, да сплыло...

Тучи серые нависли
(силу набирал циклон),
Ной сверял зверюшек список,
выяснял, войдет ли слон.

Потянув за край жилета,
я сказала: «Милый мой,
без тебя мне жизни нету,
ты возьми меня с собой!»
Помрачнел Ной как-то ликом,
стало каменным лицо.
Вглубь Ковчега строго крикнул:
«А пришли баран с овцой,
а зашли хорьки и лоси?»
Продолжала я навзрыд:
«Обещал, меня не бросишь-
станешь холить и любить!»

Ной шепнул, как можно тише:
«Ты, пожалуйста, не лезь!
На Ковчеге будешь лишней-
там жена и дети есть.
Кто из нас благочестивый,
Бог увидел свысока.
Скоро смоет всё, что было,
вод бурлящая река.»

Женя (Гнедой)

Обоюдное

Ной не знал, что на ковчеге
В чреве трюма, в уголке
Притаился местный егерь,
Не застуканный ни кем.
Ни кому он не был парен -
Молодой и холостой.
Предприимчивый наш парень
Шашни с Ноевой женой
Закрутил, как только понял:
Скоро сущему - каюк,
Все на суше двинут кони,
Только Ханна* и супруг,
Взяв детей, зверей и пташек,
К Арарату уплывут...
Комплимент, букет ромашек,
Поцелуй руки и тут
Ханна дрогнула, вздыхая:
"Ною-то шестьсот в обед.
Вдруг "того" он и... одна я
На не знаю сколько лет..."
Но услышала случайно
Разговор супруга с НЕЙ,
С той, что плыть просилась тайно...

Егерь выгнан был взашей!

* - Жена Ноя - Ноема, дочь Ламеха от Циллы, была по преданию сестрой Тувал-Каина. первго кузнеца («Берешит рабба» 23, 4). В Книге же Юбилеев жену Ноя называют Емзараг, дочь Ракиила и сестры Ноя, то есть Ною она приходилась ещё и племянницей. По Алану Милну, жену Ноя звали Ханна (по-русски - Анна).(с)
Опубликовано: 19/01/21, 23:04 | mod 19/01/21

глобальная беда
шарит пальцами
в а́дах со скла́дами
с ядогадами
- надо нам?!
зальём их навсегда
вальсо-сальсами
лакомо-гулкими,
чтоб не булькали -
булками

пустые города
наполняемы
скверами с вербами,
интерьерами
с верами
идемте, господа!
пошагаем мы
с пульсами чёткими,
увлечённые
чётками

засеем сквозь года
истин клетками
землю сомнения,
поле времени -
семенем
потянутся туда
дети ветками
ищуще-новыми
за основами
- аве им!

"Никогда счастье не ставило человека на такую высоту, чтобы он не нуждался в друге."
Сенека Луций Анней

На белую скатерть упал холодец,
Немного селёдки под шубой.
А Марья Ивановна, осоловев,
Свои отпечатала губы,
Устало лицо на столе разместив,
Десятый бокал не осилив.
В итоге “отметился” весь коллектив
На чистом когда-то текстиле.
Стирала жена, кипятила в тазу,
Но пятна остались на ткани.
И плюнув, поставила подпись внизу:
"Художник: Синичкина Таня."
Я раму от старой картины достал.
Четыре гвоздя – и порядок.
Кандинский, Дали - отдыхают! Шагал
От зависти выпал в осадок!
И в Арт-галерею к подруге своей
Жена отнесла ради шутки.
Купили за три миллиона рублей
“Шидевру” уже через сутки.
Татьяна теперь в самых высших кругах -
Крутая абстракционистка.
Смеясь, на “вершину Олимпа” попав,
Заказов взяла двести-триста.

В квартире у нас бесконечный банкет.
Гуляем шесть раз на неделе.
Застолий без Марьи Ивановны нет -
Куда ж без неё, в самом деле!

«Таков уж судьбы непреложный закон:
Один ниспровержен — другой вознесен,
Паденьем сменяется взлет в высоту.
Безумен, кто верит в земную тщету.»
Абулькасим Фирдоуси

Что думал - озвучивал. Прямо, но грубо.
Чем нажил врагов и друзей приобрёл.
Одни называли, шутя, правдорубом,
Другие мне в след отпускали: козёл!

А я не козёл, я - циничный флегматик.
Такой вот в характере странный замес.
Желаю покоя! Идите все на фиг!
Жить буду без подвигов, рвения без!

Лишён я тщеславных идей и амбиций.
Однажды все в гору пошли, как один,
А я не пошёл. На каменьях толпиться,
Толкаясь локтями, не вижу причин.

Построил себе у подножья домишко.
Живу без печалей и прочей хандры.
Практически счастлив. Богат, но не слишком.
Мой дом восхожденцам всё время открыт.

При входе плакат я повесил с протестом:
"Одумайтесь, люди!" И дальше слова:
"Для всех наверху недостаточно места!
Вершина всего лишь два метра на два!"

Но лезут они. Одержимы походом.
Добиться чего-то и что-то познать
Мечтают, как будто намазана мёдом
Для них вожделенная скал крутизна.

Я истину понял. Она непреложна:.
По правилам данной жестокой игры:
Кто долго и нудно сидит у подножья -
Увидит, как с этой высокой горы

Сойдут или свалятся, скатятся, рухнут
(Закон тяготения крайне суров!)
Со сломанной шеей, со сломленным духом
Тела или тушки друзей и врагов.

На конкурс "Мыслетропинки"

Моих мыслетропинок паутинки
Простёрлись над урочищем пространства.
Осознанно, по ним полуботинки,
Обутые на мозгополовинки,
Усердно йдут, поскрипывая странно.

Внизу весь мир на зоны и газоны
Поделен, словно плитка шоколада.
Там страусы гуляют и бизоны,
Дымы заводов, группы заключённых,
Плывут киты в сублиторали*. Надо

Всё всеобъемлить, убирая глобус
Чертогов жизни с бедной черепахи,
И вглубь, и в ширь раздвинуть узколобость,
Плюя на взгляд сторонний полный злобы,
Отринуть опасения и страхи.

О, как зейля и кливера** надуло
Мне ветром новых смыслов!!!! …Через призму
Окна палаты, вижу свет и дуло
Трубы котельной… Медсестра вернулась…
Сейчас поставит «паруснику» клизму.

* Сублитораль — прибрежная экологическая зона дна Мирового океана, лежащая в границах материкового шельфа.

** Зейль; кливер — (голланд.). Корабельный парус.

Стих не попавший на конкурс - лит-игру "Мыслетропинки" где надо было последовательно использовать в тексте слова:
паутина; шоколад; страус; глобус; черепаха; парусник

... Это правдивый рассказ о страусиной любви и всё такое...

Паутину из колючек ветер в кучи собирает и гоняет по саванне их, Суаресу* подобный. По равнине африканской в перьях цвета шоколада вдаль несётся страусиха, поднимая тучи пыли. Вслед за ней, как уголь чёрный, мчится, чуть земли касаясь, ухажёр - красавец местный, не скрывая жажды страсти. То почти крылом коснётся, то вот-вот достанет клювом. Он рычит, и самка слышит мощь любви в рычанье птицы! В этом рыке - пламя сердца, сила духа, всё такое, плюс мечта о скорой свадьбе и чудесных страусятах. В быстром беге он ногами движет рьяно глобус-Землю, словно белые медведи, что об ось её же тёрлись. Черепаха в страхе прячет тело плоское за кочку, ибо рёв могучей птицы очень схож с рычаньем львиным. Сурикаты на мысочках наблюдают за погоней, что, возможно, будет длиться очень долго – две недели. Им, убогим, непонятно – на фига такое надо? Но зато какое счастье ждёт в конце семью пернатых! Шоколадная красотка и могучий чёрный демон скрылись в мареве заката. Свадьба! Скоро будет свадьба! Погуляет мир животных, поздравляя новобрачных…

Говорят, верблюд - корабль, бороздящий зной пустыни. Наш жених ничем не хуже! Расправляет гордо крылья страус - парусник саванны!

* Луи́с Суа́рес - самый хищный, ибо кусачий, профессиональный футболист, нападающий испанского клуба «Барселона» и сборной Уругвая. Считается одним из сильнейших нападающих мира.

Он есть Закон. Судья велик.
Он держит судьбы на ладони.
Его невозмутимый лик
Иконописному подобен.

Хранитель истинных основ
И ревностный хозяин догмам.
Без объяснений, лишних слов
«Казнить» чеканит он, не дрогнув.

Кто он - машина без души?
Сомненья - мусор в сердце-льдине?
Палач? С вердиктом не спеши,
Не зарекаясь быть судимым.

"Бородино" Лермонтов М.Ю... Патриотически-филосовский лирический романтизм

- Стихов о дядях есть немало.
Про них писали бодро, вяло,
Разнились имена.
Ведь были ж тётушки лихие
Крутые, добрые и злые -
Везде, тем более в России
Их было ж до хрена?
- О, тёти были! Было время!
Не грызли у подъездов семя!
Таких уж нет, увы!
Детей рожали прямо в поле.
Мужей держали под контролем
Оглоблей, скалкой, силой воли
В скандалах бытовых.
Горит изба, а тётя там уж!
Не выйдет за дебила замуж,
Плюя, что он богат.
Коня поймает, вспашет ниву,
Ступая плавно и красиво.
Руками голыми крапиву
Нарвёт, и щи кипят.
Те мужики, что духом слабы
Дразнили тёть с издёвкой - "бабы"
Могли щипнуть за грудь.
А тёти их не замечали,
Не раздражаясь мелочами
И жили долго без печали.
Они - не вы отнюдь!

...Приручали мы воблу как-то, под пивко, в тишине кустов,
Не учтя одного лишь факта: вобла – лакомство для котов....(с)
Приручение осенних котов

Отгоняя кошачью кодлу от пивка и жратвы в лесу
Приручила случайно воблу. Хорошо, что не колбасу.
Дома с воблой совсем не скучно, но проблем дофига теперь:
Слишком ласковым и докучным оказался в итоге зверь.
Как стакан, расслабляясь, выпью после трудных рабочих дней -
Голосить начинает выпью, мол налей двести грамм и ей!
Коли в нерест не тяпнем водки, - как белуги ревём вдвоём.
Если линька, - полы и шмотки не отмыть - в чешуе весь дом.
Целоваться всё время лезет, тычет мордой в лицо и грудь.
Рыбий жир - он вовнутрь полезен, а наружно, увы, ничуть.
Не спасает от вони мыло.

Нет, не выдержу, отнесу!
В лес! Обратно, где приручила
воблу...
...жаль, что не колбасу.

Мрак пожирал на ужин краски дня,
Меня, действительность и время, и пространство.
Гроза вмешалась, беспредел чиня:
Швырялась молнией, - творила хулиганство.
И вдруг на фоне вспышек - силуэт.
Мистификация. Нет, что-то здесь не чисто.
Гляжу, под чёрной мантией - скелет:
- Гаврила Васечкин?
- Ты кто?!
- Судебный пристав.
- Не понимаю, ты же Смерть!
- О, да,
По совместительству. Пришла взыскать по счёту
И выполнить решение Суда -
Изъять задолженность и завершить работу.
- Но о каких долгах, позвольте, речь?
Не допускаю ни задержек, ни просрочек!
Квитанции храню. За что привлечь
Ты собралась меня?! Всё это странно очень.
- Тут пошлины мирские ни при чём.
Материальной мзды с тебя не просят Боги.
Ты ими был Удачей облечён,
Любовью, Счастьем, но... не заплатил налоги!
Ты не делился радостью ни с кем.
Вкушал блага, дары и манну в одиночку.
За то бежал трусливо от проблем.
- Враньё!
- А бросил кто свою жену и дочку,
Их чувства и надежды растоптав,
Едва ответственность взошла над горизонтом?
Кто испугался, что лишится прав
Жить для себя? Не ты ль бесцеремонно, с понтом
Кичился тем, что баловень Судьбы.
Но, даже изредка на небо глядя либо
На Храм Господень, посылал мольбы,
Произнося лишь: "Дай!", не говоря: "Спасибо!".
Большой, однако, набежал процент.
Здесь, в акте распишись - под "Приговор заслушан".
Я заберу важнейший компонент
Из тела бренного - твою скупую душу.

Проснулся с диким воплем: "Пощади!!!"
Перекрестился я, мурашками покрытый.
Но, мал-помалу, ёканье в груди
Утихомирилось.
"Вот, Боги - паразиты!".

Про Муму и шаурму
Мелисента

"Всё в кромешном мире наперекосяк.
И об этом в книжках прочитает всяк.
Дурень взял - и в речку выбросил Муму.
Сделал бы жаркое или шаурму."
http://gp.satrapov.net/content/110618-10324

Мумовая судьба (о Муме, шаурме, Питоне и других криминальных элементах)) - совместное жжение.
http://gp.satrapov.net/content/200618-10366

***

В омуте кромешном сгинула Му-му.
С ней мечта утопла - слопать шаурму.
Что же я наделал?! Горе не уйму.
Голодно желудку, пакостно уму...

___________________________

Правда о Му-му

Мать была элитной - голубых кровей.
Бык-осеменитель стал супругом ей.
Но корова к лосю возымела страсть
И ему на зорьке тайно отдалась.
Не прикажешь сердцу, телу и уму!
Плод греха - бурёнка. Нарекли - Му-му.
Рожки как у папы. Хвост и вымя - в мать.
Невзлюбив, хозяйка стала называть
Тёлочку уродкой, искривляя рот,
И свиньёй рогатой, что позорит род.
- Страшная собака! - барыня кричит,
- Прочь пошла, дворняжка! Сгинь отсель, гибрид!
Приютил на псарне добрый мужичок
Бедную зверушку и берёг, как мог.
А конец рассказа знает каждый всяк:
"Всё в кромешном мире наперекосяк" (с)

Собирал Тургеньев слухи про Му-му.
Мол, она - дворняга, люд твердил ему.
И перо скрипело, ёрзало в руке...
А кого Герасим утопил в реке, -
Выяснилось только через много лет.
Да! Му-му - корова! Не собака! Нет!

____________________________

Месть Мумы
Светоносова

"...Да кто ж теперь ее утопит? Она могла и слопать сгоряча!
И даже старый лодочник Герасим забросил лодку, реку и причал и в местном кабаке пивасик квасил..."

Долюшка

Старый лодочник Герасим,
Неспроста неделю квасил -
Горестных эмоций шквал
Водкой рьяно заливал.
По хозяйскому приказу:
"Извести Му-му, заразу,
и пустить на шаурму!"
ДОлжно действовать ему.
Резать бедную корову -
Негуманно и сурово.
Но ослушаться не мог -
Коль не выполнит, - в острог!
Мысль мозги проткнула шилом:
"Утоплю Му-му! - решил он.
Рюмка дрогнула в руке, -
Ночью втихаря в реке."
ЗдоровА Му-ма. Не зная
Как же быть, - позвал Мазая.
За рога её вдвоём
Затащили в водоём.
Пусть и жалко было очень
Тёлочку, к исходу ночи, -
Утопили. И в тиши,
Сев на берег в камыши,
Хоть и были оба "в мыле", -
Осознали, что свершили,
Зарыдали в два ручья, -
Нервный срыв у мужичья.
Онемел с тех пор Герасим
И, пока не помер, - квасил.
А Мазай поплыл умом.
Странной манией ведом,
В лодке жил зимой и летом.
От заката до рассвета
Вынимал он из воды
Всех, кто плюхнется туды.
И Тургеньев, и Некрасов,
Услыхав, писали сразу,
Получив культурный шок,
Кто рассказ, а кто стишок.

____________________________

Безответная любовь
НБС

"Мума играла на рояле,
Случайно найденном в кустах.
Душа ж ее плыла в астрале,
Как крылья, фибры распластав...

...А из-за некого Питона
Она не видела ни зги...

...Но он не шел, не полз, не ехал,...

...Она ждала, она играла,
Слезой запив свою печаль.
И криком свадебным марала
Ревел расстроенный рояль."

Прости, Герасим!

Наглела Осень. Наступала.
Вела бои на всех фронтах.
У Лета шансов было мало
И потерпело полный крах
Оно. А где-то за кустами,
Что полыхали рыжей хной,
Рыдала, попранная нами,
Мума. Пленённая длиной,
Рябым окрасом, блеском кожи,
И гибким телом, коим он,
клубясь, всех доводил до дрожи,
Мума влюбилась! Он, Питон,
К ней не имел ответной страсти.
Пуст, хладен был змеиный взор.
Душа Мумы рвалась на части,
Терпя питоновский игнор.
Уставши ждать от змия милость,
Взаимных чувств не обретя,
Мума пошла и утопилась,
Издав истошное "Тяф-тяф"...
Не виноват немой Герасим!
- Прости, мужик, за моветон!
Ошибся наш великий классик:
Не дворник - злыдень, а Питон!

______________________________

Муму-апокалипсис

Замшелый рояль догнивает в кустах.
Не ходят здесь лось и грибник.
Тут шмель не жужжит, не чирикает птах,
Не скачет косой-озорник.
Зловеще кругом: и в лесах, и в полях,
В посёлках, в больших городах.
Заброшенный мир молчалив и трухляв.
Колышется в воздухе страх.
Но что же стряслось? Отчего? Почему?
...Когда-то давно, в Хэллоуин,
Восстали из мёртвых (все разом!) Муму
И всплыли из тёмных глубин.
Пошли по лесам, городам и полям,-
Грызть пишущих дам и мужчин.
Отмстить всем пиитам и писателЯм
У Мум было много причин!
С учётом того, что под грешной луной
Практически каждый - поэт,
А то и прозаик, - объят тишиной
Наш мир. Населения нет.
От ужаса сдохли, увидев Муму,
Зверушки и маленький шмель.
Всё сущее - бац и в кромешную тьму
Навек погрузилось теперь.

Ещё не произнёс Творец:
- Свободен!
Роман сожжённый не обрёл финал.
Ещё виски от страшной боли сводит...
Терпи и жди.
Она летит на бал!
Любовь спасая, продавая душу,
Спасёт, трусливый грешник, и тебя.

... Как воздух густ, как запах роз удушлив -
Гроза начнётся на исходе дня...

Сын звездочёта, верный пёс, Философ
Уходят в ночь. Их скроет лунный свет.
И, наконец, на главный из вопросов:
- Была ли казнь?
Пилат услышит:
- Нет.

Русалка

Привычно в зеркало пруда смотрелись ивы,
Вправляя в рамку гладь его по окоёму.
К исходу день клонился суетливый,
И замирало всё вокруг, даря истому.
Природа словно призывала насладиться
Покоем вечным, тишиною, что настала...
Тут голос вдруг со дна послышался: "Сестрица,
Иди ко мне, здесь будем вместе! Для начала
Забудешь суетные хлопоты земные,
Из зазеркалья любоваться станем миром,
Считая звёзды в небе бархатном. Иные
Найдёшь дары, иных друзей, иных кумиров"…

Манил-заманивал меня русалкин голос,
Я удержалась — от соблазна убежала.
Но жизнь с тех пор не стала лучше ни на волос —
Так может быть, не зря русалка зазывала?!

Марго
http://litset.ru/publ/11-1-0-36510

------------------------------------------------------

День, суетясь, решал куда ему клониться:
"К закату? К ночи? Может, всё-таки к исходу?".
Согнувшись, замер он, уж ныла поясница,
И день всему вокруг, как дар, истому отдал.
Глядь, - по-привычке, у пруда столпились ивы.
Вправляли в рамку гладь его по окоёму.
Ведь зеркала прудов без рамок некрасивы,
Хоть обрамления процесс и трудоёмок.
Природа вроде призывала насладиться
Покоем вечным, тишиною, что настала,
А вроде бы и нет, но глубина традиций
Велит нам думать: "Призывала!... Но устало".
И тут, вдруг, сразу, неожиданно и резко
Со дна пруда мне голос слышится: "Сестрица!
Ко мне! Сюда! Я здесь! Иди на звуки плеска!
Не вздумай плыть, - плывя, так сложно утопиться!
Когда придёшь, - мы будем вместе! От пристанищ
Земных откажешься, поймёшь, - ты в них скучала!
Как день склонённый, суетиться перестанешь,
Забудешь хлопоты. Всё это - для начала!
На небе бархатном мы звёзды посчитаем.
Ещё друзей иных поищем и кумиров.
Тут Водяной у нас особо почитаем:
При нём молчи, кивай и сильно не вибрируй.
Из зазеркалья мы глядеть на ивы будем
И любоваться миром, брошенным снаружи,
Искать дары иные в праздники и в будни
В пруду родном - внутри поросшей ряской лужи."

Звучал-озвучивал, маня, русалкин голос
Тянул-затягивал... Я всё же убежала...
Живу не лучше даже близко, ни на волос.
А может, счастье с Водяным меня и ждало?!

"Средь кружевных изящных фраз,
На фоне полных смысла строк,
Банален, словно унитаз
И прост, как плавленый сырок
Мой слог."

------------------------------------------------------

Свой слог равняя с унитазом, с обычным плавленным сырком, открыл глаза и разум сразу мне автор. Мудрое в простом! Как гипертонко, архичестно метафорирует поэт. Намёком и игрой словесной ссылаясь на простой предмет. Он бел, блестящ и обтекаем. В нём суть! В нём смыслы бытия! Мы жмём на "слив" и понимаем: его бурлящая струя, с собой забрав людскую скверну, следы пороков и греха в пучину, в глубину инферно низвергнется. Мотив стиха идеей философской дышит. Тут плавится духовный мир. Глобален сыр! Ниспослан свыше! Он есть Вместилище для дыр всепоглощающих и чёрных, сосущих сущее и свет, в пространстве млечном заключённых на миг, на триллионы лет...
Укрыв сакральное банальным, как чисто-белой простынёй, вонзил мне автор в душу сталью свой слог обыденно-простой.

На исходе Бабье лето.
Удалые песни спеты.
Осень, обнажив приметы,
Грусть добавила в куплеты..
------------------

Манило Васю в и`збу духом блинным
И звал теплом уюта старый плед.
В Китай кривым летела стая клином,
А он глядел понуро птицам вслед.

«Шумел камыш…»… - У Васи на мамоне
Меха, сжимаясь, льют тоску в поля.
В них вечереет. Звукам из гармони
Внимает воздух. Спит на листьях тля…

Растаяло под сарафаном сердце
Раисы - дочки Степы-кузнеца.
Она мечтает на груди согреться
У гармониста. В тайне от отца,

По зову юности, в амбаре, в полночь
Соединил их пылкой страсти жар.
И Счастье им, и Бог, и Осень – в помощь!
И суслик - стыдно стало, убежал…

Пишу я с болью эти строки.
Был выход, был… из тупика:
Судьба со мной играла в покер -
Я с ней, упрямо, - в дурака.

Судьба мне флеш рояль сдавала,
Смотрела в глупые глаза.
А мне шестёрки не хватало -
Хотелось ею бить туза.

Судьба рулетку раскрутила.
Велела: - Ставь всё на зеро!
Я сомневалась слишком сильно
И всё гадала на Таро.

Судьба мне подала на блюде:
Красавца-принца, замок, трон.
Я отказалась, внемля людям:
- Окстись! Мираж и лохотрон!

Судьба учила, как в три хода
Невзгодам жизни ставить мат.
- Так сложно?! Проще есть метода:
На грабли! Сотни раз подряд.

Прошли года. Всё изменилась.
Я набралась таки ума,
Но впала у Судьбы в немилость:
Взываю к ней – она нема.

Пишу я с болью эти строки.
Нет выхода из тупика:
Я раздаю упрямо в покер -
Судьба играет в дурака.

Автор фото: Раиса Михайлова https://www.photographer.ru/nonstop/picture.htm?id=161175

Угли в камине...
Хворост подкинем...
Спим на дерюге...
Вместе отныне.
Серая шкурка,
Слышишь? Мазурка?
...Осени фуги -
В щели конурки...
С нами, проныра,
Дырки от сыра,
Блохи-зверюги...
Ну, фантазируй:
Мы - королевы...
Справа и слева -
Верные слуги...
Сытое чрево...
Фрукты на блюде...
Ладно... Не будем...
Тихо в округе...
Хочешь, пошутим?
Знаешь, Лариска,
Зим уже близко:
Вьюги-подруги...
Холодно, склизко...
Помни, мы вместе.
Рявкнем: - Не лезьте!
Лопнут в испуге
Тысячи бедствий.

Угли в камине...
Спят героини...
Вертится флюгер...
Крик журавлиный...

Мир создавал он вдумчиво, тщательно:
Вспахивал поле, прокладывал борозды,
Сеял, сажал, жаждал всходов и поросли,
Вырастив, зажил долго и счастливо.

Дива вплетала аспидов в волосы,
Пылом манила, играла загадками,
Грёзы рождала зовущие, сладкие,
Пела, будила демонов голосом.

Гнулась-менялась по обстоятельствам,
Мысли мутила и делала пошлыми,
Била-ломала основы и прошлое,
В сердце вливала жупел предательства.

Похотью сжёг он догмы и истины,
Выкосил старое "долго и счастливо":
То, что возделывал, множил запасливо,
Всё, что лелеял бережно, истово.

Всё! Заблудился между соблазнами,
В косах запутался лоскутом шёлковым.
Дива смеялась и пальцами щёлкала -
Он кувыркался, прыгал по-разному.

Им наигралась дива, насытилась.
Маску паяца на память оставила.
"Жаль дурака. Непреложное правило:
Бес отбивает разум копытами", -

Воет над полем ветер участливый.
Кается жнец в колпаке и бубенчиках,
Лаврами "сволочи" гордо увенчанный,
Только не внемлет "долго и счастливо".

Я в каменном мешке, закрыв глаза
на правду и восток, и юг, и север,
И запад, не желая выползать,
Живу, лелея ложь. Зачем от плевел
Мне зёрна отделять? Сойдёт и так.
Спокойствие дороже всяких истин.
Давно подписан с совестью контракт:
Лежит на дне души, молчит и киснет.
Волнения? Терзаться не хочу.
Не жажду о здоровье лишних знаний.
Не стану я мочу нести к врачу.
Желаю тихо сдохнуть на диване.
Что воля, что неволя - всё одно.
Мир от меня нисколько не зависит,
А я от мира. Славно за стеной
Живётся мне, как толстой сытой крысе...

"… На одном из берегов - клён, красавец ладный,
Возвышался. На другом - стройная ольха." (с)

"Безысходность и тоска. Неизбывно горе,
Что пронизывает от листьев до коры.
Кто на выручку придёт безутешной флоре?
Только фауна. Добры местные бобры." (с)

Александр Пономарёв

http://litset.ru/publ/19-1-0-41636
------------------------

Тебе хочу я приоткрыть глаза, свет проливая, истину озвучить.
Считаю долгом правду рассказать. Ты где-нибудь присядь на всякий случай.
Итак, мой друг, считаешь, что бобры несут добро налево и направо?
Надёжны, положительны, мудры? Но ты бобёрьего не знаешь нрава!

Росли на супротивных берегах осина с клёном. Мучились, страдали.
И в наших флоро-фаунских кругах про их несчастье знали все детали.
Не только мы - сама Природа-мать могла всплакнуть, жалеючи влюблённых.
Ветра не уставала присылать, чтоб гнули их друг к дружке ежедённо.

А у семьи из пятерых бобров как раз под клёном находилась хатка.
От стонов древа и вытья ветров у них случилась нервная нехватка.
И стали план вынашивать бобры: со свету сжить, сгубить осину с клёном.
В ночи точили зубы-топоры, не просто так, а целеустремлённо.

Прост замысел: отгрызть коренья им - свалившись в реку, обретут единство.
- Мы создадим двоим стволам интим. Пускай творят любовные бесчинства,
Плывя отсель, милуясь до поры, пока не рухнут с кручи водопада.
И в щепки о подножие горы их разнесёт, а нам того и надо!

Когда поток деревья поволок, неся на неминучую погибель, -
Бежали звери, плыли (кто как мог), догнав, споймали на речном изгибе.
И, вытащив на берег, прикопав им корешки, оставили в покое.
Теперь растут средь кустиков и трав, обнявшись крепко, эти наши двое.

Ну что? Бобры по-прежнему добры? Как лжива зарифмованная мантра!
Бобры противны, злобны и хитры!
Рассказ окончен.
Местная ондатра.

Бежали годы стройной чередой,
А я навстречу мчался в ритме вальса.
Сражался с ними на передовой,
В атаку шёл и жизнью наслаждался.

Был молод, счастлив, холост, одинок:
"Мне узы не нужны. В них нет резона."
Но тут пришла Любовь и сбила с ног,
Поймала в сети маршем Мендельсона.

Судьба играла мне тяжёлый рок,
И пел бюджет, как водится, романсы.
Крутился я, выплясывал, как мог -
Простые и диковинные танцы.

Под памяти неправильный фокстрот,
Под скрип суставно-мышечного танго
И свист противный сквозь беззубый рот,
Она ко мне подкрадывалась с фланга.

Я стерву в ней не сразу распознал:
Казалась тихой, вежливой и мудрой.
Скрывала Старость свой потенциал,
Надев парик, морщины сдобрив пудрой.

Вручила мне торжественно букет:
Комплект из Паркинсона и маразма.
И дни сочла. Сказала: " Всё, привет!"
"Привет" пришел, сработав безотказно.

Как Ваш авторитет бесспорен!
Речам я Вашим жадно внемлю.
Вы зрите метко прямо в корень,
А я глазами жалю землю.

Потупя очи, как виновник
Каких-то страшных преступлений,
От чувств возвышенно-духовных,
Готова преклонить колени.

Проникнуть в смысл фразы мудрой,
Я и не мыслю о попытке.
Лицо моё горит под пудрой
Благоговейно, без улыбки.

Нетронутый, наивный разум
И трепет девы белокурой,
Вам импонировали сразу.
Вам так приятно, что я дура.

Под маской важности надменной,
Ваш хищный взор скользит по стану
Под блузой шаря вожделенно...
Что ж, я препятствовать не стану.

Не разглядеть Вам и под лупой
Мои невидимые сети.
Вы пойманы, герой мой глупый!
И будете гордиться этим..

(2014)

Гляжу я в даль из окон дома:
Москва мне стала незнакома....
Везде, куда хватает глаза
Торчат "грибы" с названьем "Плаза"

Блестела, лишь вчера, старушка
Злачёным куполом церквушка,
Лаская взор, но съел злодейски
Торговый центр "Европейский"

Её фигуру. Встала справа
Теперь районная управа.
Залезла *опой из бетона
Туда, где парковая зона.

Внизу был двор: цветы, качели..
Сравняли всё на той неделе.
Асфальт... Забор... Так быстро, ловко...
Сейчас там платная парковка.

На фоне речки Лихоборки
Растёт массив "Лесные горки" -
Не самый "страшный" из построек,
Но он и солнце мне закроет..

Иван Терёхин
На эти строки вдохновил - Фрумович Самуил!


Вдарю я гитаре по аккордам.
На ладах зажму её струну.
Наиграю нищим я и лордам.
Обласкаю гриф ей как жену.

Струнами легко перебирая,
Вам сыграю словно виртуоз.
Музыку на ноты разбирая,
Как великий гений Берлиоз.

Эхом перезвон гитарный льётся.
Атомы, молекулы дрожат.
Серебро калёных струн не рвётся.
Пальцы вдохновенно ворожат.

Мозг от сладких звуков опьянеет.
А душа ликует и поёт.
Бьёт рука по струнам не жалеет.
Музыка моя волной плывёт .

Лучшая попутчица - гитара.
С ней друзья нигде не пропаду.
Нет надёжней друга для гусара.
Никогда её не подведу!


http://www.stihi.ru/2017/08/31/101
-----------------------------------

Бард, гусар и простаки красавец!
Автор пишет с чувством и всерьёз.
Вот чего тут, граждане, добавить?
Ай да Ваня, ай да виртуоз!

Что ни строчка, то шедевр отдельный,
Что ни мысль, то мудрости венец...
Плакал лорд и нищий в богадельне
Слыша то, что издаёт игрец.

Вдаривал, как Берлиоз, как гений!
Всё рвалось: от нерва и до жил,
Чувствуя молекулами всеми,
Как Иван перстами ворожил.

Ваня вовсе не играл в бирюльки:
Музыку на ноты разложив,
Плавил звуком души и сосульки
Жмя струну, жену - гитары гриф.

Нарушая пейзаж городской,
Клином резали смог журавли.
Раз.. два.. три... Как они далеко!
Улетев, от меня отреклись.

На рассвете мечты хоронил.
Но недолго был мрачен и хмур.
Понял, стоя у свежих могил,
Журавлиной надежды абсурд.

Прилетали синицы в мороз.
С ними стал я приветлив и мил,
Сразу взялся за дело всерьёз:
Накормил, обогрел, приручил...

У пернатых потомство растёт.
Не проходит и нескольких лет -
Я уже не простой птицевод, -
В списке Форбс - олигархам сосед.

У меня грандиозный размах!
Птицефермы-синятники в ряд.
Приручённых, обученных птах
Развожу, словно курочек-ряб.

На синиц нынче бешеный спрос:
На стабильность и сытый покой.
Платит люд за душевный наркоз
И прилавки штурмует толпой.

За отдельную плату - в лазурь
Или в кобальт покрасим перо:
Птица счастья от жизненных бурь
Сбережёт ваш холёный мирок.
________________

Обменяю крылатый товар
На признание, славу, почёт:
Вам -синиц, мне - за стих гонорар.
К чёрту совесть и "гамбургский счёт"!

"..На рожон нельзя нам, мимам -
Бережём на роже грим.
Если счастье мчится мимо,
Молча мы о том кричим!..."

Fermata
____________

Аккуратными шагами,
Балансируя руками,
Ходит мим по острию.
Я в толпе зевак стою.

Все хихикают ехидно -
Им же лезвия не видно.
А для мима всё иначе.
Он поэтому и плачет.

Неестественные позы,
Нарисованные слёзы -
Видим мы, но вот у мима
Боль реальна... Счастье мнимо...

Urbi et orbi
Может быть, это конец времен. Или же
только начало иных, совершенно иных многоборий.
Пламя свечей сегодня привычно вылижет
тысячелетние тени в величественном соборе.
Urbi et orbi, толпой подхвачено и усилено,
переплывет из собора на площадь и в мир,
во дворцы и хижины.
Но ни один конклав, как, впрочем, и ни один консилиум,
не исцелял больных, не воскрешал из мертвых,
не утешал обиженных....

Виталий Мамай
___________________________

Мне навеяло:

Неспешно во мрак из эмпирея,
Минуя влажную дымку густого эфира
(О, lux ex tenebris!) спустилась Афина.
Лукаво раздвинула дева фалды гиматия,
Сверкающий хладным огнём свой разящий копис извлекла:
- О, смертный эфеб! Скоро созреет
В чертогах юного нуса понятие мира.
Уходишь ты в дебри сомнений, в пучину
Раздумий о собственной сути. Власти проклятие,
Как тень нависая гнетёт. Собери хаос духа в кулак.
Я стану вонзать в лоно Психеи
Махайры острые. Стихнет та нежная лира,
Что в сердце трепещет твоём. Господином
Земель и народов ты будешь. Примут в объятия
Могучие Боги Войны душу юноши,... выжгут дотла.
___________________

Другими словами:

Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
- Буду резать, буду бить..
все-равно тебе водить!

Детская считалочка.

Я не умещаюсь в кресло
Располнели дюже чресла
Лик мой девичий зело
Ох, в объёме разнесло

Расстегаи, кулебяки
Очень калорийны - бяки!
Я перстами их в уста -
Вот и вешу больше ста...

Скажи нам, кудесник, любимец Богов, (с)
Когда ж ты могучей рукою
Продажных партнёров и внешних врагов
Порвёшь и сравняешь землёю?

Давай же, не мешкай! Пора, брат, пора!
Последних штанов нам не жалко!
В военный бюджет их во имя добра
Сдадим! В нас стальная закалка!

Мы будем зимой кушать шишки и снег.
Весной - пить росу, грызть коренья
И мы подождём (лишь бы страны ОПЕК
Одобрили пакта продленье…).

Протянет народ на подножном корму
Лет пять… А потом, те, кто выжил
(Как есть,- без штанов) всё на приступ возьмут
Схватив позабытый булыжник...

Тема некогда место имела:
В снежной буре, к причастию, смело,
По сугробам идут обреченные
Малокровные девушки в белом.

Про Великую тьму и о неграх,
Что в подвале мутузили щедро
Друга друг и борьбой увлечённые,
Бой в пещерных продолжили недрах,

Как собрали у Красного моря
Кардиналы, не ведая горя,
Сняв кресты-ордена золочёные,
Помидоры для трапез в соборе, -

Он не знал!!! Он ни сном, и ни духом!
Шепчут критики злые над ухом:
«Ты малюешь повторы никчёмные!
Ты искусству нанёс оплеуху!»

Нет! Малевичу все квадраты
В сновиденьях явились когда-то!
Персонажи, сюжеты кручёные
Перепутались замысловато…

Люди добрые, гению верьте!
Это были чумазые черти!
И чертили чернилами чёрными
Чертежи на его же мольберте.

Лошадь белую в дымке тумана,
Кликал еж-альбинос неустанно.
И нашёл. Молоко кипячёное
Звери пили и ели сметану.

Глядя в зеркало, утром, напрасно,
Навести он пытался контрастность:
Выражение в нем «кирпичёвое» -
На лице, на опухшем, на красном….
_____________________________________

Квадраты написанные до К. Малевича:

Чёрные:

Роберт Фладд "Великая тьма" 1617 г.
Берталь "Вид на Ла-Хог (ночной эффект), Жан-Луи Пети" 1843 г.
Гюстава Доре "Сумеречная история России" 1854 г.
Пол Билхолд "Ночная драка негров в подвале" 1882 г.

Альфонс Алле:
"Битва негров в пещере глубокой ночью" 1882 г., - черный прямоугольник.
"Первое причастие страдающих хлорозом девушек в снежную пору" 1883 г., - белый ...
"Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналами" 1884 г.. - красный ...
А также:
"Группа пьяниц в тумане" - серый...
"Оцепенение молодых солдат в первый раз видящих лазурь Средиземного моря", - синий...
"Сутенеры в самом рассвете сил, пьющие абсент на животах в траве" - зелёный...
"Возня с охрой желтушных рогоносцев" - жёлтый...
вошедшие в его «Album primo-avrilesque» (Первоапрельский альбом) 1897 г..
https://gedonistsibarit.livejournal.com/6976.html

Казимир Малевич:
"Черный супрематический квадрат" 1915 г.,
"Белый квадрат", "Красный квадрат" — он же "Женщина в двух измерениях".
и т.д.

"...Вот я думаю, что мне надо?
Для обычной жизни, не сказки.
Ну, конечно, нужна помада,
что-нибудь для волос и маски...

Григорий Беркович
___________

Я (случайно) нашла у мужа
В пиджаке, в потайном кармане
То, что мне так для жизни нужно,
Не для сказочной, - для нормальной!

Там лежала, с пин-кодом вместе,
Золотистая карта Visa!
«Раз со мной ты, мой друг, нечестен, -
Ожидай, дорогой, сюрприза!»

Я из сумки достала список:
Так, набросок, на всякий случай.
Первый пункт: триста грамм ирисок...
Сто девятый: платье от Gucci.

Я вписала шубу из норки,
Лабутены и шапку лисью,
Для гостиной новые шторки
И на шоппинг рванула, рысью.

"Как уверяет одна нобелевская лауреатка, а так же известный советский и российский музыкант, певец, поэт, бард, композитор и участник популярной рок-группы, - мы ёжиков едим." (с)

Средь дубов и ёлочек тихо жили ёжики.
Мирно популяцию в брянских кущах множили.
Только неожиданно приключилось страшное:
Слухи, злыми тучами, поползли над чащами:
Будто люди русские поедают заживо
Их собратьев, пойманных возле леса. Каждого!
Вам для информации: ёж не прост на Брянщине!
Если труса ищете, – знайте, - не обрящете!
Из дубравы, ёжики - воины бесстрашные,
Шли, свиньёй построившись, полем, меж ромашками.
А в деревне Бетово* свадьба куролесила.
И на поле солнечном было очень весело.
Вдруг из леса – на тебе – армия колючая:
- Не минуют русские незавидной участи!!!
Опущу подробности встречи неожиданной
(Я детали/тонкости затрудняюсь выдумать).
- Молоко ли? Яблоки?
- И того, и этого!
Так ежи с ежатами поселились в Бетово!

*Бетово - деревня в Брянской области.

Сто четвёртый
Марина_Старчевская

Я Ангел-104 — дайте связь!
Оставлен материк и главный сервер, 
Холмы над магмой плавятся, дробясь,
И Мобулы* летят на дикий север.

Утрачен уникальный лабиринт,
Погиб отряд рабочих попугаев,
И стены, как горячий стеарин,
В пучину опадают изгибаясь.

Ошибка та же, что и на Земле —
Разорван слой небесного озона.
И там погибло в огненной смоле
Всё сущее от белок до бизонов.

Снижаю влагой градуса на три,
Наземный воздух огненный и спёртый...
Эх, поздно! Жаль, крыло моё горит...
Не поминайте лихом, Cто четвёртый.

_____________________________

- Доложите обстановку, Сто четвёртый!
- Вижу воздух! Он валяется и спёртый!
- Уточните, мы чего-то не поймём:
Как упал он? На кого и где? Приём!

- Пять рабочих попугаев и лисички
Взяли в небо ящик водки, взяли спички
И, примерно в километре от земли,
Нажрались и небо синее зажгли.

Полыхнуло-разгорелось ярко-алым
И, пластом, оно на сущее упало.
Сера, дым... и разорвало весь озон.
Вонь стояла, далеко не "Пуазон"!

Холм дроблёный извергался изуверски.
Влагой я его тушил по-пионерски:
Всё обрызгал и снаружи, и внутри, -
Жар понизил только градуса на три.

- Как бизоны?! Живы ль белки и олени?!
- Всем хана. Скончались сразу, без мучений.
Ну и я, похоже, отхожу от дел...
Глупо... Из-за попугаев погорел...