Странный фотограф играл, из жёлто-зелёной листвы
соорудив неестественно алый,
так утомляющий глаз... не паруса видны -
цвет апокалипсиса небывалый...

На изумрудность трав - синью «под купорос»
резко плеснул, не замечая даже:
Каждый случайный штрих в мире вещей пророс,
въелись чернила в явь фотобумажно.

Странный фотограф, брось эту свою игру -
Щёлкать затвором и не считать патронов!
Принтером мир прошит, в горлышко, как в дыру
Сливая чернила из всех флаконов.

Смешивая миры в небыль, как будто в грязь...
Баночка переполнена...
... перелилась...

КОШКА ГОРОДА

Мне привиделся город – немыслимо старый.
Проживали в нём ладно и славно – устав хороший:
Гений радости этим светлым городом правил,
А сверху за всем наблюдала незримая кошка.

Может быть, в эту кошку пород небесных
и воплотился ангел – хранитель счастливых судеб?
Сколько лун прошло с той поры, как она без сна?
Сколько звёздных зим она ещё с городом будет?

Сколько кру́гов каменнокожим липам,
подпирающим непрочное поднебесье?
Кошке ведомо: люди одни не могли бы
охранить себя сами в этом опасном месте.

Сколько их, городов достойных и славных
Было, нет ли – развеяны в прах, стёрты...
Может, не было у тех городов ангела?
Может, жители сдуру молились чёрту?

Может, кошка города недоглядела
и однажды уснула на оба глаза?..
Проспала, проворонила – плохо дело:
город был и... не помещает разум:

«был» – «не стало»...
Поздно. Хоть вой по-волчьи,
хоть молись, по-ангельски выгнув спину...
О, как страшно сверкают безумные горем очи,
незаметные прежде в небесной сини!

И, разжалованной из ангела, просто кошкой –
Каково без хозяина-города? Дурно служила?..
Одиноко, а может, и невозможно
доживать вхолостую никчёмные девять жизней...

Мне привиделся город...

Странный Винцент, приветствую тебя!
Я давно наблюдаю украдкой за тем, как жёлтое играет в пятнашки с синим на твоём полотне — ​бликами на тротуаре — ​
и тротуар становится зыбким, подобно водной глади в тихую погоду.
И кажется, что те, кого можно принять за ночных прохожих,
движутся по воде аки посуху.
Белые трёхногие столики медузами неторопливо дрейфуют по безводному водоёму, и лишь чересчур насыщенная жёлтость стен видится твердыней, но берегом ли?..
Может — плавучим островом, или, на худой конец — дебаркадером...
На нём существуют люди, не замечающие трансформы пространств. Они едят и пьют, и не подозревают...
ну и довольно о них.

Какая разница, странный Винцент, что бы они подумали, если бы на самом деле заметили в обычных строениях тёмные глыбы — ​желтоглазых великанов ?
А над ними — плещется рыбками верхнего мира иссиня-чёрная глубина.
Зато мы с тобой знаем, что по странной будто бы лестнице со второго этажа можно спуститься к её кромке
и если не сорвать (и не сорваться в её мерцающую бездну),
то хотя бы чуточку приблизиться, прикоснуться к этим светлым, манящим... водяным лилиям?.. звёздам?..
Здесь легко потерять ощущение низа и верха, так прочно утвердившегося в обыденности.
Измерения множатся, увлекая, и холодок непредсказуемости скользит меж лопаток, предвосхищая грядущие чудеса.
Хочу спросить: о чём ты думал, странный Винцент, когда...
Я спрошу, обязательно спрошу тебя, когда научусь вот так,
по воде аки посуху...​

(рыбье)

Вода в пруду – зелёный мармелад,
блестяшки света наверху качаются,
и я пою, подхватывая такт.

Дымится ил, и водорослей сад
струится к свету... разеваю пасть я –
и пузырится новая строка.

На языке – планктона сладкий смак.
Я – Рыба Сом, поющая от счастья...
Вы слышите мелодию сома?!

(по мотивам воспоминаний советского периода)

Тётя Вера едет в отпуск,
тётя Тома едет в отпуск,
тётя Клава едет в отпуск –
ну, почти что на юга!
Отдохнуть и поработать
слегонца – что за работа!
Это ж отдых – не работа:
землянику собирать.

А в совхозе земляники –
а пойди-ка, собери-ка
там без шума и без крика,
на карачках и вприсяд,
ты в совхоз – десяток вёдер –
ну, совсем немного, вроде,
ну так выйди и попробуй,
а ведёрко – для себя.

Можно кушать, сколько хочешь,
кто до ягоды охочий:
земляника чистит почки
и чего-то там ещё.
Очень вкусно! Вкусно... очень?
Только больше есть не хочешь,
что ж ты, тётенька, нет мочи?
План сегодня не пошёл.

Над полями солнце реет,
бдит, чтоб всё росло и зрело,
и «созрела» Тётя Вера –
обгорела докрасна.
Не согнётся тётя Клава –
с поясницей нет управы,
и не влево, и не вправо -
как в обёртке колбаса...

Раньше жизнь казалась проще.
Утомилась тётя очень!
Тётя Тома рвёт и ропщет:
в этих корчах не видать
ни дохода, ни нирваны!
Завалиться на диване
в позе «пьяной обезьяны» –
это будет благодать!

К чёрту отпуск на природе –
во саду ли в огороде!
Это каторги навроде
и совсем не нужно нам!
– Городские горе-тёти,
что ж вы песен не поёте?
По пилюлям план даёте?!
Уезжают по домам.

Как старый мальчик, как котёнок квёлый
День декабря, безжизненно седой.
Смотреть в окно – ещё бы ничего,
Но ждут дела... Плетутся дети в школу

Так нехотя... Назло похитить светоч
Декабрь сумел – скареден, одинок.
Он замер, как заснеженный пенёк,
И вместо тени – полутень, как ветошь

На длинных нудных сумерках кудлатых.
Всё кажется постылым и невмочь.
Ах, боже мой, ведь утро, а не ночь,
Мне солнца бы!.. но – декабрём распято.

Губы пламенем сушит...шепчу, устав:
- Мне хоть капельку влаги - пожар тушить...
Можно?.. - больше не буду просить...пустяк...
Я устала цепляться глотком за жизнь.

Неужели за-жизненный Рубикон?
Я нырну - чтобы сразу, наверняка...
Эй, ты - ангел? Вот чёрт! Погоди, ты кто?
Ты куда убегаешь-то?.. где река?

И блужданиям странным потерян срок -
Лабиринты, виденья... то в жар, то в дрожь -
Уморилась - нет силы, забылась сном
И проснулась... без тени...
- Иди! Идёшь?

Он жил
у Лилии в плену:
увидел — и прильнул -
остался.
Он жил -
то в радуге тонул,
то в осиянье лун -
о, счастье!

Он жил,
и что ему за грех
в плену её потех
и ласки...
Он пел,
о, легкокрылый эльф,
в благоуханье летней
сказки...

Так было -
музыка вела,
минуя суету
и прозу.
Он жил -
ей слава и хвала,
но к сроку отцвела -
межзвёздна,

и вздох
последний - невесом
и ветром унесён...
...И скрылся.
За нею
вслед, за горизонт
ушли навек и сон,
и смыслы.

И
обнажилось то, что вне,
И стал он тих и нем -
Прозрачен.
- Ах, Лила,
Лила, лето - влёт,
Всё без твоих тенёт -
Иначе...

И неба
Леденящий взор
Познал он с этих пор...
...Ах, Лила...
...Во тьме
Неведомо куда
Горючая звезда
Катилась...

...Он жил
У Лилии в плену...

*
В клетке пичугой
Бьётся весны естество -
Жажда полёта.
**
Эльфы справляют
Пышные свадьбы свои
В пене пионов
***
Бестолку плакать:
Время застывшей воды
Неотвратимо.
****
Белая в белом
Тенью родит синеву,
Греясь на солнце.
*****
Если не веришь -
Выйди и сам убедись -
Снег исчезает!
******
Дань круголету:
Вовремя солнцу прийти —
вовремя кануть

Она летала,
Она всегда летала!
Была легка, тонка –
Чудесная такая –
Кружила по небу,
То плача, то играя:
Идея полета
Её не напрягала.

А Он наблюдал,
Как Она летала,
И сердце – в такт –
Медленно тая,
И в светлом кружении
Её земного рая,
Однажды заметил:
Она немножечко устала,

Он тут же предложил ей
Уверенную руку,
И преступлением
Назвал разлуку.
Он ей прописал,
Где – лево, а где – право,
Поставил запреты
На полёты «от лукавого»

И потолок –
Чтоб видела границу,
И повторял,
Что курица – не птица;
Он – так любил,
Она – его – любила:
Полёты стали блажью,
А сказки – нудной былью.

А по ночам,
Чтоб незаметно было,
Он по чуть-чуть
Подпиливал ей крылья...
Делами окружил
И о себе заботой:
Чем зазря порхать –
До пота поработай!

Она привыкла:
Клетка – не могила,
Ведь что-то прошло
И чем-то стало мило...
Глаза стали тусклы,
А впечатленья – слабы:
Вот "эволюция"
От бабочки – до бабы.

* * *

Нескорый поезд
проходит мимо
дыряв от моли...
учи, Мальвина -
я поумнею
на день рожденья,
залью стихами,
что распихала
по паутине...
нема картина,
картон прозрачен...
писать Шекспиру?..
нет, наудачу
ядро пришпорить!
Не будем спорить,
сойдёмся скоро,
а ныне – sorry.
Решай задачу:
цветы, павлины,
меж них – Мальвины
протянут ручки,
придвинут кресло,
оно скрипуче:
шурупу тесно
сидеть на месте,
он тихо свищет,
как свежий прыщик,
щекочет нервы
в час Даздрапермы,
что освисталась...

Во мне осталось
на час поленцев,
немного сердца
чуть-чуть протухло...
на сцене – рухлядь,
что толку ухать:
не станут мухи
клевать павлина...
о половине
луны притихшей,
как в третий лишний,
собачья стая
рычит, играя:
святую пищу
на свалке ищут -
нашли - растреснут
пузырь бестелый...
как в мире тесно...
кому есть дело?...

* * *

Держись за свой май, поэт,
За свой полуночный бред,
За свой сумасшедший рассвет,
В который уснёшь, устав,
Держись за свой май, за свет,
За то, чего вовсе нет
Нигде, кроме как в тебе –
В твоих очах и устах!

Ах, это такой май,
Что все одежды снимай,
Надежду отогревай,
Твори для неё одной!
Тот май – сам собою прав!
Да будет его правь!
В межбровье его вправь
И пой соловьём, пой!

* * *
Цветы моей сирени
Пожухли, засерели –
Грядёт за маем лето
Неспешно,незаметно.
Но год за годом эти
Приятные приметы
Разлуки и печали
Кукуют — означают.
И в мыслях что-то вроде:
«Проходит всё, проходит...»

Безмолвно и смиренно
Прощание с сиренью.

* * *

Мальчик, а что ты хочешь
Видеть за этой дверью,
В скважину подбирая
Резкость и угол взгляда?

Время придёт – откроют,
Чуть погоди – расскажут,
Тайное станет явным:
Ночью восходят звёзды,
Что незаметны при солнце.

Двери, замки и стены…
Выйди из них – просторы
Всё бы могли поведать
Тем, кто спросить умеет,
А не глядеть вполглаза
В щель от замка чужого.
-----------------

+ автопародии:

Пародь-РАЗ

Мальчик, чего ты хочешь:
Ложкой своей балуешь,
Ищешь чего не знаешь
Взглядом с прищуром сонным?

Время пришло? Откуда?
Где ты об этом, мальчик,
Глупенький, начитался -
или не съели мыши
Книжку в пыли чердачной,

Ту, что про щель, про ложку,
И про ночные скрипы,
И про "у стен есть уши",
И про"дорогу в звёзды",
Только не слушай книжек -
Умному не научат...

Пародь - два-с

Ёлки, ну что за дети!
Лезут во всё, мешают!
Что пригорело? каша? -
Дверь на простор откройте -

Нечем дышать от дыма:
Здорово пахнут книжки,
Если на тёплый примус
Их положить с надеждой,
Что поразмякнут смыслы...

...Только они - как камень,
Тот, из которых стены,
Те, из которых - домик,
Тот, где дают бумажку,
Ту, на которой - крупно -
Значится: "Аттестат"

---------
Он читает оконные строчки,
Он листает стены высоток,
И по лоджиям и балкончикам
Помечает ударные слоги,

Он, своим отражения радуясь
И дробится, и множится рифмами,
Разрастается, поднимается
Над теней непроглядными рифами,

В штабелях, по завалам строек он -
В терриконах песка и щебня -
Замечает стоглазым оком
Новых строф предискус-предсвершение

То хореем — упругими фразами,
То вальсируя «раз-два-три» дактилем -
Солнцеликий - поэзию в разном
Отмечает светло и внимательно.

*
Я в газете читал о себе материал!
Загордился — знакомым, родным показал:
«Вот, глядите, меня прописали не зря!».
Удивлялись: «Фамилия, точно, твоя!».
Вот сюрприз так сюрприз! Стал я славен стократ!
Обо мне вспоминал областной депутат:
Уж и крыл он меня, и от гнева вопил -
Это трактор весной я в пруду утопил.
А сосед мой от зависти рвал и метал:
Это он агрегат из пруда доставал,
Но в газете о нём ни словечка — молчок!
- Нет, брат, так не пойдёт! - мы утопим ещё!

*
Здравствуй, вокзал!
Любопытно попадать в твой вечно меняющийся пазл -
Этот сосуд, наполненный броуновским движением,
Подчинённом глашатаям времени
С сиплыми неразборчивыми голосами,
В котором мы уже не по себе сами,
Мы теперь пассажиры с местами-билетами,
Чемоданами и пакетами
Кормим железных червей, добровольно шагая с платформы
Во власть людей в униформе,
Строгих и чересчур внимательных:
Сравнивают обстоятельно,
Ты ли это — по паспорту.
В железнодорожном транспорте
Всё строго: это тебе не шутки!
Вот уже и гудки -
Это поезд кричит: ПОЕХАЛИ!
Ещё одна веха —
и линия
дороги
дрогнула...


**
Когда уезжают дети,
ничто на свете кроме не занимает:
Утро ли, вечер - мир ноябреет, сутулясь в надежде подольше тепло сохранить.
Ещё не расстались, а мысли - о встрече...
Поезд объявят вот-вот, и каждое слово важно,
но слова, ржавью тревоги разлаженные,
как ни крепись - обращаются влагой из глаз,.. и так — каждый раз...
А потом досадуешь, вдруг вспоминая:
вот это - забыл, то — недосказал...
Чёртов вокзал!

Когда приезжают дети —
радует всё на свете, беспочвенно и внесезонно:
любая примета - к добру,
любой день недели - праздник!
Хочется слушать и трогать, и несуразно путаются,
странно трепещут слова, простые самые,
только услышишь: «Здравствуй, мама!»-
и неизбежно влажнеют глаза...
...Богов вокзал.

В типажи, муляжи
От себя унесёт дорога –
То в вираж, то в поток,
То - на гребень, то сбросит вниз:
Оголтелая жизнь,
Недотёпа и недотрога,
Знак служенья тому острогу,
У которого мы прижились,

Заметёт, заплетёт,
Засудачит, замнёт, залижет,
Запоёт, заскулит,
Замутит, запугает в визг
И представит свой счёт,
Но к себе мы не станем ближе,
Растекаясь по древу жижей
В положении чуждых риз.

Но игрой перемен
Мы покоя в дороге ищем,
Между делом галдим,
Растуманя слова на слом,
Напряжением вен
Добывая ненужную пищу,
И растим этих строчек тыщи,
Оставляя себя на потом,

На «чуть-чуть погодя» –
Как дурная в пути примета:
Возвращаться назад –
Не позволит шальной конвой –
Стерегут нас, губя,
Книжек – стаи, стихов – километры,
Видя целью аркан Первый*,
Попадая опять в Нулевой**.

*Первый(старшие арканы) аркан в картах ТАРО – Маг.
** Нулевой аркан в картах ТАРО – Шут, Дурак.

Февраль, намазав снег на прошлый снег,
Никак не может яством насладиться,
А солнце – златокудрая жар-птица –
Спит, с головой укрывшись в белизне.

Но я не о зиме, не о зиме!
Она придёт – уйдёт – опять вернётся.
Я жду: вдруг что-то новое начнётся
Во мне и отразит себя вовне,

Где мы зачем-то вместе — ты и я:
Наверно чтобы солнце растревожить
И победить усталости, быть может,
В раскормленный метелями февраль.

И он устал – угрюм и нелюдим,
И в тягость одинокому скитаться...
Не вздумай предложить ему остаться:
Нам всем его уход необходим!

Мир оживёт в оттаявшем окне:
Оно всю зиму чаяло открыться...
...Во сне воркует-ластится жар-птица;
Февраль, предощущенье перемен.

*
Какое счастье – с лёгкостью парить,
Не углубляться вдруг, не провалиться
В то, что бушует и кипит внутри,
И норовит разверзнуться, озлиться!

Над пропастью – о, счастье – пролететь,
Пройти по волоску над самой бездной,
Не напрягая связок, звонко петь
И в голову не брать свою полезность,

Оставив муравьям... Но всем, что вне,
Проникнуться, минуя осязанье,
Определяя вверенное мне
Его горячим трепетным признаньем,

И слиться с красотой того мгновенья,
Когда с пера течёт стихотворенье

Неожиданность в жизни встречая,
– «Мама! Мамочка!» – вскрикнем вдруг,
И, глядишь – на душе полегчало:
Схлынул ужас, пропал испуг.

«Мама! Мамочка!» – если больно,
«Мама! Мамочка!» – если восторг...
Мать клянут, если сын – негодник;
Славят мать, если сын её – бог.

Из всего из того, что было,
Из всего из того, что любила,
Вопреки тому, что искала –
Мне твоя нелюбовь досталась...

Мне твоя нелюбовь – клетка,
Мне твоя нелюбовь – метка,
От слезинки – бороздка на коже...
С нелюбовью летать сложно...

Ну а что нелюбовь может?
Разозлить, разметать, растревожить...
Распаляет раздор искусно:
Голова горит – в сердце пусто...

Средь всего средь того, что было,
Что не смыло, не испепелило,
Я тебя в нелюбви любила –
То теряла, то вновь находила.

Конкурс здесь: My WebPage

Мне снился сон:
я - маленькая радуга-
скрипочка,
поющая от счастья
под куполом
отражения времени
замечтально-парижское
1-2-3, 1-2-3 - вальс,
баллада о звёздах,
письма не проявленной любви...
Всё - музыка!
Листопад. Тихая благодать,
красивая, будто весна,
старая-старая сказка...

Ты снова ищешь,
гений,
мальчишка ветер!
"И время прочь, и пространство прочь»!
В белой пурги кисее, на пуантах
я приду...

Конкурс здесь:My WebPage

Ты & я
зимнее солнцестояние
предпроснутобредие
вышивает метель
холодно...шуршума
ёжик в тумане
мама...

...это ещё не я...
пьянящий май
Windows-веснование
розовое-нежно... волхование
мне космос твой
созвездье васильков

Ты & я
колыбельная
сонное царство
Малыш и Карлсон
кот на крыше
время слушать и слышать

Ты & я
Ещё одна история
про Зайца и Волка
пропал
Напиши ни о чём... Сотри!
На раз-два-три...
призрак танго
разговор с Лениным-памятником
ноктюрн мотылька
гадина
терминатор
время Ч
ода даче
сюита пустыни
не ты!

* * *

Пьянящий Май... Влюблённый соловей
закатный дивный пламень славит.
Закат влюблён и льётся всё алей,
Покуда не иссякнет, не растает.

Костёр в экстазе рвётся к облакам
Снопами искр, подобно фейерверку,
Влюблённо лижет круглый бок пенька,
Безумной страстью в пепел исковеркав.

Заухала влюблённая сова,
Аплодисменты сумеркам вручая.
Замаял Май – неверная страна!
Всё влюблено, часов не замечая.

Но долго будет маяться один,
кому в любви и май — не господин.

*****
Бросьте рукописи,
Бросьте бумагу марать!
Блажь!
Зря лукавящий в ус
Бает, что рукописи не горят
даже!

Где кресало?!
Искры снопом сверкнут -
Есть!
Жарко, ало —
Это жадность огоньих скул —
Ест!

Потребляет,
Прознавая пароль и шифр
Враз -
Пыхнет с края —
начитается!
Здесь, сейчас

Буквам чёрным
С алым биться — держу пари —
В прах!
Верь, прочтённый:
Переиздан ... в иных мирах.

Я — маленькая радуга,
поселившаяся в твоём домике снов,
когда ты, светел и невесом,
блуждал по тем и этим мирам,
примеряя тела и маски...
возьми мои краски! У меня их —
хватит на каждый пальчик,
и все — разные, не повторишься.
Бери, рисуй то, чего тебе больше всего хочется:
Играй!
Смахни пелену усталости с глаз —
И —
Раз! — Два! — Три!.. Смотри:
Вот он — твой рай!
Всё в нём — по тебе:
Так легко, по-летнему — босиком
ты летишь... за яблоками?!
Вот они — хвастают румяными щёчками!
Шлёп в траву!
И брызги росы тысячи раз помножат тебя на меня!
Это такая с виду простая песня - звенящая Ра -
Раз!- Два!-Три!.. И — радуйся, радуй,
ветром радости раздувая радужный фейерверк!
О, друг!
Знаю, что больше ничего и не надо,
если льётся, звучит эта музыка
солнечных наших глаз!
Нечаянно
намечтали мы мир,
и в нём — на миг — оттаяли,
и себя не узнали: да я ли это?
Хочешь, шепну тебе на ушко — по-секрету:
ты - маленькая радуга,
поселившаяся в моём домике снов...

В этом мире всегда темно,
Что касается прав и правил:
Будто кто-то играет мной
И силки на меня расставил.
Травмы тела и травмы души –
Уберечь себя не сумела я.
«Понимаю» – сказать не спеши.
Что есть чёрное? Что есть белое?..
Я – не созданная из праха!
Я прошу: «Не играйте мной!
Я хочу быть самой собой!» –
Но играют в меня
по законам смерти
и страха…

Наша бытность – водоворот,
Только очень растянут во времени.
Мы стремимся как-бы вперёд,
И не то чтобы верим – дремлем.
Кнут у пряника в правой руке,
«Одесную!» – кричит он «овцам»,
И гундявый гей в клобуке
На кровавой жертве клянётся…
Он-то знает, что я не из праха,
Что прошу: «Не играйте мной!
Дайте быть мне самой собой!».
Но играет – в меня –
по законам смерти
и страха...

Мне претят преимущества лжи:
Не хочу, не беру, не надо!
Жизнь, прошу, ты мне свет покажи
И гармонией сердце порадуй!
...Кривдой – в челюсть, неправдой – в бок...
Врозь – не справиться, вместе – тесно…
Я приветливых жажду дорог,
Я хочу светлых, радостных песен!
Я живая, я не из праха!
Я кричу: «Не играйте мной!
Я хочу быть самой собой!» –
Но играют в меня
по законам смерти
и страха.

Я не в силах терпеть эту боль,
Я не плачу – я вою от муки,
Но вопросы «За что?» и «Доколь?»
Попадают в плохие руки:
Предлагают – спеши подыграть
Режиссёрам, скользким и лживым...
Я стараюсь не предавать,
Но меня – давно заложили…
Ты ведь тоже живой, не из праха!
Просишь ты: «Не играйте мной!
Я хочу быть самим собой!» –
Но играют в тебя
по законам смерти
и страха…

Не поэзия это – стон,
В небо высказаться попытка.
По приколу танцует тролль
Грязнолапый – по светлым ликам.
Я кричу: «Не замай! Постой!» –
И чего мне опять неймётся?..
Не слезами ночной огонь
На ноктюрн мотылька отзовётся…
Эх, бедовая сущность – комаха*:
К свету льнёт, будто он – покой...
Быть бы просто самим собой,
Но не дремлет Игра –
по законам смерти
и страха…

*
Отпусти ты её, ради бога!

Ну зачем вы застыли вместе
На краю этой бездны
Для каждого из вас — разной,
Равно лишь - безобрАзной
БезОбразно...то-то. Слышишь,
Отпусти же её, отпусти же!

Пусть летит себе... Что, залипла
На твои нездоровые всхлипы
О бренности, о собаке,
Приручённой в приступе страха
Одиночества? Предано-продано...
Ей теперь - гиблой лодкой подводной
Погружаться в твои трясины...
Видишь, крылышкам стрекозиным
Не дрожать в полёте — намокли...
...Отпусти! Отпустишь? Ведь мог бы!

Только — страх — одному, в тёмной жиже...
...Ну теперь не один. Тони же!

Но её — отпусти... если сможешь...

* * *

Чёрная роза, эмблема отчаянной блажи,
Камнем нависла... ну как ещё скажешь душевней?
Тот, кто был самым – в сочувствии первым откажет:
Стылый декабрь опрокинул мой май совершенно!
поздно...
Белая роза цвела незадолго до чёрной,
Будто инверсией жизнь отразилась в колодце –
Белым бела – без тоски, без предчувствия молний –
В бурном потоке пустых обвинений несётся
в пропасть.
Алая роза цвела – позабыты все сроки,
Все лепестки облетели – в тычинках, как ёжик.
Сказка – не быль, не случилось бы пуще мороки,
Чем горевать – красота воротиться не может –
врозь мы.
Розы из пламени так переменчивы — позы
Живо меняют, лаская тетрадку в камине...
Вдруг завернулись страницы подобием розы!
Вспыхнув, рассыпалось в пепел забытое ими.
просьба
Слишком нелепа, но, может, кого позабавит,
Столь же отчётлива, как улетающий ветер:
Ландышей белых... но их растоптали мы сами:
Ландышей белых никто в суете не заметил
просто.

Настурция — с огненным хохолком радость,
скрывая свой бархат под барабанчики листьев,
под тяжестью капель не клонишься низко -
как из-под веера, знойной кокеткой выглядываешь,

свежеешь и тянешься кверху,
и кажется вдруг, что зимы не будет...
Расцвечиваешь пожухлость передморозных будней,
стремясь уцепиться за воробьиную стреху.

Настурция — и ни наст ни при чём, ни Турция —
морфемы дробятся рассыпчатыми бусинками-весёлками,
по барабанчикам листьев щёлкают —
слезинкой одна закатилась в оранжевый глаз настурции
и плачет дождём, и любуюсь, любуюсь я!..

Снова микстура и запах хмельной укола,
Смят поролон тюфяка , как девятый вал.
За 38 — и щёки мои — свекольны:
Вирус достал.

Не почитаешь - плывут строки.
В мутном окне — паутиною — тишина.
Кавалергардом комар атакует щёку —
Это — война?!

Ну если так — раздели мою кровь дурную!
Хитро прикинулась спящей царевной — пусть...
...Принцем залётным комарик в щёку целует —
Кровопусканье — настойчиво — рекомендует...
...хлоп! — не сдаюсь!

Вторая попытка "прошитого пантуна"
*
Бессонною тревогой невесомой
Спустились на нетронутый листок
Простые мысли, спутанные сонно,
И буквами помножились на сто.

Спустились на нетронутый листок:
Что им за дело до того, что полночь,
Ведь буквицы, помножившись на сто,
Роились, пели, двигались, как волны.

Что им за дело до того, что полночь,
Что все на свете в это время спят?
Роились, пели, двигались, как волны,
Бесили пробудившихся бесят,

Что вовсе не как все на свете спят:
И свет от лампы бедных лихорадит
И бесит расшалившихся бесят,
Когда вздремну щекою на тетради.

И свет от лампы бедных лихорадит:
Они берутся тоже за перо,
Когда вздремну щекою на тетради:
Им в буквах рабираться мудрено.

Они берутся тоже за перо,
Но, утомясь от шалости непраздной,
Им в буквах разобраться мудрено.
Они устанут — разбегутся враз, и

Я утомлюсь от шалости непраздной,
Сверну покрытый буквами листок:
И он устал — и разбегутся сразу
Простые мысли - наступает сон.

(Бесконечное рондо)

В белой пурги кисее, на пуантах,
Только надтреснутых, стёртых до дыр,
Снилась Зима синеокому Марту -
С нею во сне он по снегу бродил,

Только по треснутым, стёртым до дыр
Грустным сугробам, слежавшимся в камень.
Мартом, который по снегу бродил,
Синие тени по снегу мелькали...

Грустных сугробов, слежавшихся в камень,
Было во сне синеокому жаль.
Синие тени по снегу мелькали.
Смыслом наполнены, будто скрижаль.

Было во сне синеокому жаль
Времени, что возвратится едва ли:
Было наполнено, будто скрижаль,
Памятью белой и белой печалью.

Время ушло — возвратится едва ли.
И пробуждается Март не спеша,
Памятью белой и белой печалью
Неудержимо до слёз дорожа.

И пробуждается Март не спеша:
Кудри растрёпаны, взор полусонный,
Неудержимо, до слёз дорожа
Белым виденьем зимы невесомым.

Кудри растрёпаны, взор полусонный -
Ах, до чего же была хороша -
К белым виденьям зимы невесомым
Жаркою страстью кипела душа.

Ах, до чего же была хороша -
В белой пурги кисее, на пуантах!..
Жаркою страстью кипела душа -
Снилась Зима синеокому Марту.

* * *

А я тебя не жду, не приходи.
В моей груди уже уснуло Солнце.
Тот сон хранят отшельники-дожди.
Я не тревожу – пусть само проснётся.

А я тебя не жду. Печаль пуста,
А одиночество моё стихом искрится.
И ты – не тот, и я – давно не та,
Но знает мой порог моя Жар-Птица.

И пусть воспоминанья о былом
Проносятся щемящим наважденьем,
Но я не верю в этот бурелом,
Он не таит волшебных превращений

Для Солнца – спит, усталое, в груди.
Ты слышишь – я не жду. Не приходи.

------
Самопародь
(на конкурс самопародий).

ЖЕСТОКИЙ СОНЕТ

А я тебя не жду — обождалась
Вчера ещё, доев огромный тортег...
Терпела долго — скуксилась на раз:
Ты не пришёл — и всё кино испортил.

Теперь иди куда глаза глядят:
В больничное окно сияет солнце
И так тошнит! — ей-бо, не до тебя,
А печень, как жор-птица-дура, жжётся.

Нахлынуло: и мыслей бурелом,
И заедание тоски бисквитом...
Страдай и ты! С тобой мы нынче квиты:
Тебе, мой зряпроожданный, поделом!

Взрастёт терновник на твоём пути:
Кредит придётся самому платить.

* * *
Задыхаюсь в объятьях тоски
От сознанья несбывшейся встречи…
Время режет меня на куски,
Убивает оно, а не лечит.

Навевает мотивы разлук,
Наколдует ненужное в гости…
Издалёка доносится звук,
Тот, что поезд по рельсам уносит…

И оставшееся во мне
Хочет спрятаться в тонкой коже,
Схорониться чуть-чуть в стороне,
Пусть не узнанным, пусть непохожим

На надежду грядущего дня -
Как последний приют… для меня.

*
Я, ядерную скрипку заглушив,
Оглох на миг, задумавшись о странном:
Война моя за "внутренний Чешир"
Убьёт меня — и больше я не встану.

Убьёт с улыбкой стылой на зубах,
И мёртвой тишины метеоритом
Сожжёт - и не успеешь крикнуть "Ах!" -
И не отвечу - сколько ни зови ты...

... А скрипка улыбалась в забытьи,
И снились ей не звуки пассакалий.
Вернусь и обойму её за талию -
И снова ринусь в ядерный мотив!

**
Расцвеченная листопадом,
Горбата,немного больна,
Под ивой плакучей стояла —
она, ну конечно, она!

Её отыскал я глазами -
Так радостно — всё же нашёл!
Я поезда жду у вокзала.
А с нею и ждать - хорошо!

Она приютит — не прогонит,
Подставит бродяге плечо.
Здесь запах — чуть чуть самогонный,
обёртка от «Дружбы» - не в счёт —

Смахну аккуратно, присяду,
Вчитаюсь в её письмена :
Что делать, и тут были *ляди,
И Павлик, и Сотона,

И разные Лены и Вали,
И сердце с вонзённой стрелой,
И профиль какого-то дяди,
И смелая надпись «долой...!»

Читал — шифровал — удивлялся:
ХУ — (абсцисс - ординат?)
И...ножик достал, и — вписался -
И здесь для потомков остался:
«Сегодня. (число) здесь был я...»

* * *
Когда твой взлёт обыденностью сузил
смурной Сизиф,
смотри в осколки трепетных иллюзий –
чужие сны:

плыви по живописным сюрреалам,
доверь волне
замысловатость кодов небывалых -
истают в "не"…

Слои смыкая, умозаключенья
запри в комод –
всё сбудется в одно твоё мгновенье,
и всё пройдёт!..

Миры родятся, ширятся, роятся –
с твоей руки
по воле ведомых ассоциаций
и вопреки...

Скорлупкою, свободной от ореха -
крепка броня -
плыви, катись... Как славно - просто ехать -
не убегать,
не догонять...

* * *
...И будет награда,
А кто-то добавит: «Судьба!».
Иллюзий не надо!
А скорость, пожалуй, прибавь!

Не вишенным соком
Из ранки струится печаль...
Вот будет морока
За всё, что несёшь, отвечать!

Соломенной правды
Хватило на райский шалаш –
Устроен, как надо:
Не купишь его, не продашь,

Но каменной кривдой
Плотины на реках встают…
Нас было б не видно –
Нам просто дышать не дают…

Мы плачем, как дети,
Не можем без сказки уснуть,
Кто Знает, ответьте,
Откройте, пожалуйста, суть

Хождений по кругу,
Изысканной фальши вождей!
Здесь – каждый испуган,
Здесь - страшно всегда и везде.

Погибель – как мера?
Погибель – как знамя чудес?
Мы – дети предела,
Который с приставкою БЕС-,

Что толку – по норам,
Что проку – сверчком на шестке? –
«Идём – по приборам» –
В счастливое наше... пике...

Погибель – в награду?
Не хочется верить, Судьба!
Иллюзий не надо –
Смахну, что росинку со лба,

Ту жалкую повесть
Хождения "по адресам"…
...Постигну альтовость
И буду сонаты писать –

В том будет награда,
И, хочется верить, за всё!
Иллюзий не надо –
Солому мой Ветер снесёт,

И Речка прорвётся,
И путь прожурчит обходной,
И всё обойдется…
Мы рвёмся из дома… домой

Говорила она:
– Не боюсь ничего!
Нет сильнее огня
Моего, моего
От начала начал
Для души, для души...
Если можешь молчать –
Не пиши, не пиши!

Пела песни она,
Как весенний скворец,
И жила – как жила –
Будто в десять сердец
Небом одарена,
Солнцем напоена,
Ни унынья, ни скуки
Не знала она!

Но пришла она в царство,
Где правит Кащей,
Где копейку назначили
Мерой вещей,
Где бессовестно лгут,
Где бесстыдство и блуд,
Где на нижнего гадят
И в душу плюют.

Здесь, под сенью отравленных
Серых дерев
Кто собакой скулит,
Кто вальяжен, как лев,
Кто, как тетерев, глух,
Кто визжит, как свинья,
И вороны не слышали
О соловьях...

А она: – Не боюсь!
Словно всё нипочём!
Словно дали ей щит
В пару с дивным мечом,
Словно есть за спиною
Два мощных крыла...
И она не вернулась
И дальше пошла
Через тернии зависти,
Лести и лжи…
– Что случилось потом?
Расскажи, расскажи!

– Время быстро бежит
От «сейчас» до «потом»...
Васильками пророс
Недописанный том...
Разметало по небу
Два белых крыла...
Где теперь она? Где?..
Отцвела, отцвела…

* * *

Я умру по зазимью, уйду в не пришедший рассвет,
В час, когда загуляет посмертный ноябрь с декабрём...
Пусть будильник трезвонит, хоть треснет – меня больше нет:
Я и Некто – над крышами за руку тихо идём,

Заметая следы, пропечатанные в облаках,
Чтоб навеки уйти, и, оставив пустой лабиринт,
Отряхнём свои крылья, хранящиеся в сундуках
У пространства в углу, среди песен, стихов и молитв...

На крыло! А под нами... скорей позабудь это «под» –
Всё вокруг и внутри, и объято – и свет, и мрак....
Лишь одно не забыть бы – Имени перевод,
Чтоб узнаться потом, отыскав не проявленный знак...

Я умру по зазимью... Не греет ни кровь, ни кровать...
Ну, не жалко себя – ноябрём в декабре умирать.

1.
Ядовитой иглой
Зашивая незримую рану,
Из которой вовне
Прорастают земные грехи,
Стану гордой и злой,
И солдатом, и атаманом,
И тапёром поддатым,
Срывающимся на «хи-хи»,

Нарезаю круги
Ограниченной волей в пространстве,
К неповтору стремясь,
Тычу пальчиком в полое не-,
Но не видно ни зги
За пределом того постоянства,
Где анютины глазки
Ослепли в защитной броне.

Что для русских — кураж,
Для французов, наверное, смелость...
Лихорадкою слов
Зажигаются звёзды в очах,
Но зачем же, куда же
Осколки навек разлетелись
По прорехам полов
От разбитого вдрызг сгоряча?...

Обвинения прочь! —
Разве можно виною отвлечься,
Если снится весна
Потерявшей рассудок зиме,..
Но гниёт на корню
В непогоде нездешнее деревце,
Близ последнего сна
Напрягаясь держаться прямей.

2.

Надоело не мочь,
Ощущая себя на отшибе,
На обочине мира
В истёртых обносках пространств.
Мне бы в лотос засесть,
И, подобно священному Шиве,
Ноги ладно сплести,
Погружаясь в божественный транс,

И в нирване почить,
Но несвежим полуночным бденьем
Покоряю стихи
Капитаном разбитых корыт,
И маячат слова
Огоньками шальных привидений
Из кургузой души,
Заплутавшей по жизни навзрыд...

Ну, чуть-чуть, ну, вот-вот –
Этот берег! Туда, безвозвратно!
Это будет начало,
Завязка иного пути!
Пусть другие дерзают
Отмыть престарелые пятна,
Каблуки пустодела
Ломая плетеньем рутин.

Вот бы Джек Воробей,
Обаятель халявной надежды,
Хоть в руках подержать
Мне позволил компас обережный!

Такой мороз - а ты - на серенады!?
*
Скажи, Газпром, ты воздухом торгуешь?.
**
Садко не всплыть в период ледниковый.
***
Снеговики опять пошли на нерест...
****
Снеговики — народ морозостойкий.

Олимпиадинки
* В Стамбуле Сочи снега прикупает.
**На Сочи — и снеговики в погонах

Календаринки
*Ушёл Январь - бездельник, блудодей..
**Офевралел, и всё - по Пастернаку!
***Мороз... Майдан... четырнадцатый год...

Почти по Андерсену
* Голубушка, зачем Вам мощи Кая?

Дела житейские
*Мороз крепчал — термО оледенЕ...
**Сосед, перезайми до марта снега!

Советы огородникам
Копите снег — лепите помидоры

Трудоустройство
*Пошёл в снеговики —морковь примёрзла.

Физика: вода в разных агрегатных состояниях
*Снегурочка растаяла в поллитра.

Новости
*Крепчай, мороз, гони маразм с Майдана!

Свадебный рэп

Это — нынешние молодожёны,
В пачках балетных нетрезво пижонят
Оба! — в одинаковых пачках
Кто муж, кто жена — вооот задачка!?

Свадьба геев — что миру милее?

Муж и жена — слова-пережитки!
Супруг1 -супруг2 - вместе сложите.
Пухом лебяжьим их брачное ложе!
Что же « снесут» они в гнёздышке, что же?

Плод от геев что-то не зреет.

Но — жест из Европы — как дважды два:
Обеспечьте геям родительские права!
Здорово — просто сойти с ума!
Родитель 1 и родитель 2,

И смотрит народ извращенцам в... рот.

А где же дитя для родительства взять?
Дитя — у семьи полноценной отнять.
Воспитают - в духе морали-маразма
На основе сексуального многообразия

С молода, с зелена — нравы... потеряны.

Очень потешно, забавно, смешно!
Видите — новое время пришло!
Что там со школы - да с детского сада
Дети — подробно — изучат — как надо:

Секс-просвещенье для ВАШИХ детишек
из мультфильмов и красочных книжек!

Так познавательно, ново! Начнём!?
Где вы, с этическим вашим чутьём?
Позабавляйтесь, но помнить следует:
Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

Свадьба геев — пляши веселее!
Ну же!
------------------------------------------------------
Даже если кто-то снова
(как во флуде "странных танцев-8"
http://litset.ru/publ/15-1-0-8183 )
брезгливо скажет "кака" - я лично более обеспокоена тем, чтобы эта "кака" не оказалась "в ежедневном меню" (т.е. в повседневной жизни) каждого, кто проживает в России. Уж больно широкими шагами эти реформы продвигаются по миру.
--------------------
http://www.youtube.com/watch?v=GkHoq05jEns

http://www.youtube.com/watch?v=4xROPy2iJKw

http://www.youtube.com/watch?v=ja9IgqRAqtw

Может, наши пути разошлись,
может быть, нас судьбой развело...
Только, странная штука жизнь -
встретить хочется всё равно.

Ты войди в мой черёмушный сад!
Так приветно цветут дерева!
Здесь под кронами чищу я
ожиданием счастья слова.

Очутись ненароком здесь,
запоздалым пропой соловьём -
не закончилось время чудес,
не закончилось время моё!

Ты войди на румяной заре,
если радугой блещет роса,
или в снежную мглу в феврале,
или в бархатный яблочный спас...

...Пусть ненастья дожди прольют,
застывая недвижным льдом -
я – твой тихий во сне приют,
ты – мой тёплый, надёжный дом...

Пусть... геранью на светлом окне,
сколько хочешь, тебя подожду,
чтоб однажды в черёмушный день
очутиться в заветном саду…

Город Г — по всем приметам — "г" и есть:
Ни присесть в нём не предложат, ни поесть.

И совсем не потому что чистота:
На помойках преференции — котам.

Ну а я — бродячий бобик, а не кот,
И прилип к спине облезлой мой живот.

Не болонка я, не дог, не спаниэль,
И не пудель (ненавижу пуделей!).

Этих — чешут, моют, шьют на них штаны,
А бродяги — ну кому они нужны?

Бьют меня, пинают, гонят — просто жуть:
В эстетические нормы не вхожу!

Стал я в городе уныл и бомжеват.
Лучше — в поле на просторе мышковать.

Стихи не для детей

Строят люди в неглиже
город М и город Ж,
Город Х и город Ю
По-над берегом встают
Вот бы стать на ПМЖ
Ну хотя бы в город Ж:
Что ампир и ренессанс -
Здесь - такие телеса-с!..
Здесь в почёте детский труд:
Дети с вёдрами снуют,
Льют раствор - под детский смех -
Город Ж — милее всех!

...Но вздымается волна,
И сметает в воду — На!
Только пена на песке -
Берег мокрый опустел.
Под волны протяжный взмах
смыт — в пучину — город, ах...

* * *

Холодно… холодно
------ на сквозняке
-------------- чуждых миров...
Мимо несутся обрывки
----- вчерашних газет
---------------- или завтрашних снов…
Только в ночи
Птица слепа:
Хочется,.. хочется
------в небо взлететь,
----------- но что-то не так!

Вертятся, вертятся,
----- молью изгрызены,
---------- фразы
------------- с чужого плеча…
Мир дожигает себя,
----- догорает, напрасна,
---------- надежды свеча…
Где ты, маяк?
Где ты, причал?
Музыка странствий
----- пронзает мою тишину
---------- от начала начал…